Ничего кроме правды. Нюрнбергский процесс. Воспоминания переводчика

Пропуска

«Тише едешь — дальше будешь», — говорят мои соотечественники. «Eile mit Weile!» — принято говорить у немцев. Мысленно я уже во Дворце юстиции, но все еще не в зале заседаний Международного военного трибунала. Об этом будет особый разговор. И он обязательно состоится. Залогом тому служат два пропуска, которые я достаю из большой кожаной сумки, где вот уже 50 лет хранятся вещественные свидетельства моего пребывания в Нюрнберге.

Пропуска — это две картонные карточки. Одна — голубая с фотографией в правом углу, с которой сосредоточенно и серьезно смотрит на меня молоденькая девушка с черной грифельной доской на груди. На доске мелом, печатными буквами латинского алфавита начертаны мои имя и фамилия. Это документ, дающий его владельцу право на вход во Дворец юстиции.

Другая карточка — коричневого цвета, без фотографии, но со строгим предупреждением на обороте, напечатанным на четырех языках. Предупреждение гласит: «Владелец этого пропуска имеет доступ в запретную зону и в помещение суда. Пропуск может быть отобран или временно изъят за нарушение каких-либо правил, установленных Международным военным трибуналом, как ныне действующих, так и изданных впоследствии».

Эти документы следовало предъявлять при входе в здание Дворца юстиции и при входе в зал заседаний суда, где безраздельно властвовала американская военная полиция — Military Police. Казалось, что строжайший контроль обеспечен. Однако не могу не вспомнить два чрезвычайных и в своем роде комических происшествия, рассказу о которых я дам заглавие «Две собаки».