Шпеер

56. Реальность вносит коррективы

— Слышали? Связь с тридцать вторым накрылась одновременно с девяносто девятым. Ну и дела! Вот так всегда в этой жизни собачьей. Год до пенсии, святые угодники. Господи, ну за какие грехи мне эта подлянка?..

— Если Филиал ¹ не проколется с учебкой, вам ничего не грозит, комиссар.

— Ха! Знаешь, Уолден, сколько говнюков меня подсиживает? Один Нотт чего стоит. Так и ждет, когда облажаюсь.

— Не гони негатив, Руф. Не мы за эвакуацию отвечаем.

— Думай головой, друг! Ладно, старое крыло, служебная лестница. А если в новом рванет? Студия на студии, прямой эфир! Соображаешь, что будет? Это же осиное гнездо, пи...ц на всю страну! Журналюги, мать их...

— Как ни крути, гнездо зажужжит. А вот чью задницу сожрут, другой вопрос. Лес рубят, щепки летят. ТАМ перестановка сил, у нас и подавно.

— Это и ежу ясно, но... За девяносто девятого шеф с нас голову снимет.

— А тридцать второго никому не жалко, бля.

— Не смеши, сравнил.

«Черт бы вас взял! Как вы можете болтать о таком дерьме СЕЙЧАС?»

Сжавшись в комок и вцепившись помертвевшими пальцами в сиденье, Гарри хватал ртом воздух мелкими вдохами, отчаянно борясь с накатывающим удушьем и пытаясь не выдать себя: свалиться с приступом было бы сейчас наихудшим выходом. К счастью, спутники Г. Дж. были слишком заняты друг другом и периодическим прослушиванием сообщений, чтобы обращать внимание на его муки.

— Ой-ой, наш бедняжка Руф умрет с голоду на пенсии! — издевательски всплакнула Белла. — Уолли, достань ему рассаду марихуаны, будет ковыряться в саду, как мисс Марпл. И деньги какие-никакие, и сердцу радость.

— Зря смеетесь, литераторы хреновы, — угрюмо сказал Скримджер. — Сначала меня в архив спишут, потом до вас доберутся.

Макнейр задумчиво пошевелил мохнатыми бровями.

— Если нас с Беллой смоют, мы сопли пускать не будем. Мы — люди творческие, бля. Художественная обработка гребаных данных? Осточертело! Я вот думаю замутить серию по наркомиру. Для души, а не по долгу службы.

Гиеньи глаза в зеркале насмешливо сощурились.

— Для души? Рыгаловка твои детективы, уж прости, Уолден. Рапорт толковый и тот наваять не можешь.

— Да ладно вам, комиссар! — обиделся Макнейр. — Почитайте, что Белла про сиськи и письки пишет.

— Сукин сын, мои письки вся страна читает! — рассердилась Белла.

— В тебя больше бабок вкатали, вот и всё, — буркнул мастер детектива.

— Молчи, завистник, — агент Лестрейндж отвернулась от напарника и вновь атаковала рацию.

— Эй, смотрите! — вдруг подал голос Кэрроу. — Молодцы ребята. Пока всё тихо.

Гарри уставился в окно, ожидая увидеть задымленное пепелище, и озадаченно захлопал глазами.

Ничего не изменилось.

Магический источник всея эфира, штаб-квартира BBC, корабль из бетона и сияющего стекла, привычно возносил мачту-вышку в хмурое серое небо. Нигде не пылали адские языки пламени, не коптили небо черные клубы дыма, не стонали раненые в завалах, не атаковали здание полчища репортеров. Всё так же спокойно попирал глобус Просперо, прижимая к каменным чреслам маленького Ариэля.

Полицейская машина понеслась по Портланд Плейс, огибая квартал.

— Ноль-ноль. Мы на месте. И да, с нами пассажир. Что? Угу, — желтые глаза Скримджера в зеркале переметнулись на Гарри.

— Жена Стэна на линии, — внезапно сказал Макнейр. — Ну вот что ей говорить, а? Десять-три ², ноль-ноль.

— Радары у этих жен, что ли, — с неудовольствием заметил Кэрроу.

Не доехав до цели, машина притормозила: парковаться было негде; улицу, оцепленную вдоль тротуара трепещущей на ветру лентой ограждения, уже запрудили полицейские автомобили. Красная пожарная у обочины беззвучно вертела мигалкой. Отважные спасатели лениво подпирали борта, попивая кофе.

— Какая прелесть эта учебная тревога, — пробормотала Белла. — Ни одной лишней камеры!

