Мои воспоминания (в пяти книгах, с илл.)

IV, 30t Смерть отца243

монументальное издание творений папы, однако своего намерения он затем так и не выполнил. Я думаю, впрочем, что мой брат с этим непривычным для него делом и не справился бы, а моих советов он не слушал. Между тем к пи га о зодчем Николае Леонтьевиче Бенуа могла бы получиться и очень интересной, и очень изящной, и очень поучительной, но только следовало бы подойти к задаче не с профессионально-архитекторской точки зрения, а с общехудожественной. Папа из всех архитекторов своего времени был несомненно наиболее чуткой художественной натурой. Это сказывается уже в его большой, прекрасной, строго классической «Перспективе», которая хранится в Русском музее; это сказывается и в бесчисленных акварелях, обладающих жанровым характером3*, наконец, та же особая чуткость проявляется в его лучших постройках, в грандиозных царских придворных конюпшях в Петергофе, в фрейлинских домах и в Вокзале там же, в здании Училища в Петровско-Разумовском в Москве, в церкви в имении Шереметьевых в селе Высоком и в том проекте, который он представил на построение собора на месте цареубийства 1 марта 1881 г.

Разумеется, папа разделял то, что принято теперь считать «заблуждением вкуса», но что в то время считалось вкусом наилучшим. Подобна своим старшим коллегам Кленце и Штакеншнейдеру, и он вдохновлялся памятниками самого разнородного порядка. Поэтому Н. Л. Бенуа следует причислить к категории ныне не пользующейся признанием художников-эклектиков. Особенным неодобрением художественно-эстетической критики стала пользоваться именно архитектура этого типа с тех пор, когда появились все усиливавшиеся требования о непременном создании нового, еще небывалого, самобытного стиля с уклоном в «национальное». Однако по проверке оказалось, что эти искания новизны не привели ни к чему действительно живому и убедительному, и, по мере разочарования в них, общество стало меняться в отношении к тому художеству, более скромному, менее «заносчивому», которое им предшествовало. Не только классический «ампир» предстал в обновленном свете и нашел себе энтузиастских поклонников (тогда как еще в дни моего детства ампирная архитектура считалась чем-то удручающим по своей казенщине), но и так называемые стили Louis Philippe, Second Empire, Victorien *, «стиль» эпохи позднего

весь громадный Тициановский зал был заполнен его произведениями, аричем рядом с заграничными этюдами и рисунками было немало разработанных проектов тех зданий, которые им были построепы. 8* Несколько очаровательных акварелей папы, принадлежавших моей сестре Кате, изображали виды комнат (оживленных очень характерными фигурами их обитателей) в имении Лансере «Нескучном». Они были исполнены во время нашего пребывания там летом 1885 г. Другая, меньшего формата серия была посвящена летнему пребыванию в Пумале (Финляндия) весной 1891 г. Что сталось со всеми этими акварелями, я не знаю3. Не знаю и то, сохранились ли бесчисленные акварели в письмах, которые писал наш отец сыну Николаю в Варшаву и сыну Михаилу во время кругосветного плавания последнего. • Луи Филиппа, Второй империи, викторианский {франц.).