Шпеер

36. Жертва Скотланд-Ярда

— Северус?..

— Простите, это не Северус. Мистер Малфой? — Гарри пытался придать голосу нотку солидности, но все было тщетно: проклятый голос не слушался и дрожал. — Моя фамилия Поттер, я звоню по просьбе Северуса... Он не успел с вами связаться. Можно ли... рассчитывать на вашу помощь, как защитника на допросе?

— Погодите минутку, — лениво отозвался собеседник. — Я знаю по меньшей мере пятнадцать человек по фамилии Поттер. В городском телефонном справочнике больше сотни Поттеров. А уж по всей Британии...

«Ах ты, хам!» — разозлился Гарри. Прижимая мобильный к уху, он прыгал по комнате в одной штанине, пытаясь вырвать вторую из цепких зубов мистера Келева.

— Какая разница, кто я! Друг Северуса! Послушайте, у меня нет времени на болтовню! Его забрали в Темз-Хаус! И у него нет адвоката!

— Северус никогда не обращался ко мне за помощью, — с недоумением сказал Малфой. — Вы уверены, что в этом есть необходимость?

Захлебываясь словами и заикаясь, Г. Дж. объяснил, что произошло.

— Хорошо, — явил понятливость Малфой. — Я узнаю, что можно сделать. Присутствие мистера Риддла несколько осложняет ситуацию. Он любитель приватных бесед. А что касается вас, мистер Поттер, вам самому нужен адвокат.

— Обойдусь, — буркнул Гарри. — Пусть своего предоставят. Я ничего плохого не делал. Если что, буду молчать, как труп.

В трубке раздался мелодичный смех.

— В Скотланд-Ярде и трупы разговаривают. Либо ваше молчание сыграет против вас. Вы никогда не были на допросе?.. Не замыкайтесь. Ведите себя естественно. Будьте немногословным, если вы молчун, и говорите, не закрывая рта, если вы болтун. О погоде, о спорте. Отвлекайтесь на ненужные воспоминания и несущественные детали. И главное, настройтесь доброжелательно к следователю и не нервничайте. Создайте ощущение, что вы готовы сотрудничать. Но не перегните палку.

— Спасибо за совет, мистер Малфой, — Гарри нервно глянул на часы.

— А лучше соглашайтесь на любую защиту, — быстро сказал собеседник. — Вы совершеннолетний, нет? Если хотите, я свяжусь с коллегой и...

— Не теряйте время, умоляю! — завопил Г. Дж. — Северус там!.. Может, они уже начали!

В дверь раздался властный стук. Гарри дернулся, как от удара током.

— Все, за мной пришли, я побежал! Обещайте, что вы поможете, сэр!

— У меня нет дурной привычки обещать, — красиво засмеялся Малфой.

* * *

Гарри Дж. Поттер никогда не считал себя трусом.

Гарри Дж. Поттер не знал, что у страха есть запах. Вкус. И даже цвет.

Страх оказался материален. Им пропитались коридоры Скотланд-Ярда, особенно тот тихий отсек, где топтался у неведомой двери Г. Дж., ожидая своей участи. Откуда-то веяло холодом, и Гарри покрылся мурашками, несмотря на то, что вспотел до мокрых ладоней. Во рту было кисло. Страх, серый, как коридорные стены, попахивал сырой рыбой. А может, от волнения рецепторы чувствительного директорского носа вышли из строя. Гарри даже померещилось, что от пустоглазого бобби в черном бронежилете, торчащего возле кабинета, несет металлом и машинным маслом, как от новенького робота.

Зачем было торопиться и подгонять его в шею, чтобы держать почти час под дверью с табличкой «Отдел С», было неведомо. Гарри пытался настроить мысли на доброжелательный лад, но стоило бросить взгляд на неразговорчивого робота с остекленелыми глазами, природная директорская доброта испарялась, как плевок на утюге.

Стеклянноглазый застыл подобно восковой фигуре в музее Тюссо. Зачем стражу порядка автомат через плечо, Г. Дж. не знал. Мысленно заменив автомат на велосипедный насос, накачав им задницу бобби и отпустив того в небеса черным шариком, директор Поттер слегка утешился и даже подобрел.

Покосившись на маленькое зарешеченное окошко в конце коридора, он вдруг вспомнил, как выглядит Темз-Хауз, куда увезли Северуса. Более мрачного строения Гарри не мог и припомнить. Серое и угрюмое, с решетками на все восемь этажей, здание вселяло безотчетный страх.