Рации спутников Г. Дж. почти одновременно залились соловьями.

Гарри покосился на прилипшую к трубке Беллу и замер: лицо агента Лестрейндж внезапно побелело, растеряв все краски. Темные ведьминские глаза наполнились ужасом, брови выгнулись в болезненном изломе, рот испуганно приоткрылся.

Гарри подскочил на месте.

— Умоляю, с-скажите, что там? — губы тряслись и не слушались.

Уолден Макнейр озабоченно всмотрелся в окно. Белла сжала губы и уставилась в пол, завесив лицо волосами.

Прошла вечность, пока Скримджер нехотя повернулся в кресле.

— Все в порядке, мистер Поттер, пострадавших нет... кроме пары наших идиотов. Дымовую шашку какой-то шутник запустил, сработала автоматическая система пожаротушения и... Вас предложено отвезти в контору, для вашей же безопасности.

— Северус! Северус Снейп! — завопил Гарри. — Где он?

— А вот они, козлы, — внезапно подал голос Кэрроу. — Едут.

Скримджер метнул на водителя нехороший взгляд.

Из гаражных ворот телерадиокомпании вывернул обычный с виду миниавтобус.

— Что случилось? — Гарри подскочил на месте, врезавшись головой в потолок. — Выпустите меня отсюда!

Белла с недамской силой сгребла его в охапку и рывком усадила на место.

— Тихо, тихо, не прыгай, милый. Все живы, — напряженным голосом сказала она. — И в надежных руках.

Миниавтобус пронесся мимо. Водитель по-приятельски салютнул Кэрроу.

— Тридцать второй в сознании. Девяносто девятый в отключке, нолики-нолики, — Макнейр отлепил от уха рацию и сунул в зажим на погоне. — Ну что, на выход?..

— Это Северус? Скажите, это Се... — Гарри задохнулся, не договорив.

Белла обняла его за плечи, придавив к клетчатому полицейскому галстуку на пышной груди.

— Сядь, не мельтеши! — сердито сказала она. — А то браслеты наденем.

— Куда его повезли? — хрипло взвизгнул Гарри.

Не выпуская Г. Дж. из крепкого материнского захвата, агент Лестрейндж запустила алые ногти в редкую шевелюру комиссара, ероша седеющую гиенью шерсть. Скримджер не повернул головы — видно, привык к ведьминским штучкам.

— Руфи, распорядись насчет пропуска мальчику, будь человеком, — мурлыкнула она. — Мы люди нервные, волнуемся. Нет ничего хуже неизвестности.

— Отцепись, чертовка, — буркнул Скримджер, не отрываясь от переговорного устройства. — Нет, это не вам.

Белла сердито дернула его за волосы, так, что комиссар сдавленно хрюкнул.

— Оторвать тебе яйца? — ласково предложила она.

Гиена в зеркале скривилась.

— М-м... Как девяносто девятый? Очухался? Нет? Черт бы его взял. Мы на объекте, приступаем. Ноль-ноль, — комиссар повернулся к Белле, мельком скользнув взглядом по мокрому от пота лицу Г. Дж. — Оставь в покое мои яйца. Шефу нечего будет обрывать. У тридцать второго осколочное ранение. Шашка плюс зажигалка, как вам это, а?

— Что с Северусом? — крикнул Гарри, злобно рванувшись в объятьях офицера Лестрейндж.

В салоне повисло молчание.

— В окно вылетел, — после паузы сказал комиссар.

* * *

«Нет ничего хуже неизвестности».

Гарри Джеймс Поттер не верил в Бога.

Или думал, что не верит.

Когда-то — в далеком-далеком детстве — Гарри Ему молился. Но то ли Гарри был слишком мал, то ли Бог слишком стар и глух — Всевышний оставался равнодушен, не замечая слезных просьб и не внимая горячим увещеваниям.

Разочарованный Г. Дж. плюнул на плохую обратную связь с небесами и не общался с Б. по душам лет пятнадцать.

Вплоть до сегодняшнего дня.

«Если ОН умрет, я тоже не буду жить, понял, Ты?» — отчаянно крикнула в небо душа Г. Дж.

Всевышний молчал, не впечатленный шантажом.

«Ты меня слышишь?»

Неизменная константа, за пятнадцать лет Бог не стал разговорчивее.

«Если ОН Тебе не нужен, значит, и я не нужен!»

Сухими невидящими глазами Гарри глядел в окно автомобиля.

«Ты позволил умереть Адаму! Тому, кого он... Если Ты существуешь, если Ты только существуешь... Умоляю!..»

«Ты меня вообще слышишь?»

