Клетка для лжецов

Глава 29

Следуя примеру Вэйла с Чарли, Най держал револьвер наготове. Вряд ли он выглядел с ним столь же угрожающе, но оружие в руках сейчас было единственным успокоением, которое он мог себе позволить.

Ощущение какой-то неправильности терзало его с того самого момента, как Чарли рассказал о произошедшем. Если на “Алмазе” действительно скрывались Кейн с Виктором, то куда подевалась Шерил? Впрочем, тут догадок могло быть множество…

На корабле было тихо, как в склепе, но растревоженная фантазия не переставала подкидывать Наю фантомные звуки со всех сторон — шорохи, шаги, вздохи. Он оборачивался и целился в пустоту на каждый из них, пока голос Вэйла не привел его в чувство:

— Эй, гений, не отставай!

Най заставил себя успокоиться. Их всего двое. Скорее всего, они заперлись в одном из отсеков и просто будут держать оборону. Тем более, Чарли с Вэйлом — опытные бойцы, уж они-то точно должны знать, что делать в таких ситуациях.

Но те двое, что охраняли Клетку, тоже были профессионалами…

Пора было признать, что они понятия не имеют, с кем столкнулись и чего от них можно ожидать.

Двери капитанской рубки были все ближе. Судя по всему, автоматика здесь была закодирована каким-то причудливым образом, из-за чего Чарли просто достаточно было набрать пароль, чтобы впустить их внутрь.

— Постарайтесь снять их как можно быстрее, но не палите куда попало. Не хватало еще, чтобы вы убили мне панели, — Наставлял Алмаз, вводя код доступа, — И не высовывайтесь особо. Мне тут и так трупов хватает…

После этих слов дверь стала медленно отъезжать в сторону, и раньше, чем Чарли успел шагнуть в проем, из него стали стрелять.

Най с Вэйлом шмыгнули в одну сторону, Чарли — в другую. Конечно, стоять, прижавшись спиной к стене, было не самой надежной защитой, но и стрелки прекрасно понимали, что, перешагнув порог рубки, сделают себя легкой добычей.

— Надо же, Чарли! — Голос Виктора звучал почти радостно, — Это все твои люди? И на меня одного? Мне лестно, что ты такого высокого обо мне мнения.

Чарли молчал, но Най видел, как он сделал шажок в сторону дверного проема.

— А вот Кейну, должно быть, обидно, что про него забыли… — Нахально продолжал хромой, — Хотя… ему там с вашей девочкой тоже не будет одиноко…

У Ная упало сердце. Это не было похоже на блеф — хотя бы потому, что эти двое никак не могли узнать про Лоренту.

Ему нужна была пауза, чтобы спокойно оценить ситуацию и продумать все варианты действий, но позволить себе такую роскошь, как время, он попросту не мог. Кейн был одним из самых страшных людей, которых он встречал в жизни — неизвестно, на что этот пироман-отморозок способен. И с каждой секундой его промедления риск, что он сделает с Лорентой что-то непоправимое, повышался.

Дай он себе чуть больше времени, никогда бы не решился на то, что в итоге сделал. Даже Вэйл настолько не ожидал от Ная подобной выходки, что не успел его остановить и образумить.

Ученый как ошпаренный вылетел из укрытия, целясь в Виктора из дрожащего в напряженных руках револьвера. Вооруженный двумя пистолетами, хромой стоял посреди дверного проема, широко расставив ноги, и торжествующе улыбался.

— Говори, где он!? — Прошипел Най, едва удерживаясь от желания стереть эту улыбку выстрелом.

— Идиот! В челноке она в безопасности, — Бросил Чарли.

Он-то не знал, что Лорента не собиралась там сидеть.

— А как ты думаешь? — Усмехнулся Виктор, — Охраняет ту штуку, на которой у вас всех свет клином сошелся.

Клетка! Черт, как он сразу не догадался!? Шерил ведь рассказала им о том, что ее повезут на “Алмазе”. Любой здравомыслящий человек сразу же обратит на нее внимание.

