Путь наемника

Глава 39

Малем с остальными вернулись лишь под самое утро. Хотя вернее будет сказать, что их вернули. Едва способных переставлять ноги мужчин притащил Шазшаз и сгрузил возле разводившего костер Ника. После чего, покачиваясь, направился к себе в палатку.

Судя по всему, Никаниэль был прав, и, прикупив себе обновки, бойцы отправились это дело обмыть. На полноценную броню денег у них явно не доставало, но зато удалось приобрести наручи, поножи и шлемы. Только хватило, видимо, не всем и наемники распределили элементы доспехов по мере необходимости, а может и просто разыграли.

Причем варвару из этого списка ничего не досталось, но у него принц заметил новые роскошные ножны, в которые тот убрал свой трофейный двуручник с волнистым лезвием.

Кое-что перепало и Нику. С немалым трудом сумев сесть, Соколы торжественно вручили ему кожаный шлем темно-коричневого цвета. Из их сбивчивого объяснения Никаниэль понял, что он купили его в складчину. Причем, судя по форме способной защитить даже уши и щеки, принц догадался, что инициатором стал именно Малем.

Ник не успел сказать другу, что у него снова отросли свойственные эльфам заострения ушных раковин, но тот, похоже, обратил внимание на намотанную на голову тряпку и сделал правильные выводы.

Никаниэль с благодарностью принял шлем, хоть и имел на этот счет другие планы. За время своего путешествия, с него столько раз слетали шляпы и капюшоны, что проще было обходиться вообще без них. Особенно очевидным это стало после ухода из Тики, когда необходимость закрывать уши вообще пропала.

Однако вопрос вновь стоял ребром, и необходимо было его как-то решать. Причем, желательно, побыстрее.

Позавтракав и оставив товарищей отходить после ночной попойки, принц залез к себе в палатку, зашнуровал изнутри пару завязок, чтобы поплотнее закрыть вход, и призвал небольшого светляка. В тусклом магическом свете он посмотрелся в отражение на плоскости клинка Люминистилла.

Конструкция на голове определенно не внушала доверия. Откинув ее в сторону, Ник провел пальцами по кончикам ушей. Он, конечно, надеялся, что по возвращении в Эльфхейм жрецы смогут их восстановить, но не думал, что это произойдет так скоро.

Впрочем, у него была возможность это исправить даже не прибегая к помощи ублюдков вроде Винфри Тэльмонда.

Прямо сейчас.

Артефакт шинкацу.

Казуран при его помощи мог перевоплощаться полностью, принимая облик маленького полугоблина по имени Кранк. Другим расам подобные метаморфозы недоступны, но Нику много и не надо — всего лишь чуть-чуть подправить уши.

Сосредоточившись, Никаниэль оборвал поток маны тянувшийся от кольца к глазам, и в его отражении карий цвет вновь сменился на привычный золотой. После этого эльф создал новый канал, соединяющий уже артефакт с ушами.

Действуя, как и раньше, он мысленно представлял необходимые изменения, на манер эльфийской магии формируя их из разлитой вокруг силы, и примерял их на себя словно маску. С глазами это хватало. А с ушами? В отражении уши действительно превратились в человеческие, однако на ощупь они все еще оставались прежними.

Не годится. Казуран ведь менялся не только внешне. Он трансформировал свое тело физически. И обещал, что Ник тоже так сможет, пусть и всего с одной единственной деталью.

Вновь напрягая воображение, принц развеял неудачную попытку и начал заново, на этот раз вместо маски представляя, как он лепит из собственных ушей другую форму. Будто из глины. Для этого потребовалось гораздо больше маны. Но, к счастью, вокруг ее плескалось в избытке, да и заметно прокачавшиеся за время путешествия по королевствам магические каналы позволяли творить и не такое.

Кончики ушей защипало, словно они обгорели на солнце, и, еще не открывая глаз, Ник понял, что ему удалось. И в отражении, и на ощупь уши выглядели точь-в-точь как человеческие. Вот только получились они слегка неровными — все-таки навыками скульптора он не обладал — но зато заподозрить в нем эльфа стало еще сложнее. С поверхности клинка смотрел обычный человеческий юноша.

Правда кое-какие черты лица показались Нику как будто бы чужими. Вроде что-то неуловимо изменилось… Но он списал все на искаженное отражение. В конец концов, это всего лишь меч, пусть и волшебный, а никак не настоящее зеркало.

На следующий день, в районе полудня, как и планировал капитан Мейсис, Черные Соколы двинулись в путь. Нельзя сказать, что проводить их вышла половина Шадинала, но толпа получилась внушительная. Некоторые женщины плакали, прижимая к груди детей. Насколько понял Никаниэль, за время пребывания возле города некоторые наемники успели жениться и завести семьи. Вот только не все приняли решение забрать супругу с собой.

На самом деле, странным был не факт того, что мужчины практически бросили спутниц жизни на произвол судьбы, а то, что многие их с собой взяли. Причем, судя по возрасту отправившихся с отрядом детей, родились те отнюдь не в Шадинале, а задолго до прибытия Соколов в город.

Вообще, Ник представлял себе наемников, как небольшой сплоченный отряд. Легкий, маневренный, быстрый. Верхом на лошадях они переезжают с места на место в поисках достойного нанимателя с тугим кошельком, нигде надолго не задерживаясь. И, по словам Малема, большинство отрядов, за небольшими отличиями, так и выглядели.

