Нападающий

ГЛАВА 22

В ту секунду, когда губы Ашера коснулись моих, я потерялась.

Все доводы в пользу того, почему я должна оттолкнуть его, все логические доводы, которые держали нас на расстоянии в течение последних двух месяцев, рухнули, как песчаный замок под натиском приливной волны.

Мы ввалились в мою квартиру, наши руки срывали друг с друга одежду, наши рты были горячими и отчаянными от желания.

Это было совсем не похоже на наш первый поцелуй.

Наш первый поцелуй был исследованием, погружением в мир «что, если». Что, если мы поддадимся нашему влечению? Что, если мы скажем «к черту» и сделаем то, что хотим, наплевав на последствия?

Этот поцелуй… этот поцелуй был взрывом. Все ограждения, которые я воздвигла, все обещания, которые я дала себе, испепелились одним прикосновением.

Я услышала глухой стук захлопнувшейся двери, но он был так далеко за пределами моего поля зрения, что с таким же успехом мог бы произойти где-то в галактиках отсюда.

Руки Ашера проложили дорожку по моей спине к изгибу моей задницы, и я снова ахнула, когда он поднял меня с легкостью, с которой кто-то поднимает тряпичную куклу.

По моему позвоночнику пробежали электрические мурашки, и я инстинктивно обхватила его руками и ногами, пока он нёс меня в мою комнату, не прерывая поцелуя.

В моей квартире была одна спальня, и дверь была открыта, так что ему не пришлось гадать, куда идти. Каждый шаг усиливал потребность, растущую между моих ног; к тому времени, как мы прошли через дверной проем, я была не более чем комком предвкушающего удовольствия, связанного с похотью.

Ашер оторвал свой рот от моего. Я невольно застонала в знак протеста, что вызвало тихий смешок, когда он уложил меня на кровать с изысканной, мучительной заботой.

— Не волнуйся, дорогая. — Слова пробежали по моей коже, словно крошечные ласки. — Мы еще даже не начали.

Все мое тело напряглось от темного обещания в его голосе. Я наблюдала, как бурлила кровь, как он сбрасывал брюки и боксеры.

Мы потеряли мое платье и его рубашку где-то между гостиной и спальней. Я была одета в черный кружевной бюстгальтер и стринги, те, которые я всегда носила на первые свидания, а Ашер был… ну, он был голым.

Самый восхитительный и аппетитный вид обнаженной натуры, о котором только может мечтать девушка.

Если бы я не лежала, мои колени, возможно, подогнулись бы от чистого визуального удовольствия, представшего передо мной.

Широкие плечи. Тонкая талия. Пресс, как высеченный мрамор. И эти бедра. Казалось, они могли бы раздавить чертов арбуз.

Мой живот затрепетал от новой волны желания.

Я никогда не признаюсь, но я всегда считала, что у футболистов лучшее телосложение из всех спортсменов. Стройные, но мускулистые, легкие, но мощные.

Ашер доказал правильность всех моих теорий.

Я проследила взглядом легкую дорожку волос — вниз, вниз, мимо рельефных линий его пресса, вплоть до его возбуждения.

Воздух испарился из моих легких. Боже мой. Даже его член был прекрасен. Длинный и толстый, идеально пропорциональный его телу, его кончик уже сочился предэякулятом.

Еще один тихий смех прервал мое жадное разглядывание.

— Закрой рот, милая, — протянул Ашер. — Для этого у нас будет достаточно времени позже.

От этого намека у меня по всему лицу и ногам пробежала краска. Однако мое смущение исчезло, когда он приблизился ко мне, его глаза потемнели от смеси жара, веселья и чего-то еще, что вошло мне в грудную клетку, как ключ в замок.

Это был не первый мой опыт секса, но никогда еще не было такого предвкушения, словно я балансирую на грани чего-то, что может перевернуть весь мой мир, если я это позволю.

И я хотела это позволить. Это было самое страшное.

Я так старалась не допустить, чтобы я дошла до этой точки. Каждый раз, когда я сдавалась в течение последних двух месяцев, я тут же отступала, но одна из сторон должна была победить в перетягивании каната между моим сердцем и разумом.

Прямо сейчас сердце лидирует.

Матрас прогнулся под тяжестью Ашера. Он еще не коснулся меня, но тепло его тела обвилось вокруг меня чувственными щупальцами, когда он провел взглядом по моим ногам, по животу и к лицу.

Я инстинктивно напряглась. Самосознание свернулось вокруг меня защитным щитом, но в отличие от предыдущих связей, он не остановился, чтобы поглазеть на шрамы от операции на моем бедре и животе или скрыть вспышку отвращения.

Когда его глаза встретились с моими, в них не было ничего, кроме чистого, подпитываемого признательностью желания, и именно это — больше, чем что-либо другое, — положило конец войне внутри меня.

