Там точно есть любовь

Глава 25. …Наташей

Наташа высыпает из контейнера остатки корма и с трудом разгибается. Кряхтит, растирает ладонью поясницу – в последний месяц спину прихватывает все чаще. Потянула во время пожара? Теперь достаточно лишний час посидеть в неловкой позе – настигает расплата. А сегодняшней ночью им с Анютой уж точно было не до удобства: у Кэри, пинчера, ни с того ни сего с вечера стали отказывать почки. После двенадцати вообще кутерьма началась – капельница, шприцы, катетер. Дело, конечно, привычное. У парализованных собак почки и мочевой пузырь – самые слабые звенья. Да и Анна – истинный профи в экстренной ветеринарии. Так что откачали к утру псинку. Теперь обе дрыхнут: и черная Кэри, и ее лечащий врач. Без задних ног.

Наташа хихикает:

– Не, реально без задних ног!

Тут же сама себя одергивает. Какой-то совсем черный юмор получается. Но прозвучало-то смешно! Для Кэри выражение «без задних ног» не имеет никаких переносных значений.

С первых дней знакомства Анна приучала Наташу не драматизировать положение их «колясочников»: животные сыты, живут с хозяевами, в тепле, почти все ежедневно гуляют. Достаточно для счастья, когда ты – собака.

Да и вообще. Достаточно. Зачем драматизировать жизнь, если она у тебя есть?

Кажется, Наташа понемногу начала перенимать философию подруги.

Вон уже какие жесткие шутки себе позволяет, когда никто не слышит.

Пока Анна с Кэри отсыпаются после бессонной ночи – каждая на своей лежанке, Наташа дежурит. Кто-то же должен переделать все утренние дела приюта.

Завтрак, прогулка, упражнения…

Даже если у этого кого-то слипаются глаза и отваливается поясница.

Наташа понимает, что ворчит скорее для порядка. На самом деле ей очень нравится сегодняшнее утро. За ночь нападало еще больше снега, небо высокое, синее. И сверкает солнце.

Искорками блестят снежинки на горячих носах собак.

Наташа потягивается и с наслаждением вдыхает морозный воздух. Не поспоришь, зима в этом году наступила рановато. Все же знают, что ноябрь «…в багряном бархатном кафтане, из листьев шляпа набекрень, он целый месяц будет с нами встречать рассвет, и ночь, и день».

А тут – снег. Мороз и солнце и тэ дэ.

Что-то бросает тебя в крайности нынче – то циничные шуточки, то сплошная лирика. Недосып?

Но белый снег действительно прекрасен. Наконец-то скрылись с глаз уродливые черные пятна обугленной травы, припорошило остов дрессировочного отсека.

Оберегая спину, Наташа осторожно наклоняется, загребает горсть снега, лепит снежок и бросает его из всей силы за забор.

Отвлечься от воспоминаний! Срочно!

Еще один снежок.

И еще один.

Ей просто необходимо подурачиться, подразнить лохматых подопечных. Собаки с восторженным лаем включаются в игру, носятся к забору и обратно; совершенно не обращают внимания на громоздкие колеса, заменяющие им задние лапы.

– Эй! Что это за артобстрел такой? Сдаюсь! Сразу сдаюсь!

Задорный мужской голос, доносящийся из-за забора, Наташе не знаком. Испуг моментально сводит плечи; губы плотно сжимаются. Наташа настороженно подходит к калитке.

Крошечная щель – в любую секунду можно захлопнуть, отгородиться от чужака.

Наташа застывает, пытаясь осознать увиденное. На обочине дороги обнаженный по пояс молодой мужчина ходит на руках. Снег тает под его ладонями. Мужчина поворачивает голову и весело подмигивает Наташе, словно ходьба на руках вовсе не доставляет ему неудобств.

Пока Наташа решает, надо ли ей среагировать на столь необычное приветствие, в щель просачивается Васька, их шустрая двулапая спаниелька. Наташа не успевает даже охнуть, а Васька уже подскакивает к носу мужчины, обнюхивает перевернутое лицо, разворачивается, чтобы бежать обратно – и врезается тележкой с колесами в правую руку акробата. Мужчина, сдавленно охнув, валится в снег.

Наташа кидается помогать, но незнакомец вдруг делает ловкий кувырок через голову и легко вскакивает на ноги. Наташа растерянно наблюдает, как тают куски снега на выпуклых мускулах его груди.

Так. Существует же элементарная вежливость. Он же чуть не убился из-за ее невнимательности. Не будь дикаркой!

– Простите нас, пожалуйста! Это я не уследила.

– Да все нормально! Какая у вас собачка – роботизированная.

– У нее задние лапы парализованы, поэтому… У нас тут приют…

– Я Олег.

У него прямой взгляд, задорная открытая улыбка и копна кудрявых льняных волос. Олег дружелюбно протягивает Наташе руку.

Мучительно краснея, ты едва касаешься его пальцев: «Наташа».

Отдергиваешь руку.

Как бы половчее сбежать? Спрятаться в их безопасном мирке собак и определенности?

Олег тем временем – не замечая неловкости – оживленно болтает: рассказывает о себе.

– Я теперь, э-э-э… наверное, ваш новый сосед. Мы с же… э-э-э… подругой… каждую зиму стараемся проводить в новом месте, расширяем горизонты практики. Квартиру в городе сдаем на это время – и путешествуем. Вот и к вам в поселок забрели. Хотели тут остановиться на зимний ретрит, так сказать. Да чего-то Ленке как-то не очень. Не знаю прямо…

– Н-не нравится?

