Обсидиановая бабочка Ицпапалотль

Глава 18. Закрой мои глаза

Зуна постепенно оживала. Точнее, она и была жива, просто вторжение нового инозунного объекта, всколыхнувшего узкий пятачок первобытных джунглей, на несколько минут поверг местную фауну в стрессовый шок, заставив умолкнуть и замереть в ожидании. Поэтому, сначала не было слышно ничего, кроме бульканья болотного газа и хлюпающего чавканья опор, медленно погружающихся в податливую, как пропитанная жидкостью губка, почву. Затем, стали слышны отдалённые звуки: трески, мычания, скрипения и странное, нетипичное кваканье. Зашуршали листья, заплескалась вода, замелькали осторожные обитатели. Это был мир без птичьего пения. Странный, прелый, невероятно влажный. У поверхности стояла мокрая, липучая духота, как в сауне.

Здесь были комары. Огромные, с ладонь, неуклюжие и гудящие, как маленькие дисковые пилы. Их было чертовски много, но на людей они не нападали. Теплокровные существа для этого мира были чужими, и их кровь не использовалась для традиционного, современного размножения летающей гнуси. Чем они питались — было непонятно, но то, что не стремились напасть — уже радовало. Во всём остальном же они были типичны. Видимо какой-то эволюционный потенциал не давал им покоя, и тепло от человеческих тел, даже покрытых костюмами, необъяснимым образом влекло их, заставляя кружиться вокруг довольно многочисленными стаями и непременно усаживаться поближе к лицу. Это жутко бесило путешественников.

На доисторических комаров, охотились гигантские стрекозы — гиганевры. Реплики с настоящих, ископаемых меганевр, но более крупные — до двух метров в размахе крыльев. Им не составляло труда напасть на человека, но, к счастью, обилие традиционной пищи — комаров и подёнок, их отвлекало. Алик предположил, что если подобных стрекоз вывезти в другой мир, где такие большие комары не водятся, то они непременно переключатся на двуногую добычу.

Ещё здесь было много ползучей беспозвоночной дряни: многоножки, мокрицы, пауки и скорпионы. Все они были крупными, жутковатыми и, возможно, ядовитыми. По большей части они водились на деревьях и среди поваленных стволов, в многочисленных буреломах.

Ну а самыми крупными обитателями местного «парка девонского периода» были амфибии-стегоцефалы, варьирующиеся размерами от мелких лягушат — до гигантов, с полутораметровыми головами-столами. Всё это многообразие беспрестанно ползало, плескалось и пожирало друг друга.

На конкретной поляне поверхность представляла из себя набор фигурных кочек, чем-то напоминающих пятна на камуфляжной одежде, между которыми находилась вода, либо болотная грязь. Стоять на таких кочках-островках можно было вполне уверенно. Человеческий вес они прекрасно выдерживали, а дистанция до соседних кочек позволяла без особых проблем совершать прыжки между ними.

«Одалиска» погрузилась до половины опор, немного наклонилась на левый борт, и зафиксировалась в таком положении. Убедившись, что экзокрафт не засасывает глубже, Фархад открыл задний люк, выпуская группу. Боцман с пулемётом тут же укрылся за ближайшей опорой, целясь в сторону безмолвной «Дилайлы», со стороны которой по прежнему не исходило ничего подозрительного. Алик и Лиша потратили какое-то время на то, чтобы просто осмотреться вокруг. Чуть поодаль начиналась настоящая топь, в которой, судя по всплескам и шевелениям, водились действительно крупные твари. И соваться туда не следовало. Значит оставалось одно — двигаться к чужому экзокрафту и по возможности выяснить, что случилось с его экипажем.

Ступая по мокрому мху, темнеющему при нажатии ступнёй, и вновь зеленеющему, когда примявшая его нога поднимается, Дементьев выбрал кочку пошире, чтобы на ней могли уместиться четверо, и остановился, подняв руку со сжатым кулаком. Боцман, а затем и подоспевший Фархад, догнали их с Лишей и тоже остановились.

— За нами следят, — сообщил Алик, не оборачиваясь. — На засаду не похоже. Скорее, на спешно устроенную оборону. Но мы у них на прицеле.

— Гриндэйл! Ты здэсь, брат?! — позвал Фархад, с классическим акцентом. — Вихады, нэ прячься, да! Мы нэ ваевать с тобой пришли!

