На волоске

Глава 22

— Поль? Ты там уснул?

Наш выход в открытый космос успехом даже не пахнет. Алиоша далеко не лучший пилот, а я сегодня с самого начала ужасно рассеян. Моя напарница начинает терять терпение, а я снова пытаюсь сосредоточиться. Но у меня никак не выходит выбросить Леану из головы. Разочарование на ее лице мучает меня, и этот взгляд, этот долгий взгляд в лифте…

— Поль! Осторожнее! Нас только что задел огненный шар! Если так пойдет и дальше, мы даже приземлиться не сможем!

Она права: мощность защитного экрана упала до 60 %. Я спешу взорвать пушку, которая открыла по нам огонь, и через пять минут напрочь забываю о рыжей красотке. Посадив корабль, мы тут же сбегаем по трапу и направляемся к бастиону, который кишит демонами. Остальное проще простого.

Алиоша устраивает настоящую резню, а я залечиваю ее раны. И теперь моя голова не занята ничем, кроме вечеринки, которую я пропускаю.

Один раз я уже кинул эту девушку. Если я и сегодня не приду, она больше и слышать обо мне не захочет, и моя проблема решится сама собой раз и навсегда. Так почему мне так хочется побиться головой о стенку?

Леана не в моем вкусе. Она не из моей лиги — как минимум из-за популярности в школе. Она меня живьем съест, когда узнает всю правду.

— Поль! Да помоги же ты мне, черт бы тебя побрал! Ты что, не видишь, что пауки заходят слева?!

— Ох, прости.

Наколдованная мной струя воды отбрасывает злобных тварей, пока Алиоша танцует свой танец с саблями. Я бросаю взгляд на часы. 21:30. Во сколько начинается вечеринка? Все еще думая о другом, я путаюсь в собственных заклинаниях, и Алиоша злится.

— Да что с тобой такое?

— Извини, плохо себя чувствую. В животе бурчит, как бы не пронесло…

Надо же, я слишком труслив, чтобы быть честным со старой подругой.

— Хочешь выйти из игры? — с плохо скрываемой досадой спрашивает она. — Я сама справлюсь.

— Закончим рейд, но я не буду сидеть всю ночь.

Почти час спустя я наконец отключаюсь, несмотря на нечистую совесть. Я переодеваюсь, причесываюсь, надеваю куртку. Потом выдыхаю и сажусь перед теликом. Уже почти одиннадцать. Я выключаю его и принимаюсь колотить подушку. Меня трясет от страха. Меня может узнать кто угодно. И тогда все будет кончено. К тому же как только я вернусь в школу, начнется ад.

Я возвращаюсь к зеркалу. Я привык к своему отражению — тому, что успокаивает меня и заставляет забыть о том, что к похожей на яйцо макушке приклеена нанокожа. Я ношу парик не снимая вот уже неделю, и все это время я чувствовал себя легким как перышко, свободным от груза привычных проблем и комплексов. Этого должно было быть достаточно.

Но я хочу большего. Я хочу стать тем Полем, которого Леана встретила вчера: незнакомцем, достаточно загадочным для того, чтобы вызвать у нее интерес, а может быть, и что-то большее, если у нас окажется много общего…

Я пытаюсь взять себя в руки.

— В любом случае что тебе терять? Даже если они узнают тебя и начнут издеваться над тобой; издевкой больше, издевкой меньше — какая разница?

Хотел бы я ответить «никакой» на этот вопрос. Но тут мне приходит в голову еще более ужасающая мысль: а если Леана узнала меня и пригласила только для того, чтобы отдать меня на съедение моим мучителям? У меня начинает кружиться голова, и я бегу на кухню, чтобы побрызгать на лицо холодной водой. Как только приступ паники проходит, я вытираюсь первой попавшейся тряпкой.

В погруженной во мрак комнате горящие красным дисплеи кухонной техники ведут неумолимый отсчет. 23:12.

Остается всего ничего до полуночи. До Нового года. До того, как я упущу свой последний шанс.

Я пытаюсь дышать как можно спокойнее. Вчера в этом лифте мы были одни в целом мире. Я в этом уверен. Я снова погружаюсь в яркое воспоминание, которое оставила эта пара минут, когда нас с Леаной неудержимо влекло друг к другу. Я умираю от желания проверить, есть ли между нами искра. Нужно просто перестать думать. Преодолеть свой страх. Проявить смелость.

Мои руки дрожат, пока я шарю в шкафчике со сладостями. Я краду у Манон зефирных мишек, хватаю ключи и выбегаю из квартиры, пока не передумал.

Домофон потрескивает, а потом мне открывают дверь, даже не спрашивая, кто там. По пути я вспоминаю фильм «Драйв» с Райаном Гослингом, который мама просто обожает. Этот парень ничего о себе не рассказывает, но девушка все равно влюбляется в обаятельного и загадочного незнакомца. Я наклоняю голову совсем как он, глядя на себя в зеркало в лифте. Нелепость.

Мне не терпится поскорее подняться на пятый, и последний, этаж, половину которого занимает квартира Леаны.