«Наверняка внизу еще бункеры какие-нибудь», — он вспомнил рассказ Финнигана о железной дороге, по которой из подвальных хранилищ МИ-5 доставляют досье (Симусу было лень встать за какой-то папкой, в связи с чем он угостил директора рассказом о тихих буднях следователей).

Попытки расспросить напарника Крауча, почему его везут в Скотланд-Ярд, а не в Темз-Хаус, не принесли плода. Лысый ограничился ответом, что возле Ламбетского моста находится штаб-квартира, а его, Г. Дж., везут в спецотдел, и пусть он спасибо скажет. Разъяснение не взбодрило. Червячок тревоги, глодавший Гарри где-то в районе солнечного сплетения, разросся до размеров хорошего питона.

Хуже всего была неизвестность. «Ожидайте, вас вызовут», — сухо сказал лысый и испарился, оставив пленника Скотланд-Ярда изнывать у двери загадочного «Отдела С».

«Отдел Северуса», — сочинил приписку Г. Дж. и улыбнулся. Его тело вдруг как наяву ощутило ласковые прикосновения губ и пальцев возлюбленного злодея. На мгновение Гарри даже почудилось, как невидимая рука утешительно гладит его по щеке.

Страх отступил, растворившись в тепле воспоминаний.

Дверь распахнулась, и директор Поттер улыбнулся мечтательной улыбкой строгой девушке в форме сержанта полиции.

Брови сотрудницы удивленно дернулись — очевидно, лица промаринованных в ожидании подследственных выглядели несколько иначе.

— Гарри Поттер?

Г. Дж. кивнул, отстраненно улыбаясь.

— Вас ожидает комиссар Скримджер. Следуйте за мной.

Улыбка директора Поттера угасла, как задутая свеча.

* * *

— Как вы считаете, мистер Поттер, ЗАЧЕМ мы вас сюда пригласили?

Сидящий за столом мужчина лет пятидесяти был подтянут, худ, жилист и, вне всякого сомнения, опасен. Тонкие неулыбчивые губы выдавали скрытую жестокость, глубокие морщины у рта образовались явно не от смеха. Особенно пугали глаза — холодные, умные и пронзительные, казалось, исходящие от них невидимые лучи проникают в мозг директора Поттера и внимательно исследуют каждую мысль. Было в господине Скримджере нечто хищное, но вовсе не то, что Гарри любил в Большом Звере. Комиссар принадлежал к породе гепардов или даже гиен; на мгновение злосчастному подследственному представилось, как тот терзает тушку антилопы, вонзая в рваную плоть окровавленные клыки.

— Вообще-то, это я у вас хотел спросить, — с вызовом сказал Гарри, прикрыв наглостью страх. — Интересно, что я такого плохого сделал?

Комиссар положил сухощавую руку на какую-то папку и побарабанил по ней пальцами. Гарри машинально проследил взглядом за рукой и обмер: на папке красовалась надпись «Гарри Джеймс Поттер» и хитрый номер ХХ503. Такое объемное дело можно было завести на преступника-рецидивиста, с ужасом подумал директор.

Комиссар Скримджер вонзил в подследственного острый взгляд желтоватых глаз гиены.

— Для того мы вас и вызвали, чтобы предотвратить «плохое», как вы это назвали, — тонкие губы дернулись в подобии усмешки. — А также, чтобы получить от вас некоторые разъяснения вашему поведению и мотивам. Наша с вами беседа — не допрос, мистер Поттер. Но всякое сокрытие фактов с вашей стороны или дача ложных сведений будет рассматриваться нами как преступное намерение.

— Мне нечего скрывать, — сердито буркнул Гарри. — Спрашивайте, что хотите.

— Успеется, — комиссар сложил руки под подбородком и уставился ему в глаза. — Хотелось бы прежде всего понять, что вы за человек такой, мистер Поттер. Я изучил ваше дело, — Скримджер скользнул взглядом по папке, — и пришел к выводу, что господин Муди составил о вас неверное мнение. Его характеристика никоим образом не соответствует действительности, скажем, тем шагам, которые вы предпринимаете якобы с целью помочь остановить дискредитацию господина мэра.

— Я не предпринимал никаких шагов! — вспыхнул директор. — И я уже объяснял это мистеру Муди! При всем желании я не могу остановить машину, которую кто-то запустил до меня!

В кабинете повисло молчание, нарушаемое сухим постукиванием пальцев по папке. Какие невидимые шестеренки вертятся в голове с высоким лбом, прорезанным тонкими морщинами, Гарри не мог и предположить.