Бог безмолствовал.

«Я Тебя прошу, возьми, что хочешь, меня, мою жизнь забери, только помоги ЕМУ!»

«Умоляю, умоляю, УМОЛЯЮ!»

Умножившись мириадами проекций, душа Г. Дж. упала на колени.

«Прости ЕГО, что он тебя проклинал! Положи его вину на меня! Что угодно! Прости, помоги ему, или Ты не Бог вообще!..»

«ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ? ДА ИЛИ НЕТ?»

В салоне было тихо. Мягкий шорох колес нарушало негромкое попискивание радиосвязи.

— Ребята говорят, стекла с первого по пятый выбило, — вдруг пробормотала Белла. — Неизвестно, с какого он... — она умолкла и с опять ожесточением атаковала рацию.

Гарри проглотил собравшуюся во рту кровь — он прокусил щеку, ничего не чувствуя, превратившись душой и телом в сплошную боль.

— Сорок лет — поздновато для паркура, — цинично рассмеялся Кэрроу. — Интересно, как там взрывотехники в пене ползают.

Белла хмыкнула, отвернулась и уставилась в окно.

Пожалуй, более странной женщины Гарри не встречал. За сексуально-вызывающей манерностью игривой шлюхи пряталась жесткость, собранность и хладнокровие мужчины. Более того — умного мужчины, отстраненно подумал Г. Дж.

«Ждем, что скажут парамедики. Пока — просто ждем», — все, что сказала она.

«Надо будет — сделаем все возможное и невозможное», — прочел Гарри в темных глазах с мохнатыми от туши ресницами.

Это было лучше, чем утешительная болтовня.

Полицейская машина неспешно двигалась в направлении Темз-Хауса, покорно зависая в дорожных пробках и честно отстаивая на каждом светофоре. Гарри мысленно душил Кэрроу, пинал ногой в зад и посылал на шоферскую голову немецкие и английские проклятья, но ускорить движение не удавалось.

Скримджер и Макнейр высадились у тылов BBC, о чем Г. Дж. совершенно не жалел. Его переполняла благодарность к Белле — если бы не она, Гарри бы и не узнал, куда увезли Северуса. О существовании закрытого медкорпуса в Темз-Хаусе он не подозревал всуе. Возможно, не только он.

«Дыши, сволочь! Дыши, ты ДОЛЖЕН!»

«Если задохнешься, как придурок, ты НИЧЕМ не поможешь ЕМУ! Упекут в больницу, и всё!»

Организм внимал уговорам неохотно.

— Тебе плохо? — Белла всмотрелась в бескровное вспотевшее лицо Г. Дж. — Что-то ты серого цвета, милый.

— Окно открыть можно? — выдавил Гарри.

Стекло плавно опустилось, и он жадно втянул в легкие сырой прохладный воздух. Несмотря на отвратительное самочувствие, свежесть за окном волновала Гарри совершенно по другой причине. Его рука судорожно комкала в кармане конверт с авиабилетами. Рассудив, что незаметно выбросить их проще, чем съесть, сославшись на голод, Г. Дж. привалился к окну, поглядывая тревожным глазом то на Беллу, то на водителя.

Агент Лестрейндж повисла на рации, как болтливая домохозяйка на телефоне.

— Дымовуха из селитры? Вот химик хренов! Да ну, не он. А что насчет зажигалки?.. Что-что? Вот черт!..

Белла наклонилась, озабоченно поправляя складки на форменных брюках. Гарри незаметно положил руку на окно и быстро разжал пальцы. Превратившиеся в шарик билеты от авиакомпании Томаса Кука бесславно улетучились на ветру: Кук не отличался везеньем. Впрочем, как и злополучные Айзек Шурке и Дэвид Шлауманн.

Гарри затих, глядя на дорогу.

«Северус, Шатци-шатц! Держись там, слышишь? Все будет хорошо! Аллес вирд гут, помнишь? Ты обещал!»

— Десять-восемнадцать, ³ Трэверс, что там у вас? — Белла покосилась на окно и поежилась от холода.

С минуту она молча слушала. Внезапно рация выскользнула из ее руки и глухо стукнула об пол. Ведьминские глаза диковато расширились, плечи вздрогнули.

— Пришел в себя, — сказала Белла прежде, чем Гарри умер от разрыва сердца. — Живой! Целый! В сознании!

По щекам агента Лестрейндж неожиданно хлынули черные от туши слезы. Она и не думала их вытирать.

— Ни одного перелома! — прошептала Белла, растерянно моргая. — Ни черта! Так, слегка голову разбил, сукин сын!