Рука с револьвером задрожала еще сильнее. Ситуация неумолимо приобретала масштабы абсолютного бедствия.

— Давай, попробуй выстрелить, — Подначивал его Виктор, — Вдруг попадешь…

— Говори, скотина, — Сквозь стиснутые от напряжения зубы прошипел Най, — Где вы ее прячете?

Он почти мог слышать мысли Вэйла, которые сейчас явно обкладывали его благим матом. Но весь их план рушился на глазах, а у Ная, как человека максимально далекого от военного или пиратского ремесла, не было ни выдержки, ни бандитской смекалки. Он, может, и сдержал бы себя, если бы знал, что кому-то из этих двоих есть дело до Лоренты. Но ни Вэйл, ни Чарли не дали бы за ее жизнь и гроша.

Что бы он не ожидал услышать в ответ, Виктору не дали заговорить. Высунувшись из укрытия, Чарли выпустил в его сторону несколько пуль, и Вэйл тотчас же последовал его примеру.

Для хромого каторжанин двигался на удивление проворно — он увернулся от пуль с такой легкостью, словно знал наверняка, куда целились его противники. Еще секунда — и вот он скрылся за стеной, вновь оставив их ни с чем.

И тут Най понял, что здесь от него не будет никакого толку. Пока Виктор перетягивал на себя все внимание, где-то там, на другом конце корабля, Лорента была в полной власти Кейна.

Идиоту было понятно, что этот безумец не сдастся без боя. Но ни Вэйл, ни Чарли понятия не имели, чего он хочет. А Най знал это наверняка.

Вот, где он должен быть. Там, а не здесь.

Не говоря им обоим ни слова, ученый бросился назад. Может, со стороны это даже выглядело, как трусость — ему не было никакого дела.

Впрочем, Вэйл сразу же смекнул, что к чему:

— Идиот! А если это ловушка? — Бросил он ему вдогонку, пока Най пытался совладать с тяжеленной дверью между отсеками.

“Это она и есть, — мрачно подумал Най, — Но только я могу ее обезвредить”.

Лорента знала, что такое страх. Но трусость была ей незнакома. У нее не было ни единой возможности вырваться из цепких рук своего пленителя, но и унижаться перед этим ничтожеством она не собиралась.

— Чего же ты ждешь? — Она опустила взгляд на жилистую руку, что держала кинжал прижатым к ее шее, — Режь.

— Жду, когда ты начнешь думать башкой и сообразишь, что твоя смерть мне ни к чему, — Вновь прошептали ей в ухо. От каторжанина так несло сигаретами, словно он сам состоял из табака, — Конечно, если ты будешь слушаться…

— На твоем месте я бы шла помогать твоему дружку, — Попыталась вернуть ситуацию в свои руки Лорента, — Трое на одного — не самый лучший расклад, не находишь?

— Для его револьверов трое — ничто. Но я попросил его оставить мне кого-нибудь на десерт. Он в этом плане не жадный, — Оскалившись в улыбке, он прижал Лоренту к себе еще сильнее и выглянул из-за ее плеча, во всей красе демонстрируя свое лицо.

Именно так выглядят чудовища, созданные человеческими руками. Да, именно созданные — потому что от рождения он таким не был. Ни лицом, ни душой.

Даже сквозь пелену леденящего страха Лорента не могла не заметить, что облик этого человека все еще хранил в себе отпечаток его былой красоты.

Это была совсем иная красота, нежели у Вэйла — не бунтующая, не доставшаяся вопреки всему человеку, который, казалось бы, совершенно ее не заслуживал — а правильная, чистая, выверенная до самой незначительной мелочи. И оттого ужасней было осознавать, как бесповоротно ее растоптало судьбой — эти шрамы, разорванное ухо, безумие в двухцветных глазах.

Страшно было представить, через что ему пришлось пройти, чтобы стать таким.

