Конец сентября 1775 г. от Сошествия
Баронство Дейви (графство Закатный Берег)
Стол барона Исмаила Дейви имел треугольную форму. Как и замок, как и все баронство. В верхнем левом углу Полариса, если смотреть по карте, находится треугольный выступ — будто зуб, торчащий в океан. Он принадлежит семье Дейви: барону с женой, трем дочерям, пригоршне мелких и этому ослу. Осел служил в Фаунтерре, потом в Литленде, теперь — еще где-то. Передислоцировался, видите ли.
— Сударыня, — спросил барон, — вы не бывали часом в Литленде?
На другой стороне треугольного стола сидела девушка, об ее ноги терся внушительных размеров пес. Она прибыла утром на корабле, который теперь стоит в гавани — вон там, виднеется в окошко. Будь барону лет тридцать — ладно, даже пятьдесят — он отметил бы, как хороша эта девица. Фигурка, формы, глаза, волосы — все по лучшей мерке. Но Исмаилу Дейви было не тридцать и не пятьдесят, так что думал он не о дамочке, а о судне. Трехмачтовый галеон, построенный со всею очевидностью в Фейрисе — только там корму делают по форме лошадиного зада. Но флаги не мельничьи, а леонгардские, стало быть, судно зафрахтовано. Больших денег стоит, и галеон-то не один: второй курсирует у горизонта, не заходя в гавань. Значит, леди и богата, и с умом: оплатила стоянку одного корабля, на другом сэкономила.
— Так что, расскажете про Литленд?
— Не путайте барышню, барон. Сами видите: она из Фейриса плывет.
Третью грань стола занимал кайр — капитан Мердок. Он командовал ориджинским фортом — вон той гранитной дурой на берегу залива. Мердок служил здесь чертову уйму лет и ровно столько же был знаком с бароном. Подружились давным давно — потому что, ну а как иначе? Вот замок Исмаила, а рядом, в полете стрелы, крепость Мердока. Хоть каждый день лупи из бойниц. Если не подружиться, черте-что выйдет, а не жизнь. Однако сын барона служил в имперском войске, а Мердок служил Ориджинам, которые свергли Адриана. А еще, барон был закатником, а Мердок — северным волком, нетопырем и мерзлой задницей. Оба считали долгом скрывать свою дружбу ото всех посторонних.
— Вы забываетесь, кайр. Я спросил даму, а не вас. И вы у меня в гостях, так уж извольте!
— Могу и уйти, невелика беда.
Девушка воскликнула:
— Милорды, умоляю вас, не нужно! Я не прощу себе, если стану причиною ссоры. Тем более, что вы оба правы: я плыву из Фейриса, но родилась в Леонгарде, от которого до Литленда — рукой подать. Зашла в вашу приветливую бухту с надеждою пополнить припасы. А также выгулять собачку — она ужасно засиделась на судне!
«Собачка» звучно подышала, обнажив блестящие клыки, и указала носом на дверь. Вышла гулять — так и гуляй, нечего застольничать.
— Я буду рад помочь вам, — сказал Мердок. — А барон — человек угрюмый, его лучше не трогать лишний раз.
Исмаил фыркнул:
— Как вы ей поможете, кайр? Вам самим не хватает припасов, у меня покупаете. Ей продадите с наваром? Ай да рыцарь!
Лицо девушки озарилось улыбкой:
— Господа, не нужно споров! Я куплю много и заплачу сполна. В моей жизни наметилось такое событие, что не к лицу торговаться. Мне предстоит свадьба!
— Поздравляю, миледи! Пусть Софья обнимет, а Мириам поцелует.
— Я тоже поздравляю. И кто жених?
— Исмаил, опять грубите! Нельзя спрашивать такое у девицы. Захочет — сама скажет.
Девушка погладила собаку по холке:
— Спасибо за поздравления, господа. Мой любимый — благородный, мужественный, честный человек. Великое счастье — стать его невестой.
— Ну, это да, — согласился барон. — Если он весь такой, то тогда конечно. Кстати, а вы не слыхали: не женился ли в последнее время кто-то из имперских генералов?
— Тьфу, ну какое вам дело? — буркнул Мердок.
— Да такое, что каждому генералу надо жениться рано или поздно.
— Простите, — развела руками барышня, — я ничего не знаю о генеральских свадьбах. Зато моя, надеюсь, пройдет на славу! Приглашено множество гостей: только с моей стороны триста человек, а от любимого — еще больше.
— И это они с вами?.. — Барон указал на корабль.
— Да! — Она всплеснула в ладоши. — Я плыву вместе с гостями на собственную свадьбу! Прекрасно, правда?
