H-Два-O. Сборник рассказов

Чайная ложка

Иван стоял перед огромными коваными воротами с вычурным узором. С трудом отыскав среди причудливых завитушек кнопку звонка, он с раздражением вдавил её до отказа. Заказ был многообещающим, но у парня с самого утра было отвратительное настроение. Было ли тому виной жесточайшее похмелье или общая жизненная неустроенность — он не знал. Да и вообще особо не задумывался над такими сложными перипетиями. Тем временем за воротами послышались быстрые шаги. Без привычного вопроса «Кто там?», распахнулась небольшая дверь, находившаяся чуть сбоку. В проёме стоял статный пожилой мужчина, который, внимательно оглядев Ивана, произнёс:

— Вы из компании «Мастер на все руки»?

Иван утвердительно махнул головой.

— Идите за мной, я покажу вам нашу проблему.

Не дожидаясь ответа, мужчина повернулся и не спеша направился к особняку. Назвать домом такое сооружение просто не поворачивался язык. Вытащенное со звенящим блеском наружу из глубин слово «особняк» подходило как нельзя лучше. Немного не дотягивая до замка, это обиталище сильных мира сего буквально лучилось богатством и наглостью.

У Ивана предательски засосало под ложечкой — он не привык работать в таких местах и был уверен, что отнесутся к нему здесь не очень приветливо. Конечно, открытой неприязни ждать не приходилось, скорее всего, хозяева будут просто выше этого. Но напряжённую брезгливость можно было ощущать уже от этого франта, всего-то открывшего ему дверь. Почему-то и это старое слово просочилось из памяти, попав на язык. Наверное, результат просмотра множества старых фильмов.

Попав внутрь особняка, Иван на секунду остолбенел. Он, конечно, предполагал, что внутри будет ещё больше роскоши. Но чтобы настолько! Незнакомые ему картины и статуи, несомненно, дико дорогие, позолоченное всё, что только можно. Он словно попал в музей древних правителей. Вот только увидеть владельцев, как он думал, ему не пришлось. Спина идущего впереди резко свернула в сторону, и вот уже подсобными помещениями его привели в бойлерную.

«Ну, баба с возу — кобыле легче», — произнёс про себя Иван старую поговорку. Не придётся терпеть этих гадливых взглядов, словно он какая-нибудь прислуга.

— Думаю, здесь вы разберётесь сами. У вас есть три часа, чтобы исправить поломку. После этого вы будете препровождены на выход, — сухо сказал мужчина и, развернувшись, вышел за дверь.

Иван остался наедине с собой. Нужно было приниматься за работу. Но давящее состояние не хотело отпускать его. «Сейчас бы пивка, да телек посмотреть, а не напрягаться тут за копейку у нуворишей всяких. Эх, жизнь-жестянка, а ну её в болото!», — подумалось «мастеру на все руки». Присев на пластиковый кейс с инструментами, он вытащил из кармана сигареты и, не спеша, закурил одну. Вдохнув горький дым дешёвого табака, он, сглотнув, смачно сплюнул на чистый пол. «Получайте, гады», — подумал он про себя. Затем, растерев плевок ногой, ещё раз глубоко затянулся. Сигарета послушно затрещала, отдавая смолы, канцероген и никотин его организму. Так незаметно он докурил до фильтра. Щелчком отбросив окурок в сторону, он с хэканьем встал и направился осматривать механизм.

Закончил он работу буквально через час — ничего сложного не было. Обычный засор и несколько трещин в новомодном пластике труб. Подождав для приличия почти полчаса, он решил сам искать обратный путь. Благо, топографическая память у него была вполне себе хорошей. Да и не плутали они особо, когда сюда шли. Так что, подняв кейс, он направился к двери.

Выйдя в коридор и поднявшись по небольшой лестнице, Иван оказался на первом этаже в подсобных помещениях. Здесь уже нужно было совсем немного пройти, чтобы выйти в холл. А там уже и парадная дверь. Вот только, по словам встретившего его пижона, владельцы не заинтересованы видеть «чёрную» рабочую силу. Ну что, можно просто быстро проскользнуть. Хотя другая часть Ивана звала наглым шагом пройтись, да ещё и оставляя на чистом паркете свои грязные следы.

