Тайна огненных следов. Тайна кашляющего дракона

МАТЕРИАЛ ДЛЯ ОТЛИЧНОГО ФИЛЬМА

Неделю спустя мистер Альфред Хичкок, знаменитый кинорежиссер, удобно расположившись у себя в кабинете, листал отчет Боба о Гончаре и его удивительной тайне.

— Итак, корона была спрятана в урне перед домом Гончара, которую видели сотни людей, посещавших его мастерскую, — заметил мистер Хичкок. — Негодяй Фэрьер, вероятно, десятки раз проходил мимо нее, когда устраивал свои фокусы, чтобы напугать миссис Добсон.

— По его словам, он пытался открыть урну, — сообщил Юпитер. — Но действовал он больше по ночам, и ему не хватало ни времени, ни света, чтобы рассмотреть ее повнимательней и обнаружить смотрящего влево одноглавого орла. Дело в том, что крышка урны открывалась при повороте по часовой стрелке, то есть влево. Обычные же крышки отвинчивают, поворачивая их вправо. Об этом знаке Гончар договорился с великим князем, когда им удалось благополучно ускользнуть из дворца. Случись что-нибудь с Гончаром, Николаю следовало отыскать одноглавого орла среди группы двуглавых лапатийских. Такой орел был указателем тайника с короной.

— А керамикой Гончар занимался еще до революции в Лапатии? — спросил мистер Хичкок.

— Нет, — ответил Боб, примостившийся в кресле рядом с Юпитером. — Гончарное дело он изучил, чтобы зарабатывать себе на жизнь. А изображать орлов он ведь мог разными способами: рисовать, выцарапывать на штукатурке или… или…

— Или вышивать, — добавил Пит, сидевший слева от Юпитера.

— Да, алый орел, вышитый гладью, выглядел бы очень эффектно, — согласился мистер Хичкок. — Однако вернемся к Фэрьеру. В вашем отчете сказано, что начальник полиции Рейнольдс арестовал его по обвинению в незаконном проникновении в дом и в хулиганстве. Так что, видимо, его скоро выпустят. Сохранит ли он тайну короны, как по-вашему?

— Ему выгоднее держать язык за зубами, — сказал Юп. — Незаконное проникновение и хулиганство это мелочи в сравнении с попыткой совершить крупную кражу. Сейчас он в тюрьме Роки-Бич размышляет о своих грехах, а они куда многочисленнее, чем мы подозревали. Всю свою дорогую одежду он накупил на кредитную карточку из бумажника, который якобы нашел на улице. Не знаю точно, как закон квалифицирует использование кредитной карточки без разрешения владельца, но, по-моему, это должно приравниваться к подделке документов.

— По меньшей мере, — согласился мистер Хичкок.

— И такая старая машина! — продолжал Юп. — Мне сразу показалось странным, что она так не гармонирует с его элегантным обликом. Денег у него не оказалось даже, чтобы уплатить мисс Хоппер за номер. Ну, да Гончар сказал ей, что считает себя ответственным и уплатит за него.

— Очень благородно с его стороны, — заметил мистер Хичкок.

— Рейнольдс нашел в багажнике его машины состав для огненных следов — он ее оставил на обочине в отдалении от дома Гончара, — сообщил Боб. — Только Рейнольдс отказался объяснить, что это за смесь. Он считает, что, чем меньше известно про некоторые вещи, тем лучше.

— А он не лишен воображения!

— Фэрьер? Еще бы! Прошлое у него очень внушительное, и он не раз отбывал срок в самых лучших тюрьмах страны. Он первоклассный специалист по краже драгоценностей, но, по словам Рейнольдса, слишком уж прославился. Последние годы стоило ему приехать куда-нибудь, и полиция мигом устанавливала за ним наблюдение. Не давала ему развернуться. До того дошло, что последнее время он сводил концы с концами, открыв в Лос-Анджелесе магазинчик фокусов и тому подобного.

— А в Роки-Бич его привела статья в «Вестуэйс»? — спросил мистер Хичкок.

— Нет, — ответил Юп. — Пока мы ждали полицию, он рассказал нам, как напал на след короны. Он, как и некоторые другие специалисты в этой области, давно подозревал, что выставленная в Мадангофе корона — подделка, и даже занялся историей Лапатии. Он узнал, что наследственный хранитель короны Алексис Керенов пропал без вести. Наткнувшись в «Лос-Анджелес таймс» на объявление с именами «Алексис» и «Николай», он вспомнил про великого князя Николая, погибшего во время революции, и заподозрил, что тут может быть какая-то связь с подлинной короной. Для проверки он купил номера газет, выходящих в других больших городах, и в нью-йоркском и чикагском нашел точно такое же объявление. Тогда он съездил на денек в Роки-Бич, зашел с другими покупателями в мастерскую Гончара и…

— …и увидел медальон с двуглавым орлом, — подхватил мистер Хичкок. — Одно непонятно: зачем Керенов носил этот медальон.

— Он признает, что это было глупо, — ответил Юп. — Наверное, ему было тоскливо, а медальон напоминал о былых счастливых днях. К тому же он полагал, что в Роки-Бич никто из Лапатии случайно не заедет, а объявление, которое он ежегодно помещал во всех крупнейших газетах Соединенных Штатов, было адресовано Николаю, и понять его мог, как он полагал, только Николай. Ускользнув из дворца в Мадангофе, они ради большей безопасности решили добираться до Америки поодиночке и условились, что Алексис там будет давать объявления в газетах каждый год в день революции, пока Николай его не разыщет. Таким образом, если с ним произошло бы что-то неожиданное, Николаю было бы достаточно просмотреть газетные подшивки за предыдущие года, чтобы узнать, где именно поселился Алексис, поехать туда и отыскать орла с одной головой.

