На волоске

Глава 16

Вечером воскресенья я тащусь по Еврате-Один вместе с Ником, но мыслями далеко оттуда. Нам нужно найти миссию, которая надолго обеспечит нас средствами, потому что починка катера обошлась в целое состояние. Нас еще и оштрафовали за убийство наших противников на прошлой неделе. Женоненавистники накатали жалобу админам за преследование, хотя это была всего лишь самозащита! Это нечестно. Алиоша первая подала жалобу! А еще говорят, что травля игроков-женщин карается вечным баном… в теории… Все это только слова, одна видимость.

— Это потому, что мы сами воздали им по заслугам, — философски отвечает Ник.

— Скорее, потому, что Алиоша осмелилась постоять за себя! — говорю я, уверенный в своей правоте. — Это отвратительно.

— Мы наемники, но даже у нас есть кодекс чести, — напоминает мне товарищ по несчастью. — Мы перебили всю команду, заманив их в ловушку. Это тебе не случайные жертвы потасовки в баре.

— Пффф… Они и сами собирались нас укокошить.

— Если бы админы действительно хотели нас покарать, они бы не ограничились штрафом. Да, гильдия наемников отжала у нас немного бабла, ну и что? Мы получили кучу очков опыта. Поверь мне, как ни крути, мы остались в плюсе.

Я продолжаю лелеять свою горечь, пока мы ходим по виртуальному рынку станции мимо прилавков с сомнительным товаром — толстыми червями, красными крабами, безымянными супами… Я рад, что игра предоставляет только картинку и звук, но никак не может передать запах. Мы неторопливо бродим по базару в надежде наткнуться на части доспехов или дешевые пушки.

— Ты сегодня не в духе, — замечает Ник. — Что стряслось? Ты заканчиваешь школу… Экзамены? Завалил контрольную?

Я отвечаю ему тяжелым вздохом, покупая аварийные пайки.

— Значит, это девчонка, — продолжает он. — Если тебе, конечно, нравятся девчонки.

— С чего ты взял, что мне нравятся девчонки?

— Ты только что это сказал.

И не поспоришь ведь. Он покупает с десяток килограммов бананов. Оказалось, что, если не следить за рационом персонажей, они рискуют подхватить цингу и тогда не смогут сражаться.

— Ты занялся спортом, чтобы кому-то понравиться, — смеется он. — Ты, между прочим, спрашивал у меня совета. Надеюсь, это хотя бы не Алиоша?

— Чего? Наш бро? Сделаю вид, что я этого не слышал.

— Да ладно тебе, я же прикалываюсь…

Вычеркнув последний пункт из списка покупок, мы решаем отправиться в популярную таверну в центре Евраты-Один. Ник ведет меня по лабиринту коридоров: он лучше ориентируется в здешних местах. Он ненавидит проигрывать и ведет себя как последняя скотина, если встанет не с той ноги, но у него душа нараспашку.

— Можем поговорить об этом, если хочешь. Обожаю сплетни.

Лучше было бы отказаться, но мне нужен взгляд со стороны. Предложение Ника как нельзя кстати.

Я в двух словах рассказываю ему о своих злоключениях в медиатеке: о моих попытках заговорить с Сураей, о чуде, которое произошло, когда она сама ко мне подошла, но умалчиваю о накладных волосах и ноге, которой я угодил в унитаз. Я откидываюсь назад в кресле и запрокидываю голову.

— Правда, моя кузина считает, что я понравился другой девчонке.

Ник кашляет, прежде чем профессорским тоном вынести вердикт.

— Она права, Поль. Мне жаль, друг… Но если девчонка смотрит тебе в глаза не краснея, значит, твои чары на нее не действуют. Не трать свое время… Это дохлый номер.

Я не хочу в это верить. Моя мечта сбывается, Сурая наконец замечает меня, а я ее уже потерял? Сволочная карма. Мне стоило догадаться, что это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. И когда через час я с сожалением отклеиваю нанокожу от своей макушки, сердце сжимается еще сильнее.

Вторник. Реальность грубо возвращает меня с небес на землю. Прощай, мое ощущение перемен к лучшему, вернувшейся было самооценке тоже можно помахать ручкой… Я снова потерпел неудачу. А на улице еще и пасмурно, слишком холодно, чтобы не дрожать, но слишком тепло для снега, который укрыл бы мою голову пушистой белой шапкой. Черт, да что нужно сделать, чтобы заслужить право на лучик света, который хотя бы иногда прорезал непроглядную серую завесу?

Я же не прошу луну с неба. Просто дайте мне помечтать чуть дольше пяти минут кряду.

