Нападающий

ГЛАВА 16

— Когда начинаются репетиции? — спросила Карина.

— Во вторник. Они только раз в неделю, так что это не должно быть слишком плохо.

Поскольку это было однодневное школьное выступление, а сотрудники были профессионалами, график репетиций был менее изнурительным, чем у обычного выступления танцевальной труппы.

Мой желудок перевернулся. Была суббота, пять дней с тех пор, как Лавиния назначила меня дублером, и мое волнение перешло в нервозность.

К счастью, хореография «Лорены» не включала в себя много движений, которые могли бы усугубить мои старые травмы. Мой врач дал мне предварительное одобрение в ожидании полного медицинского осмотра (чтобы убедиться, что ничего не изменилось с момента нашего последнего осмотра) и моего обещания, что у меня будет только одно выступление.

— Не перенапрягайся, — сказала она мне вчера. — Твое тело может выдерживать повторные выступления до определенного момента, но как только ты его перейдешь, ты сведешь на нет большую часть прогресса. Если ты почувствуешь какой-либо ненормальный дискомфорт, немедленно позвони мне и своему физиотерапевту.

Ей не нужно было об этом беспокоиться; она и мой физиотерапевт были у меня на быстром наборе.

— Идеально. Значит, у нас еще останется время на шопинг и поиск симпатичных мужчин со стабильной работой, порядочной личностью и без второй половинки, — пошутила Карина, снова привлекая к себе мое внимание.

Мы выпивали в «Разъяренном кабане», который был заполнен посетителями «счастливого часа» и горсткой туристов с потерянным видом. Обычно я обходила этот паб стороной, потому что он был магнитом для футболистов, но там были отличные специальные предложения на напитки по выходным, а количество спортсменов обычно уменьшалось в межсезонье.

— Красивый, холостой, работающий и не придурок? В Лондоне? Ты просишь слишком многого, — сказала я.

Карина ухмыльнулась.

— Девушка может мечтать. Кстати, о мечтах… — Она подняла бокал. — За лучшую дублершу Лорены во всем КАБ.

— Я единственная дублерша на эту должность в КАБ.

— Точно.

Я рассмеялась и чокнулась своим бокалом с ее.

— Как продвигаются поиски второй работы? — спросила я. — Есть успехи?

— Нет. — Ее плечи опустились. — Нет, если только я не хочу танцевать стриптиз или работать барменом, в обоих этих делах я ужасна. Если какой-нибудь пьяный финансист попытается схватить меня за задницу, пока я работаю, им придется отвезти меня в тюрьму.

— Ничего страшного. У тебя есть время, — сказала я с оптимизмом. — Тебе всего двадцать шесть, и Антарктида всегда будет рядом.

Ну, если только изменение климата не уничтожит нас всех, но я держу это предостережение при себе.

— Надеюсь, что так. — Карина покачала головой. — Это так глупо. Не могу поверить, что ищу вторую работу, чтобы профинансировать отпуск.

— Это не глупо. Это детская мечта. — Я подтолкнула ее ногой. — Мы не преуменьшаем их, помнишь?

Главным пунктом списка желаний Карины было посетить Антарктиду до замужества. Это может показаться случайным для тех, кто ее не знает, но она посмотрела документальный фильм о пингвинах, когда была ребенком, и влюбилась в них. Десятилетняя Карина вбила себе в голову, что должна посетить их в Антарктиде, когда вырастет, и с тех пор это стало ее целью. Что касается замужней части, она сказала, что муж будет ограничивать ее стиль.

К сожалению, посещение одного из самых отдаленных мест на земле было дорогим. Зарплата помощника руководителя едва покрывала стоимость аренды в Лондоне, не говоря уже о пребывании на Южном полюсе, отсюда и ее желание найти вторую работу.

Я как-то сказала ей, что пингвины существуют в менее дорогих, более доступных странах, таких как Южная Африка. Ее взгляд чуть не отправил меня в могилу.