Никто не ответил.

— Может их всех сожрали? — предположил Боцман.

— Тс! — шикнул Алик.

— Лорд Джэрэми Гриндэйл! — повторил Фархад. — Нэ бойся, вихады!

— А чего мне бояться? Это вы бойтесь.

Из зарослей, в каждого из них упёрлось по два-три лазерных луча: жирных и мерцающих в водяной взвеси.

— Вот это — другое дело, — выдохнул Алик.

— Оружие опустили быстро!

— Эй, тыше-тыше! — отвёл в сторону руку с винтовкой Фархад. — Щито за грубост? Нэ признал щитоли? Это же я — Фархад! Ми как-то встрэчались в клубе Майора. Забил?

— Может и не забыл. Один хрен, тебе здесь делать нечего! — ответили из кустов.

— Мы убрали оружие, хорош в нас целиться! — показывая, что ему ничуть не страшно, крикнул Алик. — Если у вас к нам претензии — обоснуйте их! Что вы как дикари себя ведёте?!

— А ты кто такой, смелый? — наконец-то из зарослей вышел человек в сером защитном костюме и с длинным ружьём, на котором была навинчена лупоглазая оптика. — Это твой шеф — дикарь. Вторгся в зону моих интересов, и ведёт себя так, будто это нормально. Нет, джентльмены, это не нормально. Вам здесь делать нечего. Я первый сюда пришёл.

— Во-первых, вот этот гражданин, — Алик осторожно, чтобы не делать резких движений, указал на Фархада. — Мне никакой не шеф. А во-вторых, из-за чего собственно сыр-бор? Из-за этой полянки? Вам не понравилось, что мы здесь призунились? Так покажите документы, что она ваша, и мы свалим отсюда…

— Фархад, что за умника ты сюда приволок? Ему случаем череп не жмёт? — спросил Гриндейл у капитана.

— Он… — начал было Фархад, но Алик его остановил.

— Умник я, или нет, но ума мне уж точно хватает для понимания, что стрелять здесь не стоит. Застрелите нас, и на выстрелы прилетят те, кто здесь воюют. Вот и прикидывай, сколько времени останется у твоей команды на то, чтобы смыться.

Гриндейл усмехнулся, помолчал сделал жест своим коллегам. Лазерные лучи тут же исчезли. Из укрытий медленно вышло несколько угрюмых мужчин с оружием. Все они остановились напротив команды Алика.

— Вот теперь можно и поговорить, — кивнул Дементьев.

— Вы лишь отсрочили свою участь, — бросил Гриндейл. — Это мой участок. Моя территория. Здесь я веду бизнес. И никого не потерплю.

— Да и вэди на здоровье, да! — ответил Фархад. — Ми тут вообще по другому вапросу.

— То есть, хотите сказать, что вы припёрлись сюда не торговать оружием? Лаппшу-то мне на уши не вешайте.

— Послушай, дарагой, какое оружие, э? Ми вапшэ нэ знали, щито тут война идёт, да! Тут же кроме жаб отродяс ныкто нэ водилса! А зачэм жабам оружие?

— Ох, не корчь из себя дурака, Фархад, ох, не корчь! Чтобы такой прожженный контрабандист был не в теме? Да даже если ты действительно не знал, что тут воюют, то за каким хреном припёрся? На лягушек поглядеть? — не верил ему капитан «Дилайлы».

— Вот этих прывёз, — тот указал на Алика и Лишу. — Я на ных работаю. Оны ишут щто-то в этой джёпе. Я просто прывёз. Мамой клянус.

— Твою мамашу я знаю, — засмеялся Гриндейл. — Дурака из меня не делай.

— Эту ситуацию можно решить только одним способом, — заявил Дементьев. — Отправь одного человека, которому ты доверяешь. Пусть осмотрит грузовой отсек «Одалиски», убедится, что оружие мы не везём, и подтвердит тебе.

— Почему только одного?

— А вы хотите все разом залезть в наш экзокрафт? Чтобы легче было его захватить?

— Не доверяете, значит?

— А должны?

— О`Нейл, ступай, — приказал капитан.

Широкоплечий детина, отдав ему винотвку, послушно перепрыгнул через пару кочек и оказался рядом с командой «Одалиски».

