Клетка для лжецов

Глава 9

Кровь в висках стучала так, что Вэйл едва мог соображать. Если Наю вздумается окочуриться, Вэйлу не видать ни Клетки, ни свободы. Этого пилот никак не мог допустить.

Но Най дышал. Это расслышал бы даже глухой — потому что дышал он так, словно ему в глотку затолкали пробку, но забили ее неплотно. Надолго ли хватит его с таким доступом воздуха — вопрос хороший. Но еще сильнее Вэйла интересовало другое.

Что с ним случилось?

И, кажется, он знал, кто мог дать ему ответ на этот вопрос.

Не помня себя от ярости, пилот вывалился в коридор и резко дернул за ручку двери соседнего отсека. Заперто.

“Отводит подозрения” — подумал Вэйл, на ходу вспоминая единый пароль, который он недавно выставил на все системы корабля. Дверь незамедлительно отворилась, и пилот, едва перевалившись через порог, взревел:

— Что ты с ним сделала!?

Лорента как ошпаренная вскочила с койки, на которой сидела, подогнув под себя ноги. Не знай Вэйл, какая она хорошая актриса, и вправду принял ее удивление за чистую монету — здесь тебе и выпученные зенки, и приоткрытый рот, и брови, взлетевшие до самых волос.

Но эта сучка была лицедейкой, каких поискать — ей ничего не стоило изобразить неведение.

— Отвечай, сука! — Вэйл вломился в комнату, готовый разорвать эту гадину в клочья.

Он вовремя взял себя в руки и остановился, оттеснив Лоренту к стене.

— Что? — Выпалила она, — Что я сделала?

Вэйл схватил ее за руку с такой силой, что девица вскрикнула, и потащил в соседний отсек. Она застыла на пороге, по-прежнему изображая шок, в то время как Вэйл опустился на корточки перед дрожащим, словно в судорогах, Наем. Пилот пощупал его пульс и обалдел из-за того, с какой скоростью и силой колотилось сердце этого доходяги.

— Что с ним!? — Воскликнула Лорента.

— Это я у тебя хочу спросить, — Вэйл осторожно, чтобы не ударить его башкой об пол, взял Ная на руки и положил на койку.

— Я ничего с ним не делала! Он запер меня в каюте, а сам ушел, — Заявила Лорента.

Вэйл покосился на девицу. Неужели не врет? Ученый захрипел еще громче, а потом содрогнулся в кашле. Когда Вэйл наклонился, чтобы приподнять повыше его голову и снять очки, на майку ему плюнули сгустком ярко-бордовой крови.

Никогда прежде пилот не видел ничего подобного. Он встречал голодранцев и бездомных всех мастей — больных, искалеченных, контуженных, с изуродованными телами и вырванными внутренностями. Кто-то из них действительно харкал кровью, но не в таких количествах и оставаясь при этом в сознании!

Лицо Ная, и без того не самое румяное, сделалось пепельно-серым, с губ его текла кровь, а грудь продолжала ходить ходуном от хрипов.

— Дай какую-нибудь тряпку! — Приказал Лоренте Вэйл, — Живо!

Подсуетилась она быстро — видимо, хоть чему-то научилась за бытность биоандроидом — и вот уже пилот поднес к губам страдальца какой-то платок, чтобы не перепачкать кровью весь корабль.

Когда кашель чуть затих, Вэйл отвесил Наю пощечину. Голова его метнулась в сторону, но никаких признаков сознания за этим не последовало.

— Он что, умирает? — Лорента осторожно встала рядом, чтобы не пропустить самое интересное.

— Черта с два! — Сквозь стиснутые зубы прошипел Вэйл, усаживаясь на край койки и хватая бедолагу за плечи, — Пусть только попробует!

Если этот нахал выживет, завтра он будет весь в синяках — потому что пилот мертвой хваткой вцепился в его жалкие кости и изо всех сил тряхнул.