— Думаю, нет. — Она вздохнула. — Все в порядке. Я разберусь. В мире определенно есть более важные вещи, на которых стоит сосредоточиться. Как твой отец?

— У него все хорошо. Винсент говорит, что он наконец-то налаживает отношения с медсестрой, и это хороший знак. Видимо, их сблизило любимое вино.

— Как это по-французски, — сухо сказала Карина. — Ты рассказала Винсенту об Ашере?

Я остановилась на середине глотка, прежде чем проглотить. Волна покалывания пробежала по моей коже.

— Он знает, что мы тренируемся вместе. Больше нечего рассказывать.

Винсент не был рад, что мы с Ашером все еще тренируемся вместе, но это было решение Босса, а не наше. Мы все должны были извлечь из этого максимум пользы.

— Хм.

Я прищурилась.

— Что это было?

— Что? — спросила она, сама невинность.

— Этот звук.

— Какой звук?

— Этот «хм», который ты сделала.

Она постукивала ногтями по столу, пока соседняя группа парней сходила с ума из-за крикетного матча по телевизору.

— Вы с Ашером много разговаривали. Вот и все.

— Мы видимся три раза в неделю. Было бы странно, если бы мы не разговаривали.

— О, извини, я не знала, что кинопоказы так важны для твоего режима тренировок. — Карина рассмеялась и увернулась, когда я швырнула в нее чипсами. — Признайся. Ты хочешь его трахнуть. — Когда я не ответила, ее улыбка превратилась в широко раскрытый рот от удивления. — Подожди. Ты хочешь?

— Нет, — я снова потянулась за стаканом, но он был пуст.

— Скарлетт Дюбуа, не смей мне лгать, — ахнула Карина. — О Боже. Что-то случилось, когда ты оставалась у него дома во время шторма?

— Нет. — Ощущение покалывания усилилось. — Но оно почти произошло? Я не уверена.

Ее лицо посерьезнело.

— Я знаю, что шучу, но, если ты свяжешься с Ашером, Винсент выйдет из себя. То есть, потенциально подорвать шансы Блэккасла на победу, когда он выместит свой гнев на Ашере во время матча.

— Я знаю. — Винсент всегда защищал меня, но после моего несчастного случая и разрыва с Рэйфом он стал еще хуже.

— С другой стороны, ты взрослый человек, и Винсенту нужна своя жизнь, так что ему придется с этим смириться.

Я позволила себе тихонько рассмеяться.

— На самом деле между нами, ничего не произошло.

— Еще.

Еще. Забавно, как одно трехбуквенное слово содержит в себе целый мир возможностей.

Каждый раз, когда я думала об Ашере, я чувствовала себя так, будто попала в неуправляемый поезд, ветер пронизывал мои легкие, когда мы неслись к краю обрыва. Я знала, чем закончится эта история, но на несколько драгоценных мгновений чистое возбуждение затмило нашу неизбежную гибель.

Скарлетт, дорогая, ты ревнуешь?

В твоих мечтах.

Может быть, так и есть.

Воспоминание пронеслось сквозь меня, заставив пульс участиться и нарушить концентрацию.

Правда была в том, что я ревновала. Жестокая доза зеленого яда обожгла меня при виде того, как он целует кого-то другого, и я ненавидела это.

— Итак. — Карина выгнула бровь идеальной формы. — Возвращаемся к тому, что ты сказала ранее. Определи, что почти произошло. Что почти произошло?

Я застонала.

— Я надеялась, что ты это проигнорируешь.

— Я? Упустить из виду потенциально сочную информации? Я даже не собираюсь удостаивать это оскорбление ответом.

— Ладно. — Я глубоко вздохнула. Я могла бы и проболтаться. Она рано или поздно узнает (я была убеждена, что у Карины есть какая-то тайная способность читать мысли, о которой она мне не рассказывала), и я отчаянно хотела поговорить с кем-нибудь о том, что произошло. — Если я расскажу тебе, ты обещаешь не придавать этому слишком большого значения?