Гарри издал нечленораздельный звук, ринулся на плачущую ведьму и сдавил в убийственно крепких объятьях.

Счастливый вопль души Г. Дж. Поттера взмыл в небеса, рассекая галактики.

Бог скромно промолчал.

* * *

— Ой, смотрите, это ТОТ САМЫЙ парень, что в Альберт-Холле выступал! Точно вам говорю! Это он! Симпатичный, скажи?

— Да ну, просто похож.

— Дура. Это он и есть! Не веришь, спроси.

— Сама спроси.

Гарри не сразу понял, что девицы в голубой больничной униформе шушукаются о нем. О своем утреннем выступлении он и думать забыл — казалось, между шумом Альберт-Холла и мертвенной тишиной медкорпуса спецслужб пролегла вечность. Пламенное обращение к репортерам, многотысячная толпа, дневник Риддла, безропотно отданный комиссару Скримджеру — всё это было давно, бесконечно давно, в какой-то прошлой жизни.

Кроме запаха стерильности, больница Темз-Хауса мало чем напоминала те медицинские учреждения, где Гарри доводилось бывать прежде. Роскошь дорогой гостиницы непонятным образом сочеталась с чем-то неуловимо тюремным: двери с электроникой были слишком толстыми, забранные решетками окна слишком глухими, взгляды сотрудников в голубых халатах слишком внимательными. Г. Дж. казалось, он попал в какую-то космическую лабораторию: никто его не обыскивал, не требовал вывернуть карманы и раздеться до трусов; при том его не оставляло ощущение, что он прозрачный и у всех на виду. Пройдя под парой загадочных серебристых арок и приложив палец к экрану сканера, Гарри заполучил халат, бахилы и дежурную улыбку миловидной девушки в голубом костюме.

Даже тишина в странной клинике была какой-то особенной. Г. Дж. посетило то же неприятное чувство, что и в загородном доме мистера Риддла: за ним внимательно наблюдают.

— Второй этаж. Нейрохирургия, — сказала Белла.

«Нейрохирургия... почему?» — испуганно подумал Гарри, напяливая на ходу бахилы и устремляясь вслед за облаченной в халат спутницей.

* * *

— Сказали подождать. Садись, дорогой, не мелькай.

Каждое слово отдавалось эхом в пустом безлюдном коридоре.

— Где он?

— На обследовании.

Гарри нервно огляделся по сторонам. Вереница белых дверей отражалась светлыми бликами на блестящем зеркальном полу. Идеальная чистота вселяла тревогу — все казалось нечеловеческим и безжизненным, как на инопланетном корабле. Единственным живым существом была Белла — со следами размазанной туши под глазами, прикушенной алой губой и яркими ногтями, цокающими по подлокотнику белоснежного пластикового кресла. Обтянутый бахилом полицейский ботинок нервно пошевеливался.

Гарри молча сел рядом, запустив руки в основательно истерзанные волосы.

— Тридцать второй — это случайно не Шанпайк? — зачем-то спросил он.

— Случайно Шанпайк, — сказала Белла.

— Тоже в окно прыгнул?

— Если бы. На лестнице подобрали. Вот сейчас осколки из пуза вынимают.

— Осколки? А что взорвалось? Разве от дымовой шашки может?..

— Да ну, не смеши. Техники говорят, РГД-5. Граната. Русский сувенир.

— Твою мать!.. Ферда... Ч-черт!

— Вот именно, фердамт и черт. Северус вовремя прыгнул. В отличие от Стэна. Сказал, зажигалку на лестничный пролет кинули. Там всё в дыму уже было. Хорошо, что услышал.

— Услышал?!..

— Она щелкает. После характерного щелчка есть три секунды на философию. Если повезет — четыре. Я бы тоже окно выбрала. Пирсинг головного мозга еще никого не украшал.

Гарри мысленно прочувствовал три секунды и глубоко выдохнул.

— Я его люблю, — прошептал он.

Белла понимающе кивнула.

* * *

— Скотина! Гадина! Сволочь поганая! Не умер, так я убью!

Ведьминские кудрявые волосы черным водопадом накрыли лежащего на каталке пациента.

— Задавлю! Задушу! Черт, люблю твои губы. Зараза, ты всех нас напугал!

— Я не хотел. О-о, дорогая, хватит!

— Ладно. Убью позже. Гарри, отдай его мне, когда наиграешься.

Белла оторвалась от улыбающейся жертвы и перевела на застывшего Г. Дж. радостный сияющий взгляд.

— Я просто хотела глянуть на эту противную носатую рожу. Пришел, увидел, задушил. Всё, мальчики. Ухожу.