— Да ты же ему шею свернешь! — Лорента в последний момент вцепилась в его затылок, чтобы поддержать голову. И Най снова разразился кашлем.

Вэйл сразу понял, что он пришел в сознание, когда плечи в его руках перестали быть податливыми, как у куклы, а кашель стал повторяться с какой-то осмысленной периодичностью.

Лорента отпустила его. Голова Ная тотчас откинулась на подушку, а шея, как и все остальное тело, напряглась до предела. Не переставая кашлять, ученый невидящими глазами уставился в потолок. Пальцы его судорожно сжимались и разжимались, пока губы пытались схватить хоть немного воздуха. Когда же это, судя по всему, удалось, Най прохрипел из последних сил:

— С-сумк-ка.

Вэйл в меру своей испорченности услышал там другое слово, но Лорента в этом плане оказалась и сообразительней, и расторопней. Не теряя ни секунды, она ломанулась к вещам Ная, повалила его чемодан на пол и одним движением открыла все застежки.

Она отшвырнула в сторону испачканную в крови рубашку и быстро добралась до целого склада разномастных склянок, пузырьков и бутылочек, предусмотрительно проложенных между собой одеждой, чтобы избежать характерного звона.

Черт, да там была целая аптека! А Вэйл в квартире Ная на какое-то мгновение решил, что парень просто любит прибухнуть, и оттого так гремит стеклом…

Конечно, он мог бы догадаться по виду этого доходяги о его загадочной болезни. Ведь и все остальное кричало ему об этом — скрытные выходки, постоянные кратковременные отлучки, вечные платки в карманах… Но Вэйл упрямо отказывался видеть все это.

И, как последний дурак, тешил себя надеждой, что из этой миссии еще может что-то выгореть.

— Что!? — Лорента кинулась к Наю, — Что тебе дать?

Он не стал говорить. Да и разве ему хватило бы воздуха на объяснения? Вместо этого Най собрал все оставшиеся силы в кулак и, приподнявшись на локте, заглянул с койки в раскрытый чемодан. Вэйл резким движением подвинул его поближе, чтобы обессиленная, дрожащая рука смогла дотянуться до склянки с распылителем. По незнанию пилот бы решил, что это духи, и принял бы Ная за еще большего франта, чем тот являлся. А оно вон как…

Впрыснув содержимое себе в рот, Най обессиленно рухнул на постель, уставившись красными выпученными глазами в потолок. В наступившей тишине пилот почти мог услышать как Лорентин, так и собственный вздох облегчения.

Вэйлу от всей души хотелось поколотить этого говнюка, но даже он счел нынешний момент неподходящим для выяснения отношений. В том, что минуту назад Най побывал на волоске от смерти, не было никаких сомнений — при таких обстоятельствах даже палач дал бы приговоренному минутку отдышаться.

Но Лорента не была палачом. Она была кем-то похуже.

— Что это вообще было? — Требовательно, но не без дрожи в голосе спросила она.

Най даже не повернул к ней головы. Он все еще не мог надышаться, не переставая тереть потрескавшиеся губы замызганным платком.

— Догадайся, — Спустя, кажется, целую вечность, прохрипел он.

Не видя перед собой молодого мужика, Вэйл бы решил, что этот голос принадлежит прокуренному старику.

— Нет уж, скажи! — Вспыхнула Лорента.

Най с яростью пожевал нижнюю губу. Вэйл не знал наверняка, на кого он злится, но отчего-то решил, что на себя самого.

Спустя пару мгновений он вновь нашел в себе силы приподняться. В сочетании с серой бескровной кожей и налитыми кровью глазами его сухое острое лицо смотрелось особенно жутко.

— А разве не видно? Я умираю!

Он произнес это с таким торжеством, словно объявлял о победе любимой лошади на скачках. Так звучит полное отчаяние, безысходность, вросшая в само естество, смешавшаяся с кровью.