Она подняла правую руку.

— Клянусь.

И я ей рассказала.

— Подожди. Что ты сделала в гостевой комнате? — Она прикрыла рот рукой, но этого было недостаточно, чтобы скрыть ее ухмылку. — Детка, я так чертовски горжусь тобой сейчас.

— Это не то, чем можно гордиться, — проворчала я, мое лицо покраснело. — Это было неуместно.

— Самые забавные вещи именно такие. — Глаза Карины заблестели. — Значит ли это, что ты пересматриваешь свою антифутбольную позицию?

— Нет. Есть разница между фантазией и реальностью. — Мой ответ оказался менее решительным, чем мне бы хотелось.

Я обещала себе, что больше никогда не влюблюсь в другого футболиста, но я не была так поглощена парнем со времен Рэйфа, и это меня ужаснуло. Ашер не был моим бывшим; он был умнее, смешнее, вдумчивее.

Это было ужасно.

Потому что умные, веселые, вдумчивые мужчины были моей слабостью, и у меня не было возможности избегать его, пока мое влечение не иссякло. Я была буквально вынуждена видеться с ним несколько раз в неделю.

Если бы только Винсент был здесь. Он бы выступил в качестве нашего буфера, и мы бы не оказались в такой ситуации.

Над дверью зазвенели колокольчики. Порыв теплого воздуха пронесся надо мной, и паб заметно затих, когда все головы повернулись в сторону входа, включая мою.

Все мое тело напряглось. Ох, вы, должно быть, шутите.

Какой бы злой рок ни свел нас вместе этим летом, он снова нанес удар, когда вошел Ашер. Даже с его взъерошенными ветром волосами и поношенной белой футболкой он был достаточно ошеломляющим, чтобы вызвать несколько громких вздохов.

— Говоря о дьяволе. — В глазах Карины мелькнул озорной огонек, когда она подняла руку.

— Не смей, — прошипела я, но было уже поздно.

— Ашер! — Она помахала рукой, ее браслеты сверкали под светом. Его взгляд скользнул по комнате и остановился на нас. — Сюда.

Предательница. Я внесла Карину в свой черный список рядом с гормонами, погодой в Великобритании и изобретателем фильмов ужасов.

Я молилась, чтобы Ашер встречался здесь с кем-то другим, но нет, это было бы слишком просто.

Вместо того чтобы отклонить приглашение Карины или признать мое сильное желание держаться подальше, он развернулся в нашем направлении и с раздражающей легкостью скользнул на пустой табурет напротив меня.

— Две стычки за пять недель, — протянул он, сверкнув улыбкой, которая заставила мою бывшую лучшую подруга загореться глазами. — Должно быть, это мое счастливое место.

Он обратился к Карине, но его глаза были прикованы к моим.

Я подняла подбородок и встретила их лицом к лицу. Я надеялась, что он не услышит внезапного рёва моего пульса.

— Должно быть, — эхом отозвалась Карина. Ее глаза метались между нами, прежде чем она встала и прочистила горло. — Извините. Мне нужно, э-э, в туалет. Я сейчас вернусь.

О, я собиралась убить ее. Забудьте о пингвинах; ей повезет, если она доживет до того, чтобы сегодня вечером увидеть свою квартиру.

Наступила неловкая тишина.

— Ты здесь с кем-то встречаешься? — спросила я, надеясь, что чудо отвлечет его от этого стола, из этого угла, так близко ко мне.

— Нет. Я был в этом районе и решил зайти. — Улыбка Ашера могла бы расплавить панталоны у монахини. — Хорошо, что я это сделал, иначе я бы не столкнулся с тобой.

Это были совсем не бабочки, порхающие в моей груди. Это было что-то гораздо менее привлекательное, как… летающие тараканы. Или злые осы.

К счастью, мне не пришлось отвечать, так как кто-то толкнул Ашера плечом. Сильно.