Но тут Черные Соколы вновь выбились из общих рядов.

Отъехавшая от города вереница больше напоминала караван торговцев, чем военную организацию. Множество крытых повозок, запряженных лошадьми, тянулись одна за другой, перевозя женщин, детей, шатры и другие вещи отряда. Сами же воины шли пешком с двух сторон от колонны.

Кроме того, следом за наемниками выдвинулись маркитанты, проститутки и различные представители других профессий. Прямо как за настоящей армией. Только маленькой. По прикидкам Никаниэля Мейсис мог разом отправить в бой около шестидесяти мужчин.

И это только те, кто были в лагере на момент отбытия. Насколько успел понять Ник, Черные Соколы редко вступали в бой единым фронтом, чаще всего формируя небольшие группы для определенных миссий. И часть из них как раз была на заданиях.

Сосчитать же офицеров труда не составило. Каждому, включая едва успевшего получить должность штрейса принца, полагалась лошадь и личный слуга из числа детей наемников — для ухода за животным. Поэтому Никаниэль с легкость определил, что сейчас вместе с основными силами в путь выступило всего девять обличенных властью бойцов.

Причем все они время от времени бросали на Ника любопытствующие взгляды. Да и рядовые воины тоже нет нет да поглядывали на нового штрейса. Слухи о молодом Соколе, приведшем пополнение погибшего сержанта и едва не умершем за несколько шагов до лагеря, уже распространились, и теперь людям не терпелось узреть его воочию. И от этого было никуда не деться.

— Смотрю, ты прям знаменитость. — не удержался от колкости Малем, когда принц поровнялся с ним возле телеги, куда группа Ника загрузила личные вещи. Оттуда же доносились визги страдающих кошек — Ванесса, что удивительно, умудрилась до сих пор не потерять флейту.

— Думаешь? — изобразил удивление Никаниэль. — А по-моему смотрят как раз на тебя. Говорят, ты пытался выкрасть жену трактирщика. Серьезную такую даму килограмм сто весом. Это, вроде, даже в анналы записали.

— Нет, ну а чего она мне весь вечер глазки строила? — возмутился Малеммил. — И не сто в ней килограмм… Так — максимум девяносто.

— Да у нее же косоглазие! — хохотнул шедший позади Садо. — Она половине зала одновременно глазки строила.

— Ничего подобного! — обернувшись, парировал Малем. — Я сразу почувствовал нашу связь, едва зашел. А ты бы вообще молчал, любитель кендеров!

— Да нет, ну кто мог подумать, что им придет в голову залезть на плечи друг-другу и укрыться плащом. Мордашка-то там было о-го-го!

— И-го-го. — передразнил его Ангс.

Вынырнув из шутливой перепалки, как из омута, Малеммил взял коня Ника под уздцы и отвел чуть в сторону, чтобы их разговор было не слышно.

Вердикт — свело-серый скакун с россыпью белых пятен, будто его в детстве обрызгали какой-то алхимической смесью — недовольно фыркнул на Малема, но, понукаемый коленями принца, все-таки подчинился.

Характер у животного оказался не из лучших, однако Никаниэль сумел быстро найти с ним общий язык. Выяснилось, что Вердикт без ума от сухарей, и эльф припас небольшой мешочек этого лакомства. В поощрительных целях.

— Что с ушами сделал? — оглянувшись по сторонам, спросил Малеммил. — Артефакт?

Ник кивнул.

— А глаза?

— Я решил, что важнее скрыть уши. — признался принц. — На глаза мало кто смотрит. Мужики перемену точно не заметят, а женщин у нас нет. Кроме Ванессы. Но она в курсе. Кстати, спасибо за шлем. Твоя же идея?

— Удивительно, что до сих пор не растрепала. — Малем бросил взгляд на повозку. — Моя. Чья же еще. Пользуйся. Все равно пригодится. Поверь мне.

Малеммил замолчал. Мимо, будто случайно, проехал седовласый мужчина в кольчуге с парой прорех на спине. Поравнявшись, он придирчиво осмотрел Ника и, встретившись с ним взглядом, молча кивнул. Принц ответил тем же, и тот, сжав пятками бока своей лошади, отправился дальше.

— Как на ярмарке, честное слово. — вздохнул Никаниэль.

— Ладно. Скоро привыкнут. — успокоил его друг. — Ты лучше вот что… Знаешь кого мы встретим со дня надень?

— Кого?

— Группу отрядных магов! — с гордостью заявил заявил Малем, будто он сам входил в их число или, как минимум, завербовал.

Ник прекрасно знал, что Малеммил без ума от магии и всего что с ней связано. Лишенный даже толики способностей к колдовству эльф с радостью отдал бы конечность, а то и две, за одну лишь возможность самостоятельно произнести заклинание. Но, увы, по этой части боги его обделили.

— А ты откуда знаешь? — принц не переставал удивляться способности друга узнавать самую неожиданную информацию. — И магия же тут под запретом!

— Места знать надо. — ухмыльнулся Малем. — И я же тебе говорил, что есть и официальные маги. Из академии. Эти как раз из таких. — он светился как Люминистилл возле нежити. — Ладно. Иди. А то подумают, что я твой любимчик. Я и так уже достаточно выделился.

И тут же вернулся к остальным, с легкостью подхватив нить разговора. Ник подумал, что сам бы он так точно не смог.