Никогда прежде Вэйл не видел Ная таким. Он и представить не мог, что у этого правильного, слегка занудного франта была такая сторона. И оттого сейчас ученый показался ему почти безумным.

— В каком смысле? — Нахмурилась Лорента. Ей-то было невдомек, что Най нагородил Вэйлу всякой околесицы не меньше, чем она со своими биоандроидами!

Най держался из последних сил — все жилы его были напряжены, словно в руках он держал огромную тяжесть — но ложиться обратно даже не думал. Вместо этого он оперся дрожащими руками о тонкий матрас и сел на постели, не сводя глаз с девицы:

— В таком, что я неизлечимо болен. И эта болезнь, — Он скривился, потирая шею, — может убить меня в любой момент.

Если бы не внезапный приступ совести, Вэйл бы ударил его за все то вранье, которое он выслушивал в день их знакомства.

— Так вот оно что! — Лорента вдруг вскочила на ноги и осуждающе посмотрела на ученого, — Вот, для чего тебе Клетка… Вылечиться захотел!

Най потупил голову, в то время как Вэйл пытался собрать в своем скудном умишке все детали воедино.

Весь этот нефритовый хлам, если верить россказням хранителей и книжных червей вроде Ная, обладал чем-то вроде мистической силы… Что именно и какой силой Вэйл говорить не брался — но теперь он почти уверился, что Клетка исцеляла.

Пилот искренне не понимал, чем Ная зацепили эти слова. Что постыдного в желании жить? Скажи он Вэйлу правду с самого начала, тот бы даже понял его и не стал осуждать…

Видимо, Най думал сейчас о том же самом. Потому что, подняв голову, он посмотрел на Лоренту с выражением твердой уверенности в своей правоте:

— А разве это преступление — хотеть жить?

Лоренту не интересовал его ответ. Она просто искала возможность напасть:

— И этот человек называл меня лгуньей!

— Я никогда не выдавал себя за того, кем не являюсь, — Мрачно заметил Най.

— Да, ты просто устроил целую экспедицию ради спасения своей задницы! — Развела руками девушка, — Ни капли не эгоистично!

Силы Ная были на исходе — все еще сжимая в руке несчастный платок, он рухнул обратно в постель.

К чести Лоренты, она не стала больше сыпать упреками. Лишь, уходя, обернулась на пороге:

— Просто давайте признаем, что мы тут все стоим друг друга.

Вэйл не удержался от насмешки:

— Не надо всех под одну гребенку! Есть среди вас один честный человек — жаль только, что уголовник…

Лорента фыркнула и поспешила скользнуть к себе. Дверь она — насколько Вэйлу было слышно — не закрыла.

А вот Най шутку оценил по достоинству. Уставившись на Вэйла воспаленными глазами, он хрипло посмеивался — наверняка, и над собой в том числе.

Раз уж приступ — или как у него это проявлялось — миновал окончательно, пилот не стал упускать возможности поговорить и выпустить пар:

— И к чему было брехать? Не мог сказать все как есть?

Най повернул взъерошенную голову набок, избегая его взгляда:

— Чтобы ты сдал меня Олафу, и экспедиция накрылась, не начавшись?

Пилот сдвинулся на край койки, чтобы ученый мог улечься поудобнее, и уперся локтями в колени:

— Хренового же ты обо мне мнения, гений… Думаешь, я любитель начальникам пятки вылизывать?

— Откуда мне было знать? — Раздраженно отозвался Най, — Черт знает, что у тебя в башке…

Вэйл тихонько рассмеялся, припоминая первый день их знакомства — и верно, после тех шуток в последнюю очередь захочешь признаваться в такой хвори!

— Ладно, хрен с тобой! — Пилот хлопнул себя по колену и посмотрел на ученого, — Ты давай, особо не раскисай. А то я один эту дуру не вытерплю…

Най слабо улыбнулся:

— Постараюсь… хотя терпеть ее у меня тоже нет никакого желания. Взбалмошная и надменная лгунья!

