Путь наемника

Глава 31

Заморосивший с вечера мелкий дождь не смутил принца, и, покинув палатку он подошел к вяло огрызающемуся на недружественную стихию огню. У костра, поджав ноги, сидела Ванесса. В руках она задумчиво вертела небольшой предмет, на который время от времени падали капли с надвинутого на лоб капюшона. Присмотревшись, Ник понял, что вещь ему знакома.

— Где ты это взяла? — тихо спросил Никаниэль, осторожно забирая у нее потрепанный кисет из коричневого бархата. Смахнув воду, он попытался разобрать, что же изображено на замысловатом орнаменте, но, множество хитросплетенных линий ни как не желали складываться в какой-либо осмысленный узор. А возможно его и вовсе не было.

— Не знаю. — пожала плечами коротышка. — Потерял, может, кто. Вернешь?

— Верну… — зачем-то ответил принц, хотя прекрасно понимал, что ни как не сможет отдать эту вещь Коупу.

Поддавшись назойливому любопытству, он развязал тесемки и высыпал содержимое на ладонь. Простое, ничем не примечательное, металлическое кольцо на тонком плетеном шнурке — вот и все, что столь бережно хранил при себе сержант.

Ник будто прикоснулся к чему-то очень личному, чему-то, что не следовало столь бесцеремонно извлекать на свет лишь из-за праздного интереса. Неожиданно почувствовав себя подсматривающим в замочную скважину бесстыдником, эльф вернул кольцо на место и спрятал кисет под одежду.

Последнее что осталось от грубого мужлана и сержанта Черных Соколов Раффана Коупа.

Собравшись с мыслями, принц вспомнил, что не просто так решил посреди ночи покинуть уютную сухую палатку. Похлопав по плечу дежурившего в это время Ангса, он покинул стоянку наемников. Оправдание в духе «до ветру приспичило» более чем удовлетворило кутавшегося в плащ бойца.

Пройдя обратно по дороге, Никаниэль вскоре вышел к перекрестку с деревом висельников. Едва заметная водная взвесь заполнила все пространство от земли до самого неба. Казалось, что ее можно раздвинуть, как занавес, но это, конечно, было не так.

Оглянувшись по сторонам и убедившись, что вокруг никого нет, эльф, с трудом дотянувшись, перерезал пропитанную влагой веревку, и державшийся на ней скелет рухнул на землю. Оглушительно хрустнули в ночи кости, и голова вместе с парой ребер отскочили в сторону.

Ругаясь, как пьяный забулдыга, Ник собрал разлетевшиеся части бывшего преступника и оттащил их поближе к камням. Ему самому не нравилась эта затея, но бурлившая внутри некроэнергия настойчиво требовала выхода, продолжая то жечь, то морозить магические каналы. Другого способа от нее избавить он придумать не смог, да и в дневнике о подобном эффекте не было ни слова.

Сложив кости в нужном порядке, Никаниэль закрыл глаза и сосредоточился. Как и в предыдущий раз с кроликом, он зачерпнул запретной силы и направил ее на скелет, окутав тот невидимым обычному взору облаком. Теперь у него было гораздо больше некроэнергии, и надежда на удачный эксперимент сияла ярче костра в безлунную ночь.

Вот только все с самого начала пошло не по плану. Если останки кролика отчаянно сопротивлялись магии смерти, то человеческие же принялись жадно ее впитывать, словно соскучившаяся по дождю почва. Причем внутри Ник ощутил чуждое всему живому сознание. Холодное, колючее и безумно злое. Оно будто тянулось навстречу дармовой силе, ехидно скалясь и причмокивая от возбуждения.

Осознав, что что-то пошло не так, принц вскочил и попытался прервать ритуал. Но нечто продолжало тянуть из него некроэнергию, лишь наращивая темпы, при этом забирая вместе с ней и частицы силы самого некроманта-самоучки.

Светясь ядовито-зеленым светом, кости принялись мелко дрожать и притягиваться друг к другу, соединяясь в единую неживую конструкцию. Никаниэль не ощущал ни их прежней памяти о самих себе, ни радости былого бытия, лишь холодную гнетущую пустоту, готовую в любой момент вырваться наружу.

Испугавшись, эльф предпринял еще одну попытку забрать у зарождающейся твари источник сил, но вновь потерпел неудачу. Ему не хватало ни знаний ни опыта, чтобы понять почему и что пошло не так. А практически оживший скелет уже тянул к нему свою костлявую руку.

