Клетка для лжецов

Глава 11

— А нельзя поаккуратней? — Ворчливо придрался Най, — У секретарей паспортных контор обычно каллиграфический почерк…

Лорента оторвалась от драгоценного поддельного паспорта, вернула перо в чернильницу и подняла равнодушный взгляд на своего спутника:

— А нельзя ли не бубнить под руку? Если такой умный — бери и делай сам.

Мало того, что этот король занудства стоял над душой и постоянно напоминал ей о времени, так ему еще и хватало наглости учить ее работать с документами!

— Ну уж нет, — Он сложил руки на груди и напряженно огляделся по сторонам. В старом здании почтамта кроме них было еще человек пять, и все они, к их великой удаче, не обращали никакого внимания на странную пререкающуюся парочку, что устроилась за столом в углу.

— Лучше бы, чем мешать, — Лорента помахала личной карточкой Джеймса Верна, чтобы высушить чернила, — Придумывал себе биографию.

— Интересно, какую же?

— Чем трагичней и слезливей — тем лучше.

Най хмыкнул.

— Если что, я уже сказала мадам Эсфье, что ты военный, — Добавила девушка. Гул голосов посетителей почтамта заглушил звук ее голоса, — И что получил серьезное ранение.

Молодой человек выругался сквозь зубы и, отодвинув стул, уселся напротив:

— По-твоему, я похож на военного?

Лорента принялась за заполнение второй карточки — на имя Рейчел Верн.

— Нет, а что я должна была сказать? — Не отрываясь от каллиграфии, поинтересовалась она, — Да и вообще, я, считай, сделала тебе комплимент…

— Да ладно! — Притворно изумился ее новоиспеченный муж.

— А что? Мне всегда нравились мужчины, склонные к риску…

— Можешь не рассказывать, мне плевать, — Отмахнулся Най.

Вот только тон его говорил об обратном. Ему ни капли не плевать.

Лорента высушила свою карточку и вновь подняла на него глаза:

— Надеюсь, у тебя есть свободная фотография?

Глаза за стеклами очков вмиг округлились до размеров двух медалей:

— Ты издеваешься?

Ничего другого от него нельзя было ожидать. Най был из числа тех отвратительно-правильных людей, которые из-за своей честности никогда даже не подозревали о существовании запасных вариантов, обходных путей, планов “б” и всего прочего.

Лорента подавила желание отпустить очередную колкость по этому поводу и спокойно сцепила пальцы в замок:

— Значит, будем вырывать из настоящего паспорта.

За секунду Най испытал весь спектр эмоций — если судить по его лицу — от смеха до подлинного гнева. Остановился он, к сожалению, на последнем:

— Ты совсем рехнулась!?

И все же рука его полезла в карман, и Лорента не без удовольствия поймала себя на мысли о том, что именно такой реакции она от него ожидала. Най вообще был человеком на удивление предсказуемым. И, наверное, поэтому Лоренту так удивила его ложь насчет болезни.

Не успела девушка заверить его в том, что никакой катастрофы в кочующей туда-сюда фотокарточке нет, как Най о чем-то вспомнил и радостно похлопал себя по карманам:

— Стой! Сейчас…

Спустя пару секунд поисков на стол перед Лорентой легла изрядно потертая карточка с вензелем музея Колонизации.

— В случае чего эту штуку восстановить будет проще, — Объяснил Най.

Поглядев на фотографию, девушка не смогла сдержать смешок:

— Это что, правда ты? Сколько тебе здесь, пятнадцать?

Было даже как-то неловко признавать, что этот милый парнишка и зануда перед ней — один и тот же человек.

Хотя, к чести Ная, можно было сказать, что волосы с годами стали лежать лучше — то ли он стал стричь их по-другому, то ли научился нормально зачесывать…

— Двадцать, — Нехотя отозвался молодой человек.

Легким движением острого ногтя Лорента подцепила край фотокарточки и тихонько потянула. Застарелый клей поддался без лишних сопротивлений.

Достав липкую полоску, девушка оторвала защитный слой, наложила на нее фотографию и хорошенько прижала к новому паспорту, не сводя глаз с выцветшего лица юноши. Что бы она могла сказать об этом парне, не знай она нынешнего Ная?