— Чересчур сложный план, и многое оставлено на волю случая, — сказал мистер Хичкок. — Ну, да у них, полагаю, просто не было времени придумать что-то более практичное, когда вокруг бушевала революция. Так значит, всю жизнь Алексис ждал!

— А Николай погиб, едва они расстались.

— Что было на фотографии, которую генерал показал Гончару? — спросил мистер Хичкок.

— Он нам не сказал, — ответил Пит. — Наверное, что-то жуткое!

— И неопровержимо доказывающее, что Николай погиб, — добавил Юпитер.

— Тяжелый удар для Гончара, — сказал мистер Хичкок. — Хотя он должен был догадываться, что ждать ему больше нечего. Ведь прошло столько лет.

— А по-моему, он до самого конца надеялся, что Николай все-таки разыщет его, и Азимовы вернут себе трон, — возразил Боб.

— И тогда, — засмеялся Пит, — Гончар снова стал бы герцогом Маленбадским, а миссис Томас Добсон из Белвью, штат Иллинойс, узнала бы, что и ей предстоит быть герцогиней. Интересно, как бы она себя тогда чувствовала?

— Отца она простила? — спросил мистер Хичкок.

— Да, — ответил Боб. — И даже помогает ему в мастерской. Думает прожить у него с Томом до конца лета.

— А лапатияне уехали?

— Сразу же, едва заполучили корону, — отрапортовал Юпитер. — О них мы ничего толком не знаем и можем только догадываться, что Гончара они нашли по фотографии в «Вестуэйс». По-моему, «Вершину» они сняли, чтобы вести на Гончара психическую атаку. И совсем растерялись, когда он вдруг исчез, а в доме поселилась неизвестная молодая женщина с сыном. Но наблюдения они не прекратили и, когда увидели, как Фэрьер рыщет по двору Гончара, тут же поспешили вниз, опасаясь, что корону перехватят прямо у них под носом. Генерал Калюк, по-моему, потому отправился лично в Роки-Бич, что в молодости часто встречался с Алексисом Кереновым и мог легче его узнать, чем Деметриефф, который никогда прежде его не видел. И генерал узнал в Гончаре Керенова несмотря на седую гриву и бороду. Вообще-то Гончар не очень изменился, а сам генерал Калюк остался почти таким же, каким был в те годы.

— Мистер Хичкок, правда, из такого материала можно сделать превосходный фильм? — спросил Пит. — И огненные следы, и фамильное привидение, и дочь, не знающая своего отца, и тайник с драгоценностями!

— Кое-что тут действительно есть, — ответил мистер Хичкок. — Однако в вашем отчете есть пробелы. Например, почему в доме Гончара в трубах шумела вода, когда все краны были закрыты?

— Это Гончар наливал ведро из наружного крана, — объяснил Юпитер. — Водопровод в гараже «Вершины» отключен, а генерал и Деметриефф все время оставались в доме, и брать воду там он не мог. Вот ему и пришлось глубокой ночью красться к собственному крану. Посвящать миссис Добсон в свою тайну он не хотел, так как считал, что, чем меньше она будет знать, тем для нее безопаснее. Лапатияне не могли его увидеть даже при луне — дом сзади от них заслоняла живая изгородь из олеандров. Она же мешала им разглядеть Фэрьера, когда он входил и выходил через заднюю дверь.

— Но каким образом Фэрьер проник в дом в тот первый раз, когда нашел ключи? — осведомился мистер Хичкок.

— По прихоти случая, — ответил Юп. — Гончар был так поглощен приготовлениями к приезду дочери и внука, что против обыкновения не запер дом на все замки. Мистер Фэрьер утверждает, что вошел в парадную дверь без всякого труда. Заперт был только один замок и то на один оборот ключа. Полиции он заявил, что просто полюбопытствовал осмотреть дом, а потом, когда миссис Добсон его отшила, рассердился и решил в отместку попугать ее огненными следами.

— И начальник полиции Роки-Бич ему поверил? — с удивлением спросил мистер Хичкок.

— Вовсе нет. Но ничего другого доказать было нельзя, так что полиции пришлось довольствоваться этим.

— Еще одно! — сказал мистер Хичкок. — Когда вы ушли из «Вершины», в вас на склоне стреляли. Это был Фэрьер?

— Нет, — ответил Боб. — Стрелял Гончар! Он извинился перед нами и объяснил, что хотел отпугнуть нас, так как считал своих соотечественников очень опасными людьми. Дробовик давно хранился у него в сарае, и в нужную минуту он просто забрал его оттуда.

— Нет, вы все-таки скажите, — стоял на своем Пит, — можно сделать хороший фильм?

Мистер Хичкок пренебрежительно хмыкнул.

— Без любовной интриги?

— А-а… — Пит разочарованно замолчал.

— Впрочем, — добавил мистер Хичкок, — Алексис Керенов, герцог Маленбадский воссоединился со своей дочерью, так что счастливый конец налицо.

— Как она вкусно готовит! — вздохнул Юп. — Гончар уже потолстел. Кроме того, он съездил в Лос-Анджелес, купил себе нормальную одежду и несколько пар обуви. Осенью он думает поехать с миссис Добсон в Белвью познакомиться со своим зятем и не хочет, чтобы друзья его дочери решили, будто он…

— Псих, — вставил Пит.

— Большой чудак, — поправил его Юпитер и добавил задумчиво: — Хотя на самом деле так оно и есть.