Губы парня двигались. Я не слышала, что он сказал, но судя по тому, как исчезла улыбка Ашера, это не было извинением.

Я не была конфликтным человеком. Перспектива устроить сцену на публике вызывала у меня желание заползти под стол, но было что-то в их взаимодействии: самодовольная ухмылка на лице парня, когда он отвернулся, сердитый, но смиренный жест Ашера, — от чего у меня зашевелились волосы.

— Эй! — упрек вырвался прежде, чем я поняла, что делаю. — Ты врезался в него и собираешься просто уйти? Извинись.

Шокированный взгляд Ашера метнулся ко мне, в то время как глаза парня сузились. Он выглядел на свои пятьдесят с небольшим, с седеющими волосами и в синей рубашке, которая натягивалась на его живот.

— А что ты будешь делать, если я этого не сделаю, малышка?

— Ну. — Я мило улыбнулась. — Хотя я физически не могу заставить тебя извиниться, потому что я такая изящная маленькая девочка, я могу позвонить твоему работодателю и сказать ему, что один из их офицеров приставал к гражданскому лицу. — Я кивнула на логотип полиции Холчестера на его рубашке. — Я уверена, что они не будут в восторге от этого, особенно когда узнают, что гражданским лицом является Ашер Донован.

— Столкновение с кем-то — это не домогательство, — прорычал он.

— Может не за пределами этого паба, но преднамеренная физическая агрессия строго запрещена в «Разъяренном кабане». — Я кивнула в сторону бара, где Мак разливал напитки со своим фирменным хмурым видом. — Если ты мне не веришь, мы можем позвать Мака и узнать, согласится ли он.

Мужчина сжал губы. Все знали, что Мак был абсолютно нетерпим к любым провокациям в своем заведении. Однажды он выгнал кого-то за то, что тот намеренно наступил другому на ногу, не извинившись.

— Или, — сказала я, — ты можешь извиниться, и мы забудем, что это произошло. Твой выбор.

Прошла долгая, напряженная пауза, прежде чем он снова заговорил.

— Мне жаль, — процедил он.

— За что?

Если бы взгляды могли убивать, мое безжизненное тело плавало бы в Темзе. К счастью, этого не произошло, и у него не было выбора, кроме как исправить свои извинения.

— Извини, что налетел на тебя.

— Так бывает, — протянул Ашер. — Не все рождаются с грацией, координацией или манерами.

— Ты… — Парень замолчал, тихо рыча, когда я снова бросила взгляд в сторону бара.

Он умчался, не сказав больше ни слова, оставив после себя запах дешевого лосьона после бритья и негодование.

Ашер обратил на меня все свое внимание. Его маска веселья исчезла, смягчив морщину между бровями и жестко сжатые губы.

— Тебе не обязательно было этого делать.

— Может и нет, но он это заслужил. — Мое сердце забилось после конфронтации, но не от волнения. А от возбуждения. Я чувствовала, что могу бросить вызов миру и победить. — Он был придурком.

— К сожалению, в мире полно придурков. Я научился выбирать, в какую битву ввязываться. Кроме того… — Ашер криво улыбнулся. — Мне нужно быть осторожнее. Мак все еще злится на меня за то, что я пролил пиво на его любимый музыкальный автомат в начале этого года.

Меня не обмануло его безразличное отношение.

— Что этот парень тебе сказал?

— Ничего такого, чего я не слышал раньше.

— Ашер.

Его улыбка перешла во вздох.

— Обычная чушь о том, что я предатель и получил по заслугам в финальном матче с «Холчестером». Сейчас это уже скучно, хотя я должен похвалить его преданность своей ненависти, пока он в отпуске.

Мои брови сошлись вместе. Ашер получил много ненависти от фанатов «Холчестера», когда он перешел в «Блэккасл», но это было несколько месяцев назад. Я не могла поверить, что люди все еще зациклены на этом, когда трансферы происходили постоянно.