Сердце: один. Разум: ноль.

Никто никогда не смотрел на меня так, словно они могли видеть сквозь все мои щиты и притворства несовершенства, которые я старалась скрыть. Как будто эти несовершенства не имели значения, и не только не имели значения, но и были причиной для признания, а не препятствием.

Это был первый раз, когда кто-то увидел меня такой, какая я есть.

Эмоции запутались в моем горле, когда губы Ашера коснулись моих, прежде чем он проложил ряд медленных, мучительно нежных поцелуев вниз по моему горлу и груди. Он расстегнул мой бюстгальтер ловкими пальцами по пути, и я сдержала стон, когда он переключил свое внимание на мою грудь.

Каждый дюйм кожи пылал, как будто это был огонь, а он был кислородом. Тепло распространялось, сначала медленно, затем набирая скорость, когда он достиг болезненного центра между моих бедер.

Мой разум был настолько запутан, что я не знала, когда и как он снял с меня нижнее белье, но у меня осталось достаточно сил, чтобы задать вопрос, который терзал меня с тех пор, как он появился у меня на пороге.

— Зачем ты вернулся? — Слова вырвались где-то между волнением и предвкушением.

У меня было подозрение, но я хотела услышать, как он это скажет. Мне нужно было знать, что, если мы откроем ящик Пандоры, мы вместе справимся с последствиями.

Ашер замер, его дыхание мягко касалось моих раздвинутых бедер. Лунный свет прорезал долины и тени на его лице, но, когда он поднял глаза, я увидела ответ прежде, чем он его сказал.

— Я вернулся за тобой.

Просто. Честно. Необработанно.

А затем он нырнул и вытеснил все остальные мысли из моей головы.

Не было времени размышлять над его ответом или над тем, как он заставил мое сердце сжаться. Были только шелковистость его языка и удовольствие, разливающееся по моим венам, и острая, неразбавленная потребность быть как можно ближе к нему.

Если я и думала, что Ашер был щепетилен в своих поцелуях, то это ничто по сравнению с тем, как он занимался оральным сексом.

Он не оставил ни дюйма плоти без внимания, ни одного кусочка желания неудовлетворенным, когда он пожирал меня, как будто я была его последней едой. Когда я жаждала большего давления, он добавлял его; когда я желала большего внимания в определенном месте, он двигался туда. Это было похоже на то, как будто он кристально ясно заглянул в мой разум, и моя защита не могла сравниться с его целенаправленным натиском.

— Пожалуйста, — выдохнула я. Я схватила его за волосы, отчаянно ища хоть какую-то хватку, которая не дала бы мне соскользнуть слишком далеко и слишком быстро. — Я не могу… я… ох, блять.

Он провел зубами по моему клитору, и только стальная хватка его рук на моих бедрах удержала меня от падения с кровати.

Электричество пронзило меня, заставив слезы скапливаться в уголках глаз. Мои слова превратились в неразборчивые стоны, пока Ашер успокаивал меня более нежными движениями своего языка.

— Блять, милая, ты такая мокрая, — простонал он, и этот звук прогремел во мне, словно спичка, поднесенная к бензину.

Я все еще дрожала от последствий, когда он всосал мой уже набухший клитор в рот, и мир снова раскололся.

Я закричала, моя спина снова выгнулась. Но как бы я ни сопротивлялась и как бы часто я ни пыталась инстинктивно отстраниться, он тащил меня назад, его рот, язык и зубы работали в тандеме, пока он продолжал свою жестокую, восхитительную атаку на мои чувства.

Мой разум раскалывался, его связь с реальностью ускользала с каждым облизыванием и сосанием. Я была такой мокрой, что почти не заметила, как он втолкнул в меня два пальца. Они скользнули с небольшим сопротивлением, но, когда он согнул их, прижимая к моему самому чувствительному месту, мой оргазм пронзил меня с ослепляющей яростью.

Еще один резкий крик пронзило мое горло, но он был заглушен удовольствием, настолько сильным, что, казалось, оно вырывалось прямо из моего ядра. Волна за волной проносились сквозь меня, выбивая дыхание из моих легких и заполняя мое зрение вспышками света.

Я смутно слышала шорох одежды и рвущуюся фольгу. Фейерверки все еще взрывались у меня перед глазами, когда Ашер подсунул подушку мне под бедра и прижал кончик своего члена к моей киске. Оргазм вымотал меня, но это не помешало вырваться хныканью.

Как бы ни был хорош оральный секс, мне нужно было больше. Мне нужно было что-то, чтобы заполнить пустоту внутри меня.

Губы Ашера коснулись моего уха.

— Держись крепче.

Мое ожидание сжалось в болезненный узел, но я не успела ответить, как он плавным толчком вошел в меня.

