Над стенограммами

Я не хочу, да и не могу описывать дальнейшее, прежде всего казнь преступников, которая состоялась 16 октября 1946 года. Мы, советские переводчики, 6 октября покинули Нюрнберг и отправились в советскую зону оккупации в Лейпциг. Нам предстояло в течение трех месяцев (представляете масштабы нашей работы!) править стенограммы, сличая текст перевода с подлинником и мысленно вновь возвращаясь в зал суда.

Зато чрезмерная рабочая нагрузка, вернее перегрузка, помогала нам переносить тоску по дому.

А у меня (вы не забыли?) была еще и собака. Молодость тоже брала свое. И песни мы опять сочиняли. Одну, на мотив известного фронтового вальса, я записала. Вот ее текст:

ПЕСНЯ ПЕРЕВОДЧИКОВ

Я помню, как осенним днем

Мы приземлились тут,

Я помню, как в краю чужом

Мы начали свой труд.

Я помню день, как страшный сон,

Когда зажглись огни

И крепко сжали микрофон

Товарищи мои.

Припев:

Так вот, друзья, пришла пора,

Настал расплаты час,

И то, что врали мы вчера,

Мы выправим сейчас.

Мы знаем: путь лежит в Москву

Сквозь груды стенограмм,

И что положено кому,

Пусть выправит он сам.

Опять неслышен, невесом

С берез слетает лист,

И вот Москву, как светлый сон,

Дает телефонист.

Я слышу голос: «Это ты?»,

А рядом в забытьи

Сидят и черкают листы

Товарищи мои.

(Припев)

Тепло и свет московских встреч

Нас греют, как и встарь,

Друзья, чтоб здесь костьми не лечь

За ручку и словарь.

Коль стенограммы победим,

Осилив сотни тонн,

Закажем правнукам своим:

Не врите в микрофон.

(Припев)

Загрузка...