Гарри окаменевшим истуканом смотрел на Северуса.

Просто стоял и просто смотрел.

— Я... сейчас приду, — вдруг сказал он.

Вылетев из палаты, он ринулся бог весть куда по коридору, ничего не видя перед собой и не понимая, что за муть застилает глаза. Добежав до окна с ажурной решеткой, Гарри остановился, тяжело дыша.

«Что со мной? Черт, черт!»

Сняв очки, он вытер мокрое лицо рукавом халата. С минуту постояв у окна, Гарри глубоко вздохнул, развернулся и медленным шагом пошел обратно.

* * *

— Liebling.

— Шатц.

— Что с тобой?

— Со мной? При чем тут?.. Как... Э-э... Что врачи сказали?

Сдерживая бешеную бурю чувств, Гарри поглощал взглядом любимое лицо — до странности незнакомое сейчас. Черные волосы отблескивали глубокой синевой на белоснежной ткани больничного белья. Голубая пижама придавала бледной коже Северуса мягкий оливковый оттенок. На голове чуть выше правого виска белым квадратом красовался марлевый бинт. Черные глаза, обычно спокойные и мягкие в своей темной глубине, казались затаенно-тревожными.

— Все в порядке, — быстро сказал Северус, поймав прикованный к повязке взгляд Гарри. — Пара швов, ерунда. Вовремя подстригся, черт возьми.

По лицу Гарри прошла легкая судорога.

— Сотрясение мозга — ерунда? — тихо спросил он. — Полеты с пятого этажа — ерунда?

Черные брови озадаченно выгнулись.

— С пятого?! Размечтались! Это был второй!

Гарри прерывисто выдохнул.

— Ты мне не собирался ничего объяснить? Кто ты такой, чем занимаешься, что ты... — он озадаченно оглядел напичканную электроникой палату: такого количества медтехники Г. Дж. не видел ни в одном кино. В оборудованном мониторами углу торчал дежурный врач с весьма внимательными глазами, и, вероятно, хорошим слухом. Впрочем, слух заботливого эскулапа не играл большой роли: в хитрой клинике наверняка имелись уши посерьезней.

Северус тихо погладил руку Г. Дж.

— Я намекал, как умел, — пробормотал он. — Ты сам... не хотел верить. И я... предупреждал и просил... — его губы дернулись. — Не связываться. Но ты...

Гарри соскочил со стула, на котором сидел, и повалился всем телом на больничную каталку.

— Но я, — он сгреб в объятья разлегшегося Зверя, целуя его лицо, задыхаясь от облегчения и мучительной нежности. — Но я!.. О, Шатц!

Родные теплые руки обняли его за шею.

— Ты... мой ты. Мой маленький ты, — прошептал Северус, жадно прижав его к себе.

Остатки выдержки окончательно покинули Сильного Человека. Тихо всхлипнув, Гарри спрятал лицо в волосы Большого Зверя, давясь слезами и целуя мягкий черный шелк.

— Если бы ты умер, и я бы умер, — пробормотал он.

— Перестань, Liebling, — шепнул Северус. — Всё ведь в порядке. Сейчас домой поедем. Ты... Скажи, как ты в Альберт-Холле справился?

Гарри через силу отнял губы, по-вампирски впившиеся в шею Родного Зверя.

— Нормально. Успел, — он заботливо подоткнул легкое больничное одеяло. — Хуже бомбы оказалось. Скримджер сказал, в интернете взрыв мозга, а по телеку все каналы транслируют, как я... Да ну его к черту. Как твоя голова?

Северус поймал его руку и положил себе на лицо, целуя пальцы.

— Gott sei Dank... Gott sei... Они не дают мне воды, Шатц, — пробормотал он. — Сказали, сейчас нельзя. Нежелательно... Но...

— Я принесу! — взвился Г. Дж.

Быстро поцеловав Северуса в губы, он ринулся к дежурному в углу палаты.

— Ему что, нельзя пить? — сердито спросил он.

Дежурный вальяжно поднялся из кресла, разминая ладонью короткую бычью шею, — высокий, плечистый и угрожающе крупный, больше смахивающий на атлета, чем на врача.

— Можно, только понемногу.

Мощной рукой, захват которой задушил бы пару-тройку чьих-то тощих шей, плечистый доктор нацедил в стакан ничтожное количество воды из кулера.

— Его выпишут сегодня? — Гарри благодарно взял стакан. — Если что, я знаю, как со швами обращаться.