Решив не таскать судьбу за её длинный хвост, он всё-таки надумал пройти максимально незаметно, в душе же кляня этот чёртов высший свет. Тихо приоткрыв дверь, он вышел в хозяйские покои и быстрым, но бесшумным шагом, пошёл к двери.

Проходя мимо проёма, ведущего, видимо, на кухню или, скорее всего, какой-нибудь банкетный зал, он увидел край стола, накрытого белоснежной скатертью. И на этом уголке, словно яркая приманка, лежала чайная ложка. Сверкая начищенным серебром, она буквально манила Ивана. Никогда не замечая в себе клептоманской страсти, он тем не менее на секунду притормозил.

«Да я ж просто насолить хочу этим богатеям, — вдруг подумал про себя Иван. — Вот и не знаю, как это сделать, чтоб и душеньку успокоить, и наказание не понести. Оттуда и мысли испоганить тут всё грязными сапогами, протопать, чтобы внимание к себе привлечь. А теперь ещё и ложка эта. Чёрт что ли меня попутал?». А сам незаметно делал маленькие шажочки к краю стола и лежавшей на нём вожделенной чайной ложечке. Очнулся от этого странного транса он лишь, когда серебряный столовый прибор перекочевал к нему в карман.

Вернувшись в холл, он, начиная непонятно от чего дрожать, ускорил поступь и двинулся к двери выхода. Уже взявшись за ручку и собираясь выйти, вдруг услышал окрик. К нему спешил знакомый ему франт с нахмуренной физиономией и злобным взглядом.

— Я же ясно выразился ожидать моего возвращения. Или вам нужно было обезьяньим языком жестов показать? — подойдя и еле сдерживая ярость, прошипел он.

Иван промолчал, спорить тут смысла не было. Ещё напишут в офис кляузу, тогда прощай премия. Так что он лишь потупил взгляд и попытался изобразить вид искреннего раскаянья.

— Радуйтесь, что никто из господ ещё не возвратился, иначе не миновать вам проблем. Итак, вернёмся к нашим делам. Вы исправили поломку?

— Конечно! Я потому и решил сам возвращаться, что закончил раньше. А так да, всё качественно сделал, не извольте сомневаться, — подобострастно, но внутренне сжимаясь от свербящего желания посквернословить, ответил Иван.

— Я не спрашивал, как и когда вы закончили работу. Мне важен лишь результат. Тем не менее вы должны были дождаться меня, и лишь под моим присмотром пройти к выходу, — всё не унимался этот щёголь.

Еле сдерживая себя, Иван лишь понуро опустил голову.

— Вашему начальству будет сообщено об этой вопиющей наглости. Надеюсь, это скажется на вашей зарплате, и в будущем вы будете вести себя осмотрительней, — наконец, закончил он свою напыщенную нелепой строгостью тираду.

Кляня про себя на чём свет этот заказ, всех господ и нуворишей вместе взятых с этим надменным ублюдком, Иван, сжимая кулаки, молча шёл к выходу. Наконец, оказавшись один и направляясь к служебной машине, он позволил себе немного выпустить пар и во всю душу выматериться трёх-, а то и четырёхсложными конструкциями. Отдышавшись и немного успокоившись, он завёл двигатель и закурил сигарету.

До конца рабочего дня оставалось ещё несколько часов, но в таком состоянии он не хотел брать больше никаких заказов. Так что коротко сообщил диспетчеру, что он закончил последнюю работу и просит снять его с очереди. Сухо подтвердив полученную информацию, диспетчер отключился.

Наскоро заскочив по пути домой в магазин, он приобрёл стандартный набор холостяка: пельмени, колбасу, хлеб, водку, пиво, бычки в томате, печенье и сгущёнку (решил побаловать себя немного). Загрузив все эти «полезные» продукты на заднее сидение, он на секунду замер. Пальцы отбивали на руле простой ритм, а глаза уставились в грязное лобовое стекло. Мысли текли, закручиваясь и пропадая, словно вода в раковине. Бездумно просидев ещё почти минуту, Иван моргнул, будто избавляясь от наваждения, и, потерев лицо руками, глубоко вздохнул. Затем завёл автомобиль и направился домой.

Раздевшись, он на секунду задумался, принимать ли душ, потом решил отложить эту процедуру до завтра. Сейчас хотелось поесть и расслабиться. Поэтому, бросив пельмени в закипающую воду, и поставив водку с пивом в холодильник, он направился к телевизору. Рухнув в кресло, он протянул руку к пульту и, щёлкнув кнопкой, включил «ящик».

