Клинковая роща

28. Зло, которое нельзя называть — 5/5.

— Какого… хрена… — проговорил Сайрис.

Радость вокруг сменилась тревогой.

Дракон зарычал, выпуская вверх струю пламени, а затем взмахнул крыльями и взмыл в грозовое небо над нами.

Тем временем из обломков разрушенной статуи проступили, словно кровь, вязкие следы чёрно-лиловой стихии. Пустота, заключённая в камне, пробуждалась.

— Не-ет! — испуганно закричал кто-то в рейде

Пронеслась вспышка хтонического ужаса.

Все портреты бога-чудовища вокруг нас разом занялись лиловым маревом. Краска с них слезла и закручиваясь разноцветными спиралями понеслась к разбитой статуе. На алтаре засиял проклятый огонь.

Сам мир вокруг нас вздрогнул.

А затем мир вокруг меня сузился до одного единственного существа. Ослепительной красоты девушки, что сидела на алтаре, болтая ногами.

▒ ̷̢̺͙͓̬̰̦̙͍͖̆̅̈́̔̋̍͆͝͝✟̷̛̤̞̋́͒̓̍̈́͝♯̵̢̛̩͎̝̪̻̬͕̖̺͇̝̍̓̂̄͂̍̿̎̇̒̿͘͠͝ͅС̵̡̤̗̮͈̠͉̤͍͔̹͙͈̼̀̒̇́̈͂̓̇̈́▒̶̧̫͔̭̯̈́̌̈͝ — такой была единственная надпись над её головой в инфо.

Богиня была невообразима. Никогда прежде я не встречал такой абсолютной, всепоглощающей красоты. Я ожидал увидеть в божественном аватаре кровожадного монстра, демона из глубин преисподней, но перед нами предстала ослепительно красивая девушка. Столь удивительно прекрасная, что на глаза сами собой навернулись благоговейные слезы.

Очнись, Сион. Ты не должен поддаваться зову сестры.

Бонусы предмета «Воля Нефтис» увеличены. Усиление воли повышено до +4.

Убивать во славу этой богини?

Я принесу в жертву даже самого себя ни секунды не думая за одну твою улыбку. Такая совершенная красота не может существовать. Даже здесь, в Мельхиоре. Или нет, именно здесь! Она — квинтэссенция, само воплощение этого ужасающе прекрасного мира.

Я убью всех, умою весь мир в крови, принесу в жертву всё, что мне дорого, лишь бы Она позволила мне поцеловать землю, по которой она идёт.

Как же ты красива, моя богиня. Как же ты совершенна. Каждая клеточка твоего тела. Каждый волос на твоей голове. Каждая молекула воздуха, побывавшего в твоих лёгких.

Приди в себя, жрец! Не сходи с правильного течения! — впервые со временён башни Терний подала голос богиня воды.

О нет, Дафна. Ты просто не видишь то, чего я.

Все эти пустотные твари в храме. Теперь я понимаю. Они были во всём правы. Я не хочу видеть ничего, кроме этого совершенства. Я прозрел. Теперь я всё понимаю. Величайшее счастье — служить ей и умереть ради неё.

Слезы восхищения уже лились ручьем, а подкосившееся колени казались естественными. Сопротивляться этому? Чему? Величайший покой, радость и счастье — служить этой неземной красоте. Убивать и умирать за неё.

— Сион, — послышался голос Ласки.

Возможно, Пожиратель Историй был прав, и это был голос вымышленной, придуманной мной самим Ласки — моя личная галлюцинация от Пустоты. Но её хриплый голос, словно слова, как и прежде давались ей с заметным усилием, и теплота ладони пустотницы из воспоминаний вырвали меня из оков бога-чудовища.

Достаточно одного твоего слова из воспоминаний. В памяти пронеслись наши объятья в Долине Смотрящих и моё самое ценное сокровище в этом мире. Мимолётный, несмелый, скованный обоюдным стеснением потерянных душ, поцелуй.

Пелена наваждения не спала с меня.

Она сменилась иной.

