Нападающий

ГЛАВА 29

Ашер отказался рассказать мне, каким будет наше свидание. Он только дал мне дресс-код (милый, но повседневный), поэтому следующие четыре дня я провела, пытаясь угадать, чем мы займемся.

Мои друзья помогли. Наш новый групповой чат становился все более активным, и я была рада видеть, что они нашли общий язык, по крайней мере, виртуально. Сначала они немного колебались друг с другом, но теперь сообщения летали быстро и яростно.

Карина: Милый, но повседневный — это САМОЕ общее описание. Он не дал тебе больше этого?

Я: Нет. Он даже не сказал мне, в какой части Лондона это находится

Бруклин: Может быть, это не Лондон

Бруклин: Может быть, он берет тебя на выходные в Котсуолдс или куда-то еще

Я: Хм… Я не думаю, что мы куда-то поедем, иначе он бы сказал мне собрать вещи

Карина: Детка, он мультимиллионер. Тебе не нужно паковать вещи. Он купит тебе все, что нужно, как только ты приедешь

Бруклин: Точно!

Я: Девочки, пожалуйста. Я правда не думаю, что это путешествие

Я: Я все равно сейчас никуда не хочу идти. Я бы предпочла что-то более скромное

Бруклин: Буууу

Карина: Никаких сувениров для нас:(

Спойлер: Он не повез меня в Котсуолдс. Вместо этого он повез меня в… чей-то дом?

— Это частная резиденция? — Я вытянула шею, чтобы охватить взглядом все четыре этажа красного кирпичного гиганта перед нами. Он был достаточно большим, чтобы быть отелем.

— Обычно да. Сегодня это… что-то другое, — сказал Ашер.

— Это вовсе не расплывчато.

— Иногда жизнь становится веселее, когда в ней есть немного тайны. — Он рассмеялся над моей надутой гримасой. — Не волнуйся, дорогая. Я скоро все объясню.

Он постучал в дверь. Дверь открылась через две секунды, и появился высокий, худой мужчина с серебристыми волосами и в идеально отглаженном черном костюме. Он выглядел как дворецкий, прямо из центрального кастинга (прим. идиома, которая означает соответствие устоявшимся стереотипным чертам или характеристикам определённого типа людей, персонажей, группы, ситуации или стиля).

— Мистер Донован, мисс Дюбуа. Добро пожаловать. — Он поприветствовал нас легким поклоном. — Я мистер Харрис, главный дворецкий. Пожалуйста, следуйте за мной.

Главный дворецкий? Их было больше одного?

Чем дальше мы шли, тем глубже становилась тайна дома. Ашер сказал, что большую часть времени это была частная резиденция, но я не видела никаких личных вещей. Там были только мили сверкающего мрамора и оригинальные картины маслом, висящие в позолоченных рамах.

Наши шаги эхом разносились по огромным залам. В остальном было тихо, как в мавзолее. Если бы не успокаивающее присутствие Ашера, я бы совсем перепугалась.

Я думала, что мистер Харрис поведет нас в сад или в крытый кинотеатр, но вместо этого мы остановились на кухне.

— Наслаждайтесь. — Он снова поклонился нам. — Если вам что-нибудь понадобится, что угодно, пожалуйста, не стесняйтесь позвонить мне по внутренней связи.

С этими словами он удалился, оставив нас в, возможно, самой большой кухне, которую я когда-либо видела. Я не была кулинарным энтузиастом, но даже меня впечатлила обстановка. Огромный кухонный остров, профессиональная посуда, три холодильника Саб-Зиро из нержавеющей стали и акры пространства для хранения… это была мечта каждого шеф-повара.

Необычайно красивый мужчина с темно-каштановыми волосами и карими глазами стоял посреди комнаты. Он был одет в черные брюки и белую рубашку с закатанными рукавами, и он источал достаточно естественного обаяния, чтобы заставить большинство женщин упасть к его ногам.

Если бы я не встречалась с Ашером, я бы, наверное, сдалась при виде его предплечий.