— Иди за мной, — сурово встретил его Боцман. — И без фокусов, приятель.

Затем, они оба вернулись к «Одалиске» и скрылись внутри неё. Пока их не было, диалог переговорщиков несколько смягчился. Обоим сторонам хотелось сгладить остроту напряжённого момента.

— Если всё в порядке, я обязуюсь пригласить вас на борт «Дилайлы», на чай, — с напускной доброжелательностью пообещал Гриндейл. — И даю слово джентльмена, что с вами ничего не случится. Ну это только в том случае, если ничего не случится с моим человеком. И вы не обманули меня насчёт своей миссии.

— Можешь уже идти, кипятить чайник, — ответил Алик, отмахиваясь от комаров.

— Погоди, погоди, — рассмеялся тот. — Сначала дождусь О`Нейла. Чем дольше я его жду — тем больше нервничаю, поэтому шутки лучше оставить напотом.

Алик повернулся к Лише, и тихо спросил, — если что, ты ведь с ними разберёшься?

— Да одной левой. Вообще не понимаю, зачем мы перед ними расшаркиваемся? — ответила она.

— Прибереги свой пыл на особые случаи. Я не хочу, чтобы твои коллеги опять тебя «похищали» в самый неподходящий момент.

— Тоже верно, — согласилась девушка.

Наконец, ко всеобщему облегчению, послышались шаги двух спускающихся по трапу людей. Это вернулись О`Нейл с Боцманом.

— Ну, что там? — спросил Гриндейл у помощника.

— Порожняк, — ответил тот. — Либо уже сбагрили весь груз, либо действительно не врут. Кроме них, на борту есть ещё люди: перепуганная юная парочка и старый хрыч. Опасности не представляют.

— Убедился? — спросил Алик у капитана «Дилайлы».

— А что за люди ещё там с вами? — спросил тот.

— Не важно. Обычные пассажиры. Так что насчёт обещанного чая?

— А ты умеешь ловить людей на словах, — Гриндейл опять рассмеялся и погрозил ему пальцем. — Как тебя зовут?

— Алик.

— Мистер Алик. Таких острых на язык сукиных сынов я предпочитаю убивать заблаговременно. Но раз уж я сам давал обещание, слово нужно держать. Убью тебя как-нибудь в другой раз. А пока будем считать, что вы у меня в гостях, и я, как человек благородных кровей, должен обращаться с вами учтиво. Мне доложили, что у вас на борту есть пожилой человек и молодая пара. Полагаю, что от чая они бы тоже не отказались?

— Потенциальные заложники, — прошептал Боцман Алику.

— Спокойно, — ответил тот. — Пока с нами Лиша, проблемы могут возникнуть разве что у них, а не у нас. К тому же, ребятам нужно развеяться. Позовёшь их?

— Как скажешь. Но сам туда не пойду. Мы с Фархадом останемся на «Одалиске». На случай чего.

Василь и Виктория, облачённые в спецкостюмы, ступили на землю Девона, как на чужую планету. Наблюдать за тем, как они страшатся комаров и рассматривают первобытные цветы, было очень смешно. Все их страхи, вызванные не вполне приятными ощущениями от первой в их жизни экзотрансляции, моментально исчезли. Старик сердито косился то на них, то на экипаж «Дилайлы». Идея Алика ему не нравилась. Но всё-таки он принял её.

Алик и сам не особо рвался гонять чаи с каким-то опасным проходимцем, но в поисках информации были хороши любые средства, а лорд Гриндейл наверняка какой-то информацией обладал. Его люди убрали оружие, но всё равно от них исходила тревога. Очень не хотелось завершить встречу очередным кровопролитием, тем более на глазах у молодых и незамутнённых ребят, поэтому Алик больше волновался за Лишу, нежели за бандитов. Но та выглядела совершенно спокойной. Видимо ей просто было интересно наблюдать за тем, как Алик разруливает ситуацию и невольно берёт на себя обязанности лидера. Однако, сомнений в том, что она держит руку на пульсе — не было. Она имела гораздо больше щупалец-крыльев, чем количество негодяев Гриндейла, и каждому из них достанется «на орехи» в любую минуту. Это удерживало Алика в равновесии. Можно было даже оружие с собой не брать, но он всё-таки взял, хоть и забросил его за спину, дабы не спровоцировать никого грешным делом.