— От вас никто не требовал невозможного, — произнес Скримджер после паузы. — Но укрывать важную информацию вы не имели права, мистер Поттер. Когда вы в последний раз видели Альбуса Дамблдора живым? — неожиданно спросил он.

Гарри вцепился мгновенно вспотевшими пальцами в жесткое сиденье.

— Н-не знаю. Не помню уже, — он закусил губу, внезапно сообразил, что это признак вранья или замалчивания, но было поздно — комиссар неприятно хмыкнул, раскрыл лежащий на столе блокнот и сделал в нем какую-то пометку.

— Я никуда не спешу, — спокойным голосом сытой гиены мурлыкнул он и откинулся на спинку кресла, неотрывно глядя в глаза Г. Дж. — Вспоминайте.

— Вы же сказали, это не допрос! — возмутился Гарри, всеми силами пытаясь оттянуть время. — У меня не дырявая память. Но если я в чем-то не уверен, то стараюсь об этом не говорить.

В гиеновых глазах комиссара блеснула хитрая искра. Он быстро сделал очередную пометку в блокноте и опять вскинул на собеседника немигающий взгляд хищника.

— Итак, вы утверждаете, что произносите вслух только то, что достоверно знаете?

— Ну да, — растерянно пробормотал директор. — Как правило.

— Вчера, восьмого декабря, явившись в дом некой Барбары Шпеер, вы сообщили ей о смерти мужа. Исходя из ваших же слов, смерть господина Райнера Шпеера является для вас фактом неоспоримым и доказанным.

Гарри подскочил на месте.

— Нет! То есть да! То есть... Наверное, я сделал большую глупость, — он почувствовал, как кровь приливает к ушам и щекам, как всегда некстати. — Когда я говорил ей это, то был совершенно уверен, но потом... Боюсь, что это ошибка.

Он покосился на плоскую черную коробочку по левую руку комиссара — судя по всему, диктофон.

— Продолжайте, — коротко бросил Скримджер.

— Нечего мне продолжать! — с досадой сказал Гарри. — Я хотел найти Шпеера, видел его на каждом углу! Он мне мерещился, где надо и где не надо! Барбара Шпеер — не комиссар полиции, я ей имел право сказать, что угодно, а вам или мистеру Муди я не могу высказывать свои догадки!

— Какая удивительная тактичность, — насмешливо заметил Скримджер. — Объявить женщине, что она вдова, для вас ничего не стоит, в то время как помочь следствию и поделиться своими наблюдениями вам кажется неправильным. Меня не интересуют гипотезы. Только факты. Итак, я вас внимательно слушаю. На каком основании вы сочли нужным сообщить Барбаре Шпеер о смерти ее супруга?

Гарри мысленно послал под хвост гиене заряд охотничьей дроби. Пересилив себя, он улыбнулся в лицо комиссару, изобразив простодушие и открытость.

— Понимаете, сэр, я с детства мечтал быть детективом, — заявил он.

* * *

Горло пересохло от жажды. Есть не хотелось, но живот скрутило противным спазмом. Сколько прошло времени, директор не знал — часов в кабинете не было, мобильный, как и остальное содержимое карманов, пришлось оставить девушке-сержанту.

Комиссар Скримджер слушал, почти не перебивая, слегка склонив голову на бок. В его позе не было и следа усталости, на лице не шевелился и мускул. И все же, чем дольше Г. Дж. рассказывал, тем ясней видел тень недоумения в гиеньих глазах.

— Понимаете, пока Шпееров было двое, — вдохновенно рассказывал Гарри, всеми силами изображая искренность, — это было еще куда ни шло. Шпеер-писатель, раз, — он загнул палец на руке. — Шпеер, муж Барбары — два. Третий Шпеер мне попался возле Тауэрского моста. На зеленом Фольксвагене, знаете, Пассат восьмидесятых. Я номерок записал, только вот не помню, куда дел... Четвертый Шпеер в кафе «Куана Паркер» заходил. Я за ним побежал, проследить хотел, но он смылся. Не верите, спросите мистера Седрика Дигори, он там был, может подтвердить.

— Чем четвертый отличался от третьего? — не выдержал комиссар. — Вы уверены, что это не одно и то же лицо?

— Чем-то отличался, — затряс головой рассказчик. — Неуловимо. Тот, в машине, был более седой, чем в кафе.

— Вы уверены, что успели разглядеть человека в машине? — Скримджер сделал в блокноте очередную пометку. — Освещение на улице и в кафе — не одно и то же.

— Я же сказал вам, я ОЧЕНЬ наблюдательный, — хитро сощурился Г. Дж. — Это были разные Шпееры. Я по ногтям определял.