— Мнишь себя лучшей? — рассмеялся я в лицо божественной твари, перед которой стояли, преклонив колени, воины рейда. — Извини уж, у меня свои понятия красоты.

Вся моя вода носит физический характер урона, а пустотой пытаться одолеть отголосок древнего бога этой стихии было бы глупо.

— Вот как? — с добродушной улыбкой спросила богиня. — Свет мой зеркальце скажи, кто же это у нас няшней самого милого и скромного бога?

Небо потемнело. Дождь стих окончательно, хотя тучи на небе стали лишь тяжелей.

Черно-лиловая вязкая сила, словно мазут, стала медленно растекаться по пространству.

Происходило то, чего все так боялись.

Неназываемое зло пробуждалось, любуясь своими новыми игрушками. И похоже, даже осколок статуи-алтаря мне выносить отсюда уже не нужно. Неназываемая уже здесь.

Нефтис в посохе сжалась так, что я перестал ощущать её присутствие. Магия воды была слабой и бесполезной, и сила Стикса и Пустоты никак не могла этого изменить в присутствии хозяйки проклятой силы.

Сейчас я своими глазами видел ту, кто украла у меня и Ласки спокойное будущее в этом мире и ограничила наш срок стихийным безумием, грозящем на третьем ранге синхронизации.

А ведь они действительно внешне во многом похожи. Те же большие чёрные зрачки, каре угольных волос. Только во взгляде чудовища читалось презрение, а на лице отсутствовал шрам.

Почему люди называют бездушного бога красивым, а мою Ласку — страшной?

Я шагнул к алтарю, прямо перед лицо младшей дочери Смерти. Пришло время выполнить ещё одно обещание. Кардиналу памяти и Арахне.

К рукам послушно полетел туман. Вода со всех стен, с промокших картин и грязных луж на полу собиралась ко мне, словно подбадривая.

Я с ухмылкой протянул руку над алтарем и произнес:

— Силой Рассвета в присутствии старшей из дочерей Смерти, я посвящаю этот храм Дафне, тайне сияющих вод!

Глобальное сообщение. В мир Мельхиора спустилось новое божество — Дафна, Тайна Сияющих Вод мира Аквы!

Образ бога-чудовища перед глазами пропал, и на её месте возникла…

— Сион!! Ты идиот!! — впервые в голосе Арахны я услышал столько искренней боли и гнева. — Ты дал мне слово именем Мортис!!!

Наваждение в виде бездушного бога исчезло и теперь на его месте стояла паучиха. Такая, какой я видел её в первую нашу встречу во сне. С короткими белыми волосами, одна прядь которых небрежно была убрана за ухо.

Радужные глаза лучились гневом и паникой. Всё напускное спокойствие слетело с хранителя Клинковой Рощи.

— Прости, но твой бог угрожал моей Ласке, — спокойно ответил я, наклоняясь и поднимая с земли осколок осквернённой статуи. — И я помню, что я тебе обещал.

Я встал и показал кусочек алтаря. Помнится, никто не оговаривал сущность какого именно бога будет насыщать осколок.

Арахна тоже сразу всё поняла.

— Что ты наделал? Ты изгадил то, что я готовила сотни лет! В моём пророчестве не было чужих богов! Ты же будущий Её глашатай!

— Бывают в жизни плохие дни, — насмешливо хмыкнул пришедший в себя Сайрис.

— Ты… Ты ответишь за это, предатель, — процедила паучиха. — Ты пожалеешь о том, что сделал, когда я тоже заберу у тебя то, ради чего ты жил!

Синхронизация со стихией воды повышена.

Текущий уровень — 100%

Достигнут критический уровень синхронизации со стихией воды.

Сформирована регалия: «Пророк Аквы».

Тело поразила новая волна удовольствия и уверенности в своих силах. Вода способна очистить любую скверну. Ни одна стихия никогда не сравнится с чистотой Аквы. Оскверненные пустотой существа должны исчезнуть, выпустив заключенную в них воду на волю!

— ВОДА ПОГЛОТИТ ВСЕ!