Плечистый снисходительно улыбнулся, разглядывая Г. Дж. маленькими глазками-бусинками.

— Хорошо, что умеете. Вопрос не в этом. После сотрясения мозга человеку нужен полный покой. Отлежаться, поспать, потом еще разок-другой обследоваться. Даже если все благополучно, три дня. Желательно — неделя.

— Черт, — пробормотал Гарри, разрываясь между желанием вытащить Северуса из больницы-тюрьмы и пониманием ситуации. — Окей, вам виднее. Лишь бы все хорошо было.

Дежурный вдруг нагнулся к самому уху Гарри, обдав ароматом дезинфекции.

— Третий этаж, — шепотом сказал он. — Или не помнит, или не хочет вас пугать. Тридцать минут без сознания. Думайте, сэр. Кстати, я — Мэйсон. Вы — мистер Поттер, так? Вы сегодня поразили всю страну.

Гарри едва не раздавил в руке стакан.

— Спасибо, мистер Мэйсон, — буркнул он.

«Третий! Футов сорок».

Вернувшись к постели специалиста по прыжкам, он замер.

Северус спал. Густые ресницы отдыхали на бледных скулах, нервно вздрагивая. Чувственная рука с тонким рисунком вен тихо лежала поверх белого больничного одеяла.

«Бедный Шатци-ша!»

Гарри бесшумно поставил стакан на заменяющую полку космическую панель, осторожно поцеловал руку на одеяле, уселся в кресло и затих.

* * *

— О-о... Total verfickte! ⁴

Гарри подпрыгнул на стуле, растерянно моргая.

— Господи, я заснул, дурак! — он схватил за руку Северуса, взволнованно вглядываясь в его лицо. — Ты воды просил, Шатци!

— Разве? Я не просил, — Северус сжал в ответ пальцы Г. Дж., глядя в его глаза с плохо скрытой нежностью. — Liebster... — он вдруг недоуменно оглянулся по сторонам и нахмурился. — Дьявол! Опять эта чертова клиника! Эта проклятая комната!

— А что ты хотел, — сердито пробурчал Гарри. — Если с третьего этажа сигать...

— Что-что?

Северус сел на постели и раздраженно осмотрел палату, задержавшись взглядом на дежурном враче.

— Мэйсон? — окликнул он. — Опять вы?

Плечистый здоровяк враскачку подошел ближе.

— Ну да, сэр, — блеснул улыбкой он. — Вы уже сказали. Опять я.

— Черт, когда я тут был?

Северус обвел палату рассеянным взглядом.

— Вы уже спрашивали, сэр. Год назад, — дежурный шумно вздохнул. — Вот сейчас понимаю, что такое отсутствие карьерного роста.

Северус вдруг схватил Гарри за руки.

— Что в Альберт-Холле было? — требовательно спросил он, взволнованно вглядываясь в его лицо.

Гарри удивленно заморгал.

— Я же тебе сказал, всё получилось. Ну-у... Более-менее, — немного виновато пробормотал он. — Я сначала вроде как захватил их внимание, но потом вылезли какие-то гады, то ли охрана, то ли черт знает кто. Хорошо, что наши меня оттуда вытащили. Жаль, не успел сказать всё, что...

Рука Северуса с силой стиснула его руку.

— Тебя сняли с дневником? Да? Это самое главное. На BBC Артур Уизли должен был выступить, а ты... Тебе надо было просто официально показаться, вот и всё.

— Показался, — буркнул Гарри. — Позор на всю страну.

— Почему позор? — оживленно вклинился дежурный. — Очень даже эффектно. Меня, например, впечатлило... — он подошел ближе, разглядывая какие-то цифры на прикроватном мониторе. — Как вы себя чувствуете, сэр?

Северус привстал на своем лежбище.

— Сносно. То есть... Это еще что за дерьмо? — он озадаченно потрогал пальцами бинт на голове. — Ах, да.

— Это я у вас должен спрашивать, что за дерьмо, — сказал Мэйсон. — Вообще вам невероятно повезло, сэр. Отделаться пятью швами...

— Зашили? Danke. Одним словом, я свободен, — Северус свесил босые ноги с кровати, вознамерившись встать. — Встретить Рождество в этом милом заведении не входит в мои планы.

— О нет, — категорично сказал дежурный и одним рывком вернул беспокойного пациента в исходную позицию. — Вы немного отдохнете, мистер Снейп.

Северус сердито тряхнул головой и тут же поморщился от боли.

— Я в порядке, — сквозь зубы сказал он. — Позовите главврача, я подпишу всё, что надо и уйду.

Он скользнул быстрым взволнованным взглядом по лицу Гарри.