На мгновение Лоренте показалось, что этот жуткий человек отпустит ее — она почувствовала, как дрогнула его рука, стискивающая ее плечи — но все это пошло прахом, когда дверь в грузовой отсек снова открылась.

А за ней с пистолетом в руках стоял Най.

— Надо же! — Почти гостеприимно бросил каторжанин, — Старый знакомый! Я думал, ты сдох от потери крови…

Ученый смотрел Лоренте прямо в глаза. Еще никогда девушка не видела его таким решительным. Даже в особняке Коллиса на его лице не было ничего, кроме смятения и страха, но сейчас…

Не знай она Ная, Лорента бы и вправду испугалась его.

— Кейн, я не хочу в тебя стрелять, — Объявил он, противореча своим рукам, держащим револьвер на прицеле, — Я пришел поговорить.

— Наедине, надеюсь? — Хмыкнул каторжанин, и Лорента почувствовала, как лезвие прижалось к ее коже и легонько чиркнуло по ней.

— НЕТ! Не трожь ее! — Най бросился к нему, но Кейн отступил назад, увлекая за собой Лоренту. Тонкая струйка крови затекла под ворот комбинезона.

Он получал удовольствие от их страха. Видя, как мертвенно-бледный Най сходит с ума от ужаса, Кейн захохотал низким, гортанным смехом.

— Зачем она тебе? Хочешь пленника, возьми меня, — Ученый растерянно опустил пистолет, — В конце концов, мучать женщину — это слишком…

— Даже для меня? — Усмехнулся Кейн.

— Даже для тебя, — Кивнул Най, — Ты ведь… не головорез какой-нибудь. Ты идешь к своей цели — так иди к ней. Зачем тебе лишние жертвы?

— Я не трогаю тех, кто не пытается мне помешать.

— Мы тоже не пытаемся, — Подхватил Най, — Мы здесь… случайно.

— Врешь, — Лорента почувствовала, как Кейн позади нее покачал головой, — Опять врешь.

— Прошу, дай нам уйти, — Най осторожно шагнул ближе, — Поверь, мы тоже не в восторге от Бастарда. И не станем тебе мешать.

Кейн снова покачал головой. Лоренте начинало казаться, что этот разговор, больше похожий на прогулку по канату над пропастью с кипящей лавой, не закончится никогда.

— Не-а, — Нагло, почти лениво бросил каторжанин, — Милосердие всегда слишком дорого мне обходилось. Придумай что-нибудь получше.

К тому моменту, как Вэйл решил, что они зашли в тупик, Чарли Алмаз, словно подтверждая сплетни о временах, проведенных им во “Дворце грез”, жестом показал пилоту, что пора действовать.

“Прикрой меня” — прочитал по губам Вэйл. Глаза же у Чарли говорили еще красноречивей: возражений он не примет.

А говорил, что лезть под пули не придется!

Конечно, прежде Вэйлу приходилось участвовать в подобных стычках. В какой-то момент своей бытности пиратом он даже мог назвать их рутиной, но сейчас он порядком поотвык от такого риска.

А еще он так и не научился нормально стрелять…

Вот только против приказа не попрешь — стиснув зубы, Вэйл шагнул прочь из своего укрытия и ринулся вперед, напрочь позабыв о том, что Алмаз просил не палить куда попало.

Времени оглядываться по сторонам не было: Вэйл ухватился взглядом за первое укрытие — какой-то постамент в центре просторного, раза в два больше, чем на “Атлантике”, помещения рубки — и бросился к нему, пока по обе стороны свистели пули каторжанина.

Лишь усевшись на пол за постаментом, Вэйл позволил себе выдохнуть и осмотреться. Чарли нигде не было видно — пилот даже не знал, успел ли он сделать то, что собирался.

Спустя секунду он разглядел носок ботинка в темноте под выстроенной полукругом панелью. Места там, судя по всему, действительно было достаточно, чтобы улечься целиком, да и свет от основных ламп туда практически не добирался, что обеспечивало маскировку.