Скримджер слегка поморщился.

— Пятого Шпеера мне госпожа Амбридж показала, когда дала просмотреть запись со скрытой камеры. Оказалось, это брат Дамблдора. Ну, и главный Шпеер — это сам Дамблдор, — торжествующе загнул шестой палец детектив Поттер.

— А не много ли вы их наплодили? — недоверчиво фыркнул комиссар.

— Ничего я не плодил! — Гарри сделал обиженное лицо. — Их там целая банда. «Шпеер» — это политический проект. И в нем куча народу участвует. Может, у них там штук десять таких клонов Дамблдора. Чтобы сбить следствие с толку, — со знанием дела прибавил он.

— По-вашему, братья Дамблдоры настолько похожи, что нельзя отличить одного от другого?

Гарри закивал, как китайский болванчик.

— Они ОЧЕНЬ похожи. Я в фотошопе отрезал Дамблдору бороду, сразу Шпеер-третий получился, один к одному, — заговорщическим шепотом прибавил он. — В крайнем случае, четвертый.

«Я не перестарался?» — встревоженно подумал он, пытаясь прочесть хоть что-то по гиеньим глазам комиссара. Тот с невозмутимым видом листал личное дело Г. Дж. Как Гарри ни тянул шею, разглядеть, что внутри папки, не мог.

— Оставим в покое подсчет Шпееров, — вздохнул Скримджер. — На самом деле, благодаря вам мы получили ценную улику — признание Барбары Шпеер о болезни ее мужа. На допросе она не сочла нужным упомянуть факт, что ее супруг неизлечимо болен, и какой у него диагноз.

Гарри сник, но тут же нацепил на лицо подобострастную улыбку.

— Рад, что смог помочь, комиссар.

Скримджер метнул на него холодный недоверчивый взгляд.

— Почему вы не поделились информацией с мистером Муди? Это не вписывается в ваше обещание сотрудничать, вам не кажется?

— Не успел, — пробормотал Гарри. — Хотел все проверить, обдумать... Что-то лишнее скажешь, а потом тебя за дурака примут.

Блеск в гиеньих глазах сообщил Г. Дж., что комиссар так и поступил.

— Вы постоянно пользуетесь подавителем звукового сигнала. Вам есть, что скрывать? — прищурился Скримджер.

— Это защита от конкурентов! — задрал подбородок директор. — Мы не имеем права допускать утечку информации!

— Даже ночью, — тонкие губы гиены расползлись в неприятной улыбке.

Гарри облился холодным потом.

— Я иногда во сне разговариваю, — буркнул он, отводя взгляд.

— Ваше так называемое сотрудничество с членами городской Ассамблеи — не более чем фикция, мистер Поттер, — неожиданно сменил тему комиссар. — Вы не понимаете, что это прежде всего ответственность? Вам знакомо такое понятие — гражданский долг? Чтобы впредь избежать каких бы то ни было недоразумений и необдуманных шагов с вашей стороны, я предлагаю вам заключить с нами договор о сотрудничестве в письменной форме.

Гарри нервно заморгал.

— Какой еще договор?

— О том, что вы даете добровольное согласие содействовать следствию и предоставлять нам информацию по текущему делу в письменной форме или в той, которую мы посчитаем нужной, а также неукоснительно выполнять все указания и распоряжения, поступающие из нашего отдела.

— А если... — спекшимися от жажды губами прошептал Г. Дж., — если я откажусь?

Комиссар похлопал ладонью по толстой папке. Его голос вдруг стал холоднее стали:

— Тогда мы будем рассматривать ваш отказ как потворство подрывной деятельности антиправительственной группировки. Поверьте, мистер Поттер, мы знаем о вас больше, чем знаете вы сам. И у нас достаточно компрометирующей информации, чтобы по делу «Риддл против «Феникса» вы проходили не как свидетель, а как соучастник.

По спине Г. Дж. заструился холодный пот. Желудок скрутился в болезненный узел.

— Я не совершал никаких преступлений, комиссар, — осипшим голосом сказал он. — Мне надо подумать. Дайте мне время, сэр.

Скримджер смерил жертву холодным взглядом и снял с рычагов телефонную трубку.

— Инспектор Шанпайк, — сказал он. — Смените меня на пару минут.

* * *

— Что вы с парнем сделали, комиссар?

Директор растерянно уставился на вошедшего.

«Инспектор?» — недоверчиво подумал он, разглядывая молодого человека немногим старше себя самого.

Инспектор, в потертых джинсах, вихрастый, встрепанный, с разбойничьей ухмылкой во все лицо, совершенно не походил на служащего Скотланд-Ярда.