— Себ! Я не знал, что ты в Лондоне. — Ашер был удивлен. — Я думал, Джерард будет нашим инструктором.

— Он был, но по иронии судьбы, вчера он отравился едой. Не в одном из наших ресторанов, конечно, — добавил мужчина. Он похлопал Ашера по плечу в знак приветствия, прежде чем повернуться ко мне. Его улыбка ослепила, когда он протянул мне руку. — Себастьян Лоран. — В его голосе был мягкий, легкий след Франции, вызывающий образы залитых солнцем виноградников и прогулок вдоль Сены.

— Скарлетт. Дюбуа, — добавила я, подумав. Теперь мы представлялись полными именами?

— Дюбуа. — Его брови поднялись на дюйм. — Какие-то родственные связи с Ив Дюбуа?

Я улыбнулась.

— Он мой двоюродный дедушка.

Брат моего деда был известным кутюрье. Мы не общались много, но он иногда присылал мне образец платья, и этого было достаточно, чтобы навсегда завоевать мое расположение. Платья «Ив Дюбуа» были недешевы.

— Себастьян — директор по маркетингу сети ресторанов «Лоран», — сказал Ашер. — Это его дом.

— Дом на неполный рабочий день. Я живу в Нью-Йорке, — объяснил Себастьян. — Когда я не здесь, я меняю резиденцию на место проведения ВИП-мероприятий и мероприятий бренда, таких как то, что мы делаем сегодня.

У меня было подозрение, но я все равно спросила.

— И мы будем…?

— Кулинарный курс. — Глаза Ашера заблестели. — Ты любишь структуру, а нет ничего более структурированного, чем кулинария. Взгляни на любой рецепт. Это буквально пошаговое руководство.

Его рассуждения были настолько неожиданными и в то же время настолько совершенными, что я не удержалась и рассмеялась.

— Шаг за шагом с возможностью интерпретации, — улыбнулся Себастьян. — Однако сегодня мы будем придерживаться правил, поскольку это ваш первый раз.

Он вручил нам фартуки и кратко рассказал о правилах и повестке дня. Мы учились готовить трехразовое питание, состоящее из салата, основного блюда и десерта.

— Как Ашер уже упоминал, сегодня вашим инструктором должен был быть Джерард Бразье, но увы. — Себастьян пожал плечами типично французским жестом. — Надеюсь, вы не будете возражать, если я займусь этим. Я не повар со звездой Мишлен, но до школы бизнеса я посещал кулинарную школу. Семейная традиция, — сказал он, когда мои брови взлетели вверх. — Наш бизнес — еда. Если мы хотим ее продавать, мы должны знать все, что нужно для ее приготовления.

— Я совсем не против. — Я завязала фартук за спиной. — Хотя это кажется чем-то, чем директор по маркетингу не должен заниматься в субботний день.

Губы Себастьяна растянулись в улыбке.

— Я следил за карьерой Ашера с тех пор, как он играл за «Манчестер Юнайтед», так что я знаю его уже некоторое время. Я не мог упустить возможность заставить его немного пострадать.

Я рассмеялась, а Ашер закатил глаза.

— Не слушай его, — сказал он. — Я, может, и не учился в кулинарной школе, но я знаю, как готовить.

Он был прав. Он сделал это гораздо больше раз, чем я. Когда занятия начались, стало мучительно ясно, что мои таланты не включают в себя перемешивание салатов или поджаривание филе-миньона.

Тем не менее, я отлично провела время. Себастьян развлекал нас историями о предыдущих событиях, пока Ашер пытался убедить меня, что мое филе-миньон не так уж и пережарено (на самом деле пережарено), а я пыталась стащить одну из ягод малины для его чизкейка так, чтобы он этого не заметил (он заметил, но все равно отдал мне ее).

Это было по-другому, интерактивно и весело. Я не чувствовала никакого давления, чтобы быть достаточно остроумной или достаточно обаятельной, не то чтобы я когда-либо чувствовала это давление с Ашером, но было приятно проводить с ним время в интимной, но непринужденной обстановке.