— Я сделаю себе новое тело из твоей суки! — со смесью ненависти и злобы выплюнула Арахна.

Сознание окончательно помутилось, и мир вынес вердикт:

Сопряжение с пустотой достигло критического значения. Текущий ранг — третий. Единение.

Что-то внутри меня будто взорвалось. Весь мир предстал в другом свете. Всё замерло, само время будто застыло, а взгляд сузился до единственного противника.

Взмахнув пробившимися крыльями мантикоры, сильно окрепшими со времени моего первого превращения в стихийного зверя, я оказался рядом с Арахной, атакуя хвостом. Паучиха едва успела уклониться, но влетела в раскалённое облако горячего пара, щедро сдобренного пустотой.

Ткач Зла выгнулась от боли и сдавленно закричала. Впервые моё атакующее заклинание было по настоящему опасным.

Я взмахнул крыльями, оказываясь рядом с ней и ударил паровым шаром.

Арахна едва успела уйти из зоны поражения, но теперь она оказалась совсем рядом с бойцами рейда. Появление противника запредельного уровня они восприняли относительно спокойно, хотя кое-кто уже потихоньку начал прятаться за дверью.

Смутные тени с разнообразным набором эмоций окружили Арахну, но та ударила в ответ «долиной отчаянья». Поднялась волна невыносимого страха и все тени подались прочь, словно хорьки от удава. Но на мою простую задачу — уничтожить угрозу любой ценой — это никак не повлияло.

Призванная длань пустоты сияющим фиолетовым облачком. Способность видоизменилась, подстраиваясь под новую форму. Лиловые капельки пара в воздухе задрожали, и в сторону паучихи ударил поток раскалённой влаги.

Враг рассыпался на десятки белых паучков, но от этого стал лишь ещё более уязвим к вываривающему заживо пару. Некоторые из членистоногих принялись быстро расти, превращаясь в монстров Подземья. Твари поползли ко мне, стуча по камню металлическими лапками.

Настоящая Арахна собралась у меня за спиной, и хотела было атаковать, но эмпатия сообщила о злых умыслах раньше. Я резко опустился рядом и закрутил вокруг паучихи вихрь пара. Но уходить от атаки она не стала. На её голове возникла гротескная золотая маска с семью длинными рогами вокруг и набором паучьих глаз.

Пар окатил её в двух сторон, но не причинял ущерба. Паучиха протянула в мою сторону руку, и я почувствовал, как по всему телу бегают тысячи крошечных лапок, норовя забраться в уши и нос.

Водное тело. — активировал я заклинание и разлился потоком воды.

— Как ты смеешь! Ты получил от меня эту силу!

Отвечать я не стал, собравшись из воды рядом с ней и на этот раз успевая ударить ядовитым хвостом.

— Ты все равно не изменишь судьбу. Ты лишь отсрочил неизбежное, — прохрипела Арахна.

— Тропой забытья ты коснёшься Покоя, — коснувшись лба паучихи, отчеканил я скороговоркой, и тело тёмного оракула обмякло, а коснувшись пола, разбилось на фиолетовое облачко быстро растаявшей пыли.

Но полчища растущих пауков после гибели хозяйки никуда не исчезли, продолжая лезть в мою сторону.

— Всё как я и думал, — с нотками грусти произнёс сидящий на остатках крыши лысый кот.

Вихри обезумевшей стихии пронзали монстров вокруг, унося потоками грязной воды по реке Смерти. В мир Мельхиора пришел аватар новой стихии, вестник четвертой битвы волшебников.

Разбегавшиеся в ужасе новоявленные бессмертные не знали, на кого направлять свои преобразившиеся волею мира способности. Хищные твари и неистовствующий целитель смотрелись одинаково угрожающе и безумно.

Сквозь крики и боль послышался потусторонний двоящийся голос одержимой проклятой стихией души:

— ДА ПОГЛОТЯТ ВОДЫ СТИКСА ВСЁ, ЧТО СТОИТ МЕЖДУ МНОЙ И МОИМ ПОКОЕМ!