Нападающий

ГЛАВА 18

Мир взорвался калейдоскопом ощущений.

Я ахнула, ошеломленная внезапным натиском. Ашер воспользовался возможностью углубить поцелуй, скользнув языком внутрь и исследуя мой рот с такой ленивой чувственностью, что любое сопротивление, которое я могла проявить, просто уплыло.

Некоторые мужчины были нежными, другие агрессивными. У каждого была своя техника, и Ашер целовал так, как он играл: умело, доминантно и так основательно в своем подходе, что это сводило меня с ума.

Я прижалась к нему крепче, желая большего.

Каждая секунда поцелуя распутывала меня на один дюйм. Скольжение его языка. Крепкая хватка на моей шее. Восхитительное усиление давления — сначала мягкое, потом сильнее, требовательное.

Я разваливалась на части, и только он удерживал меня от падения.

Я провела руками по его спине и плечам, прежде чем зарыться пальцами в его волосы.

Он застонал, и новая волна удовольствия пробежала по моему позвоночнику.

Время потеряло всякий смысл. Мы могли бы находиться там минуты, часы или дни, но, как всегда, физика победила.

Кислорода становилось все меньше, и когда он наконец закончился, мы, задыхаясь, разъединились.

Наше прерывистое дыхание наполняло замкнутое пространство, мы смотрели друг на друга, наши груди тяжело вздымались.

Постепенно мир снова просочился в мое сознание: то вспышка движения за занавеской, то лирика, подкрепленная басом.

Мой рот все еще был опухшим от нашего поцелуя, когда туман полностью рассеялся, оставив меня с холодной, суровой реальностью того, что мы сделали.

В ночном клубе.

В окружении людей, которые с радостью донесли бы таблоидам об Ашере Доноване и его таинственной девушке, то есть обо мне.

Тревога затопила мою кровь и вытеснила остатки похоти.

О Боже. О чем я думала?

Ашер, должно быть, заметил перемену в настроении, потому что его лицо стало мрачным. У него был крошечный порез на нижней губе, где я ее прикусила, и смущение закружилось от того, что я сделала.

— Скарлетт⁠…

— Мне пора идти. — Я протиснулась мимо него и поспешила к выходу, опустив голову и чувствуя, как сердце колотится в горле.

Он не остановил меня, и я не оглянулась, пока не освободилась от соблазнительной тьмы «Неона».

Очередь снаружи все еще тянулась за угол. Я проигнорировала взгляды ожидающих посетителей клуба и забралась в первое попавшееся такси, мой разум кружился от того, как быстро день вышел из-под контроля.

Все началось с невинного распития напитков в «Разъяренном кабане», а закончилось тем, что я сбежала после поцелуя с Ашером Донованом.

Я вышла сегодня вечером в надежде на возбуждение. Ну, я его получила, даже слишком много.

Я назвала водителю свой адрес и собиралась написать Карине, когда зазвонил телефон.

Винсент.

Мое сердце замерло. В Париже было два часа ночи. Почему он звонит в такой час?

Он не мог знать о поцелуе. Это произошло буквально несколько минут назад.

На вечеринке не было камер, но что, если кто-то увидел, как мы заходим в нишу, и написал ему сообщение?

Я такая глупая. Я не думала о Винсенте в наших отношениях уже несколько недель. Мне следовало бы, учитывая, что он был одной из причин, по которой я так долго держалась подальше от Ашера, но его физическое отсутствие помогло легко забыть об этом.

Выпитое мной ранее снова поднялось к горлу, когда я ответила на его звонок.

— Алло?

— Ты взяла. — Я услышала свист чайника на заднем плане. — Я ждал твою голосовую почту.

Он не знал. В противном случае он бы не ожидал мою голосовую почту.

Облегчение ослабило узел в моих легких.

— Нет. Никакой голосовой почты. — Раздался нервный смешок. — Только я.

— Где ты? Такое ощущение, что ты в машине.

— Я гуляла с другом, но я уже еду домой. — Технически это не ложь. — Что случилось? Папа в порядке?

— С ним все в порядке. Жалуется на правительство и состояние современного кино, как обычно, — сказал Винсент. — Но он хорошо поправляется, и Бернадетт, наша медсестра, хорошо справляется с делами. Настолько, что я могу выходить из дома, не беспокоясь, что она убьет его мышьяком, когда он отвернется.

Я фыркнула. Наш отец был эксцентричным, но я подозревала, что он продолжал свои тирады, потому что ему нравилось жаловаться, а не потому, что он верил в то, что говорил.

— В любом случае, я буду в Лондоне на следующих выходных. Мне нужно снять рекламный ролик для «Nike». Ты свободна для ужина в один из этих вечеров?

— Хм. У меня действительно захватывающее свидание с моим последним триллером, но я полагаю, что смогу найти время для тебя. — Я стремилась к нормальному, саркастическому тону. Если бы я была слишком тихой или сговорчивой, он бы понял, что что-то не так.

— Твоя щедрость не знает границ, — кисло сказал Винсент. — Будет здорово наверстать упущенное. Как дела с Донованом? Он ведь не доставляет тебе хлопот, правда? — Его тон потемнел при упоминании товарища по команде.

Мой пульс снова участился.

— Нет, — пискнула я. На самом деле, совсем наоборот. — Он в порядке. Очень, гм, профессионален во время тренировки. — Я позволила части «во время тренировки» сделать тяжелую работу.

— Хорошо. Мне не нравится, что тебе придется провести с ним целое лето. — Я буквально видела, как Винсент стиснул зубы. — Будь осторожна, Летти.

Я пробормотала что-то вроде ответа.

— Если он хотя бы тронет тебя или заставит тебя чувствовать себя неуютно, дай мне знать немедленно, — сказал Винсент. — Я убью его.

— Ты такой драматичный. — Я заставила себя снова рассмеяться. Казалось, я вдохнула баллон гелия. — Я могу позаботиться о себе сама. Эй, я только что вернулась домой, так что, пожалуй, лягу спать. Напиши мне, когда приедешь на следующих выходных, ладно?

Я знала, что он хотел сказать что-то еще, но ограничился простым:

— Да. Скоро увидимся.

Я повесила трубку и откинула голову на подголовник, слишком уставшая, чтобы беспокоиться о поездке в такси.

Мы с Ашером полностью изменили наши отношения всего за пять минут.

На следующих выходных приезжал мой брат.

А я застряла на заднем сиденье такси, размышляя, как же я так основательно облажалась.