Грузовой отсек «Дилайлы» выглядел примерно так же, как и у «Одалиски», но был чуть побольше. Половина его была забила ящиками с военной маркировкой. Груз охранялся тремя головорезами, которые хоть и упирали стволы винтовок в пол, но глядели очень недобрым взглядом.

— Я прошу прощения, — ещё на трапе Василь дёрнул Алика за рукав. — Но может нам не стоит туда заходить? Эти люди выглядят враждебно.

— Успокойся, парень. Считай это захватывающим приключением, — ответил тот. — Главное — держите себя в руках и наслаждайтесь чаем. Вы, поди, давненько чаем не баловались?

Убеждение подействовало не особо, но Алик и не старался. Он про себя выстраивал план грядущей беседы.

Экзокрафт загерметизировался и все убрали защитные полусферы с лиц. Гриндейл, сверкая искусственной улыбкой, провёл гостей в кают-компанию. Помощники уже успели накрыть стол какими-то лакомствами и поставили чашки. На фоне довольно спартанского убранства всё это напоминало безумное чаепитие в стиле Кэролла.

— Может быть комфорта здесь и немного, зато определённо уютно, — пояснил капитан. — Присаживайтесь за стол.

— Благодарим, — ответил Алик и жестом указал своим спутникам, чтобы те рассаживались. — Надеюсь теперь-то, уважаемый лорд, Вы нам расскажете, куда мы вляпались, и что за война здесь кипит? У нас была информация, что зуна Девон вполне мирная.

— Ваша информация давно устарела, — наполняя чашку кипятком, ответил Гриндейл. — Здесь уже давно творится чёрт знает что… Берите сахар, берите! Он почти как земной. На Гучжэне купил.

— А можно поподробнее начёт творящегося?

— Если хотите поподробнее, то здесь надо начинать с самого начала. С истории Девона, — капитан уселся, забросив ногу на ногу, и, расправив седоватые усы, продолжил. — Как говорится, хочешь вести бизнес в новом мире — сперва хорошенько изучи его поднаготную. Иначе прогоришь. Итак, мы в Девоне, господа. В мире девонского периода.

— Неужели и вправду девонского? — не выдержал Василь. — Мы что, оказались далёком в прошлом?

— Он здесь недавно, — заблаговременно пояснил Гриндейлу Алик. — Ещё не отвык мыслить земными категориями.

— Понятно, — кивнул тот. — Но отчасти молодой человек прав. Это действительно воссозданное прошлое. Тот, кто создал эту зуну, был учёным. Ярым приверженцем эволюционной теории Дарвина. Говорят, что изначально зуна называлась «Землёй». И создана она была по аналогии с возникновением настоящей Земли. Её создатель желал пройти весь путь становления и развития планеты с момента её формирования — и до появления человека разумного. Естественно, по ускоренной схеме. Эпохи у него сменяли друг друга буквально на глазах. Конечно же, он руководствовался исключительно своими представлениями о данном процессе, и иллюстрациями земных художников. По этим образам он воссоздал первичные организмы и растения, после чего заставил их эволюционировать, опять же, исключительно в рамках собственных знаний. Однако он не учёл, что постоянная трансформация зунной визуализации чревата огромными энергопотерями. Поэтому учёный, возмонивший себя Господом Богом, вскоре растратил весь свой жизненный ресурс, которого хватило только до девонского периода палеозойской эры. На этом развитие зуны остановилось и она обрела новое название, которое закрепилось за ней до наших дней.

— И всё, что нас окружает — лишь ожившие иллюстрации из старых книг о палеонтологии? — подытожил Алик.

— Именно так, — Гриндейл отхлебнул чаю. — Зуна стала своеобразным заповедником, который посещали всякие учёные и просто ноосферные туристы, желающие прикоснуться к древности. Пусть и к фальшивой. Был построен туристический центр «Девонтур», и пара лабораторных комплексов, один из которых уже давно заброшен.

— Пока что всё складно. Тогда кто начал воевать? Туристы передрались с учёными? Или местные панцирноголовые развились в новую цивилизацию?