Быстро перебрав каналы, он остановился на спортивном и, глядя на бегающих по зелёному полю мужчин, гоняющих весело мяч, потихоньку стал задрёмывать. Разбудили его запах палёного и неудобное положение тела. Подскочив, Иван на мгновение не мог понять, что происходит, но затем память вернулась, и он метнулся на кухню. Там, в клубах чадящего дыма, смердела пригоревшая кастрюля с чёрными комками пельменей. Быстро схватив какую-то тряпку, он подхватил кастрюлю и бросил её в раковину, не забыв сразу включить воду. Через какое-то время он грустно нарезал бутерброды, решив больше не рисковать с пельменями.

Сделав два вида кулинарных изделий (одни с колбасой, другие — с бычками), он, открыв пиво и поставив всё это на поднос, вернулся опять к телевизору. Заморив первого червяка и допив пиво, Иван решил всё-таки рискнуть с пельменями, только ограничился их приготовлением в микроволновке. Месиво, конечно, вышло то ещё, но под водку пошло на ура. И вот мало что уже понимающий Иван в хмельном состоянии рассудка, не раздеваясь, бухнулся на кровать. Поборовшись немного с «вертолётами», он благополучно вырубился.

Утро редко бывает хорошим. А после обильного возлияния накануне вечером, так тем более. Так что, с трудом добравшись до ванны, Иван, кое-как умывшись и напившись воды прямо из-под крана, чуточку пришёл в себя. Теперь предстояло попытаться позавтракать и, собравшись с силами, отправиться на работу. Поставив чайник и порыскав в поисках съестного, он нашёл только хлеб и колбасу. Но и это было вполне себе хорошее начало дня, вместе с крепким чаем вполне сгодится.

Найдя почти чистую на первый взгляд чашку, Иван сыпанул туда от души заварки и сахара и принялся нарезать ингредиенты для бутербродов. Закипевший чайник оторвал его от этого занятия и, налив полную кружку кипятка, он оглянулся в поисках ложечки, чтобы помешать это варево. Как назло, на глаза попалась лишь гора немытой посуды в раковине. С досады хлопнув себя по штанам, Иван вдруг услышал позвякивание в кармане. Запустив туда руку, он среди кучи мелочи извлёк крохотную серебряную ложечку. Да это же та вещица, которую он умыкнул из дома этих богатеев. Злорадно ухмыльнувшись, он оттёр и без того сверкавшую ложечку о рабочую рубашку и, подумав про себя, что хоть на что-то сгодится это хлам, опустил её в кружку.

Вспышка. Дрожь по всему телу. Темнота.

Мои руки сжимали шероховатый листок бумаги, где немного расплывшимися чернилами были написаны имена и фамилии подозреваемых. Теперь их называли «враги народа». Как по мне, так обычные преступники. Только нарушающие закон во славу туманных политических принципов, а не из материалистичных соображений. Помешав горячий чай, я аккуратно оттёр ложечку о китель и положил в карман. Негоже пролетарское добро разбазаривать. Итак… что тут у нас. Некто Погоняйло Виктор, обвиняется в сокрытии незарегистрированных единиц оружия, а также в распускании анти-пролетарской пропаганды. Стандартный набор, кстати. Только меняются сокрытые вещи. То это золото и деньги, то продукты питания, ну, или в данном случае оружие. А вот «капиталистическая» зараза есть у всех. И что это им не сидится на месте? Царя уже давно нет. За что бороться? Но находятся индивидуумы, а иногда и целые группы, борющиеся непонятно за что. А страдает невинный народ. Но на то и есть мы — НКВД! Уж каждый комиссар жизнь положит, чтобы не дать таким мерзавцам ни шанса. И я, Олег Скворцов, в этом так же клянусь. Руки непроизвольно сжали список, слегка скомкав его. Плевать! Отбросив бумажку, я, поправив портупею, направился в комнату допросов, чтобы выбить из этих негодяев признание. Ведь моя главная цель — служить великому делу партии и советскому народу!

