Любимая для эльфа (СИ)

Глава 129. Встречи с гляделками

Блики солнца на воде, запах водорослей, океаны травы.

Небо светло-голубое, слегка выгоревшее.

Магнус и Тамико расстелили покрывало и лежали, наслаждаясь единением с природой.

— Нам надо будет как-то съездить к моим родителям, — Тамико проговорила задумчиво, с ленцой, разомлев под солнечными лучами. — Я сказала им, что встречаюсь с парнем, и у нас все серьезно. По легенде ты владелец пиар-агентства, богатый и преуспевающий.

Магнус хмыкнул.

Тамико с подозрением покосилась на него.

— Остальное они сочли бы слишком опасным или неправдоподобным.

— Логично.

— Про твою семью я не знала, что рассказать, перевела тему на учебу. Родители же не в курсе, что я ее бросила, — Тамико потянулась всем телом, — тоже нужно будет как-то выкручиваться.

— Придумаем тебе хорошую человеческую работу, а потом сотворим тебе диплом. Я себе сделаю какое-нибудь удостоверение личности, а моих родителей сыграют магические копии… Когда до свадьбы дойдет, — Магнус ответил уверенным тоном.

— Ооох! Я и не подумала об этом! Мои ж непременно захотят быть на свадьбе. И прочие родственники захотят…

— Ну вот, устроим им радость. Макса позовем, представь, под каким впечатлением будут твои родные, когда он им споет…

Неожиданная мысль, холодная и острая, пронзила Тамико, как клинок.

— Слушай… А потом же мне надо будет стареть… И тебе тоже!

— Постареем, наденем на себя копии в возрасте.

Голос Тамико дрогнул.

— И они умрут, а я…

Тамико зашлась в плаче, и Магнус обнял ее, защищая от тяжести осознания.

Быть эльфом не только плюс. Это еще и тяжкое бремя, когда не живешь исключительно среди эльфов.

Когда-то Тамико спросила Магнуса, как сиротой стала Наоко.

Магнус рассказал:

— Она из семьи преступников. Ее родителям не дали перевоплотиться. Считай, их казнили. Вот они и были вынуждены покинуть мир анамаорэ, уйдя в безвестность. Потому их дочурка Наоко лезла во всякие переделки, чтобы законно перевоплотиться и обрести новую семью… Причем она хотела стать героиней, иначе другие семьи могли не принять дочь аж двух преступников. В итоге, как ты знаешь, она доигралась и провалила задание по Лукасу. Но полюбить Лукаса в любом случае стало ее роковой ошибкой. Теперь ее обратно не примут. Она ж типа предательницы. И не убила его, и полюбила его.

Наревевшись, Тамико сменила тему:

— Как бы узнать, правда ли Маю небезразличен Лукас…

Магнус ухмыльнулся.

— Да запросто, но для этого мне придется пофлиртовать с ней.

— Тебе?!

— Я самый артистичный, — Магнус гордо улыбнулся.

Тамико напряглась.

— А можно это выяснить как-то без флирта? Не нравится мне эта идея.

— Можно и без, но так проще, — и Магнус посмотрел на Тамико особым взглядом, от которого Тамико ощутила, что все ее существо потянуло к нему.

Она опомнилась, ощутив, что жарко и развязно целует любимого.

А затем Тамико вспомнился рассказ о вечеринках молодежи анамаорэ.

Подробно об этих вечеринках ей рассказал Лукас, а Магнус потом дополнил рассказ скупыми подробностями. Полноценно говорить о своих прошлых отношениях Магнус упорно не желал.

***

Как-то Тамико заметила, что Лукас призывно смотрит на нее.

Этот взгляд вызвал у Тамико недоумение.

— Эй, ты что?! Опять за старое? Я не буду с тобой спать!

Лукас мечтательно протянул:

— Просто вспомнил юность, и как в гляделки играли…

— Что за гляделки?

— Игра такая специфическая. Когда особенным образом смотришь на девушку, и ее к тебе либо безумно тянет, либо ее реакция примерно, как твоя.

— От чего это зависит?

— От девушкиной любви. Тянет тех, кто никого не любит или любит лично тебя, — Лукас чуть погрустнел.

Тамико решила перевести тему. А то получается, что она Лукаса не любит. А она его любит, как друга, но Лукасу незачем об этом напоминать и расстраивать его.

— Забавно! А можно было как-то избежать эту проверку?

— Конечно, можно. В глаза никому не смотреть. Но сама понимаешь, задача из серии невыполнимых. Ты же не псих, взгляд не скрываешь, и не подозреваешь, что когда-то надо на кого-то не смотреть, — Лукас слегка улыбнулся. — Молодежь регулярно устраивает глядельные вечеринки. Самый смак заманить туда побольше участников. Естественно, многие туда идти не хотят, подозревают подвох, так что приходится идти на хитрости. Приходилось — взрослые анамаорэ в таком почти не участвуют.

— Почему?

— А ты догадайся, чем оно заканчивается, когда кучу парочек внезапно начинает неимоверно тянуть друг к другу.

— Бесстыдники! — Тамико почувствовала, что от смущения у нее запылали щеки.

Зато Лукас нисколько не смутился, и его вид показался Тамико порочно красивым. Чтоб его, соблазнителя!

— Поживешь тут подольше, тоже привыкнешь. Вообще на вечеринку хоть раз старались заманить всех и каждого. Я лично очень многих девушек заманил. Там такой кайф гадать, тебя ли девушка любит или никого она не любит.

— Хммм.

***

Тамико мысленно вернулась к Магнусу.

Оказалось, что встречи с гляделками нравились только троим из братьев-царевичей.

Про Магнуса Тамико узнала от Лукаса. Выяснила, что Магнус посещал все эти непристойные групповушки с явным удовольствием.

Про остальных ей рассказал Магнус:

— О, Макс воспринимал это все как игру и кайфовал. Лукас участвовал постоянно, но собственничество мешало ему вполне наслаждаться процессом. Он даже преследовал отказавших ему девушек после сборищ, пока их не добивался. Либо жутко их ревновал.

— Какого хрена он тогда вообще туда ходил? Он что, не мог собрать желающих потрахаться с ним у себя дома?

— Ммм. У царевичей и царевен есть особенная миссия. Они обязаны обучать подданных всему, включая секс. Если, конечно, у царевича не завязались с кем-то серьезные отношения. Тогда никто его не заставит ни с кем трахаться.

— А Эрик?

Магнус сурово сдвинул брови, изобразив угрюмость.

— Эрик участвовал всего пару раз. Царевич в принципе имеет право отказаться, если устроит обучение каким-то иным образом. Эрик посовещался с родителями, и они ему разрешили отмазаться.

***

Тамико размышляла. Ревность боролась в ней с интересом.

Она подпустила в голос суровости:

— А если Маю набросится на тебя?

— Ну, я-то не буду ей очарован и пресеку это.

— Хгм…

Думки продолжались.

Магнус никогда не препятствовал им и не отчитывал Тамико за ее ревность, говоря, что та оскорбительна, или сетуя, что любимая смеет ему не доверять.

Позволяя ревности выливаться в свободных формах, он встречал ее с обезоруживающей улыбкой.

Интерес Тамико победил.