— Никуда вы не уйдете, сэр, — безапелляционно заявил дежурный. — Не все анализы готовы, это раз, во-вторых, господин Малфой... оу, черт, — вдруг всполошился он и почти отпрыгнул от кровати.

Дверь палаты резко распахнулась, со стуком ударившись о косяк.

Не к добру упомянутый черт, видимо, вызванный дьяволами преисподней, стремительно влетел в палату белым вихрем.

Гарри уловил возбуждающий запах чертовски фантастического парфюма.

Северус упреждающе выставил перед собой бледную ладонь.

— Меня уже душили, — быстро сказал он. — Не начинай.

Гарри вскочил со стула, на котором сидел.

Заместитель министра иностранных дел, мистер Малфой, без пиджака, в одной белой тонкой рубашке, казался до странности обыкновенным и совершенно не ангельским — взволнованным, рассерженным и даже всклокоченным: гладкие светлые волосы были взъерошены, дорогой галстук съехал на бок, лицо горело.

— Надо же, — сквозь зубы процедил он. — Говорят, ты занялся паркуром?

Голос мистера Малфоя походил на шипение змеи.

— А почему нет?

Малфой навалился на нагло улыбающегося пациента, сгреб в объятья и крепко прижал к груди.

— Подлец. Я чуть с ума не сошел.

— Если бы знал, что ты так любишь легкую атлетику...

Гарри посмотрел на ласковую руку Северуса на белой рубашке Малфоя и тихо вышел из палаты.

* * *

— Альберт-Холл. Ты доехал? Получилось?

— Шатц, ты уже спрашивал! Получилось. Более-менее, — Гарри заботливо пригладил непривычную челку на лбу Большого Зверя. — Хочешь посмотреть? Тут ничего не забрали, даже мобильный при мне.

Он вытащил телефон, потыкал в кнопки и протянул Северусу.

— Черт знает что, — смущенно сказал он. — Но я бы посмотрел на лицо моей тети.

— Тетя должна тобой гордиться, — пробормотал Северус, вглядываясь в экран. — Я, например, горжусь.

Палату огласил шум и гам видеозаписи в Альберт-Холле. Дежурный врач оставил свое насиженное место и упругим шагом подошел к кровати.

— Вы уже это смотрели, сэр.

Северус недоуменно выгнул бровь.

— Когда? Мэйсон, откуда вы каждый год беретесь на мою голову? — он оглядел палату и скривил губы. — Опять эта конура! Что на этот раз?

— Вы не помните, сэр?

Гарри всмотрелся в мягкую глубину черных глаз и обнаружил там скрытую тревогу.

— Что я должен помнить? Что вы спите на посту? Играете в компьютерные игры, когда пациент обоссался без утки? Или?..

— Пожалуйста, не волнуйтесь, мистер Снейп, — задергался дежурный. — Все хорошо. Если вам неприятно мое общество, вам стоит только попросить, и...

Северус вскочил, рассерженно тряхнув волосами.

— Я могу идти домой?

Мэйсон тяжело вздохнул.

— Нет, сэр. Пока нет. Но, надеюсь, вас здесь навряд ли задержат надолго. МРТ не показало нарушений, доплерография, ЭХО, отоневрологическое исследование... все в норме.

— Тогда какого черта я еще здесь? — рассердился Северус.

Дежурный неловко пожал плечами.

— Это не я решаю, сэр, — буркнул он.

— Северус, — Гарри властно толкнул беспокойного пациента обратно на постель. — Ты пробудешь тут столько, сколько надо, понял?! Или я куплю бригаду врачей, и они будут жить у нас на дому!

— У нас на дому, — задумчивым эхом отозвался Северус и вдруг опять нервно подскочил на кровати.

— Liebling, — взволнованно сказал он. — Ты ездил в Альберт-Холл?..

* * *

Гарри выудил из автомата пластиковый стакан с горячей темной бурдой.

— С ума сошел? — раздалось над ухом. — Это не кофе.

Гарри молниеносно развернулся и встретился взглядом с серебристыми блестящими глазами Ангела-Адвоката.

— Добрый день, — озадаченно пробормотал он.

Ангел выгнул светлую бровь.

— День? Десять вечера.

— Десять? — удивленно переспросил Гарри. — Вот черт.

Пять минут назад из аэропорта поднялся самолет Хитроу — Вена-Швехат. Г. Дж. грустно вздохнул.

Улыбающийся Драко Малфой, в светлом костюме, был свеж и бодр, несмотря на десять вечера.

— Я здесь по твою душу, — ухмыльнулся он.