С другой стороны, футбольные болельщики были весьма страстными (мягко говоря), а соперничество между «Холчестером» и «Блэккаслом» было особенно ожесточенным.

— Ну, я надеюсь, что его пиво всегда будет теплым, еда всегда холодной, и он будет спотыкаться каждый раз, когда будет вставать с кровати до конца поездки, — сказала я. — Представь, что ты так ненавидишь в отпуске. Это плохая карма.

Смех Ашера согрел мои руки и грудь.

— У балерины есть когти. Я не ожидал этого от тебя, — поддразнил он.

Я пожала плечами.

— Мне не нравится, когда люди ведут себя как придурки.

— В любом случае, спасибо еще раз. Я собирался его проигнорировать. Я не могу уделять каждому придурку столько внимания, сколько он ищет, но небольшая шишка стоила того, чтобы увидеть эту твою сторону.

— Не привыкай к этому. Я не всегда могу быть рядом, чтобы защитить тебя, — сказала я, но не смогла удержаться от легкой улыбки в ответ.

Его глаза сморщились сильнее в уголках.

— Принято к сведению.

Между нами пролетела долгая, томная пауза.

Каждый раз, когда я думала, что знаю, как к нему отношусь, происходило что-то, что выбивало меня из колеи.

С Ашером Донованом не было никакой устойчивой почвы. Это было постоянное море перемен: разочаровывающих, пугающих и, как бы мне ни было неприятно это признавать, воодушевляющих.

Все накопленное тепло, которое мы не должны были признавать, гудело по маленькому высокому столу. Мы…

— Извините, что так долго. — Запыхавшиеся извинения Карины окатили момент ледяной водой. Извини, моя задница. Она оставила нас одних намеренно, и ее ухмылка показывала это. — Очередь заняла целую вечность. — Она скользнула на свой табурет и посмотрела на нас с неприкрытым интересом. — Что я пропустила?

— Не так уж много, — сказала я, когда Ашер промолчал. Его стычка с этим человеком — не моя история. — Мы просто болтали о футболе.

— О, ладно. — Карина, казалось, не замечала тлеющего вокруг нас напряжения. — Пока я не забыла, хочу сказать тебе, что не смогу прийти во вторник. Мне позвонили родители, пока я стояла в очереди. Они забронировали нам столик на ужин в «Бабко» на тот вечер, так что я не смогу посмотреть твою первую репетицию. Мне так жаль. — На ее лице отразилось искреннее раскаяние. — Я действительно хотела быть там.

— Все в порядке, — успокоила я ее. — Ты не много потеряешь.

Ашер наморщил лоб.

— Какая репетиция?

Карина бросила на меня быстрый взгляд.

Дерьмо. Я еще не рассказала ему о спектакле. Это не было секретом, и он не имел права знать, но укол вины все равно пронзил мою грудь.

— Я передумала не участвовать в показе КАБ, — призналась я. — Я поговорила с Лавинией, и теперь я дублерша главной роли в «Лорене».

— Главная роль? — Его глаза заискрились восхищением, и ответное тепло разлилось по моим венам. — Это круто!

— Это не имеет большого значения. Как я уже сказала, я дублерша. — Я заправила прядь волос за ухо, чувствуя себя странно неловко. — Вероятно, мне не удастся выступить. Я просто там на случай, если главная балерина заболеет или получит травму.

— Это все еще круто. Когда ты узнала?

Чувство вины усилилось.

— В понедельник.

Выражение лица Ашера не изменилось, но едва заметный намёк на паузу выдал его замешательство.

— Я собиралась рассказать тебе раньше, — добавила я. — Но я, э-э, забыла.

Я хотела рассказать ему об этом во время тренировки в понедельник. Но после того, как я увидела его с Полиной и последовавшего за этим момента в студии, делиться с ним таким важным событием показалось мне слишком опасным. Слишком интимным.

Так что я этого не сделала.

Тем не менее, укол вины пронзил мою кожу от боли в его глазах. Я не только не сказала ему, но, вероятно, вообще не подняла бы эту тему, если бы Карина не упомянула репетиции.