На этот раз мой вздох вырвался только на полпути. Он перешел в полустон-полувизг, который бы меня смутил до чертиков, если бы у меня хватило присутствия духа смутиться.

Поскольку я этого не сделала, я могла только цепляться за него изо всех сил, пока он входил в жесткий, неумолимый ритм, мои ногти впивались в его плечи, мои бедра поднимались навстречу его. Изголовье кровати ударялось о стену с каждым толчком, и звук плоти, шлепающей плоти, смешивался с нашими резкими вздохами и криками.

Я была уверена, что завтра получу неприятное письмо от соседки по поводу шума, но я была настолько поглощена происходящим, что мне было все равно.

Мое состояние означало, что секс мог быть трудным и болезненным, если я не была в правильной позе или мой партнер не знал, что он делает. Однако вино после ужина и мой оргазм расслабили мои конечности, и Ашеру удавалось каждый раз попадать в мою приятную точку.

Наши тела двигались синхронно, словно они были созданы друг для друга. Я не могла вспомнить, когда в последний раз я чувствовала такую ​​связь с кем-то во время секса, и это было связано не столько с физичностью акта, сколько с эмоциями, стоящими за ним.

На этот раз я не чувствовала потребности выступать. Я могла просто наслаждаться ощущениями, и результат был настолько ошеломляющим, что часть меня боялась, что после этого я уже никогда не буду прежней.

Ашер захватил мой рот в поцелуе.

— Боже, как же ты хороша, — пробормотал он. — Твоя киска так чертовски хорошо принимает мой член, милая. Я мог бы трахать тебя весь день и ночь, и ты все равно будешь мокрой и готовой для меня, не так ли?

Тепло пульсировало в моем сердце от картины, которую он нарисовал.

— Да, — выдохнула я. Мои ногти глубже впились в его кожу. — Пожалуйста.

Он снова застонал. Напряжение сковало мышцы его шеи и плеч. Его руки впились в мои бедра, и я поняла, что он вот-вот сломается.

Это знание, в сочетании со вкусом меня самой на его языке и глубокими движениями его члена, возбудило меня во второй раз за эту ночь.

На этот раз мой оргазм был не столько волной, сколько цунами. Он начался в глубине моего живота и пронесся по всему телу с такой силой, что мои пальцы ног буквально сжались.

Крик вырвался из моего горла. Мое тело согнулось от интенсивности, когда Ашер увеличил скорость, и я почувствовала, как его член пульсирует внутри меня, прежде чем он кончил с гортанным криком.

Он рухнул рядом со мной, и мы лежали там, пока не пришли в себя. Наши тела были покрыты потом, а грудь тяжело вздымалась от нехватки кислорода, пока я пыталась прийти в себя после, без сомнения, лучшего секса в моей жизни.

— Твоя соседка нас возненавидит, — сказал он спустя минуту или час.

Я потеряла чувство времени. Я все еще парила на высоте, мои конечности были невесомы от усталости, но смех все равно вырывался из моей груди.

— Я подумала о том же ранее.

Ашер повернул голову, чтобы посмотреть на меня.

— Ты думала о своей соседке, пока мы занимались сексом?

Мой смех усилился, когда я увидела оскорбленное выражение на его лице.

— Только на мгновение. Я не думала, что она оценит стук спинки кровати. — Я наклонилась и быстро поцеловала его. — Не волнуйся. Я была сосредоточена на тебе большую часть времени.

— Спасибо, — сухо сказал он. — Ты действительно знаешь, как потешить мужское эго.

Но в его глазах мелькнула искорка веселья, и я не смогла сдержать улыбку.

Разговоры после секса часто были такими неловкими, но я могла лежать здесь и разговаривать с ним всю ночь.

— Я не собираюсь шутить грязно, — сказала я. — Ты сделал это слишком легким.

— Именно так. Я люблю грязные шутки. — Ашер перевернулся на бок, и я удивленно втянула воздух, почувствовав что-то у своей ноги. — Помимо всего прочего.

— Как, ты уже снова возбуждён? — потребовала я, хотя покалывание возобновившейся похоти пронзило меня. — Ты только что кончил!

Смех пронесся по комнате.

— Выносливость. Она приходит с территорией. — Его голос смягчился до дыма. — А теперь будь хорошей девочкой и отсоси мой член дочиста.

Этими десятью словами он словно щелкнул выключателем.

Легкомыслие мгновенно исчезло, сменившись густым, пьянящим напряжением. Пламя зажглось в моем ядре, когда его предыдущие слова всплыли в моем сознании.

Закрой рот, милая. Для этого будет много времени позже.

Кислород истончился, и я сглотнула при мысли о том, чтобы взять его в рот. Он еще не был полностью твердым, но все еще был достаточно устрашающим, чтобы мои бедра сжались.