— Небось, даже кофе не предложил, — вихрастый проводил взглядом спину уходящего Скримджера. — Вот жмот. Меня зовут Стэнли Шанпайк. Можно просто Стэн, терпеть не могу всякие звания и формальности, — жизнерадостно сообщил он, плюхнулся в освободившееся кресло и бросил взгляд на пухлую папку. — А вы Гарри, выходит?

— Да, — кивнул директор, удивленно разглядывая джинсовый костюм инспектора, с дырками и живописной бахромой на коленях. Даже небольшие усики, украшающие верхнюю губу «просто Стэна», казались какими-то несерьезными.

Шанпайк сорвал с телефонного аппарата трубку.

— Дафна, тащи сюда два кофе, — он подмигнул Гарри. — И побыстрее давай, Руфус совсем пацана заморил.

Бросив трубку на место, развязный инспектор уставился на папку «ХХ503».

— Ни черта себе, — он небрежно пролистал содержимое, увы, так быстро, что Гарри не рассмотрел ничего, кроме убористого текста. — Нехило на тебя накопали, парень.

— Я не знаю, что на меня можно было накопать, — угрюмо сказал Г. Дж. — Кроме штрафных баллов за дорожное нарушение.

Стэн запустил пятерню в неопрятную шевелюру и засмеялся.

— На любого человека можно дерьма нарыть, — доверительно сообщил он. — Думаешь, в нашем отделе зря хлеб жрут?

Дверь распахнулась, в кабинет вошла уже знакомая Гарри сотрудница и молча поставила на стол два пластиковых стаканчика с кофе.

— Спасибо, золотце, — сладким голосом сказал Стэн, ущипнул девушку за бедро, тут же заработал шлепок по руке и беззаботно рассмеялся. — Вот так всегда... Ну, за знакомство, — он салютнул кофейным стаканчиком.

Директор улыбнулся в ответ, наполняясь благодарностью к забавному инспектору.

«Везде есть нормальные люди», — с облегчением подумал он.

Стэн отхлебнул свой кофе и скривился.

— Фу, Дафна, сахара пожалела, — буркнул он. — Вот так и живем, одни жмоты кругом. Что комиссару от тебя надо?

— Предложил подписать договор о сотрудничестве, — сказал Гарри, жадно глотнул кофе и обжег язык. — Я не знаю, чем это грозит.

— И всего-то? — рассмеялся Шанпайк. — Тоже мне, проблема. Знаешь, сколько народу это соглашение были бы рады подписать? Да люди мечтают с МИ-5 сотрудничать. Не думай, что каждому дураку такое предлагают. Дело хозяйское, конечно, — пожал плечами он.

— Почему нельзя на словах договориться? — Гарри с опаской отпил еще глоток. В желудок хлынуло приятное тепло. — Я ничего не собираюсь скрывать, в конце концов.

— Охотно верю. Будь я на месте комиссара, я бы так и поступил, — улыбнулся Стэн. — Но я, к сожалению, с тобой не работаю. Комиссар все любит делать по закону. Он честный мужик, но характер у него... не дай бог, — инспектор поцокал языком и осуждающе покачал головой.

— Если бы у меня был адвокат, — огорченно вздохнул Гарри. — Хотя бы посоветоваться.

Стэн беззаботно махнул рукой.

— Не смеши, зачем тебе сейчас адвокат? Ты не на допросе. Знаешь, как следственная камера выглядит? Нет? Хе! Тебя в кабинет привели, как дорогого гостя, — он обвел взглядом комнату, заставленную убогой офисной мебелью. — Считай, как дома. И что плохого в том, что просят помочь? Знаешь, сколько преступлений остается нераскрытыми из-за того, что люди черт знает что думают про полицию и отказываются помогать? Одни трусы кругом, — вздохнул он.

— Я не трус, — взволнованно сказал Гарри. — Просто я не понимаю, в чем эта помощь заключается.

— Ну-у, — протянул Стэн, — зависит, во что ты вляпался.

Он опять раскрыл папку, перелистал страницы, извлек заложенный между ними компакт-диск и повертел в руках. Его брови сдвинулись к переносице, лицо посерьезнело.

— Дело дрянь, — хмуро сказал он. — Антиправительственный заговор — это тебе не проезд на красный свет. Дурак будешь, если откажешься помогать следствию. Впрочем, твое дело, конечно, — он захлопнул папку, потянулся и зевнул. — Я тебе просто по-человечески советую.

Г. Дж. покосился на проклятую папку и тяжело вздохнул.