Возможно, то, что он счастливый человек. Он думает, что способен изменить весь мир и ждет, когда этот шанс ему наконец выпадет.

Но шанс так и не выпал. Это Лорента уже прочитала по другому лицу — лицу мужчины, в которого превратился этот юноша по прошествии лет. Лицу, на котором самый отчетливый след оставила вовсе не болезнь, а отчаяние.

Несмотря на все раздражение, что Лорента испытывала к Наю, она не могла избавиться от горечи при виде того, как с каждым днем огонек надежды становится все слабее в его глазах.

Кажется, ей действительно встретился достойный соперник. Не только во лжи, но и в безысходности…

— И что же, ничего не скажешь? — Вдруг поддел Лоренту молодой человек.

— А что я должна сказать? — Без задней мысли выпалила она.

— Не знаю, съязвить как-нибудь, — Пожал плечами он, — Сказать, что время меня не пощадило или что-то в этом роде…

— Оно никого не щадит — вот, в чем фокус, — Покачала головой Лорента. И только спустя долгую секунду молчания поняла, что они с Наем вдруг поменялись ролями…

“Купол” считался крупнейшим рынком ремонта межколониальных кораблей если не во всей Нео-солнечной системе, то на Втором кольце уж точно.

Но Вэйлу было, с чем сравнивать. И ничего поразительнее этого места за всю свою бытность пиратом ему видеть не приходилось…

Впервые с момента выхода из тюрьмы он полностью ощутил себя в своей тарелке — вмиг позабылись все мысли о миссии, о непутевой парочке Ная и Лоренты, да даже о корабле, будь он неладен!

Все, чего ему хотелось — вновь оказаться в этом мире.

В каком-то смысле “Купол” был городом в городе — его даже можно было разделить на районы, вроде лётного, где занимались преимущественно починкой крыльев, турбин, ускорителей и прочих приблуд, или технического, где латали вентиляции и системы охлаждения. Все это отделялось друг от друга чередой переулков, подворотен и лавок, где помимо ворованных запчастей можно было приобрести бухло, сигареты или кое-что поинтересней. Торгаши этим дерьмом наперебой горланили так, что могли оглушить к чертям собачьим, в особенности, человека к этому не привыкшего. А Вэйл за четыре года успел отвыкнуть…

В центре, придавая всему этому базару хоть какое-то подобие порядка, пролегал так называемый проспект — длинная широкая улица, по которой то и дело на телегах, тягачах или даже волоком тянули убитые в хлам корабли. Оттого брусчатка здесь была выдолблена, а на тех камнях, что все еще держались на месте, явственно отпечатались следы от колес.

Шум, мусор, духота, вонь масел и постоянная возня сделали бы это место невыносимым для кого угодно, но не для Вэйла. По сравнению с той преисподней, в которой он вырос, “Купол” был сущим курортом. Здесь его никто не загонял в тесную каморку в подвале, насквозь провонявшую перегаром и тухлятиной, не пытался читать нравоучения, то и дело прерываясь на взмах кулака и глоток спирта, и не вынуждал слушать женские крики и причитания за тонкой фанерной стеной.

Не успел Вэйл выйти на проспект из переулка, как за грохотом какой-то рухляди, некогда бывшей летательным аппаратом, ему послышался звук, отдаленно напоминающий его имя.

Он замер и прислушался.

— Вэйл! — Повторился возглас, — Ты ли это!?

С одной стороны, встретить кого-то знакомого было приятно — авось, подскажет человечка, способного по дешевке подогнать цилиндры для “Атлантики”, но с другой… Со знакомствами у Вэйла никогда не было проблем, но назвать хоть сколько-то из них надежными у него язык не поворачивался.

Он обернулся и увидел семенящего к нему с другой стороны улицы человека — метр с кепкой, круглое пузо, грязная замусоленная рубашка, подтяжки и здоровенные стоптанные башмаки. Из всех его знакомых такими удивительными характеристиками обладал только один — Джеб, непутевый хозяйственник с “Альчиты”. По крайней мере, Вэйл запомнил его по “Альчите”, но вряд ли этот неблагонадежный тип продержался там более-менее долго.

— Дружище, это ты! — Короткие ножки наконец донесли Джеба до Вэйла, — Сто лет тебя не видел! Помнишь меня?