— Ни то и ни другое. С недавних пор, Девон стал притягивать поселенцев из неблагополучных миров, которые надеялись обрести здесь спокойную жизнь. Были построены кислородные реабиликамеры, позволяющие новым колонистам дышать местным воздухом без спецсредств, москитные отпугиватели, сетки против стрекоз, и прочая дребедень, делающая жизнь новых девонцев вполне сносной. «Девонтур» превратился в маленький городок, который быстро разрастался. Болота осушались, здания строились, развивалась добыча полезных ископаемых и внутренняя инфраструктура. Разумеется, расширение общества не могло не сказаться на разногласиях внутри него. Новая власть, новые законы. Кто-то разделяет такие порядки, кто-то нет. Многие прибыли сюда за свободой, и глядя, как эта свобода постепенно сокращается, разумеется, начали протестовать. Договориться у них не получилось, и всё закончилось разделением. Те, кто отделились, были слабы и малочисленны. Поэтому им пришлось пойти на сговор с корпорациями, заинтересованными в ресурсах Девона. Из нескольких богатых зун повалили старатели-гастарбайтеры, которые, опираясь на поддержку отщепенцев, очень быстро построили новый город — Дифрактопию. Разумеется, колонизаторам, прибывшим сюда раньше, это не понравилось и они потребовали, чтобы вновьприбывшие дельцы убирались туда, откуда пришли, но те, разумеется, послали их к дьяволу. В конце концов, если копнуть поглубже, то официального права на Девон не было и нет ни у тех, ни у других. Но война разразилась не сразу. Довольно долго недобрые соседи терпели друг друга и не лезли на чужую территорию. А потом, когда пришла «чёрная чума» и появились беженцы, события начали развиваться лавинообразно. Стало понятно, что военный конфликт — это лишь вопрос времени. Население Девона стало вооружаться с обеих сторон.

— И вы решили помочь им с оружием? — задал риторический вопрос Алик. — Кого же вы выбрали? Девонтурцев, или дифрактопийцев?

— И тех, и других. Зачем выбирать из двух вариантов, если можно вести дела с обеими сторонами? Мы не светимся. Работаем аккуратно, подпольно, с разными легендами и под разными масками. Эти расхорохорившиеся петухи настолько увлечены своей глупой дракой, что вопрос о поставщиках рассматривается ими в самую последнюю очередь. Им нужно оружие, и они его получают. Не важно от кого. Разумеется, риск тут есть. Если одни узнают, что я так же снабжаю других — то мне хана. Но пока что предпосылок для этого не было, а доход получается двойной. И он всё увеличивается.

— По мне, так эти «выгодные деловые отношения» больше похожи на прятки, между двух огней, — скептично ответил Алик.

— Это с недавних пор. А раньше всё было нормально. Стороны временами огрызались друг на друга, но в активное противостояние не вступали. Никто не хотел начинать крупную заваруху. Да и боезапас был весьма ограничен. Считайте, что кроме меня их никто не снабжал. Вот и не разводили канитель. Пока вдруг в Девонтуре не сгорела станция связи. Просто так это произойти не могло, поэтому местные решили, что это целенаправленная диверсия. Я, кстати, тоже так считаю. Вот с этого у них всё и началось, уже по-взрослому. Третьи сутки сидим тут, как мыши, и ждём, когда у их ПВО снаряды закончатся.

Алик с Лишей переглянулись. Василий опустил голову и вздохнул.

— Вы — чудовище, — вдруг произнесла Виктория.

— Простите, юная леди? — повернул голову в её сторону капитан Гриндейл.

— Из-за Вас идёт война, гибнут люди…

— Вика, — попытался остановить подругу Василь.

— Неужели у Вас совсем нет сердца? Нет совести? — продолжала она.

— А-а, здесь у нас моралистка, — закивал Гриндейл.

— Василь, успокой свою подругу, — потребовал Алик. — И попроси её держать своё мнение при себе.

— Милая, он прав, — тот озабоченно взглянул на девушку. — Мы сейчас не в том положении…

— Леди имеет собственное мнение, — капитан, делая вид, что ему безразлично, отхлебнул чай. — Это её право. Почему бы и нет? Я не спорю, что, возможно, с точки зрения морали, мой бизнес действительно далёк от общечеловеческой благости. Однако в нём нет ничего такого, что могло бы послужить причиной подобных, нелестных эпитетов. Вот Вы назвали меня «чудовищем». За что? За то, что я продаю оружие местным жителям? Да, я его продаю. Но разве это грешно? Не будем сейчас вспоминать про законы и конвенции. Это — отдельная песня. Будем говорить о простых и насущных вещах. Так чем продажа оружия отличается от — я не знаю — продажи кухонных ножей? Газонокосилок? Автомобилей? Это просто вещи.

