Любимая для эльфа (СИ)

Глава 17. Она помешана на …

Наоко не любила никого приглашать в свою комнату, но Юми это нисколько не волновало.

Юми сама собрала у себя различные кресла и стулья, и даже разрешила соседкам устраиваться прямо на ее кровати.

А еще она гостеприимно предложила собственный огромный шкаф под одежду — не все девушки могли позволить себе закупиться мебелью.

Сейчас Юми не терпелось поделиться с Наоко горячими новостями и свежими сплетнями.

— … И вот Роберт предложил мне сыграть с ним в карты на раздевание. Я сказала ни-ни, зато просто так, на шоколадку, давай сыграем. И я выиграла. Ты бы видела его лицо! Шоколадку он принес, конечно, и обещал вернуться, взять реванш.

Наоко, одетая в зеленые домашние штаны и объемную желтую кофту, про себя отметила стильный вид приятельницы.

Черная плотная футболка, кожаные брючки в тон — Юми выглядела отвязной подружкой рокера.

Юми правильно делает, что красиво дома одевается, раз у Роберта дурацкая привычка заходить к ней без спроса.

Сама Наоко сегодня Лукаса не ждала и не стала наряжаться.

Ей нравились объемные и уютные вещи, а не всякие там «сексуальные».

— Ха-ха! Так обыграй Роберта снова! А вот что мне делать с Лукасовым заявлением, что он вампир…

Раз Юми сохранила отношения с Робертом, а у Наоко был Лукас, у Наоко появилось, с кем обсуждать личную жизнь.

Юми неожиданно посерьезнела.

— Знаешь… Лукаса же с Эрис видели.

Имя ровным счетом ничего не сказало Наоко.

— Эрис? А кто такая Эрис?

Юми встала с постели, приблизилась к Наоко и доверительно прошептала ей на ухо, словно опасаясь произнести такое громко:

— Она… Вообще она женщина местного криминального авторитета, но еще она жрица чего-то там или кого-то там. Какого-то культа. А самое главное, Эрис просто помешана на сексе!

Женщина авторитета? Это хорошо. Сам авторитет ее тогда за измену и прибьет.

А вот жрица культа… Какие у них в городе культы???

И как это вообще вяжется с авторитетами?

Наоко выдавила:

— Капец…

На этом плохие новости не кончились:

— Говорят, у Эрис бешеный темперамент. Мужчины от нее сходят с ума.

Темпераментная опытная женщина в соперницах? Еще чего не хватало!

Наоко заставила себя успокоиться и прикинуть трезво.

Скорее всего, Эрис тоже пообщалась с Лукасом по каким-то делам.

Ну не мог же он оставить Паолу, чтобы тотчас завести новую любовницу, но при этом флиртовать с самой Наоко? Не мог?

Или мог?

Вдруг Лукас… намеренно собирает коллекцию из самых разных женщин? Противоположные типажи ищет.

Наоко осторожно поинтересовалась:

— А что-нибудь еще про эту Эрис известно? Кем она вообще работает?

Юми понимала, что новости у нее неприятные. Потому она отошла к шкафу и принялась делать вид, будто что-то в нем ищет.

Так ей от Наоко меньше достанется.

Пробормотала из шкафа:

— Экономистом вроде. Я точно не знаю.

— Мда, легче и понятнее не стало. А кто их с Лукасом видел хоть?

Юми выудила из горы сваленной в кучу общей одежды оранжево-белую кофточку.

— Тамико.

О господи! Опять эта настырная девица!

Тамико нравилась Наоко все меньше и меньше, но не стоило говорить об этом Юми — вдруг Юми той нечаянно проболтается.

Наоко произнесла:

— Что-то Тамико слишком много за чужими мужчинами следит! Своего-то нет. Надо бы ее от наших отвадить. Но спасибо ей хотя бы, что с тобой поделилась.

***

Все вокруг заволок опасный серый туман.

А по центру него стоял Лукас.

Полуобнаженный — литые мускулы красиво перекатывались под его кожей — и красноглазый!

В объятиях Лукас держал почти до черноты смуглую женщину с угольными волосами, взиравшую на Наоко бесстыдно алыми глазами.

Эрис.

Лукас широко улыбнулся, и Наоко увидела его длинные клыки.

— Зря ты не веришь мне, Наоко!

Наоко очнулась в своей комнате.

Подскочила прямо в постели с бешено колотящимся сердцем.

Вещи вокруг были привычными и уютными. Ее кровать с балдахином, аккуратный шкаф, декоративное розовое дерево в кадке… Все милое и гармоничное.

Наоко встала с постели попить воды. Горло совсем пересохло, а ноги ее не держали.

Она обняла столб, поддерживающий балдахин кровати.

На сердце разливалась болезненная тревога, и Наоко знала: она не успокоится, пока не обсудит этот мрачный сон с Лукасом.