Вэйл мысленно призвал себя к самообладанию и настроился на получение пользы из общения с этим недоразумением.

— Помню, Джеб, помню, — Кивнул он, пожимая протянутую грязную руку.

— Ты как здесь? Поговаривали, ты сидишь на двадцать четвертой, а ты вот он — целехонек, здоров, даже не изменился!

— А ты кончай верить всякой брехне, — Рука как-то неосознанно потянулась к ямке между ключицами, где был вшит следящий механизм, но Вэйл одернул себя. Ворот свитера надежно скрывал шрам от посторонних глаз.

— Как же не верить-то? Ты ж свалил с “Темной дыры”, хотя оттрубил там…

— У меня были на то причины, — Отрезал пилот тоном, не терпящим продолжения темы.

— И где ж ты теперь? — Незамедлительно затараторил Джеб, — Что-то не слыхал, чтоб ты к какому-то экипажу прибился.

Вэйл всегда считал себя хорошим лжецом, но годы без практики скажутся на каком угодно таланте. Поэтому он спрятал руки в карманы — чисто для верности — и сделал вид, что внимательно озирается по сторонам:

— Я теперь маленько по другой части… Летаю… по найму. Деньги почти те же, а риска в разы меньше.

У Джеба аж рожа вытянулась от удивления.

— Да ладно! — Изумился он, — Это что ж должно произойти, чтобы Кертен зачурался риска?

Этот разговор пора было заканчивать.

— Не слишком ли вопросов? — С грубоватым смешком нахмурился пилот, — Сам-то как?

Меньше всего на свете Вэйла интересовала жизнь этого придурка, но в такой короткий срок ему не удалось придумать лучшего способа перевести тему.

— Ой, да тошно даже рассказывать! — Отмахнулся Джеб, — Мыкаюсь туда-сюда, еле концы с концами свожу…

Поджав губы, Вэйл с ухмылкой глянул на его объемистое пузо, которое за четыре года, кажется, стало еще больше, и попытался придать лицу участливое выражение.

— Вот, подумываю здесь осесть… Осточертело все! Сил моих больше нет!

Джеб продолжил бы распыляться и дальше, если бы Вэйл не перебил его:

— А ты здесь, значит, свой человек?

Быть для кого-то “своим” среди таких людей, как этот шаромыжник, означало едва ли не самую приятную похвалу на свете. Вот и Джеб просиял:

— Не без этого, частенько здесь бываю… А что такое?

— Да у меня тут машина захворала… Человечка бы, чтоб подогнал запчасти, — Для пущей верности Вэйл подмигнул хозяйственнику, — И, желательно, подешевле…

Джеб задумчиво потер небритый подбородок:

— Ну, дружище, сам понимаешь — задарма никто тебе здесь ничего не отпустит. А так… найдутся люди, и не один. Если, конечно, ты не начал брезговать нашим…

“Нашим” на его языке означало “краденным”. Честно говоря, это предположение даже немного задело Вэйла. Наверное, надо было чутка пригасить свое высокомерие, а то все эти ребята и вовсе перестанут принимать его за своего.

— Ты еще скажи, что я “кольцевой” перестал пить! — Упрекнул Джеба Вэйл, — Ты за кого меня держишь? За драного аристократишку?

— Ну-ну, не горячись, чертяка! — Мягко осадил его хозяйственник, — Вижу, что наш дух из тебя хрен вышибешь! Может, раз пошел разговор, пропустим по парочке..?

Вэйл опасался, что после парочки “кольцевых” он не только забудет, что можно говорить этому идиоту, а что — нельзя, но и вовсе не сможет вспомнить, кто он такой и на кой черт здесь оказался. Дерьма крепче, чем это пиратское пойло, которым по традиции закидывался весь экипаж при переходе в гиперпространство между Кольцами, пилот за свою жизнь не пробовал и не особо горел желанием попробовать.

Поэтому он тотчас стал искать предлог для того, чтобы слиться. Вэйл хоть и планировал хорошенько отдохнуть от своих назойливых спутников, но берега он все еще видел, а это выходило за них слишком далеко…

— Извиняй, Джеб, у меня и так времени на ремонт в обрез. В другой раз, — Пожал плечами он.

— Эх, не та нынче молодежь пошла, — Хозяйственник почесал затылок.