Физическое влечение и романтические чувства в сторону, мне просто нравилось проводить с ним время. Некоторые люди высасывали из меня энергию, если я была рядом с ними слишком долго, но он зажигал меня.

После занятий мы принесли еду в столовую, которая выглядела слишком изысканно для моего почерневшего стейка.

— Здесь я вас оставлю. Скарлетт, было приятно познакомиться. — Себастьян сердечно поцеловал меня в щеку. — Ашер, я с нетерпением жду следующего сезона. Надеюсь, «Блэккасл» выиграет лигу. — Он снова похлопал Ашера по спине и бросил взгляд на мою тарелку. Он едва сдержал дрожь. — Пожалуйста, ах, наслаждайся едой. Мистер Харрис принесет вино.

Оно тебе понадобится. Он был слишком вежлив, чтобы сказать это, но я поняла, что он имел в виду. Моя еда была катастрофой.

— Вот, — сказал Ашер, когда Себастьян ушел. Он жестом пригласил меня поменяться с ним местами. — Ты берешь мою еду, я беру твою.

— Ни за что. — Я не сдвинулась с места. — Я не заставлю тебя это есть.

— Так ты собираешься съесть его вместо этого?

— Не так уж и плохо. Салат съедобный… я думаю.

Рот Ашера дернулся.

— Ладно. Я собираюсь кое-что сказать, и я не хочу, чтобы ты обиделась.

— Дай угадаю. Я ужасный повар?

— Ну, да. Но это не то, что я собирался сказать, хотя это связано с этим. — Он нажал кнопку домофона рядом со столом. — Мистер Харрис, вы можете принести нам нашу еду, пожалуйста?

Я раскрыла рот, когда вернулись наши официанты, на этот раз со свежими блюдами, которые мы совершенно не готовили.

— Подожди. У тебя была запасная еда все это время? — Я бросила на него обвиняющий взгляд. — Ты заставил нас пройти урок просто так?

— Не зря. У меня была надежда. — Глаза Ашера заблестели от смеха, услышав мой возмущенный вздох. — Прости, дорогая. Ты прекрасна, талантлива и замечательна во многих отношениях, но с тех пор, как ты сказала мне, что думаешь, будто пережарить креветки невозможно… Я решил, что лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.

— Это не моя вина! Я же говорила, что интернет лжет, — проворчала я, но не могла больше сдерживать свое возмущение. Приготовленная мной еда была ужасной, поэтому я была рада иметь альтернативу.

— Надеюсь, тебе все равно было весело, даже если твой стейк не получился таким, как планировалось. — Уголок рта Ашера снова дернулся. — Я подумал, что мы пойдем на занятия ради опыта, а не ради, э-э, результата.

Мое лицо смягчилось. Как я могла злиться, когда он был таким чертовски задумчивым все время?

— Мне было весело. Это было одно из лучших свиданий в моей жизни.

— Я рад. — Ашер помолчал. Покрутил вино. Затем сказал: — Одно из? Какие свидания были лучше этого?

— О, ты знаешь, — я сжала губы в линию, сдерживая смех, который грозил вырваться наружу при его очевидном любопытстве, — был полет на вертолете на Гавайях и обед из восьми блюд на пляже в Сент-Люсии…

Это была полная чушь. Я никогда не была на Гавайях или в Сент-Люсии, но недовольный Ашер был слишком мил, чтобы его не подразнить.

Его лицо сморщилось в гримасу, и я не могла больше сдерживаться. Мой смех вырвался на свободу, отскакивая от стен и гремя столовыми приборами, когда я пыталась его сдержать.

Глаза Ашера сузились, когда он осознал это.

— Ты меня разыгрывала.

— Извини. Я не смогла удержаться. — Мои щеки заболели от ухмылки. — Я никогда не видела, чтобы кто-то выглядел таким раздраженным при упоминании Гавайев, но я пошутила. Это лучшее свидание в моей жизни. — Я обвела рукой вокруг нас. — Мой бывший никогда бы не подумал о чем-то подобном. Ему нравились яркие вещи. Шикарные ужины, чрезмерное обращение. Мне тоже нравятся такие вещи, в меру, но иногда мне казалось, что он делает это ради имиджа, а не ради сентиментальности. Так что это… — Моя радость сменилась чем-то более мягким. — Это идеально.

