Восточные религии в римском язычестве

12

Вопрос о художественных и производственных влияниях, оказанных Востоком на Галлию в римскую эпоху, затрагивается достаточно часто — особенно Courajod (Leçons du Louvre А, 1899, pp. 115, 327 ss.), — но никогда серьезно не изучался в полном объеме. Michaelis недавно посвятил ему наводящую на размышления статью об одной статуе из музея в Меце, выполненную в стиле Пергамской школы (Jahrb. Der Gesellsch. für Lothring. Geschichte, XVII, 1905, p, 203 ss.). Он объясняет влиянием Марселя в Галлии и древними связями этого города с эллинистической Азией глубокое различие, разделяющее скульптуры, обнаруженные на верхнем Рейне, регионе, окультуренном италийскими регионами, от тех, которые появились на свет по другую сторону Вогезских гор. Это наблюдение очень важно и чревато последствиями. Но Михаэлис, как мы думаем, отводит слишком большое значение марсельским купцам, ходившим по древнему «оловянному пути» в Британию и «янтарному пути» в Германию. Это был не единственный пункт, вошедший в зону влияния азиатских купцов и ремесленников. Эмигрантами изобиловала вся долина Роны: Лион был наполовину эллинизированным городом, известно и об отношениях Арля с Сирией, а Нима — с Египтом и т.д. Мы скажем несколько слов о религии в этих областях [см. с. 125, 160].