Сейчас Вэйлу ничего не хотелось сильнее, чем дать этому типу пинка для скорости. Но он сдержался.

Наверное, отказ Вэйла выпить с ним изрядно обидел Джеба. Потому что та дыра, куда он привел пилота, не шла ни в какое сравнение с остальным Куполом.

Не заметь Вэйл выставленные, словно экспонаты в музее, обломки кораблей, куски обшивки, сгоревшие двигатели, он бы решил, что хозяйственник притащил его в притон — настолько подвал, куда они спустились по старой железной лестнице, был темным, душным, прокуренным и захламленным.

Под самым потолком, загаженным вековой копотью, висела керосиновая лампа, почти не дающая света. Не успел Вэйл толком осмотреться, как Джеб схватил с кучи хлама первую попавшуюся трубу и со всего маху шарахнул ей по перекладине, с которой свисали чьи-то грязные потные тряпки.

— Эй! Робин! Я тебе клиента привел!

Из глубины узкого коридора послышалось сначала ворчание, а потом и шаги. Спустя несколько секунд хозяин этой помойки явил себя миру. И при виде него Вэйл и вправду на секунду испугался, что не сможет выбраться отсюда живым.

Это был крупный, мускулистый, даже побольше Вэйла, человек лет сорока, в котором не было бы ничего пугающего, если бы не рожа — обожженная, покрытая уродливыми красными рубцами, полностью лишенная даже намека на волосы, ресницы и брови. Глаза, похожие на две бездонные дыры, были единственным, что шевелилось на этом выжженном лице, и Вэйл, глотая подступивший к горлу комок, некстати попытался предположить, что же должно случиться с человеком, чтобы он получил такие отметины.

Робин на ходу застегивал залатанный жилет на широкой груди, не обращая никакого внимания на посетителей. Когда, наконец, с марафетом было покончено, он достал сигарету, закурил и поднял глаза на Джеба:

— Сам что-то брать будешь?

И тут у Вэйла чуть не подкосились ноги. Потому что низкий прокуренный голос выдал в Робине… женщину. От этого открытия страх, охвативший Вэйла, стал еще сильнее, и он постарался напустить на лицо побольше снисходительности.

— Мне-то твое барахло зачем!? Вот — он брать будет.

Зрачки “дамы” метнулись к Вэйлу. Сейчас он отдал бы многое за то, чтобы превратиться в кого-то наподобие Джеба — в потного, мелкого, толстопузого и, желательно, беззубого — потому что глаза Робин ощупывали его похлеще, чем он сам — Лоренту в день их знакомства.

— Механик что ли? — Ухмыльнулась женщина, обнажая крепкие, но напрочь пожелтевшие зубы.

— Пилот, — Поспешил поправить Вэйл.

Робин, кажется, мало интересовал его ответ. Опершись могучей рукой о дверной косяк, она посмотрела на Джеба, и обожженное лицо ее пошло морщинами от презрения:

— А ты, полудурок, чего встал, раз ничего брать не будешь? Пшел отсюда!

Еще пять минут назад Вэйла страшно раздражал этот хозяйственник, теперь же он еле удержался от желания схватить его за руку и задержать здесь насильно. Но Джеб попрощался с пилотом виноватым взглядом и поспешил ретироваться, видимо, опасаясь гнева хозяйки.

Не прошло и секунды, как Робин вернулась к своей жертве:

— Пилот, значит… И что ведешь?

— Сейчас — малый исследовательский. “Атлантика”.

Дама изволила разочарованно фыркнуть:

— А нос-то задрал! Я уж подумала, что у тебя сам Чарли Алмаз пыль глотает!

Вэйл набрался смелости и выдал:

— Это невозможно. Ни один пилот не развивал скорость больше, чем Чарли.

— Так а я о чем!? — Со злостью рявкнула Робин, — А раз ты не Алмаз, значит хорош смотреть на меня, как на кусок дерьма!

Вот он — взгляд обывателя. Чарли Алмаз — бог, и все тут! Других пилотов просто не существует.

А впрочем… разве он не был богом для самого Вэйла? Разве не из-за него он выбрал штурвал, когда впервые подумал о том, что корабли — его судьба?