— Если я соглашусь, мне придется работать с комиссаром Скримджером?

Несерьезный инспектор шумно высосал остатки кофе из стаканчика, закинул руки за голову и принялся вращаться в кресле.

— Навряд ли, — он щелкнул ногтем по папке. — У него других дел полно. Скорей всего, со мной и будешь работать. Могу договориться. Думаю, мы с тобой найдем общий язык, а?

Гарри с минуту молчал, глядя в пространство.

— Хорошо, — тихо сказал он. — Я согласен.

______________________________________________________________________________________

http://www.pichome.ru/zq

Коллаж ЯROSTЬ

_______________________________________________________________________________________

* * *

Покорно следуя к выходу за очередным роботообразным сотрудником, директор Поттер спустился в наводненный полицейскими холл, сделал пару шагов и замер, как вкопанный. Двое рослых офицеров вели по лестнице задержанную. Та с трудом переставляла ноги; один из бобби поддерживал ее под локоть. В первую секунду Гарри подумал, что обознался. Пожилая женщина с безжизненным лицом никак не могла быть Барбарой Шпеер. И все же...

Словно почувствовав что-то, женщина подняла голову и встретилась с ним взглядом. Ее глаза вдруг расширились, наполнившись безмолвным ужасом и — Гарри мог поклясться — презрением. Запрокинув голову, пани Шпеер расхохоталась рыдающим истерическим смехом.

Ничего не видя перед собой, Г. Дж. бросился бежать, но, будучи пойман железной рукой офицера, был неторопливо выдворен за порог.

* * *

Агент контрразведки Гарри Джеймс Поттер плелся по тротуару, не замечая, как хлещет в лицо ветер с ледяными брызгами дождя и хлюпает вода в промокших тонких ботинках.

В ушах стоял жуткий хохот Барбары Шпеер.

Случившееся казалось тяжелым сном. После подписания соглашения о сотрудничестве Скримджер ощутимо подобрел, в то время как Стэн почему-то растерял всю веселость и дружелюбие. Комиссар стал настолько любезен, что предложил вызвать машину и отвезти новоиспеченного агента домой. Гарри отказался, не в силах больше видеть полицейскую форму и мечтая скорее остаться одному.

Продрогшим потерявшимся псом он брел по улице, время от времени наведываясь в телефонные будки и вслушиваясь в череду длинных гудков — Северус все еще не вернулся.

Его обоняния коснулся потянувший из кофейни аромат жареных сосисок и какой-то сдобы, и Г. Дж. внезапно понял, что зверски голоден. Тряхнув мокрым чубом и вытерев шарфом запотевшие очки, Гарри нырнул в гостеприимно приоткрытую дверь с неоновой надписью «Интернет-кафе» над порогом.

Народу было много — в основном шумных студентов. Пристроив на поднос загадочное сооружение из французской булки, сосиски и капустного листа, агент Поттер забился в дальний угол, где пустовал высокий столик с забытыми кем-то объедками пиццы и измятой «Таймс». Гарри брезгливо отодвинул и то, и другое и принялся жевать добычу, рассеянно скользя взглядом по газетному тексту.

«Попытка к бегству стоила доктору жизни», — сообщал заголовок. Через секунду Гарри перестал жевать. Уронив булку на поднос, он схватил газету и поднес к глазам.

«Сегодня утром, во время ареста доктора Альберта Ранкорна, обвиняемого в фальсификации медицинских документов, произошел трагический случай. Явившиеся с ордером на арест полицейские опрометчиво позволили задержанному зайти в туалет. Воспользовавшись ситуацией, господин Ранкорн выбрался через расположенное на седьмом этаже окно и попытался спуститься вниз по неиспользуемой пожарной лестнице. Не выдержав веса беглеца, лестница оборвалась. Получивший тяжелейшие внутренние повреждения, д-р Ранкорн скончался на месте, до прибытия скорой помощи. Отвечающий за операцию задержания офицер полиции отстранен от должности.

Независимое расследование, проведенное нашими журналистами, пролило некоторый свет на произошедшее. Являвшийся лечащим врачом бывшего директора издательского дома «Хог» г-на Альбуса Дамблдора, доктор Ранкорн предоставил полиции ложные сведения о состоянии здоровья своего пациента и медицинские документы, которые экспертиза признала сфабрикованными.

По некоторым слухам, истинность которых еще предстоит уточнить, следователи Скотланд-Ярда считают смерть профессора А. Дамблдора мистификацией и намерены добиться разрешения на эксгумацию тела. Брат покойного категорически отказывается тревожить прах родственника и собирается подать встречный иск за оскорбление. Попытку доктора Ранкорна к бегству можно расценивать как признание вины, хотя известны прецеденты, когда невиновные люди впадали в панику во время ареста».