Через дверь слышно громкую музыку, я толкаю ее, даже не пытаясь стучать. У входа я спотыкаюсь о кучу сваленных на полу курток. Слева от меня оказывается огромная гостиная, где сияет диско-шар и на сверкающем плиткой импровизированном танцполе извиваются девчонки с парнями, которых я не знаю. Я поворачиваюсь к кухне, на приглушенный свет точечных светильников. Островок в ее центре усеян раскрошившимися чипсами и вплотную заставлен пивными бутылками, салатниками и пластиковыми стаканчиками, хотя некоторые из них уже валяются на боку. В темном углу целуется какая-то парочка. Пока ни следа Леаны.

С другой стороны от столовой панорамные окна выходят на украшенную фонариками террасу. Куча парней и девушек жмутся в просветы между цветочными горшками под ярко-красной системой уличного обогрева. Я слышу смех Леаны и наконец вижу ее — она стоит с бокалом в руках, облокотившись на перила, а ее рыжие волосы ловят блики света. Несколько прядок выскользнули из пучка, а теплая шаль соскальзывает на платье, обнажая плечо. Едва успев восхититься ее красотой, я с ужасом думаю, что она заболеет на этом холоде и умрет. И только потом замечаю парня, который недвусмысленно смотрит на нее, обняв рукой за талию. Меня обогнали у самого финиша. Я пришел слишком поздно.

Это похоже на удар под дых. Я не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть, у меня подгибаются колени. Я разворачиваюсь на автопилоте. Каким же идиотом надо было быть, чтобы поверить, что она мной заинтересовалась… Лучше бы я остался с Алиошей. Дожидаться лифта выше моих сил, и я решаю спуститься по лестнице. Леана догоняет меня прежде, чем я успеваю толкнуть дверь черного хода.

— Поль! Поль! Подожди! Ты куда?

— А ты как думаешь? Я знал, что буду лишним здесь…

Ее глаза блестят из-за выпитого алкоголя, и она вдруг дарит мне улыбку, которую я не в силах истолковать.

— Ты дурачок, ты в курсе? Ты знаешь, во сколько ты заявился? Я уж думала, что ты не придешь!

Она замечает упаковку зефирных мишек в моей руке и чуть ли не облизывается.

— Это мне? Ты запомнил, что я их люблю? Это так мило!

Я молчу, потому что все еще злюсь. Она забирает у меня сладости и тянет меня в квартиру.

— Идем же. Уже почти двенадцать. С крыши будет видно салют. Не тот, что запускают у Эйфелевой башни, но этот тоже ничего.

Она крепко держит меня за руку. Я слышу запах ее духов и не могу оторвать от нее глаз. Мы возвращаемся на террасу; я беру стаканчик пунша, чувствуя, как все взгляды притягиваются ко мне. Леана больше не отпускает меня. Тот парень, Джастин — теперь я его узнал! — сверлит меня глазами. Она со смешком заставляет его подвинуться и занимает свое прежнее место на балконе, но теперь рядом с ней стою я. Ее тонкие и нежные пальчики держат мои. Я отворачиваюсь к парку, который виднеется за ровным строем уличных фонарей, чтобы хоть как-то переварить все то, что сейчас чувствую, но она не дает мне перевести дух.

— Почему ты не пришел в медиатеку тогда?

Какая непосредственность. Я приглаживаю волосы рукой. Каждая лишняя секунда уходит на оценку и отсеивание тех глупостей, которые приходят мне в голову: потому что я хоронил кошку, потому что мама хочет, чтобы я оставался девственником, потому что ошибочные суждения — это мое хобби, моя страсть…

— Это сложно.

Она поднимает брови, и я вижу, как в ее сливовых тенях для век мерцают блестки. Чем ближе я стою к ней, тем более неотразимой она мне кажется, вот только мой ответ ее, кажется, разочаровал. Я чувствую, как почва уходит у меня из-под ног, и пытаюсь в последний момент все исправить.

— Скажем так, обычно, когда красотки проявляют ко мне интерес, я склонен думать, что это какая-то шутка. Особенно если не так давно мне пришлось разочароваться в силе своих чар.

— Ты был влюблен?

В ее голосе больше нет ни тени насмешки. Я краснею, пожимая плечами.

— Может быть. Как знать?

Перед моими глазами на какое-то мгновение встает лицо Сураи. Усилием воли я прогоняю его, потому что не хочу ничего испортить. Андреа права: Леана мне нравится. Она тем временем открывает пачку зефирных мишек и кладет одного в рот, задумчиво жуя.

— Выходит, ты романтик?

— Просто ужасный.

Она лучезарно улыбается, а потом прижимается ко мне, проходясь волосами по шее в тот момент, когда слышится грохот салюта. Гости толпятся на террасе, чтобы насладиться зрелищем, но это уже не имеет никакого значения. Я все время возвращаюсь к зеленым глазам, в которых отражаются разноцветные вспышки. Заправляя прядку ей за ухо, я пытаюсь понять, знает ли она сама о том, как прекрасна. А потом она поднимает голову и тянет меня за ворот куртки. Прежде чем я успеваю опомниться, ее губы накрывают мои.

И мы целуемся.