Нельзя позволить этому стрелку помешать Чарли. Вэйл примерно знал, где расположился каторжанин — в углу, возле самой стены, аккурат за выдвижным ящиком с набпасами. Стрелять не глядя с его меткостью можно было бы разве что для того, чтобы посмешить народ, но высунуться и стать мишенью для хорошего, по словам Алмаза, стрелка, было глупостью не меньшей. Поэтому, плюнув на все, Вэйл выстрелил — хотя бы для того, чтобы отвлечь внимание.

Мерцающая всеми огнями панель издала какой-то механический звук и переменила цвет на красный — то ли Алмаз врубил аварийный режим, то ли что еще, Вэйл не знал. На заводских кораблях такой цветомузыки отродясь не водилось…

Пуля угодила бы аккурат ему в лоб, если бы Вэйл не вертел головой во все стороны. Где-то с секунду он исступленно смотрел на дыру от пули в том месте, где едва не оказалась его голова, а потом понял, что каторжанин каким-то неведомым образом сменил дислокацию, и теперь стрелял откуда-то…

…Снизу, из-за одного из кресел.

— Черт, я же просил следить за ним! — Рявкнул Чарли, выбираясь из-под панели.

Сделав пару выстрелов, он рухнул рядом с Вэйлом.

— Я понятия не имею, когда он успел переползти, — Честно заявил пилот.

— И какой из тебя тогда пират!? — Нахмурился Алмаз, на ходу пустив еще пару пуль в сторону стрелка.

— Эй, я вообще-то пилот, а не абордажник, — Огрызнулся Вэйл.

И все-таки его самолюбие было задето. Он и сам понимал, что облажался — но не признавать же это при Чарли, который и без того дохрена о себе мнил!

Впрочем, Алмазу не было никакого дела до его отговорок. Прекратив стрельбу, он подобрался к самому краю постамента, и, почти высунувшись из-за него, выкрикнул:

— Прекращай это, парень. Корабль под моим контролем. Курс я сменил. Тебе и твоему дружку здесь нечего ловить.

В ответ раздался негромкий смешок. Голос у этого каторжника был под стать роже — такой же острый и резкий:

— Когда так говорят, значит, есть, что ловить.

— Думаешь, я блефую? — Хмыкнул Чарли, — Давай, пристрели меня — и корабль взорвется через несколько минут. Вы не успеете уйти.

Внутри у Вэйла все похолодело. Если это правда, то вряд ли им удастся уйти отсюда живыми…

— Боже, Чарли… Кого ты хочешь обмануть? — Проскрежетал стрелок. Несколькими точными выстрелами он разбил какие-то пластины на панели — красный свет тотчас погас, а те индикаторы, что не разлетелись на осколки, загорелись ровно.

— Надо было нам поболтать для начала, — Продолжил он, — Столько времени бы сберегли. И не стали бы с нами связываться.

— Как много нынче каторжники о себе понимают, — Ухмыльнулся Чарли.

— Понимают не понимают, но в корабликах вроде этого я знаю толк, — Еще один выстрел, на этот раз в радиолокатор, — У них нет систем самоуничтожения — слишком опасно. И дорого.

— А ты не считай мои деньги, — Сплюнул Чарли, — Хочешь проверить — пристрели меня.

Говоря это, Алмаз многозначительно зыркнул на Вэйла. Пилоту начинало казаться, что этот говнюк уверен, будто все вокруг способны читать его мысли.

А потом Чарли выпрямился во весь рост, подставившись прямо под удар, и до Вэйла наконец дошло, что от него требуется.

Так самозабвенно он не палил даже тогда, когда на волоске висела его собственная жизнь. Выстрелы напрочь оглушили его — он даже перестал понимать, кому они принадлежат: Чарли, каторжнику или ему самому.

Он не заметил, как опустошил барабан. Судя по тишине, повисшей на другой стороне рубки, стрелок тоже был пуст, но вполне мог в этот самый момент перезаряжаться.