Гарри выронил газету и сидел, парализованный ужасом, пытаясь понять, есть ли его вина в случившемся, или поводом к аресту доктора были фальшивые бумаги. Внезапно сообразив, что он находится в интернет-кафе, Г. Дж. вскочил и, проталкиваясь через толпу, ринулся на поиски свободного компьютера.

«Сволочь ты, Шпеер-Дамблдор! — в бессильном гневе думал он, расталкивая локтями студентов. — Я тебе напишу все, что думаю, убийца, сволочь, подонок!»

Внезапно чья-то рука крепко схватила его за плечо.

— Малыш, — услышал он.

Потрясенно разинув рот, Гарри уставился в знакомые улыбающиеся глаза в тени козырька бейсболки.

— Сириус, — прохрипел он.

— Пошли в сортир, — шепнул в ухо свалившийся с неба крестный.

* * *

— Ты... Ты, — пробормотал Гарри, взволнованно разглядывая Сириуса. — Тебя не узнать!

Крестный загорел. Черты его лица заострились и стали жестче, улыбка, блуждающая на губах, отчего-то не казалась веселой.

— Вот и хорошо, что не узнать, — он защелкнул замок кабинки и привалился к двери.

— Что с твоими волосами? — испуганно спросил Гарри, только сейчас сообразив, что длинные русые кудри крестного куда-то исчезли.

— Не нравлюсь? — Сириус засмеялся и приподнял кепку, продемонстрировав заурядную мужскую стрижку. Внезапно улыбка сошла с его лица.

— Я еще в бегах, — тихо сказал он. — Ты меня не видел, понял, Малыш?

Гарри без сил опустился на крышку унитаза и молча уставился на крестного.

— Я за тобой шел от Скотланд-Ярда, — приглушенным голосом сообщил тот. — Сегодня замели толпу народа. Какая-то сука сдала Альбуса. Теперь весь Лондон знает, что он жив.

Агент Поттер остро пожалел, что в эту секунду его не утянуло в унитаз, смыв водоворотом.

— Дамблдор жив, — бесцветным эхом отозвался он.

Крестный молча кивнул.

— Вот что, Малыш, — зашептал он. — Сваливай из «Хога». Увольняйся. Чем быстрее, тем лучше. Там сейчас такое начнется... Аресты пойдут косяками.

— Не могу, — нахмурился Гарри. — Только не сейчас.

— Ты что, идиот? — надвинулся на него Сириус. — Послушай умный совет, уходи. Моя вина, я тебя в это дерьмо впихнул. Но еще не поздно смыться.

Г. Дж. порывисто вскочил с непрезентабельного сиденья.

— Никуда я не уйду. Я буду со всеми вами! С «Хогом» и... — он умолк, кусая губы.

Крестный внезапно схватил его за локоть и уставился в лицо пытливым взглядом.

— Скажи мне, что это неправда, про тебя и Снейпа, — хрипло прошептал он.

Гарри стоически молчал, глядя в серебристо-серые радужки некогда любимых глаз.

— Скажи, — тихо и угрожающе повторил Сириус. Он выпустил руку Гарри и отступил, стукнувшись затылком о дверь кабинки. Сквозь бронзу загара проступила нехорошая бледность, губы сжались в презрительную жесткую линию.

— Что я должен тебе сказать?.. — прошептал Гарри. — Я его люблю.

— Идиот!..

Крестный медленно сполз спиной по двери и с минуту сидел молча, уставившись прямо перед собой. Внезапно он со злостью грохнул кулаком по крышке унитаза.

— Ты вообще знаешь, кто он такой, Снейп?

Гарри сердито нахмурился.

— Мой друг. Вот кто.

Сириус расхохотался сухим лающим смехом и вскочил, зло сверкая глазами.

— Ничего себе друг! Агент Риддла! — рявкнул он. — Ублюдок и шпион! Член НД, знаешь, что это за суки?

Г. Дж. Поттер застыл с открытым ртом.

— Не ври! Он БЫВШИЙ член НД! — прохрипел он наконец.

Крестный осклабился в отвратительной улыбке.

— Как же, бывший! Снейп — специалист вешать лапшу. Обдурить такого, как ты — не вопрос. Старик выжил из ума, доверять этому гаду! О том, что Альбус жив, знали только трое: Аберфорт, Северус и я! И можешь поверить, это не я его слил, и не родной брат! — прошипел он. — Кроме Снейпа, некому больше!