Сегодня я опять стою нахохлившись в своем пуховике во время перемен, утоляя жажду в животном гвалте, которым школьный двор полнится, как зоопарк. Есть ли мне вообще место в этом мире? Хищники красуются, сидя на скамейках и вынуждая меня оставаться под защитой навеса. Я уже не раз ощутил на себе пристальный взгляд Джаспера, а это никогда не было хорошим знаком. Черная бейсболка с золотым логотипом, которую он у меня стянул, видна издалека, и я замечаю его, как только она попадает в мое поле зрения. Поэтому мне удается избегать его с ловкостью ниндзя.

Но с Сураей это не работает.

Школа не настолько большая, чтобы мне удавалось избегать их всех, из-за расписания мы с ней периодически пересекаемся в коридорах; я реагирую на ее присутствие еще острее, чем прежде. Отдача? Может быть. Теперь мне кажется, что я сглупил, когда подумал, что нравлюсь ей. Должно быть, на эту нелепую мысль меня натолкнул разговор в туалете.

Она сказала: «Покажите мне этого красавчика».

Ей было любопытно. Вот и все. Во всяком случае, с тех пор Леана не отходит от нее ни на шаг. Она все чаще и чаще присоединяется к ней, забывая о своих лучших подружках — Иссе и Анжелике. А бедной Анне Софии приходится за это расплачиваться, оставаясь в стороне. И судя по выражению ее лица, она решила стойко нести свой крест.

Скрученные в жгутики прядки Сураи все еще пляшут у меня перед глазами. Я снова переживаю тот момент, когда она громко сказала, что надеется увидеть меня в субботу. Меня. Я витал в облаках несколько секунд. И даже забыл о мокром кеде.

О, я мог бы продолжать тешить себя иллюзиями и попытать удачу, несмотря на голос разума, чтобы разом прекратить все сомнения, охватывающие меня в минуты слабости, потому что мне нравится лгать себе и верить, что у Поля есть какой-то мизерный шанс понравиться ей. Но я реалист: у моего злого двойника нет опции «неотразимый шарм». Бедняга едва способен поддерживать разговор, и я не могу сердиться на него за это.

Лучше подумать о чем-нибудь другом, и как можно скорее, пока я не сошел с ума от боли. Задумавшись на большой перемене, я ударяюсь о мусорку. Я сжимаю зубы, мое бедро отскакивает от преграды, траектория неизбежно меняется, и я нечаянно влетаю в старшеклассника по имени Ксавье. Он всегда громко шутит и быстро выходит из себя. Я выше его на голову, но я козел отпущения для всей школы, и он грубо толкает меня:

— Смотри, куда прешь, лысый придурок!

— Да, окей! Извини!

Я хватаюсь за козырек бейсболки, чтобы убедиться, что она не слетела с головы, и иду дальше своей дорогой. Которая приводит меня к Джасперу и Карло, которые, как обычно, докучают Леане. Шаг в сторону я делаю слишком поздно. Джаспер закидывает руку мне на плечо.

— А ну погоди-ка! Куда это ты так спешишь? Классная кепка!

Он срывает ее с меня и с громким смехом взъерошивает три волосинки на моей голове. Меня душит ярость, и я краснею до кончиков ушей от стыда, от смущения, от ненависти. Я пытаюсь вырваться.

— Отпусти меня!

— Какой наш маленький Жан-Клод ранимый!

Леана смеется, и Джаспер возвращает кепку на место, ослабляя хватку на моей шее. Я вырываюсь, сжав кулаки и пытаясь унять бешено рвущееся из груди сердце.

— Тише, монашек, — почти ласково говорит мне Карло, бросая взгляд на надзирателя[2], который как раз повернулся в нашу сторону. — Будет жаль, если тебя оставят после уроков.

Они ждут, что я брошусь на них, чтобы свести с ними счеты на публике, тогда они смогут свалить всю вину на меня, сказав, что «он первый начал!». Я собираю в кулак всю свою храбрость. Нет, я никогда не полезу с ними в драку, я знаю, слишком силен во мне страх. Но я плюю им под ноги, срывая насмешливые овации. Это неважно. Им меня не сломить.

Я ухожу, но горечь, от которой мне никуда не деться, разъедает душу. Черт, как же я их ненавижу. И жажду мести.

Однажды я заставлю их заплатить за все это. Они увидят.

И тогда мне в спину летит знакомый мотив, от которого мне хочется орать как бешеному и крушить все вокруг.

— «Когда вновь увижу чудесный тот край…»