Вэйл бросил взгляд на Чарли как раз в тот момент, когда он тяжело повалился рядом с ним. На темном комбинезоне пилота, пошитом на манер военного мундира, виднелись кровавые пятна и дыры от пуль.

Вэйл не поверил своим глазам. Эта мразь действительно выстрелила!?

Не помня себя от ярости, он выхватил револьвер из ослабшей руки Алмаза, вскочил на ноги и в несколько шагов преодолел расстояние до кресла, за которым скрывался стрелок. Ему было чертовски страшно — за себя, за корабль, за Чарли, наконец — и этот страх превратил Вэйла в безудержный порыв чистейшей ярости.

Стрелять надо было наверняка, и для этого каторжника надлежало сначала вытащить из его укрытия. Этим Вэйл и занялся, со всей дури вдарив ногой по креслу, за которым скрывался стрелок. Оно резко крутанулось, а спустя секунду пилот уже летел на пол из-за удара по ноге.

Колено взорвалось такой болью, что он даже не заметил, как выронил револьвер и позволил каторжнику напрыгнуть на себя сверху. Тот прижимал Вэйла к полу и молотил кулаками изо всех сил, которых, благо, было не так много.

Пилоту ничего не стоило сбросить его с себя — стрелок был совсем костлявый и не особо цепкий — но совладать с яростью оказалось гораздо сложнее. Вэйл пару раз приложил его затылком об пол, сломал нос и выбил пару зубов, прежде чем вспомнил о револьвере, что все еще лежал в пределе досягаемости.

— Ты сдохнешь, падаль, — Прошипел он, прижимая дуло пистолета к его лбу, — А Чарли будет жить. Такие, как он, не умирают.

Спустить курок было не сложнее, чем плюнуть. Впрочем, это Вэйл и сделал, когда поднялся на ноги и окинул взглядом избитый труп каторжанина.

А потом он вернулся в реальность и бросился к Чарли, что все еще лежал за постаментом, корчась от боли.

— Так, давай-ка глянем, — Вэйл попытался расстегнуть его комбинезон, едва опустившись на корточки, и пальцы его мгновенно испачкались в крови, — У тебя же тут есть медотсек, да?

Дрожащая рука Чарли твердо оттолкнула его:

— Ты идиот? Во мне три пули!

Вэйл ошарашено поднял глаза на его лицо. Алмаз был бледен, как смерть, но по-прежнему непреклонен и груб. Такого упрямца и хама не стал спасать бы ни один благоразумный человек, в том числе и Вэйл, но загвоздка была в том, что пилот видел Чарли в деле.

Такие люди рождаются раз в столетие. За них нельзя не бороться.

— Мало ли что? — Встрепенулся он, — Может, там ничего серьезного…

Он понимал, насколько глупо звучит, но подбирать слова было некогда. Вэйл снова попытался подобраться к ранам Чарли, а тот снова жестом потребовал от него отвязаться.

— На твоем месте я шел бы выручать очкарика, — Прокряхтел он, — Дай мне уже спокойно сдохнуть.

— Погоди, а как же корабль? Взрыв, — Опомнился Вэйл.

Чарли приподнялся на локтях и посмотрел на три дыры у себя в животе. Крови уже натекло столько, что она успела скопиться лужей вокруг него.

— Нет, ну ты точно дурак, — Не поднимая на Вэйла глаз, бросил он, — Тебе же этот ублюдок все объяснил — это дорого и тупорыло. Никто не захочет подорвать себе жопу по чистой случайности.

Здесь Вэйл почувствовал, как гора свалилась у него с плеч. Конечно, расслабляться еще было рано — как-никак, где-то на корабле второй мудила вовсю дрючил Ная с Лорентой — но теперь по крайней мере можно было не бояться, что “Алмаз” в любой момент может разнести к чертям собачьим.

— Тогда зачем ты стал блефовать? Неужели думал, что он не выстрелит? — Опомнился пилот.

— Чтоб ты спросил! — Огрызнулся Чарли, вновь оседая на пол, — Вали уже отсюда!