Вероятно, обсуждение бывших не приветствовалось во время свидания, но Ашер подхватил тему и продолжил разговор.

— Когда вы расстались? — спросил он.

— Пять лет назад. — Ашер нахмурился. — Да. Это было сразу после моей аварии. — Я сделала глоток вина, чтобы подкрепиться, и задумалась, сколько ему рассказать. Я не хотела превращать наш ужин в сеанс терапии. Я годами не говорила о Рэйфе. Единственными, кто знал подробности нашего разрыва, были моя семья и Карина, но разве не так поступают пары? Делятся друг с другом частями своего прошлого, как хорошими, так и плохими? Он достаточно доверял мне, чтобы рассказать о Тедди; было бы справедливо, если бы я рассказала ему о Рэйфе.

К тому же, хотя мы и не были официальной парой, мне было комфортнее общаться с Ашером, чем с кем-либо еще, с кем я встречалась.

— Мы начали встречаться, когда мне было восемнадцать, — сказала я. — Он и Винсент тогда были товарищами по команде, так мы и познакомились. Мы были вместе три года. Это были мои первые серьезные отношения, и я думала, что он повесил для меня луну и звезды. Мы даже говорили о том, чтобы пожениться однажды. — Я поигрывала бокалом с вином, теряясь в воспоминаниях. — Я должна была знать лучше. Мы были такими молодыми, и нас захлестнула слава и деньги. Особенно его. Это ослепило меня и заставило не замечать вещей, которые должны были быть красными флажками. Но я любила его, или, по крайней мере, мне нравилась сама идея о нем, и я искренне верила, что мы будем вместе навсегда.

Иногда я вспоминала ту девочку, которой я была, и не могла поверить, что она существовала в той же жизни, что и я. Она была такой яркой и сияющей, полной надежды и звезд в глазах. Жесткой, когда дело касалось ее карьеры, но романтичной во всех других отношениях.

Посмотрите, к чему это ее привело.

— Все шло так хорошо, что я думала, он сделает мне предложение. А потом… — я тяжело сглотнула. — А потом случился несчастный случай. Я провела в больнице несколько недель. Мое восстановление было тяжелым, как физически, так и эмоционально. Рэйф не мог с этим справиться. Он подписал контракт на свидание с прекрасной примой-балериной, а не с… не с той разбитой версией меня, которая все время была подавлена ​​и зла. У меня были веские причины так думать, но, как я уже сказала, мы были молоды. Мы не были готовы справиться с напряжением, которое это наложило на наши отношения. Он расстался со мной через месяц после того, как меня выписали из больницы, и начал встречаться с кем-то другим через две недели.

Что бы вы ни говорили о Рэйфе, он не терял времени даром.

Выражение лица Ашера стало жестче. Его гнев нечасто выходил наружу, но, когда это случалось, он преображал все его лицо, заостряя углы и вырезая темные впадины под скулами.

— Этот ублюдок.

— Все в порядке. — Я покачала головой. — Не пойми меня неправильно. Я ненавидела его в то время, но, оглядываясь назад, я понимаю, что это было лучшее, что было для нас обоих.

Время и терапия притупили острые края моего гнева. Мы никогда не будем друзьями, но я и не проклинала его каждый раз, когда думала о нем.

Однако его уход оставил меня с глубоко укоренившимися проблемами доверия. Это также лишило наши отношения блеска, и я увидела недостатки, которые скрыла влюбленность — высокомерие, отчаяние по поводу статуса, желание видеть во мне трофей, а не личность.

Я не замечала этих вещей, потому что любила его, но, как говорится в пословице, истинная натура человека раскрывается перед лицом невзгод.

Губы Ашера сжались.

— Он причина твоего правила «никаких футболистов».

Я кивнула.