— Все в порядке. — Ашер улыбнулся, вспышка боли сменилась безразличием. Валун опустился глубже к моим пальцам ног. — Я просто рад, что ты участвуешь. — Он взглянул на часы. — Мне нужно бежать. У меня онлайн-интервью через час. — Он встал и положил на стол пятидесятифунтовую купюру (прим. ~ 6000 руб.). — Следующий раунд за мой счет. В благодарность за то, что позволили мне испортить ваш девичник.

— Здесь слишком для одного, — запротестовала Карина.

— Тогда три раунда, — легко сказал Ашер. Он взглянул на меня.

Я молчала, пытаясь унять свое разочарование, что он уходит. Я не хотела, чтобы он к нам присоединялся, так почему же я расстроилась из-за его ухода?

Он помедлил, а затем добавил:

— Мой друг устраивает вечеринку в ВИП-зале «Неона» сегодня вечером. Если вы свободны, вам стоит зайти.

— Мы не большие любители тусовок, — сказала я, прежде чем Карина связала нас чем-то, чего никто из нас не хотел.

В последний раз, когда мы были в клубе, я провела полночи, придерживая ее волосы, пока она выблевывала четыре стопки текилы. После этого нам потребовалось пятнадцать минут, чтобы добраться до выхода, потому что там было очень много народу.

Хотела бы я повторить этот опыт? Нет, спасибо.

— К сожалению, это правда, — вздохнула Карина. — Хотелось бы, чтобы мы были любителями клубного отдыха.

Легкий намёк на веселье тронул губы Ашера.

— Я всё равно добавлю ваши имена в список на случай, если вы передумаете. — Его взгляд скользнул обратно ко мне с коротким, непостижимым мерцанием, прежде чем он ушёл.

Толпа расступилась, не произнеся ни слова, и так же легко сомкнулась, как только он ушел.

— Да, плевать, что думает Винсент, — сказала Карина, когда Ашер отошел на безопасное расстояние. — Он так увлечен тобой, и подходит всем твоим критериям. Симпатичный, свободный, работающий и не придурок? Привет, идеальная пара.

— Это твои критерии, а не мои, и давай не будем забывать его репутации плейбоя.

— О, так ты не будешь против, если я пойду за ним? — Карина ухмыльнулась, увидев что-то на моем лице. — Именно. Твой смертоносный взгляд только что выдал тебя.

— Я не бросала на тебя смертоносный взгляд, и он не увлечен мной. Не совсем, — сказала я. — Может быть, он думает, что увлечен, потому что я единственная женщина, с которой он регулярно видится этим летом.

Я не пыталась принижать себя; это была правда. Он был известным футболистом. Каковы были шансы, что он действительно, по-настоящему мной интересовался?

Карина покачала головой, но не стала настаивать.

— Шутки в сторону, ты действительно собираешься пропустить вечеринку сегодня вечером? Я знаю, что мы не клубные люди, но это приглашение Ашера Донована. Представляешь, какие там будут ВИП-персоны? — Она мечтательно вздохнула. — К сожалению, мои родители остаются со мной, так что я не смогу пойти, даже если захочу. Я не хочу слушать их лекции о наркотиках и разврате.

Когда бы ее родители ни приезжали, они оставались с ней по крайней мере на две недели. Я не могла себе представить, чтобы я оставалась с мамой так долго, будучи взрослой, мы бы поубивали друг друга на третий день, но это было культурным явлением. Азиатские дочери просто не высылали своих старших в отель, когда у них была вполне пригодная для проживания квартира.

— Если ты передумаешь и пойдешь, ты потом должна будешь рассказать мне все подробности, — сказала Карина. — В данный момент я живу тобой.

Я покачала головой.

— Извините, но сегодня у меня ночь типа «книга и постель», — сказала я. — Поверь мне. Я ни за что не пойду на эту вечеринку.