Открыв глаза, Иван обнаружил себя лежащим на полу. Тело ломило и странно подёргивалось. Преодолев необъяснимую дикую слабость и почти старческую дрожь, он кое-как поднялся на четвереньки и буквально дополз до дивана в другой комнате. Взобравшись на пропыленную вершину старого, ещё советских времён, ложа, Иван с трудом вздохнул.

Стоп! Советских?! Перед глазами пронеслись кадры только что увиденного им сна, фантазии. Прыжка в безумие?! Хотя он ощущал всё, что происходило, очень реально. Были задействованы все чувства — от осязания до кислого привкуса во рту от просроченных консервов. Так что же это было? Он словно окунулся в жизнь другого человека. Резко прозвеневшая трель телефона заставила его буквально подскочить. Взяв трубку, он понял, что валялся без сознания довольно долго. Звонил начальник, и он был очень рассержен. Скорее, даже разъярён.

— Идиот! Дебил! Где ты шляешься?! Опять в запое?! Козлина, да я тебя… в…, а потом всех…и ещё туда же! — надрывался в трубке прокуренный бас Михалыча.

В такие моменты стоило переждать этот шквал эмоций и лишь понуро поддакивать, соглашаясь со всем, что начальник орал в трубку. Спустя пару минут, когда слегка охрипший Михалыч немного притих, Иван быстро произнес:

— Всё понимаю, каюсь и страдаю. Буду в офисе через полчаса, — и быстро бросил трубку, пока переводящий дыхание шеф не начал ещё одну гневную тираду.

Сейчас стоило отложить случившееся с ним происшествие «на потом» и быстро собираться на работу.

— Здоров! Тебя там Михалыч ищет, — поприветствовал переодевающегося Ивана заглянувший в подсобку Дениска, молодой парень, проходивший в фирме стажировку по направлению.

Кивнув на его слова, Иван ещё больше засуетился. Он уже час как мялся в подсобке, оттягивая встречу с Михалычем. Но потом решил, что чему быть — тому не миновать, и, подхватив кейс с инструментами, направился в кабинет к начальнику.

Открыв дверь, увидел красную лысину Михалыча, склонённую над какими-то бумагами. Похоже, Иван застал шефа за очередной бухгалтерско-бюрократической волокитой. Что, собственно, начальник очень не любил, а это значит, на Ивана сейчас выплеснется ещё больший напор претензий и унижений. Но подняв глаза от документов на столе, Михалыч посмотрел на Ивана удивительно спокойным взглядом.

— Ты что вчера учудил? А? — совершенно хладнокровным тоном начал он. Замявшись, Иван повременил с ответом. Хотя нутром понимал, что кляуза от того халдея нашла-таки своего адресата.

— Хороший ты парень, Иван. Только глупый. И не знаешь, когда нужно в пол лбом упасть и кланяться барину. Да только у нас сейчас капитализм, мать его! Суть, правда, не меняется. В общем, уволен ты. Думаю, сам понимаешь, почему и как. В бухгалтерию зайдёшь, тебе деньги оставшиеся выдадут и трудовую. А сейчас прощай, у меня ещё много дел, — закончил Михалыч и вновь уткнулся в свои бумажки.

Ошарашенный Иван стоял и не знал, что делать дальше. Спорить? Ругаться? А смысл? Все эти вопросы вихрем пролетели у него в голове, словно стая испуганных птиц. А тело тем временем само развернулось и вынесло его разум наружу.

Как попал домой, он не помнил, и что делал по дороге тоже. Всё было подёрнуто серым туманом безысходности. Уже сидя на кухне перед гранёным стаканом, наполненным «беленькой», он осознал, что привычно топит горе в алкоголе. Перед глазами расплывалась мутная картинка окружающего пространства. Лишь яркая искра чего-то блестящего мешала полностью погрузиться в гнетущую немоту опьянения. С трудом сфокусировав взгляд, Иван увидел лежащую на полу злополучную чайную ложку. Нелепо согнувшись, он поднял её и повертел в руках. Почему-то в этот момент его захлестнула беспричинная злость, и он крикнул, обращаясь к столовому прибору, словно к живому человеку:

— Всё из-за тебя, дрянь!

Сжав со всей силы ложку в руке, он уже хотел было её отбросить, но в голове уже знакомо сверкнула мерцающая молния, и сознание покинуло его. Чтобы вернуться назад по спирали…

— Алексей Платоныч, не спешите гневаться, я всё исполнил, как вы говорили. Так сказать-с в лучшем виде, — причитал передо мной холоп Вадька.