— Ну, если так, то да… А куда плывете?
— Не все ли вам равно? — вмешался Мердок. — Куда нужно, туда и плывет.
Барон насупил брови:
— Хочу — и спрашиваю. А вы мне того… не это!
— Простите, господа, я ужасно суеверна. У нас в Надежде принято верить приметам. Боюсь говорить о свадьбе, чтобы счастье не отпугнуть.
Барон кивнул с одобрением: болтать почем зря — только судьбу пугать.
— Это да, тут вы правы. Но я что хочу сказать: вы же идете на север. А слыхали, что там творится? Как бы ваша свадьба не того…
Она схватилась за сердце:
— Ой! Что произошло?!
— Ну этот же, Избранный. С ним еще эти и те, да еще монахи… Целая чертова толпа.
— Дрянное дело, — согласился кайр.
Закатнику Дейви и северянину Мердоку полагалось по-разному смотреть на эту войну. Два закатных полка служили под знаменами Избранного. Многие говорили: Избранный летал на Звезду и вернулся, Избранный лично знает Павшую, она его поцеловала в чело! Барону следовало полюбить этого типа… но как-то нет, не выходило.
Девушка издала вздох облегчения:
— Ах, да, я слыхала про поход Виттора Шейланда. Моя свадьба, к счастью, пройдет в городе, далеком от мест сражений.
Барон и кайр переглянулись. Обоим стало приятно: барышня назвала подлеца не Избранным, а просто Шейландом, даже без графа. Кайр высказал еще одно:
— Миледи, там дело не только в Шейланде. Изволите видеть, воскресший тиран объединился с Лабелинами и тоже двинул на север. Жарко станет в герцогстве Ориджин.
— Это правда, — процедил барон.
Неспокойно ему было. Осел раньше служил Адриану, потом — Минерве. Кому служит теперь — поди разбери, он же не пишет! Как бы мой осел, ну… не это.
— Минерва столкнула Адриана с ордой, надеясь истощить его силы. Да вышло наоборот: в бою он взял живьем двух носителей Перстов. Адриан подчинит их себе и станет сильней Минервы с Ориджинами вместе взятых. Только одно может помешать ему захватить Первую Зиму и свергнуть Минерву: если Шейланд сделает это раньше.
— Мне грустно, — сказала девушка. — Минерва — законная владычица, признанная Палатой. Адриан должен был ей подчиниться.
— И я о том! У нее и корона, и Эфес. Кто же владычица, если не она? А Адриана назначили бургомистром Фаунтерры. Вот там бы и сидел!
— Адриана — бургомистром? — Брови девушки прыгнули на лоб.
— Ну, это да, Минерва издала указ. Он только собрался на трон — а ему бумажку: вы не этот, а тот. Не владыка, а бургомистр, вот и пожалуйте в ратушу.
Девица зажала себе рот, чтобы не прыснуть от смеха.
— Простите, что я над серьезным предметом… Но забавно же, правда?
— Ну, да, — признал барон. Подумал: я тоже посмеюсь, когда осел вернется живым. — Так какие припасы вам требуются? Постараюсь дать хорошую цену.
Она показала список — и сразу выросла в глазах барона. Урожаи были собраны, закрома полны, самое время для торговли. А барышня хотела купить столько, что впору накормить целый полк! Вооружившись карандашом, Дейви проставил цены, перемножил, свел сумму. Дал скидки за объем и за правильный взгляд на Виттора Шейланда.
— Вот столько вышло, сударыня.
Кайр выронил:
— Барон, побойтесь богов. Молодые разорятся еще до свадьбы.
— О, благодарю, ждала намного больше! Я приобрела бы еще кое-что. Ваши края славятся пушниной, а моему папеньке требуются зимние вещи. Взгляните на список…
Несмотря на все мрачные думы, барон расцвел в улыбке. Похоже, эта барышня собралась озолотить его!
— Ваш папенька решил одеть на зиму весь свой двор? Уж конечно, я окажу ему содействие…
Барон добавил к сумме внушительное число. Кайр Мердок схватился за голову. Барышня вежливо поблагодарила и расплатилась векселями столичного банка Фергюсон и Дэй. Честное имя, надежная контора — не то, что этот, уэймарский…
— Господа, позвольте еще одну просьбу, если вас не затруднит.
Барон ощутил к ней симпатию. Славная же девушка, моему ослу бы такую!
— Что угодно, сударыня. Мы это запросто.
— Хочу послать письмо папеньке в Алеридан. Он немножечко медлителен, боюсь, что еще не выехал на свадьбу, а уже очень даже пора!