Тем не менее, я не отрывала от него глаз, когда вставала на колени и оседлала его. Я не достигла бы того, чего достигла в жизни, без тонны решимости и определенного вкуса к трудностям.

Выражение лица Ашера не изменилось, когда я схватила его обеими руками и погладила по всей длине, но его дыхание заметно участилось, когда я провела большим пальцем по предэякуляту, собравшемуся на его кончике. Он все еще был скользким от наших предыдущих занятий, но я использовала предэякулят как дополнительную смазку.

Я извивалась и сжимала его, нанося ему длинные, сильные удары, пока его бедра не дернулись, и он не издал сдавленный звук.

Острые ощущения от того, что он вызвал у меня эту реакцию, скопились между моих бедер. Хлюпанье моих рук, скользящих по его члену, то, как он сжимал простыни в кулаке, пытаясь сохранить контроль, его жар и размер…

— Хватит дразниться. — Стальной голос Ашера остановил мои движения. — Отсоси мой член, Скарлетт.

О Боже.

Мой клитор запульсировал от резкой команды, и я не стала протестовать. Не тогда, когда я умирала от желания попробовать его так же, как он попробовал меня ранее.

Мои вздохи превратились в маленькие пыхтения, когда я жадно обхватила языком головку его члена. Я заскулила от желания, почувствовав вкус, и мое тело загудело от его стонов. Я держала его в коконе рук, пока двигала головой вверх и вниз и чередовала лизание и сосание.

Я удовлетворенно улыбнулась, когда его руки наконец запутались в моих волосах. Я засунула его глубже в горло, но в конце концов достигла точки, когда у меня сработал рвотный рефлекс.

Новые слезы хлынули из моих глаз, а слюни потекли из уголков моего рта, когда я подавилась половиной его длины.

Хватка Ашера ослабла, давая мне возможность вырваться, но я замерла лишь на мгновение, чтобы перевести дух, прежде чем снова опуститься.

Как я уже сказала, решимость и вызовы. Я преуспела в обоих.

— Блять, вот и всё. — Ашер снова сжал хватку, когда я стала сильнее сосать. Мне не удалось взять его целиком, но он заполнил моё горло так полно, что мой стон превратился в жалкий стон. — Ты сводишь меня с ума, — простонал он. — И ты даже не знаешь об этом.

Мой приглушенный ответ затерялся среди громких проклятий и хрипов, когда он кончил. Его бедра резко поднялись, и я снова задохнулась, когда потоки спермы ударили мне в горло.

Мое зрение затуманилось, но я жадно сглотнула, пытаясь угнаться за ним, пока он кончал и кончал, пока он, наконец, не обмяк, и я позволила его члену выскользнуть из моих губ.

Я приподнялась и вытерла рот, и на моем лице заиграла еще одна улыбка, когда я увидела на лице Ашера выражение посткоитального блаженства.

— Выглядишь довольной собой, — сказал он с ответной улыбкой в ​​голосе.

— Ты тоже. — Я выгнула бровь, глядя на его пах, и заслужила громкий смех.

Мы привели себя в порядок, скользя от похоти к комфорту с легкостью, которая заставила мою грудь сиять. Когда мы закончили, я свернулась калачиком рядом с ним, совершенно измученная, но сытая так, как не была уже очень-очень долго.

В комнате воцарилась приятная тишина. Сонливость стягивала веки, но спать не хотелось. Пока нет.

Ашер поцеловал меня в лоб.

— Как ты себя чувствуешь? — пробормотал он. — Тебе что-нибудь нужно?

Моя грудь сжалась. Это был случайный вопрос, но именно эта случайность делала его таким интимным. Он не пытался заботиться; он просто заботился.

Я была слишком взвинчена, чтобы оценить это в то время, но я внезапно вспомнила, как он подкладывал под меня подушку ранее. Она была отодвинута в сторону во время моих ласк, но это помогало с болью, которая иногда сопровождала секс.

Даже в муках желания он был достаточно внимателен, чтобы подумать о моем комфорте.

Моя грудь сжалась сильнее.

— Нет, — честно сказала я. — Я чувствую себя отлично.

Утром, возможно, не буду. У меня не было секса уже много лет, так что кто знает, как мое тело отреагирует позже. Но это проблема другого дня.

У меня также хватило ума понять, что после сегодняшней ночи пути назад нет. Поцелуй — это одно, секс — это другое, особенно такой секс, который у нас только что был.

Мы отбросили свои запреты, и завтра нам придется столкнуться с последствиями.

Но сейчас, когда Ашер обнял меня за плечи, а я прижала голову к его груди, мне было все равно.

Завтра всегда будет.

Сегодня вечером были только мы, и я собиралась наслаждаться каждой секундой, пока она длилась.