Я дал ему простое поручение отвезти коня в соседскую деревню, но даже в этом детском задании он опростоволосился. Напился, как сволочь и свалился в канаву. Кляче чуть хребет не сломал своей тушей, да и сам как чёрт извазюкался. В общем, не мужик рабочий, а одно разочарование. Одно хорошо, что писать умеет. Да только выпячивает это умение где нужно, и где нет. Ладно, сейчас решим, что делать с ним будем.

— Ты мне скажи, Вадька, вот ты коня всё-таки отвёл, да только почему вернулся назад через сутки почти? Пил, небось, а? Шельмец этакий!

— Не велите казнить, велите слово молвить. Староста заставил-с. Говорит надо коня обмыть, иначе недобрый подарок будет-с. Ну, я же не могу супротив старшого пойти. Вот и пришлось… — чуть ли не бухнувшись на колени, склонился, причитая Вадька.

Помешивая крепкий чай в здоровенной фарфоровой кружке, я на секунду задумался. Наказать холопа — невелика забота, да вот как сделать, чтобы больше не плутовал. Здесь стоит как-нибудь исхитриться по-особому. Звякнувшая серебряная ложечка отвлекла меня от дум, но подкинула идею.

— Знаешь что, Вадька. Не буду я тебя сильно наказывать. Работящий ты парень, только бывает, забываешь иногда барский указ. Так что сделаем вот так…

Спустя полчаса, когда я вышел во двор посмотреть, как выполняется мой приказ, меня встретил дружный смех всего двора.

— Ох, Вадька, ты прям чисто лошадка на свадьбу. А ну-ка давай ещё погарцуй тут, погарцуй! — надрывался Кузьмич, наш кузнец.

Собственно, он и выполнил мою причуду. Была она проста, но запоминалась крепко. На шею Вадьке присобачил Кузьмич ленту кожаную, да скрепил её застёгами неснимаемыми. Да только не всё это. Сверху пришпондорил он по моему указу бубенцов праздничных кучу. Теперь куда не пойдёт Вадька, везде звенит он громко и радостно. Ох, а смеху-то, смеху! Весь люд честной продолжал ухахатываться. Только Вадька стоял чего-то понурившийся. Ну и пусть! Будет ему уроком. Пару деньков пущай походит, да пострадает. Я же, засунув большие пальцы рук за ремень, смотрел на всю эту неразбериху и по-отечески усмехаясь, изредка подкручивал начинавший уже седеть чёрный ус.

Старый фаянсовый друг принимал продукты жизнедеятельности Ивана, нисколько не расстраиваясь при этом. Такова была его работа. Пусть грязная и тяжкая, но его. А вот у владельца этого унитаза работы уже не было. О чём он и грустил безмерно. Только думать об этом и горевать он будет позже. Сейчас же он старался выпустить из себя остатки вчерашней дикой попойки. Через какое-то время обессиленный Иван всё-таки смог подняться с колен и доползти до ванны, что была в полуметре рядом с ним, и напиться воды. Сухость во рту немного отступила, чего нельзя было сказать об оглушающей головной боли. Да и в душе поселился маленький червячок животного страха. Иван всё еще не понимал, что с ним произошло уже во второй раз. В голове всплывали непонятные слова, услышанные где-то и когда-то. Реинкарнация, перевоплощение, память предков? Пытаясь осознать случившееся, он вернулся на кухню и уже почти по-человечески привёл себя в порядок, заварив чаю. Валявшуюся на полу ложечку он предусмотрительно не сталь трогать, а отбросил ногой подальше в угол.

Итак! Начнём с того, что по линии отца, да и по матери тоже, у него не было ни комиссаров НКВД, ни каких-либо баринов. Значит, дело не в этом. Может, сама ложечка выбирает, в кого он вселяется/возвращается? Тогда почему у её прежних хозяев не было таких путешествий? Хотя стоп! Откуда он знает, что не было. Может, и были, да только какой нормальный человек будет об этом распространяться. Вот то-то и оно! Такой секрет нужно хранить тщательно. И уже тем более не забывать саму ложечку на обеденном столе. Ох,… это значит, что для её владельцев это был обычный столовый прибор. То есть такие вещи происходят только с Иваном. Что-то стало очень много голословных суждений без проверки на практике. А как это сделать?