— Которую ты сегодня спас, между прочим… — Вэйл многозначительно усмехнулся.

Най понял его именно так, как надо было:

— И теперь об этом жалею…

Они одновременно рассмеялись, наверняка, изрядно досадив этим гарпии, что сидела через стену.

— Ты давай-ка, долго не залеживайся, — Опомнился пилот, — Нам с тобой еще движок латать!

Най потер переносицу и воспаленные запавшие глаза. Цвет лица к нему потихоньку возвращался, но Вэйл не хотел ввергнуть его в прежнее состояние преждевременными нагрузками — не хватало еще, чтобы этот идиот подорвался на помощь прямо сейчас!

— Тебе бы покемарить маленько, — Посоветовал он, — А я один пока поковыряюсь.

— Ты точно справишься? — Строго спросил Най, окончательно вернувшись к роли ответственного за все и вся.

Вэйл тем временем поднялся и прошел к выходу из комнаты:

— Я же пилот, а не девочка-лгунья.

После пережитого сон дался Наю легче, чем обычно — но лучше бы он не спал. За пару-тройку часов его голова превратилась в гулкий, зудящий от боли клубок перепутанных мыслей, во рту пересохло, а нос забился так, словно ученый подхватил где-то простуду.

Но это было не самое худшее — стоило Наю сесть на койке, как каждая мышца его измученного тела сочла своим долгом напомнить, что несколько часов назад он непозволительно переусердствовал с нагрузками. Ныло все тело — и руки, и ноги, и спина.

А еще любой мало-мальски глубокий вдох отзывался в груди противным, булькающим хрипом.

Меньше всего Наю хотелось думать, как это произошло. Что случилось после того, как он, выдумав первый попавшийся предлог, свалил из задымленного технического отсека и запер Лоренту в ее отсеке? Неужели он рухнул в обморок сразу же, едва войдя в свою каюту? Сколько он провалялся, прежде чем его нашли Вэйл с Лорентой?

От стыда хотелось удариться головой о стену. Черт бы с ним, с Вэйлом, но Лорента… Личность, которую она скрывала, оказалась в разы хуже неотесанного уголовника. Одно дело терпеть насмешки беззлобного простофили, и совсем другое — получать уколы от язвительной, циничной и высокомерной стервы.

Впрочем, несмотря на горечь от своего провала, Най даже испытывал какое-то облегчение оттого, что врать и изворачиваться больше не придется. Это было единственной светлой мыслью в его больной голове.

Потому что все остальное заполонил собой страх. Если еще вчера смерть казалась ему как минимум перспективой ближайших месяцев, то теперь, после приступа, не сопоставимого по силе ни с чем, он всерьез забеспокоился, что не дотянет даже до пятнадцатой колонии…

Най угрюмо посмотрел на раскрытый чемодан с лекарствами. Куча бесполезных склянок, делающая вид, что помогает ему отсрочить смерть.

“Нет, отец, — подумал молодой человек, — Наверное, как раз это во мне от мамы. Я боюсь. Не могу не бояться”.

Четыре года полного одиночества. Четыре года сражений с болезнью, которая даже не видела в нем соперника. Четыре года пустоты.

И как со смертью отца он умудрился потерять все?

“Умудрился! — со смешком заметил он, — Ты же сам все это сделал! Своими руками!”

Своими руками написал Белинде письмо, где солгал о переводе в другую колонию, своим языком запретил Кэсси — его тогдашней временной служанке — пускать кого бы то ни было из посетителей. Он сам оборвал все связи одну за другой, как лепестки у ромашки.

Жалость стала бы слишком большим ударом по его гордости. Это сейчас от этой гордости ничерта не осталось — а тогда Най цеплялся за нее, как за спасительную соломинку.

Потому что там, в пещерах под Последним кораблем, он потерял все остальное — отца и самого себя.

“Тогда чего же ты боишься теперь?” — сказал себе Най, и собственный голос показался ему поразительно похожим на отцовский.