— Просто вещи?! — воскликнула Виктория.

— Да, просто вещи. Я никого не убиваю. Я продаю то, чем можно убить. Можно, но не обязательно. А уже они, покупатели, стреляют друг в друга. Получается, кто из нас чудовища? Я, или они? Можно зарезать кого-то кухонным ножом. Можно сунуть руку в газонокосилку, или сбить пешехода автомобилем. И кто будет виноват? Неужели продавец ножей, косилок и авто?

— Эти товары предназначены для мирных нужд! А оружие не может быть мирным!

— Ошибаешься, девочка моя. У оружия есть мирное назначение. Это сдерживание. Наличие оружия заставляет потенциальных врагов как минимум подумать, прежде чем нападать на его владельца. Умные люди прекрасно знают, что оружие гораздо эффективнее, когда оно не стреляет. Дураки же сразу начинают палить из него. На то они и дураки. Поэтому долго не живут и прекрасно сокращают своё дурацкое поголовье. Но в любом случае, я — продавец — не несу за них никакой ответственности. Я продаю им опасный предмет, надеясь на их благоразумие, а дальше — всё зависит уже только от них самих.

Виктория открыла было рот, но друг её остановил, настойчиво тряхнув за плечо, — «хватит, не надо».

— Наши юные друзья, по-видимому, ещё не освоились, — взяв свою чашку, Гриндейл подмигнул Алику. — Многие поначалу думают, что попали в космос и путешествуют между планетами. Я тоже когда-то так думал. Пока не начал вникать в природу нового бытия. А когда вник, то ужаснулся от масштабов размаха человеческих заблуждений. Оказалось, что вокруг нас пустота. Понимаете, детки? Пустота!

— Но мы же здесь, — встрепенулся Василь.

— Вы — пустые места. Я — пустое место. Они — пустые места. Здесь мы — ничто. Это как виртуальная реальность, в которой помимо зрительной иллюзии действуют также иллюзии тактильные, осязательные и так далее. Высокочёткий сон, из которого невозможно выбраться. И получается, что люди, попавшие сюда, пытаются жить по привычке. Выдумывая себе земную мораль и земные правила. Потому, что иначе они не могут. Похоже на фантомную боль у лишившегося конечности. Ноги, или руки уже давно нет, а она болит. Здесь же нет всего тела целиком, однако оно упрямо живёт и живёт, по привычке, в ощущениях. Дуализм Декарта идёт ко всем чертям! Мы видим, как сознание обходится без материи! Но продолжаем верить в то, что мы всё ещё материальны.

— А я считаю, что пока разум жив — жив и человек, — ответил Алик. — И не важно, с телом, или без него. Нужно лишь позиционировать себя как человек, чтобы не превращаться в химеру. Но даже химера заслуживает право на жизнь. Не говоря уже о человеке.

— Это пустой разговор, — соскочил с темы капитан. — Пусть каждый останется при своём мнении.

— Да, — Дементьев постучал ложечкой по краю чашки. — Лучше вернёмся «к нашим баранам». Я не понял, зачем дифрактопийцы сожгли станцию девонтурцев? Ведь им тоже было не выгодно разжигать большую войну. С оружием, как я понимаю, у них дела обстоят не намного лучше, чем у соседей. Так зачем нарываться?

— Возможно хотели перерезать врагам основной канал связи. Чтобы не позвали кого-нибудь на помощь. Дифрактопийцы отрицают свою вину. Говорят, что девонтурцы сами сожгли свою станцию, дабы обвинить в этом соседей и напасть на них первыми.

— А что если никто из них действительно не виноват?

— Не знаю. Факт тот, что они разошлись ни на шутку, и пока не притихнут, высовываться из этой болотины нам не желательно.

— А далеко отсюда сгоревшая станция?

— Миль пять к юго-востоку.

— Здесь действуют принципы полярной привязки? — впервые подал голос старик.