Правильно! Провести ещё один эксперимент. Так сказать, следственный. От непривычно сложнопостроенных мысленных конструкций у Ивана голова разболелась пуще прежнего. Но он уже не мог остановиться, пока не узнает тайну этой чёртовой чайной ложечки. И теперь, с опаской и аккуратностью, с помощью тряпки, он поднял её из угла и положил перед собой. Интересно, куда он попадёт на этот раз? Какой финт выкинет этот загадочный столовый прибор? Волнительная дрожь наполнила его тело, и когда он коснулся пальцами блестящего серебра, она дополнилась вибрацией погружения…

Я держал в руках приличный слиток превосходного argentum ’ a и прикидывал, как получше распорядиться столь негаданно свалившимся на меня подарком судьбы. Легче всего, конечно же, было толкнуть его ювелиру, да только сразу же возникнут вопросы: «Как? Откуда? И, главное, не ворованный ли?» Конечно, пробы на этом куске благородного металла пока не стояло, но проблемы возникнуть могут. Так что остаются «чёрные скупщики». Но и здесь стоит держать ухо востро.

Аккуратно спрятав слиток в сумку, я накинул капюшон и направился к выходу из пещеры. Оказавшись на поверхности, я глубоко вдохнул. После спёртого воздуха подземелий свежий ветер будоражил и заставлял сердце биться быстрее. Запрыгнув на коня, я, пустив его лёгкой рысью, двинулся в сторону ближайшего городка. Ехать было не слишком далеко, так что до темноты у меня уже будет надёжная крыша над головой. Всё-таки в этой местности ночью лучше быть за четырьмя каменными стенами. Поговаривают, что опять участились нападения оборотней и болотников. Хотя, конечно, людская молва не сможет обычного волка от мутанта отличить, но следует быть начеку.

Спустя пару часов я решил сделать небольшой привал. Подвязав коню дорожную торбу с овсом, я огляделся вокруг. Небольшое раскидистое дерево вполне могло послужить прикрытием от начавшегося мелкого промозглого дождя. Была ранняя осень, так что эта лёгкая непогода вполне могла перерасти в нечто серьёзное. Но костер я разводить не стал, ведь остановка была буквально на четверть склянки. Лишь поплотнее запахнул плащ и достал из седельной сумки краюху хлеба, сыр и бурдюк с разведённым вином.

— Странник, ты не будешь против, если я разделю с тобой трапезу? — вдруг раздался спокойный голос буквально за моей спиной.

Мгновенно развернувшись и на ходу вытащив тонкое лезвие «мягкого» кинжала, я был готов отразить любую атаку. Каково же было моё удивление, когда передо мной предстал Джаспер, мой старый друг и к тому же маг-алхимик по совместительству.

— Вот скажи мне, обязательно подкрадываться и доводить меня чуть ли не до приступа? А?! — в притворном негодовании бросил я ему в лицо.

— Ну, так же не интересно, если по простому, по-обычному. Так что не серчай. Тем более я к тебе не просто так, — ответил он.

— Ладно уж, чего там. Давай, выкладывай своё дело и угощайся заодно, — сказал я, протянув ему бурдюк с вином.

— Никогда не отказывался от бесплатной выпивки, — ухмыльнулся маг.

Оттерев губы от продолжительного глотка, стоившего мне половины всей ёмкости, он удовлетворительно крякнул и перешёл непосредственно к делу.

— Прослышал, что у тебя есть бесхозное серебришко, и вот решил, что помогу тебе пристроить его к делу. Естественно, получишь всё полновесными королевскими пинатами. Ну и за мою помощь ты мне пособишь немного своей кровушкой. Ничего противозаконного — обычный межпространственный обмен.

— Ох, попадёшь ты в беду из-за своих манипуляций с другими реальностями. И как ещё у нас не запретили эти виды магического воздействия? — с сомнением вздохнув, молвил я.

— Да чего запрещать, если выгодно это? Торговля-то, знаешь, прибыльное занятие. А коли найти хорошие пути, так вообще отличное.

— Это, конечно, понятно. Но почему не заниматься ею только в нашей сфере, зачем в другие реальности лезть? — не унимался я.