В приступе ярости Най вскочил на ноги, захлопнул чемодан, и, переждав наплыв темноты в глазах, вышел из комнаты.

Дверь в каюту Лоренты была распахнута настежь. Надев очки, Най осторожно заглянул туда и встретился глазами с насмешливым взглядом девушки, сидящей на койке с книгой в руках:

— Что, уже проснулся? Я думала, ты уснул вечным сном.

“Вот же стервозная пакость!”

— Не дождешься, — Процедил он, прислоняясь к дверному косяку.

— Жаль, — Делая вид увлеченного чтения, сказала она, — А то твое занудство вмиг бы навело порядок на том свете.

— Ничего, мне пока хватит этого корабля…

— Тогда не стой тут истуканом. Там уголовник движок чинит.

— А ты что делаешь? — Нахмурился Най.

Лорента с напускной медлительностью положила книгу перед собой и подняла на него глаза:

— Не твое дело.

— Вообще-то, ты все еще числишься на этом борту биоандроидом. И в твои обязанности входит выполнять наши приказы.

— От твоих приказов тоже несет псиной? — Поинтересовалась она, очевидно, намекая на Вэйла.

— Нет, скорее говядиной. Или свининой. Приготовь нам поесть.

Девушка уставилась на него так, словно он потребовал от нее раздеться.

— Я тебе не кухарка, — Чуть погодя, выдала она, — Обойдешься.

— В таком случае, — Най припомнил, как несколько часов назад она умоляла его не запирать каюту, — Мне придется ограничить твои передвижения по кораблю. На все время полета.

— Ладно, — Весь бунтарский пыл мгновенно угас. Лорента поднялась с койки и протиснулась мимо Ная в коридор, — Но смотри, как бы я не подсыпала тебе чего-нибудь…

Най с любезностью улыбнулся:

— У тебя ничего нет. Я проверял.

С нескрываемым презрением она развернулась и прошла в сторону кухни. Най ощутил себя победителем в этой перепалке, и с чувством духовного подъема направился к Вэйлу.

Технический отсек за несколько часов успел охладиться и проветриться — теперь здесь хотя бы можно было дышать, не боясь схлопотать смертельный приступ. Най осторожно, чтобы не повредить и без того ноющие ноги, спрыгнул с лестницы и тотчас окликнул пилота:

— Вэйл! Ты здесь?

— А где ж мне быть? — Донеслось слева.

Двигатель, окончательно добитый навыками Лоренты, теперь походил на расчлененного жука, которому оторвали крылья, чтобы добраться до внутренностей. Вэйл лежал на полу, забравшись ему под брюхо, и что-то старательно прикручивал. Он высунул голову, чтобы поговорить с Наем:

— Ну как ты? Отошел маленько?

— Нормально, — Соврал Най, спрятав руки в карманы штанов.

— Точно? — Сощурился пилот, — Что-то рожа у тебя больно бледная…

— Она всегда такая, — Отрезал ученый, — Давай, говори, что делать надо.

— Да тут делай не делай, все одно — движку трындец!

Он ловко вылез из-под двигателя, поднялся на ноги и показал Наю на широкий цилиндр, пробитый в нескольких местах, словно дуршлаг.

— Эта дура гвоздями половину внутренностей раскурочила. Хорошо, хоть поршни целы, — Вэйл потер затекшую шею, — Но цилиндры менять придется.

— А они у нас есть?

— Откуда! — Присвистнул пилот, — Их так-то днем с огнем не сыщешь, а тут еще какой-то мудреной модификации… Если на пятнадцатой найду, считай, мы везунчики.

Мало им было проблем — теперь еще подвалило!

— А если без него..? — Най покосился на второй двигатель у противоположной стены, на вид вполне исправный и надежный.

— Нет, — Покачал головой пилот, — На резервном в лучшем случае дотянем до пятнадцатой — и то, как на хромой кобыле. А дальше без обоих исправных движков можно эту красотку на свалку. Ну или в музей — как вы любите.