— Хотя… времена сейчас такие, всякое бывает, — Робин заглянула в глаза Вэйлу, — И Алмаза обогнать можно, если очень захотеть. Говорят, он сейчас и не летает совсем. Бухает где-то беспробудно и не высовывается…

Уследить за ходом ее мысли не представлялось возможным. Видимо, ожоги каким-то загадочным способом преодолели кости и поразили мозг.

— Не понимаю, о чем вы, — Честно выпалил Вэйл.

— О том, что если хочешь вести себя так, как ведешь, становись легендой. Или делай рожу попроще.

Страх Вэйла неумолимо смешивался с нарастающим раздражением:

— Давайте-ка по делу. Мне нужны поршневые цилиндры на движок Малого исследователя-08.74. Если что, образец у меня с собой.

Порывшись в перекинутой через плечо сумке, Вэйл отыскал между револьвером в кобуре и пачкой сигарет покореженный цилиндр и показал его Робин.

— Таких нет, — Едва взглянув на кусок железа, бросила она, — Но если поставишь с Ф-30, ничего с твоей колымагой не случится. Зуб даю.

На Ф-30 Вэйл гонял еще лет десять назад, когда только учился летному делу. Любой уважающий себя пилот должен был уметь вести эту машину — большое тяжелое судно, совершенно невыносимое в управлении из-за своих габаритов.

Именно поэтому, вспомнив эту громадину и сравнив ее со своей малышкой “Атлантикой”, Вэйл решил, что неприязнь Робин к нему вылилась в желании окончательно уничтожить его корабль.

— Ф-30!? — Чуть не выругался пилот, — Да это же чертов тяжеловоз! Ты хоть представляешь, что такое Малый исследователь!?

— Представь себе, — Бросила женщина, — А вот ты, видать, в глаза Ф-30 не видел, раз не знаешь, что у него пять движков! И твой исследователь слизал их почти под копирку.

Копаться в движках Ф-30 Вэйлу ни разу не доводилось, но то, что их было пять, он отлично помнил — врубать эту махину на всю мощь означало обогреть весь корабль до климата тропиков. Честно говоря, он и подумать не мог, что по устройству они могли оказаться сходны с движками шустрой “Атлантики”.

— Так что? — Робин отстранилась от дверного косяка, — Будешь брать?

— Буду, — Пробормотал он, — Но смотри, если что-то…

Не дослушав его, Робин нырнула в темноту коридора. В одной из боковых комнат тут же загорелся свет — у нее что, было там электричество? — и заскрипели выдвигающиеся железные ящики.

— Надо же, какой грозный! — Вдруг решила отозваться Робин, — И что же ты мне сделаешь?

У Вэйла на языке крутилось полно вариантов, но ни один из них не казался подходящим в данной ситуации — не будь он один, да еще и вооруженный единственным жалким револьвером, разговор с этой шарлатанкой с самого начала бы строился по-другому.

Не успел он придумать мало-мальски подобающий ответ, как Робин вышла из своей подсобки с цилиндром в руках — с виду так почти новым. Вэйл понятия не имел, с каким выражением лица она его застала, потому что, потонув в размышлениях, он потерял всякую власть над своей рожей.

— И еще один совет, раз ты так просишь, — Сказала она, — Не угрожай тем, что не сможешь выполнить.

— Сколько с меня? — Проигнорировал ее слова пилот.

— А что, натурой не хочешь, красавчик? — Робин сморщилась в жутчайшей из улыбок.

Теперь он понимал, за что ей сожгли рожу. Слишком самодовольная, слишком наглая и насмешливая.

Жаль, что сейчас здесь не было Лоренты — поглядела бы, к чему порой приводит непомерно длинный язык!

— Ладно-ладно, шучу! Больно ты мне нужен… Пятерку, если по альянсовским…

Фыркнув, Вэйл нащупал в кармане мятую купюру и протянул “даме”, забирая свой цилиндр.

За спиной хлопнула дверь, и еще до того, как обернуться на вошедшего, Вэйл с удивлением заметил, как Робин, вмиг растеряв всю свою спесь, почтительно склонила голову перед гостем.

