Берешит

Второе из десяти испытаний: печь в Ур Касдим

Второе из десяти испытаний: печь в Ур Касдим

Через десять лет Аврама вторично привели к Нимроду, который все еще надеялся убедить Аврама

поклониться ему и его божкам.

— Давай вместе поклонимся огню, — предложил он Авраму. — Очевидно, что огонь могущественнее любой

другой стихии.

— Если так, — ответил Аврам, — то лучше совершить служение воде, ибо в ее власти погасить огонь.

— Отлично! Давай поклонимся воде.

— Но облака сильнее воды, ибо они ее приносят.

— Так будем поклоняться облакам!

— Но ветер рассеивает облака, так что он должен стоять выше их.

— Согласен. Будем молиться ветру! Падай ниц вместе со мной!

— Нет, человек сильнее ветра, ибо он наполнен воздухом, несмотря на отверстия в теле.

Нимрод вышел из себя: “Я вижу, ты издеваешься надо мной, — закричал он. — Мой идол — огонь, и я

прикажу, чтоб тебя бросили в огонь. Скоро мы увидим, действительно ли твой Б-г сильнее моего!”

Нимрод приказал своим людям приготовить в своей столице Ур Касдим печь для огненной казни.

Царские глашатаи объявили: “В скором будущем будет казнен изменник! В течение сорока ближайших дней

вы можете жертвовать дрова для печи, в которой он будет сожжен”.

Пожертвования были обильными.

Согласно приказу, Авраму пришлось три дня простоять в цепях, пока рабы Нимрода обкладывали дровами

— и снаружи и изнутри — печь для казни. Высота дровяной пирамиды превысила рост человека. На третий

день рабы еще туже стянули цепями руки и ноги Аврама.

Когда распространилась весть о том, что приготовления к казни закончены, на огромной площади города

собралась толпа. Женщины и дети толпились на крышах окружающих зданий, чтобы увидеть зрелище.

Амтелей, мать Аврама, вышла вперед. Она хотела поцеловать своего сына, и стражники ее пропустили.

— Один лишь разочек преклонись перед Нимродом, — прошептала она Авраму, — и тебя простят, сынок.

— Я никогда не сделаю это, мама!

На площади собрались люди от всех народов. Они кричали Авраму: “Это твой последний шанс! На чьей ты

стороне?”

— Я на стороне Ашема, Властелина Вселенной!

И тогда рабы Нимрода подожгли с разных сторон пирамиду дров. В этот миг ангел Гавриэль подлетел к

Ашему и попросил: “Позволь мне погасить пламя и спасти праведника”.

Ашем ответил: “Подобного Мне нет на небесах, а подобного Авраму нет на земле. Я Сам спущусь, чтобы

избавить его от огня!” И Ашем Сам повелел пламени не причинять Авраму вреда.

Дрова превратились в восхитительные ветки, усыпанные плодами. Но наружи попрежнему полыхал огонь.

Три дня и три ночи Аврам живым пребывал в печи. Затем рабы Нимрода открыли дверцу — и что же? —

Аврам расхаживает по пеклу, как по Гад Эден, и ангелы сопровождают его. Сгорели лишь веревки, которыми

раньше он был опутан. Слуги Нимрода не поверили своим глазам. К царю тотчас послали гонцов. В ужасе,

он приехал удостовериться лично. Опять открыли дверцу печи, и все снова увидели Аврама, который

пребывал живым среди бушующего огня. Нимрод был потрясен. “Извлеките его оттуда!” — приказал он.

Рабы рванулись вперед, чтобы вытащить Аврама, но всякий раз, когда они хотели схватить его, путь

преграждали языки пламени.

— Что вы там копаетесь? — вскричал царь.

Испуганные рабы предприняли еще одну попытку. Пламя взметнулось вверх и сожгло их. Тогда ангел

Ашема воззвал к Авраму: “Аврам, слуга Б-га живого, выйди из печи!”

И на глазах у пораженной толпы невредимый Аврам вышел наружу.

— Почему ты до сих пор жив? — спросил Нимрод, трясясь от страха.

— Б-г, Который сотворил небо и землю и над Которым ты издевался, спас меня от смерти!

Изумленный и напуганный царь пал ниц перед Аврамом. Все министры последовали его примеру. Не

преклоняйтесь предо мной, — сказал Аврам, — лучше поклонитесь Б-гу живому, Создателю Вселенной!”

Но далеко не всех присутствующих убедили слова Аврама. Были и такие, кто шептал: “Аврама спасло

волшебство. Его младший брат Аран — великий колдун. Должно быть, он наложил заклятие на огонь, чтобы

тот не сжег Аврама”.

Аран стоял здесь же, в толпе, и наблюдал за всеми событиями. Его раздирали великие сомнения: следует ли

присоединиться к старшему брату или надо прикинуться верящим в Нимрода? В конце концов он решил

подождать окончательного решения судьбы Аврама и тогда ясно обозначить свою позицию. При этом он

подумал: “Если Аврам будет спасен, я скажу, что принадлежу к его лагерю; если он погибнет, я скажу, что я

на стороне Нимрода”. Когда Аврам живым вышел из печи и у Арана спросили: “На чьей ты стороне?”, он

ответил: “Я верю в того же Б-га, что и мой брат!” Тут же его схватили рабы Нимрода и бросили в печь. Но

второго чуда не произошло, и Аран исчез в пламени.

С человеком, который жертвует жизнью за Ашема, надеясь на чудесное спасение, чудес не случается.

Ангел Смерти взял мертвое тело Арана и бросил его перед Терахом. Теперь всем было ясно, что только

праведность спасла Аврама. Это было несомненное освящение Имени Всевышнего, кидуш Ашем.

Так Аврам проложил дорогу многим и многим евреям, жившим в разные эпохи, которые отдали свои жизни

ради освящения Имени Г-спода. Но как эти многочисленные евреи унаследовали качества нашего отца

Авраама, сумевшего во имя Ашема пройти через тяжкие мучения? Ведь они — не более чем “простые

евреи”? Сила характера, унаследованная ими от Аврама, потенциально заложена в еврейской душе. Это то

качество, которое наш отец Авраам приобрел в Ур Касдим и которое он передал в наследство всем своим

потомкам.