Най проигнорировал выпад в свой адрес. Каждое слово Вэйла звучало почти как смертный приговор — и ему самому, и всей экспедиции.

— Больше вариантов нет?

— Ну… есть один, — Пилот заговорщицки ухмыльнулся, и Най понял, что ничего нормального он не услышит, — Грабануть корабль такой же модели и снять у них цилиндр. Но это для эстетов.

— Вы что, меня выдернули, чтобы просто посидеть? — Недовольно пробормотала Лорента, поудобнее устраиваясь в своем боковом кресле в капитанской рубке.

Вид на космическую бездну отсюда открывался отличный, да и само кресло было удобнее всей остальной мебели на корабле, но после недавнего допроса это место вызывало у девушки не самые приятные ассоциации.

Най с Вэйлом были так заняты, что даже не услышали ее вопроса. Тихонько перешептываясь, они задавали какие-то параметры на приборной панели, отчего “Атлантика” почти каждые две минуты меняла стиль своего рычания и даже самого полета — то ее начинало покачивать, как морское судно, то она зависала в воздухе, как воздушный шар, то делалась шустрой, но крайне шумной машиной.

Най держал в руках карту — точно такая же была у Лоренты в книге по межколониальным полетам. Вэйл то и дело тыкал в нее своим испачканным в мазуте пальцем, после чего Най хмурился, и все начиналось сначала.

— Ладно, всё, пусть так, — Услышала Лорента последние слова ученого, после которых он выбрался из своего кресла и застыл посередине рубки.

— Итак, господа участники экспедиции, — Издевательским тоном заговорил он, — А в особенности, дамы… Вынужден сообщить, что благодаря талантам некоторых из нас, план нашего путешествия вынужден претерпеть некоторые изменения.

Лорента закинула ногу на ногу и презрительно фыркнула.

— По прибытии на Колонию-15 нам придется разделиться, — Продолжил Най, — Мне страшно не хочется терпеть общество нашей одаренной аристократки в одиночестве, но так как мы — а в частности я — не располагаем большим количеством времени, это вынужденная мера. Наш достопочтенный пилот между тем займется исправлением ошибок бортового механика, а именно поиском запчастей и ремонтом двигателя, чтобы по возвращении из Колонии-11 мы могли продолжить путь без затруднений.

— Подождите-ка, — Лорента подняла раскрытую ладонь, — То есть, Вэйл останется на пятнадцатой и будет чинить “Атлантику” пока мы…

— Отправимся на туристическом судне в одиннадцатую, — Кивнул Най, — Где ты и блеснешь своим даром Хранительницы.

— А если этот уголовник кинет нас и сбежит? — Девушка уставилась на ученого, как на идиота.

Вэйл крутанулся в кресле и исподлобья посмотрел на нее:

— Не суди всех по себе. К тому же, — Он постучал пальцем между ключицами, — Я пес в ошейнике.

Ах да! Механизмы, которые вшивались осужденным под кожу и программировались в зависимости от условий приговора — Лорента изучала применение этих изобретений в академии. При любом нарушении эта штука не только станет выдавать Вэйла любому жандарму, находящемуся поблизости, но и начнет мучительно истязать его, пока не сведет в могилу, если он не сдастся тюремщикам.

Почти как болезнь Ная.

— Что ж, значит, мы с вами спешим, — Уцепившись за последнюю мысль, проговорила Лорента, — Чтобы светило науки успело прикоснуться к нефриту…

— Слушай, ты же не настолько сука, чтобы нарочно затягивать поиски? — Склонил голову Вэйл.

— Ну не знаю, не знаю, — Девушка лениво потянулась, — Зависит от поведения светила науки… Жизни достойны лучшие!

— Сегодня утром я спас тебе жизнь, — Сквозь зубы процедил Най, — Помоги же и ты мне.

— Лишь в меру моих “талантов” —Язвительно напомнила она.