— В смысле? Что-то насчет Кроули? — взволновался Гарри.

Драко кисло скривился.

— Да ну, я же тебе сказал, дело Кроули я брать не буду. И никто не будет, у кого голова на плечах. Ты где ночевать любишь? — неожиданно спросил он. — Может, рванем в клуб?

Гарри дико вытаращил глаза.

— Клуб? Шутка?

Ангел невинно заморгал.

— Почему шутка? Ах, ты собрался провести всю ночь у одра любимого? Клиника закрывается. Мне приказано тебя забрать. Куда, не соль. Охрана со мной.

— Я никуда не поеду! — озлился Гарри. — Иди к черту со своей охраной!

Драко небрежно сунул руки в карманы брюк, оттопырив большие пальцы.

— Не поедешь, значит, — насмешливо сказал он, разглядывая Гарри сверху донизу с каким-то вызывающим нахальством. — Просидишь всю ночь под больничными окнами, пуская слюни по бедному несчастному Северусу.

— Пошел к черту!

— Как ты красиво краснеешь, Поттер. Обеспечить твою безопасность — это приказ, а не желание моего любящего сердца.

Гарри открыл и закрыл рот.

— Ты невыносимый тип, Драко, — сказал он наконец.

Зубы Ангела-Адвоката блеснули в яркой улыбке.

— О-о, открыл Америку. Так что с ночевкой, друг?

Гарри вдруг вцепился в лацканы его пиджака, умоляюще заглядывая в глубину серых насмешливых глаз.

— Помоги нам, — прошептал он. — Ты знаешь хороших врачей? С ним что-то не то, не знаю, что за дерьмо, они подозревают антероградную амнезию!

Драко удивленно захлопал светлыми ресницами.

— Антеро... что? Амнезию знаю, нет у Северуса никакой амнезии. А что до врачей... тут лучшие медики мира. Мира, не Королевства даже.

Гарри разжал пальцы, скомкавшие ангельский пиджак.

— Он спрашивает одно и то же по сто раз, — пробормотал он. — Это ужас! Насчет моего выступления в Альберт-Холле раз десять спросил. Врачи сказали, посттравматический синдром, пройдет, — взволнованно прибавил он. — Это не та амнезия, когда человек забыл, что было когда-то давно. Он не помнит то, что было пять минут назад!

Серые глаза Драко потемнели, брови слегка нахмурились.

— Подожди паниковать, Поттер, — серьезно сказал он. — Это временное дерьмо. Наверняка. Я знаю, что такое сотрясение мозга. Отлежится, отоспится, и все пройдет, как не было. Дай ему время.

— Отоспится, да, — мрачно сказал Гарри. — Ему барбитураты закатывают. Вот сейчас спит.

— Тогда как, рванем в клуб? — невинно спросил Драко. — Раз уж любовь в отключке.

— Отстань, — вяло буркнул Гарри.

* * *

Он влетел в палату и жестом остановил открывшего было рот дежурного.

— Знаю. Я сейчас уйду.

Мягким шагом он приблизился к постели.

Северус спал на боку, по-детски положив щеку на ладонь.

— Шатц, — Гарри осторожно пригладил блестящие черные волосы. — Здесь нельзя ночевать, оказывается. Я ухожу... С Драко. Ты не думай, ты ничего такого не думай, — взволнованно прибавил он. — В смысле... Э-э... ну ты понял, — он вздохнул, тихо перебирая пальцами темный густой шелк. — Знаешь, Шатци-шатц, я все сделаю, чтобы с тобой все в порядке было. Не то, что у меня денег много, но я ведь могу продать «Волкодав»... Ну да, он почти твой, но ты ведь не будешь против? Если не хватит, возьму кредит, черт, что угодно...

— Обещай, что выздоровеешь, — Гарри нежно провел ладонью по слегка колючей скуле спящего. — Все остальное не имеет значения. Мне не нужно другое измерение. Правда. Лишь бы ты был живой и здоровый. Это все, что нужно и важно. Обещай, я утром вернусь, и ты будешь всё помнить. Всё-всё. Аллес вирд гут.

Он наклонился и лег щекой на спину Северуса, прикрытую больничным одеялом.

— Бог тебя спас, — прошептал он. — И простил.

Северус улыбнулся во сне.

________________________________________________________________________________________

1) Филиал — здесь, Особый Отдел Скотланд-Ярда.

2) Тен-код, 10-3 — «Прекратите передачу»

3) 10-18 — «Есть информация?»

4) Total verfickte— «полный трах», «вот песец».

* * *