Тогда, выхватив уже во всю светившийся Люминистилл, Ник с размаху ударил не успевшую до конца сформироваться нежить.

Так и не поднятый скелет рассыпался на части, половина из которых тут же растворилась в ночном воздухе, а в голове у принца раздался жуткий крик, прервавшийся со звоном лопнувшей струны. Остатки некроэнергии ушли в землю, и эльфу показалось, что та мучительно вздохнула.

Наступила тишина, нарушаемая лишь легким шелестом капель дождя, да шумным дыханием покрывшегося липким потом Никаниэля.

Он чувствовал себя мерзким, гадким, отвратительным. Словно искупавшимся в выгребной яме засранцем. Какого кфхана он вообще взялся за этот скелет?! Тот же когда-то был живым человеком. Пусть и преступником. Не мышью, не кроликом — полноценной личностью. А Ник взял и погаными ручонками влез в законы мироздания. Куда он со своими жалкими потугами в много веков назад запрещенную магию? Еще чуть-чуть и могло случиться что-то непоправимое. А может и случилось…

Внимание принца привлек яркий свет, который все это время продолжало фиксировать его сознание. Люминистилл? Не может быть! Он ведь уничтожил эту нежить!

Раненным волком взвыло чувство опасности, и эльф едва успел увернуться от удара полупрозрачной руки, оставившей на дереве след в виде четырех обожженных черных линий.

Призрак.

Прав был Ангс, говоря, что души преступников не могут уйти с перекрестка. И одну из них Ник только что пробудил. Тварь металась из стороны в сторону, ее светящиеся мертвенно-бледным светом глаза излучали загробную стужу. Завывая, чудище бросилось на принца, и ему вновь пришлось отпрыгнуть в сторону. Вот только в этот раз Никаниэль не упустил момент и, когда бестелесная нежить пронеслась мимо, рубанул по ней Люминистиллом.

Не встретив сопротивления, древний артефакт прошел насквозь, разделив потустороннее исчадье на две части с обугленными краями. Волшебные искры пожирали плоть призрака, как огонь — комок тополиного пуха, и вскоре чудовище навсегда сгинуло в небытие.

Принц устало рухнул на мокрую землю. Люминистилл, наконец, потух, а значит опасности больше нет. По крайней мере, от неживых. На демонов тот почему-то никак не реагировал. Может могущественные артефакторы прошлого не считали их злом? Или просто не смогли настроить меч на тех и на других.

Рядом неожиданно задрожали кусты.

«Ванесса! Вот ведь неуемная коротышка! Проследила все-таки. Хорошо хоть…»

Додумать свою мысль Ник не успел, потому что из зарослей выскочил мокрый босоногий парень с короткими волосами и стремглав помчался в сторону хутора.

Этого только не хватало. Сил преследовать случайного свидетеля у эльфа уже не было.

Доковыляв до лагеря, Никаниэль весь остаток ночи не сомкнул глаз, в ожидании пылающей праведным гневом толпы. Но вот только ни ночью, ни утром никто так и не пришел. Да и днем наемников тоже не преследовали.

На третьи сутки принц окончательно успокоился. Или ребенок испугался рассказывать что-либо взрослым, или ему просто не поверили. Что он мог показать в качестве доказательства? Следы на дереве? Так может он сам их и оставил. В любом случае, у жителей хватало проблем и без этого.

Стоило же на горизонте показались черепичным крышам Шидинала, как Соколы невольно ускорили шаг. Сложно сдерживаться когда, наконец, вплотную подобрался к цели своего путешествия. Больше других поторапливал товарищей, конечно же, Садо. Что неудивительно, ведь рука его с каждым днем выглядела все хуже.

Когда до города оставались уже считанные десятки метров, на встречу отряду выехал всадник. Но не успел тот окликнуть путников, как Ник вдруг споткнулся на ровном месте, словно его по спине огрели палкой. Он обернулся. Истина была не так и далеко. На дороге, в не успевшей испариться после дождя луже лежала стрела, не сумевшая пробить плотную кольчугу из драконидской чешуи.

А вот следующая вонзилась принцу прямо в горло, погрузившись в шею по самое оперение.

Вспышка острой боли, запоздалый испуг, и Никаниэль рухнул, взметнув со все стороны веер кровавых брызг.