— Да что тебе, неучу, рассказывать! Там такие штуки есть, о которых у нас и не слыхивали. Да и наука у них процветает. Не наша магия, а именно техническая отрасль. Так что сам понимаешь, мы им свои артефакты, они нам — свои, — немного повысив тон, произнёс Джаспер.

— Ты это, не бузи мне тут! Не посмотрю, что старый, да ещё друг, дам затрещину. Я хоть и академий не кончал, да тоже в жизни смыслю, — делая вид, что замахиваюсь, пошутил я.

— Ладно уж, каким был мальцом задиристым, таким и остался. Давай уже своё серебро, и крови немного накапай — мне для портала нужно.

Быстро отдав слиток и получив свои адамантовые пинаты, я подставил руку для процедуры забора крови. Джаспер же, прижав на пару секунд к моим венам небольшой пузырёк, убрал его в карман уже наполненным.

— Ну что ж, друг, пора мне в путь. Был рад тебя видеть. Надеюсь, наша следующая встреча будет более продолжительной, — он, улыбнувшись, хлопнул меня по плечу и, сделав шаг, растворился в наступающем тумане.

И не поймёшь: то ли телепортировался по своей колдовской привычке, то ли просто глаза отвёл. Да чего уж с него взять. Главное, помог он мне и немного в ответ попросил. Глотнув ещё вина напоследок, я бросил кусок сыра в рот и, вскочив на коня, подстегнул его. Привал был окончен. Нужно двигаться дальше…

Это что такое было?!

Иван судорожно тёр виски, пытаясь понять, в чьей шкуре он только что побывал. Всё это не укладывалось в его сознании. Мокрый от внезапно нахлынувшего пота, он, словно во сне, подошёл к окну. Привычный мир рушился. Вся эта уютная обыденность и повседневность оказались ширмой. Но что было там, за гранью? Быть может, он уже сделал этот шаг, за эту самую грань. Только сошёл с ума и просто не понимает это. Что же делать? Как жить дальше? Рассказать кому-то — естественно, подумают, что «белая горячка» у бедняги. Держать в себе… Или, быть может, попробовать нырнуть ещё глубже. Возможно, там скрывается истина? И свобода? Или ещё что-то? Стоило решить этот вопрос на более холодную голову. И для начала выйти за съестным. Похоже, путешествовать ему предстоит ещё много раз. Уходящий страх вновь сменялся любопытством. Желание познавать новое начинало зудеть где-то внутри разума.

Взяв остатки денег и выйдя на улицу, Иван шёл в магазин. Но в голове его роились виды сказочных миров, где он мог бы побывать. Логическое начало внутри отключилось, оставив место детской наивности и страсти к путешествиям. Он не понимал, что за всё приходится платить, рано или поздно. Такие мелочи совершенно не интересовали Ивана.

А вот тех людей, что следили сейчас за ним — даже очень. Двоих, сидевших в потрёпанном форде и напряжённо наблюдавших за ним, можно было принять за представителей спецслужб. Коими они, возможно, и являлись — это нельзя было сказать точно. Но вот несомненный интерес к личности Ивана, простого рабочего, правда, оказавшегося без работы, они проявляли. Причём очень даже негативный такой интерес.

— Варианты действий? — почти не разжимая губ, спросил один из них.

— Возможность развития способностей почти стопроцентная, объект плохо поддаётся контролю. Требуется ликвидация, — ответил сухо второй.

Они общались словно роботы. Да и сероватый цвет лица говорил о странности этих хомо сапиенс.

Коротко подтвердив полученное задание, сидевший за рулём вдавил газ и, резко стартанув с места, понёсся к перекрестку, который как раз собирался переходить ничего не подозревающий Иван.

Он так и не смог ничего понять. Лишь глухо звякнула серебряная чайная ложка в кармане. Затем оглушающий удар, ощущение полёта и темнота. Но непривычная, а какая-то другая… Затягивающая и не дающая ответа. Забирающая навсегда.

Двое в машине, отъехав от места убийства несколько кварталов, передали кодированным сообщением информацию о выполнении задания. Принимавший решение серолицый молча глядел на низкое хмурое небо над головой. Внезапно в его глазах промелькнуло что-то живое, искреннее, слегка похожее на сожаление. Хотя, быть может, это была всего лишь искорка памяти о его прошлой жизни. Времени, когда его звали Олег Скворцов и он не был бессмертным Цербером Миров.