Мои воспоминания (в пяти книгах, с илл.)

еще, что с нее была до того снята фотография В. С. Россоловским, а Коля Лансере сделал с нее копию тушью в величину пропавшего

оригинала.

Место действия — папин кабинет. Он сам изображен сидящим спиной к зрителю за своим письменным столом, освещенным старомодной висячей лампой, окруженной медными спиралями. Папа приподнял голову, прислушиваясь к тому, что ему говорит сын Миша. К папе ластится довольно уродливая собачонка, которую мы с Атей подобрали на улице, заплатив за нее рубль мальчишке, несшему ее топить. С другой стороны к папе подошла одна из Лан-серят — его любимица Маша. К столу с другой стороны подошла Зина Лансере, ставшая впоследствии известной и прекрасной художницей (под фамилией своего мужа Серебрякова). В это время она страдала какой-то глазной болезнью и поэтому носила особый козырек из зеленой тафты. Справа у окна за квадратным «маминым» столом под фарфоровой лампой сижу я, а надо мною склонился Женя. Мы оба рассматриваем какую-либо только что приобретенную книгу и делимся впечатлениями. Из соседней (синей) столовой к двери кабинета направляется (тогда пятнадцатилетний) Коля, на ходу что-то читающий, однако это он, бедняжка, не захвачен каким-либо романом, а он зубрит гимназический урок, что он по своему обыкновению и делал, размеренным шагом расхаживая по анфиладе комнат. Самое интересное в папиной акварели — это тот Damcntisch*, что придвинут (па вечер) к центральному столу и за которым заседает тот кружок, который собирается почти всегда в том же составе, чтобы поболтать и [делать] какую-либо работу: вязание или шитье. Вероятно, увековеченный такой вечер — понедельник, ибо среди присутствующих дам выделяется своим гордым, горбоносым «римским» профилем милая «тетя Лиза Раевская», которая неизменно уже сколько лет у нас обедывала именно по понедельникам с тем, чтобы потом сразу отправиться на свое абонементное место в Мариинский театр. Ей насупротив сидит сестра Катя, а между ними прямо vis-a-vis поместилась моя Атя. Особенно характерно для нее в это время был ее домашний наряд, желтый балахон, в котором ей разрешалось оставаться на людях ввиду ее уже заметной беременности. К этой же группе принадлежали еще остальные две девочки Лансере — гостящая отпущенная из института на рождественские каникулы Соня и следующая за ней по годам Катя. В глубине в полумраке тонет стена кабинета, увешанная фамильными портретами, среди коих в рамке красуется под портретом прадеда Бенуа тот акростих, что сочинил в его честь его сын — мой дедушка. r· в большом платяном шкафу. / в большом платяном шкафу, £5 стоявшем в комнате, служившей Марии Клавдиевне живописной

* Дамский стол (нем.),