Вэйл не сдвинулся с места. Алмаз больше не кричал и не гнал его — у него были дела поважнее.

Какая странная и нелепая смерть — напроситься на пулю какого-то жалкого беглого каторжника. Вэйл не мог понять Чарли, как ни старался — неужели нельзя было придумать что-нибудь получше и не рисковать собой так глупо?

Впрочем, в этом тоже была какая-то логика — Алмаз умер так же, как жил: делая все, чтобы его никто не понял.

Просидев возле его тела где-то с минуту, Вэйл закрыл остекленевшие глаза величайшего пилота системы, сунул его револьвер под ремень и, как Чарли и советовал, решил искать остальных.

Струйка пота стекла вдоль позвоночника. Най дернул онемевшими от перенапряжения пальцами, что сжимали пистолет, и посмотрел на Кейна, который только и ждал момента, когда он предпримет что-нибудь совсем уж необдуманное.

Ученый не собирался так его радовать.

Вместо этого он решил тянуть время. Как-никак, Вэйл с Чарли не станут разбираться с Виктором вечно — если, конечно, хромой не сделает это быстрее.

— Твой дружок почему-то считает, что все это не в твоем духе, — Най обвел рукой помещение отсека, — Может, он прав? Всегда есть другой способ.

— Он думает, что знает меня. Пусть считает так и дальше, — Кейн с презрением сморщил нос и внезапно показался Наю едва ли не стариком.

Молодого человека так и тянуло ляпнуть что-нибудь про Шерил, но он сдерживал себя — мало ли как этот безумец отреагирует на упоминание своей дамы. Это может стать той самой ошибкой, которую он не имел права себе позволить.

Он опустил глаза на Лоренту. Девушка хоть и была напугана, но держалась на зависть любому мужчине. Ее хладнокровный взгляд метался-туда сюда, но ни разу не показался Наю паникующим. Он не сомневался — будь у девушки при себе хоть что-нибудь, что можно было бы обратить против Кейна, он бы уже был повержен.

— Кейн, мы тебе не враги. Я понимаю, через что тебе пришлось пройти…

— Не понимаешь. И не поймешь, пока не окажешься в этом аду сам, — Сейчас каторжник казался одержимым ничуть не меньше, чем почтенные сыны.

Най стал искать возможность усыпить его бдительность, довести до точки, когда он окончательно потеряет над собой контроль, но корабль решил преподнести ему еще один сюрприз.

Свет в отсеке погас так резко, что он чуть было не подумал, что потерял сознание. Лорента в темноте шумно вздохнула, и спустя мгновение “Алмаз” тряхнуло так, что Ная отбросило в угол. Падая, он снес собой какой-то ящик и перевалился через него прямо на пол. Боль от удара была та еще, но времени на нее не было — в грохоте падающих ящиков слышалось какое-то шуршание, возня и стук подошв по железному полу.

— Лорента! — Только и успел крикнуть ученый, когда тусклое аварийное освещение вновь заполнило захламленный отсек.

Девушка со всех ног неслась к нему — Най понятия не имел, как ей удалось избавиться от хватки Кейна, но, судя по тому, что каторжанин лежал на полу, он тоже потерял равновесие и наверняка выпустил ее по неосторожности.

Поэтому теперь он выстрелил, непонятно откуда достав револьвер. Благо, Лорента рухнула на пол рядом с Наем раньше, чем пуля достала бы ее, но не выстрелить в ответ, причем, несколько раз, ученый не мог. Впрочем, их положение это не изменило — разве что теперь стадия угроз перешла в перестрелку. До двери все еще было слишком далеко, укрытие в виде ящика трудно было назвать даже сносным, а Кейн, лишившись прикрытия в виде Лоренты, стал еще опаснее.

— Как ты узнал, что он здесь? — Лорента вжималась в стену, легонько прикасаясь к порезу на шее.

— Дружок его сказал. Я оставил Чарли с Вэйлом и побежал искать тебя.