— У меня отменная голубятня, — сообщил барон. — Птицы есть отовсюду, даже из Литленда. Пишите, что нужно.
Он подал бумагу и перо, но девушка возразила:
— Милорд, не поймите превратно, я бы лучше сразу на ленте написала. И сама бы посмотрела, как птичка улетит. Просто волнуюсь очень, ну и… Чтобы надежно, понимаете?
Барон прекрасно понимал. Он и сам учил осла: письма никому не доверяй, пиши своей рукою, смотри своими глазами.
— Согласен, сударыня, но и вы не обижайтесь: я прочту перед отправкой. Письмо уйдет из моего замка. Я должен знать, чтобы это… ну, не того.
— Конечно, милорд! Иного и не ждала.
Все втроем пошли на голубятню. Оказавшись во дворе, пес начал носиться, как бешеный. Мчал от стены до стены, разворачивался на бегу, летел обратно. Слуги отскакивали с дороги, девушка кричала:
— Не бойтесь, он добрый! Стрелец, ко мне! Стрелец, сидеть!..
Пес принимал ее ко вниманию и делал свое. Барон улыбался. Славная девушка с хорошей собацюгой. Повезло кому-то. Эх, женить бы осла…
Исмаил позвал ключницу, которая служила и птичницей заодно. Она отперла голубятню, нашла клетку с альмерскими птицами, усадила барышню за письменный столик. Остро заточенным пером девушка вывела на ленте:
«Лорду Эд. Флейму. Папенька, все прекрасно! Я счастлива и любима, очень ждем тебя. Обручаемся в церкви меж двух улиц, а празднуем в моем поместье под горой. Приезжай, пока не похолодало! Целую»
Барон поднес к глазам, прищурился от натуги. Крохотные буковки, еще и пляшут вверх-вниз… Сказал ключнице:
— Давай в Алеридан.
Голубь курлыкал, но не дергался, пока ленту наматывали на лапку. Опытный — знает, что к чему. Потом его бросили в воздух, голубь ударил крыльями и порхнул в небо.
— Ой! Забыла!.. — воскликнула девушка. — Простите, пожалуйста. Позвольте отправить еще одного, я заплачу втройне!
Барон хлопнул ее по плечу:
— Милая барышня, не волнуйтесь. Все хорошо будет, отец успеет, свадьба сложится как надо. Пишите спокойно.
Она вывела еще пару строк:
«Лорду Эд. Флейму. Напомни дяде Нотру с пятью сыновьями. Их тоже Очень жду! Повтори дату дважды, а то забудут. Пришли за ними экипаж. Люблю!»
Буквы, вроде, стали еще меньше. Барон вздохнул:
— Не с моим зрением…
— Позвольте, я.
Мердок прочел вслух. Исмаил кивнул и отдал ленту ключнице. Второй голубь улетел в небо, и барышня поклонилась:
— Я так благодарна вам! Возьмите оплату…
Дейви качнул головой:
— Да бросьте, мне не жалко. Идемте лучше обедать, познакомлю со всеми.
— Право, неловко…
— Да что неловко? Припасы два дня грузить! Давайте за стол, а потом устрою вам ночлег. И помощников ваших накормлю, а то стоят у ворот как эти…
Она залепетала, как требовал этикет: мол, на корабле заскучают, и вас не хочется утруждать, да и без меня тут тесно… Барон Исмаил увлек ее в дом:
— На судно вам нельзя — пес еще не набегался. Лучше зовите к нам ваших гостей с корабля. Чего вы их там бросили?
— Ах, барон, есть одна беда. Самый титулованный из гостей имеет очень дурной нрав. Он вечно не в духе и всем недоволен, отравит вам существование. А звать младших чинов, исключив старшего, мне не позволят манеры. Лучше уж мне вернуться к ним…
— Даже не думайте! Вы мне так и не сказали: что слышно из Литленда?
— Что именно вас интересует, милорд?
— В Мелоранже, стояли служивые, а потом их перевезли. Но куда, позвольте узнать? Кому-нибудь хоть слово сказали? Мне лично — нет. Так же не делается! Это совсем, знаете ли…
Тут он заметил, что Мердок отстал: замер у голубятни, как столб, и пялится вослед птице.
— Кайр, вы чего это? Идите с нами за стол.
Мердок повернулся. Лицо было таким, будто кайру явилась фея с бочонком лидского орджа на плече.
— Барон… она же… это же… я даже не сразу…
Он овладел собой и быстро подошел к девушке:
— Миледи, нельзя ли и мне быть гостем на вашей свадьбе? Если позволите, я приведу друзей!