Вэйл обернулся. Несмотря на странный внешний вид, незнакомец был единственным в Куполе человеком, кого можно было назвать мало-мальски приятным глазу — а все потому, что пилот не приметил у него ни одного бросающегося в глаза увечья. Наверное, тоже путешественник или прибыл из остального города. Вот только его откуда-то здесь не только знали, но и почитали почти как бога…

Лет тридцати, стройный, с аккуратно зачесанными назад волосами, вошедший был одет в справный дорогой черный костюм и обладал настолько незапоминающимися чертами лица, что Вэйл ни за что не узнал бы этого человека при встрече.

Единственное, что бросалось в глаза — полосы на его лице, идущие сверху вниз ото лба через щеку к самому подбородку, совершенно симметричные и идеально ровные, по одной справа и слева.

По этим полосам, наверное, его и узнавали.

— Чего желаете, почтенный сын? — Пролепетала Робин.

Но “почтенный сын” на нее даже не смотрел. Все его внимание было направлено на Вэйла.

— Вэйл Кертен, пилот корабля “Атлантика”? — Голос у него был ровный и бесцветный, почти как у Лоренты, когда она притворялась биоандроидом.

— Да, это я, — В голове у пилота пронеслись все возможные варианты развития событий — от возвращения в тюрьму до пули в лоб.

Но ничего из этого не последовало — по крайней мере, пока. Незнакомец лишь стянул кипельно-белую перчатку с узкой ладони и протянул Вэйлу руку в знак знакомства:

— Дэниэл Миспейс, — Представился он, — Мое имя вряд ли что-то вам скажет, но я настаиваю на нашем с вами коротком разговоре. Поверьте, мне есть, что вам предложить.

— В каком смысле? — Нахмурился Вэйл, пряча цилиндр в сумку.

Дэниэл поспешно натянул перчатку и кивком указал на дверь:

— С вашего позволения… я хотел бы выйти на улицу.

На мгновение Вэйл замялся, но Дэниэл, несмотря на мягкость своего тона, и не ждал от него ответа. Он незамедлительно развернулся и последовал к выходу.

Выбравшись на улицу, он размашистой походкой зашагал по переулку к проспекту. Вэйл огляделся по сторонам в поисках Джеба, но того уже и след простыл, а потому пилот без зазрения совести двинулся следом за Дэниэлом.

— Так что вам нужно? — Напомнил Вэйл, — И кто вы такой?

В переулке кроме них не было ни души, хотя вряд ли этому человеку было дело до прохожих. Он поравнялся с Вэйлом и пристально посмотрел ему в глаза:

— Я — представитель одной разветвленной организации, действующей на нескольких колониях, включая эту. Этой информации нам будет достаточно.

“Вообще-то нет” — чуть не возразил ему пилот. Недомолвки он ненавидел даже сильнее лжи, а этот тип с манерами не то аристократа, не то исповедника явно был к ним склонен.

— А мое предложение… Надеюсь, оно покажется вам привлекательным, — Дэниэл мягко улыбнулся.

— Пока что не кажется. А если будете продолжать тянуть кота за хвост, и не покажется вовсе, — Строго сообщил Вэйл. Ему уже порядком поднадоело терпеть всех этих кретинов — сначала Джеба, потом Робин, теперь еще и этого “полосатого” идиота.

— А меня предупреждали, что вы прямолинейный человек, — Сощурился Дэниэл, — Что ж, тогда постараюсь быть краток. Самое главное, что вам следует знать — наша организация обладает достаточными… возможностями, чтобы вот это маленькое недоразумение, — Он вдруг потянулся к его шее и ткнул пальцем прямо в механизм, — Перестало досаждать вам.

Пилот едва совладал со своим лицом, чтобы не выдать удивления. Его собеседник, между тем, продолжил:

— Во вторых, вам будет предоставлена достойная денежная награда. Думаю, сумма, сопоставимая по стоимости с небольшим межколониальным кораблем, способна удовлетворить многих… И в-третьих, я лично гарантирую вам защиту ваших будущих… предприятий от излишнего внимания властей, — Он многозначительно ухмыльнулся.

— Это я понял, — Вэйл сложил руки на груди и остановился, — А что по моей части? Ограбить галактическую казну? Взорвать дворец альянса?

— Нет, ну отчего же..?

— Чего вы хотите? — С нажимом повторил пилот.

— Наша организация просит от вас лишь одного. Доставить по нужному адресу леди Лоренту Фелиссен.