– Мерзнет в доме. Не, вы не подумайте! У вас тут вообще замечательно. Такие просторы! Я бы с удовольствием остался. Воздух волшебный. Да и хозяйка у нас классная, Катя. Знаете же? Дочка прикольная у нее еще. И муж… интеллигентный такой очень.

Наташа почему-то радуется, что Олег не обзывает Костю инвалидом. И вообще, кажется, парень неплохой, искренне восхищается их Лисичкином.

– А вы циркач?

Смеется Олег как ребенок, безудержно, заразительно. Против воли Наташа улыбается. Неужели ему совсем-совсем не холодно? Полуголый же. От кожи Олега идет пар.

Наташа отводит глаза в сторону.

– В душе – да, наверняка циркач. Вообще-то, мы йогу практикуем. Физика там не главное, конечно. Важнее душевное спокойствие, умеренность. Но мне нравится двигаться, люблю асаны. Это позы в йоге так называются. Бодрит, да и вообще, как говорится, в здоровом…

На этих словах Наташа непроизвольно трогает ноющую поясницу. Олег, проследив движение ее руки, сочувственно констатирует: спина болит.

– Чуть-чуть совсем. Перенапрягла просто. Нет, обычно-то я много двигаюсь. Тоже…

Приехали. Хотела же побыстрее уйти в дом, так нет же, стоит оправдывается перед чужим человеком. И в чем? В том, что не спортсменка.

– Да это дело обычное! У меня тоже раньше спина постоянно болела. А знаете, Наташ? В йоге есть специальный комплекс асан, ну, упражнений, которые избавляют от болей в спине. Хотите, покажу вам как-нибудь?

– Вы же с женой будете другое место для зимовки искать?

– С подругой… Ну не факт! Мы с ней еще дискуссию не закончили.

– А где она сейчас?

– Лена? К ручью вашему ушла. Она там мантры читает. Ленка у нас более духовная, ну и более дисциплинированная, конечно. Каждый день в пять утра встает и уходит подальше от людей: медитирует. Я не способен. Сова! В восемь встаю, не раньше. И то подвиг! Подвиг же, Наташ? Как считаете?

– Там осторожней надо у ручья, предупредите Лену. Рядом колдун живет, он строгий и…

Наташа не успевает закончить. Оборвав себя на полуфразе, она оторопело смотрит в сторону соседских ворот. Олег поворачивает голову вслед за ее взглядом и тут же восхищенно присвистывает.

От Катиного двора отъезжает огромный грузовик. На опустевшей дороге остаются отельер Андрей и крупная пятнистая корова. Андрей безуспешно тянет корову за веревку на шее по направлению к Катиным воротам. Корова вытягивает голову вперед, но с места не двигается. Андрей деловито обходит животное и начинает из всех сил подталкивать ее сзади. Корова оглядывается и угрожающе мычит. Андрей отскакивает, но тут же подходит обратно и увесисто хлопает корову по покатому боку.

Напрасно.

Из ворот внезапно выскакивает заспанная Катя, недоверчиво разглядывает гостей. А спустя пару секунд начинает пронзительно кричать что-то гневное и малосвязное. Андрей даже слегка пятится под напором разозленной женщины.

Корова остается абсолютно безучастной к разворачивающемуся скандалу.

Наташа переглядывается с Олегом. В глазах парня плещется смех, и Наташа резко закусывает губу, чтобы не расхохотаться.

Тем временем на улицу в сопровождении Пегой выходит Наталья Михайловна. Милая пожилая женщина пытается оттащить беснующуюся невестку от Андрея, тихонько бормочет что-то увещевающее. А Пегая…

Пегая, естественно, бросается в атаку. Опустив голову и вздыбив холку, овчарка подскакивает к корове – и вдруг резко осаживается на задние лапы, робко поскуливая.

Наташа не верит своим глазам. Что происходит с их грозной малинуа?

Корова опускает морду к собаке. Пегая обнюхивает ее губы и подобострастно виляет хвостом. Гигантский коровий язык неторопливо скользит по собачьему лбу. Корова безнаказанно облизывает боевую малинуа – всего-то делов…

– Э-э-э, мы вам можем чем-нибудь помочь?

Наташа быстро оглядывается. Анна холодно и подчеркнуто брезгливо разглядывает голый торс Олега.

– Ой, Анют, ты проснулась? А мы и не слышали! Смотри, что творится. Наша Пегая влюбилась в корову!

Анна никак не реагирует на Наташины заискивающие причитания, продолжает буравить глазами йога.

– Анют, это Олег, они с подругой у Кати комнату снимают теперь.

– А вы, Олег, после сна забыли одеться, да?

– Ну Ань!

– Здравствуйте, Анна! Вы правы, конечно. Простите меня за ненадлежащий вид, исправлюсь.

Говоря это, Олег заговорщицки подмигивает Наташе.

– А сейчас, пожалуй, пойду. Надо хозяйку успокоить, пока она того мужика не прибила окончательно. Судя по всему, у нас на завтрак сегодня свежее молоко. Красота!

Олег довольно потирает руки, улыбается женщинам, вежливо наклоняет голову, прощаясь. В последний момент добавляет:

– Наташ, ты это, приходи завтра йогой-то заниматься!

Уходит.

Анна пристально смотрит Наташе в глаза.

Потом резко разворачивается и скрывается в доме. Наташе хочется побежать за подругой, в чем-то оправдаться, что-то пояснить.

Вот только – в чем оправдаться?

И что объяснить?