Бледный, как полотно, Гарри шагнул к двери и повернул щеколду.

— Это был я, — тихо сказал он, повернувшись к крестному. — Я слил, а не Снейп.

Удара он не почувствовал, или не успел осознать, что произошло. Пролетев через распахнувшуюся дверь кабинки, он успел увидеть ноги крестного в грязных джинсах и голубые квадратики кафельной плитки. Затем все померкло.

* * *

Гарри Дж. Поттер полулежал в большом редакторском кресле и глушил вино. Красные струйки тонкими змеями струились по подбородку, заливая потеками рубашку. По коленям, засыпанным хлебными крошками, бегала крыса, дергая мордочкой и нервно шевеля усами.

— Перегрызи мне горло, — сказал Гарри, стуча зубами о горлышко бутылки. — Или вены перекуси. На, — он протянул зверьку руку, повернув запястье.

Крыса обнюхала липкие пахнущие спиртным пальцы, фыркнула и брезгливо умылась передними лапками.

— Противно, да? — угрюмо спросил Г. Дж. — Повезло доктору Ранкорну. Правда, он молодец? Лучше сбежать, чем сделать то, что я... что я... — он вновь приложился к бутылке и отхлебнул порядочный глоток.

Опьянения он не чувствовал, пока не встал с кресла, чтобы затолкать крысу в клетку.

— Тоже мне, агент Штази, — буркнул он. — Даже укусить не можешь.

Пол покачивался, как корабельная палуба. Обнаружив, что осушил бутылку, Гарри поплелся в кухню, натыкаясь плечами на стены.

— Шатци-ша, где ты? — тоскливо пробормотал он. — Если ты не вернешься, я убью Риддла. А па-атом Дамблдора. Нет, сначала Дам... дора, потом Риддла.

Забыв, зачем пришел, Г. Дж. уставился на подставку для ножей.

— Вот. То, что надо, — он выхватил огромный нож для разделки мяса, пощупал пальцем лезвие и уставился на выступившую на пальце кровь — нож был острым как бритва.

— А ты что хотел, гад халдейский? Знаешь, как я тебе бороду откромсаю?

Взмахнув ножом, Гарри сделал угрожающий выпад, отсекая невидимую бороду.

— Йоу! Получил, скотина? Стой, Риддл, а ты куда?..

Смелый воин замахнулся, вознамерившись по самую рукоятку всадить нож в сердце второго врага, как вдруг задохнулся в тисках стальных рук, почувствовав под горлом жесткий локоть. Запястье стиснуло клещами, пальцы невольно разжались. Тяжелый нож со звоном полетел на пол, чудом не вонзившись в ногу.

— Liebling, — услышал он. — Что ты творишь?

— Северус!

Повернувшись в объятьях Большого Зверя, Гарри сдавил его с такой силой, что самому стало больно.

— Убей меня, — прошептал он, пряча нос в мокрый от дождя плащ. — Умоляю, убей!

* * *

— Тебя били? — глухим голосом спросил Северус, уставившись на багровый синяк, украшающий ребро Г. Дж.

— Нет. Сириус врезал, — сонно пробормотал Гарри. — Жаль, не насмерть.

— Прекрати чушь молоть! — рассердился Большой Зверь. — Лежи, я лед принесу.

Побитый невзгодами агент Поттер и не думал вставать. Распластавшейся морской звездой он лежал на постели, раскинув руки и разглядывая качающийся потолок.

Груди коснулось что-то обжигающе-холодное.

— Какого черта ты попросил Драко быть моим защитником? Для чего я дал тебе телефон, а?

— Я боялся... — Гарри поморщился, когда по ребрам проехалось ледяное полотенце. — Боялся за тебя.

— Блэк не туда врезал, — буркнул Северус. — Надо было в лоб.

— Да. Я п-предатель, — заплетающимся языком сообщил Г. Дж.

— Угу. Я понял.

Не впечатленный сообщением, Северус осторожно снял с него очки и поцеловал закрывающиеся от усталости веки.

— Ты н-не понял, — Гарри мотнул головой, о чем тут же пожалел: комната едва не перевернулась вверх ногами.

— Завтра поговорим, шеф.

— Обещай, что убьешь меня, Шатци-ша.

— Обязательно.

Свет погас. Кровать скрипнула — Большой Зверь лег рядом и обнял Гарри за поясницу, прижимая к своему большому теплому телу, окутывая умиротворяющим покоем.

— Бедный ты мой, — услышал Г. Дж. и растворился в сладком беспамятстве.

* * *