Судя по звуку, Кейн поднялся на ноги. Вновь щелкнула его зажигалка.

— Жизнь научила меня не оставлять свидетелей, — Раздался голос, — Ни при каких условиях.

Най с Лорентой переглянулись. Так он понял, что звук, доносившийся из коридора, ему не послышался.

— Даже когда тебе в башку целятся из пушки? — Последовал вопрос.

Еще никогда он так не радовался Вэйлу. “Стреляй же, черт возьми” — взмолился Най.

— Даже тогда, — Ответил Кейн.

И чей-то револьвер дал осечку.

Удар не заставил себя ждать — что-то рухнуло на пол с таким грохотом, что сомнений в том, что это были Вэйл с Кейном, не осталось. Най высунулся из своего укрытия и попытался прицелиться, но риск попасть в пилота был слишком велик — противники ни секунды не задерживались на одном месте, постоянно перекатываясь и изо всех сил молотя руками и ногами.

На секунду Най решил, что можно оставить этот поединок на откуп Вэйлу, но потом он понял, что Кейн дерется не на жизнь, а на смерть, причем, так мастерски, что пилот, будучи в два раза его крупнее, только и успевал защищаться и уворачиваться. Кейн извивался, как змея, двигался так быстро, словно был не человеком, а машиной, созданной для того, чтобы избивать людей. Всего за пару секунд он выбил револьвер из руки Вэйла и в кровь раскромсал ему лицо, причем, гораздо серьезнее, чем Наю несколько дней назад.

Ученый посмотрел на Лоренту. Не нужно было говорить ни слова, чтобы девушка поняла, о чем он спрашивал. Най поднял револьвер и, не целясь, выстрелил.

Кейн пошатнулся, но не упал, продолжая нависать над Вэйлом. Пуля угодила ему то ли в ногу, то ли в бок — Най не смог разглядеть в полутьме и сумятице. Хорошо, что пилот быстро сообразил и сбросил с себя противника. Плохо, что у Кейна хватило руки, чтобы, рухнув возле Вэйла, дотянуться до пистолета, отнятого у него в начале драки.

Либо каторжник не чувствовал боли, либо настолько привык к ней, что она не помешала ему подняться на ноги и нацелить револьвер на Вэйла.

У Ная замерло сердце. Он не понял, кто выстрелил раньше — он или Кейн. Может, это даже произошло одновременно, но факт оставался фактом — он промахнулся.

А Кейн — нет.

Вэйл упал, и каторжник рванул из отсека в коридор с такой прытью, словно пуля наоборот придала ему сил. Най с Лорентой, не сговариваясь, выскочили из своего укрытия. Ученый бросился за Кейном, а девушка — к Вэйлу.

Высунувшись из дверного проема, Най выстрелил в бегущий по коридору силуэт. У него начинало складываться впечатление, что Кейн либо не чувствует ран, либо они не приносят ему никакого вреда — молодой человек успел опустошить барабан, а каторжанин как ни в чем не бывало бежал дальше в сторону стыковочного отсека, где ждал своего часа челнок.

Най не видел смысла гнаться за ним. Искушать судьбу он не собирался, а выдворить с корабля этого мерзавца и вовсе только мечтал — так пусть он катится себе на все четыре стороны на челноке, тем более, что топлива на то, чтобы добраться до какого-нибудь судна, способного его подобрать, там точно не хватит.

Сунув бесполезный револьвер в карман, Най вернулся в отсек, где Лорента хлопотала над Вэйлом. В крови у пилота почему-то были даже ноги.

— Неплохо я вас тряхнул, да? — Вымученно улыбнулся он разбитыми губами.

— Ты? — Най бегло поискал глазами его рану, — Я думал, это Чарли.

Вэйл покосился на дверь и скривился, когда ученый коснулся фонтанирующей кровью дыры у него в плече.

— Он мертв, — Хрипло выдал он, — Так что давайте латайте меня, а то пилотов у вас не останется…