— Я была так убит горем, а футбол был такой большой частью того, кем он был, что я смешивала его недостатки со спортом в целом. Кроме моего брата, каждый футболист, которого я встречала, напоминал мне о нем, поэтому я полностью отказалась от них.

— Я тебя не виню. Большинство из нас — полные придурки, — признался Ашер с легкой улыбкой.

— Большинство — да, — согласилась я. — Но ты — нет.

Я раньше думала, что он такой. До того, как нас заставили проводить время вместе на тренировках, я уже составила мнение о том, кто он, основываясь на том, что мне рассказывал Винсент, что я читала в прессе и просто на том факте, что он был Ашером, мать его, Донованом. Как кто-то такой известный и красивый не может быть высокомерным плейбоем?

Но за последние несколько месяцев я обнаружила, что он был гораздо больше, чем те слова, которые другие использовали, чтобы навесить на него ярлык. Дело было не в том, что он делал, а в том, как он заставлял меня чувствовать: как будто я была в безопасности, достойна и любима. Как будто я могла поделиться своими самыми сокровенными секретами и самыми отвратительными мыслями, не унижая себя в его глазах.

Я ожидала легкомысленного ответа, но губы Ашера превратились в прямую линию, когда он посмотрел на меня через стол.

— Я стараюсь не быть таким, — сказал он. — Мне не всегда это удается, но я стараюсь.

Я неглубоко вздохнула. Мы едва прикоснулись к еде, но в моем животе порхали бабочки.

Молчание длилось ровно столько, чтобы закончиться идеальной, короткой паузой.

— Спасибо, что позволил мне поболтать, — сказала я. — Я знаю, что, наверное, это дурной тон: говорить о бывших во время свидания.

— Ты можешь говорить со мной, о чем угодно и когда угодно. — Ашер потер рукой рот. — Ты сказала, что он играл с Винсентом. Ты не против, если я спрошу, кто это был?

Я колебалась всего секунду.

— Рафаэль Пессоа.

Бразильский нападающий был товарищем Винсента по команде в «Челси» до того, как они оба перешли. К счастью, Рафаэль вскоре после нашего разрыва покинул Премьер-лигу и перешел в Ла Лигу, так что мне не пришлось беспокоиться о том, что я встречу его в Лондоне.

— Пессоа? — фыркнул Ашер. — Я всегда знал, что он придурок. Он ныряет чаще, чем олимпийский пловец.

Я рассмеялась. У Рафаэля действительно была склонность притворяться, что ему больно.

— Не позволяй ему слышать, как ты это говоришь. Он ненавидит, когда люди его за это высмеивают.

— Я уверен, что он это сделает. Тебе будет лучше без него. Он тебя не заслуживает.

Эмоции смешались во мне. К счастью, Ашер спас меня от унижения снова плакать перед ним, когда он снова потянулся к домофону.

— У меня есть еще один сюрприз для тебя, — сказал он. — Надеюсь, ты настроена на двойной десерт.

Мои брови нахмурились, когда наши официанты вернулись и поставили на стол два торта. Один был малиновым чизкейком, похожим на тот, что мы делали на уроке. Второй был…

Я моргнула, уверенная, что вижу не то.

Это было не так.

— Ашер. — Я прикрыла рот рукой. — Ты этого не сделал. Скажи мне, что ты не просил Себастьяна Лорана приготовить этот торт.

— Нет. Его кондитер приготовил это. — Ашер ухмыльнулся. — Я хотел что-то памятное, чтобы завершить наш вечер. Надеюсь, тебе понравится.

— Понравится? Я люблю это. — Я подтащила вторую тарелку поближе, чтобы рассмотреть ее в деталях. Мой голос пузырился от смеха. — Я просто не уверена, что смогу это есть. Оно слишком красивое.

Торт, покрытый сливочным кремом, был достаточно большим, чтобы накормить шестерых человек. Золотисто-желтая фигурка из помадки известной мультяшной собаки украшала верхушку рядом с изображением крошечной планеты. А под этим изображением, написанным аккуратным синим курсивом, были три слова.

Справедливость для Плутона.