— Да, сэр, — ответил Гриндейл. — Девон — сферическая зуна. Геоморфная, если быть точным. Вот, смотрите…

Аккуратно сдвинув чайные принадлежности с центра стола, он нажал какую-то кнопку под столешницей, и над скатертью появилось голографическое изображение шара, похожего на планету с одним единственным континентом. Василь и Виктория, одновременно издав удивлённый стон, тут же подвинулись поближе.

— Вот он — Девон, — продолжал капитан. — Двадцать процентов заболоченной суши, с тремя вулканами. Всё остальное — сплошной океан. В океане водится девяносто семь процентов фауны. По слухам, самые крупные экземпляры панцирных рыб и ракоскорпионов достигают поистине монструозных размеров и жрут всё подряд просто не переставая. На стене, в кабинете у мэра Дифрактопии висит башка твари, почти от самого пола и до потолка. Челюсти, как ковши экскаватора. Зубы с мою вытянутую руку: от плеча — до кончиков пальцев. Я бы не хотел искупаться в океане, где плавают такие рыбёшки. Думаю, мне понятно, почему наши далёкие предки выбрались из моря — на сушу. У них просто не было чёртова выбора! Если бы они остались в чёртовой воде — их бы сожрали всех до единого.

— Рыбалка здесь, наверное, чудная, — усмехнулся Алик.

— Возможно. Если использовать торпеды, вместо удочек. Но колонисты дерутся за эту зуну вовсе не ради экзотики. Для многих это болото стало единственным местом, где их не достанут ни дурацкие законы, ни маасские воротилы, ни чёрная чума.

— Мы бы не хотели здесь оставаться, — признался Василь.

— Вас никто и не оставляет, — ответил Алик.

— Зачем же тогда вы здесь? — ловко задал вопрос Гриндейл.

Лиша многозначительно поглядела на Алика. Тот почавкал губами, а потом произнёс: «Глаза цвета девонских болот…» Кто автор этих строчек?

— Откуда мне знать? И зачем это вообще нужно? Вы что, прибыли в этот лягушачий рай чтобы найти какого-то дурацкого поэта? Так вам нужно в Елавию…

— Культ суларитов, — перебил его Дементьев. — Есть ли он здесь?

— Я с этим дерьмом даже близко сталкиваться не хочу, — поднялся из-за стола капитан. — Если вы здесь, чтобы примкнуть к ним, то проваливайте, пока я…

— Мы не собираемся становиться одними из них, — ответила Лиша. — Мы сражаемся против них.

— Ах, вон оно что, — тут же остыл Гриндейл. — Хех! И вы ещё говорите, что это я — рисковый сукин сын? А сами связались с такой адской хреновнёй, что не приведи Господь. Если вы действительно охотники на культистов, то я снимаю перед вами шляпу. Но судя по вашему виду, я прошу меня простить, вы не герои, а самоубийцы. Если бы мне пришлось сделать ставку, я бы поставил всё своё имущество, включая «Дилайлу» — на чёртовых суларитов, а не на вас.

— То есть, культ на зуне присутствует? — спросил Алик.

— Я только знаю, что без них не обходится. Говорят, что эту заразу принесло с Данмории, во время второго массового переселения. Но откуда бы они не появились, они уже здесь.

— И чем занимаются?

— Крутят свои мутные делишки, сводят народ с ума. Мы в их дела не суёмся. Пока что наши тропинки, к счастью, не пересекались, и надеюсь, что так и будет впредь. О культе ходит немало прескверных слухов. Говорят, что чёрная чума — тоже их рук дело.

— А откуда такая уверенность, что мы уже не являемся суларитами? — спросил Алик.

— Сулариты друг другом не интересуются. Они и так всё друг о друге знают, — ответил Гриндейл. — Если вас интересует культ, значит вы либо желаете в него вступить, либо желаете с ним сразиться. Желающих вступить в этот культ добровально, я ещё не встречал. Значит вы надеется бросить им вызов.

— Неужели никто не идёт к ним добровольно?

— Для желающих найти суларитов, вы слишком плохо их знаете. Значит шансов у вас действительно никаких.

— Мы не собираемся лезть на рожон. Просто небольшая разведка, без лишнего привлечения внимания. К тому же у нас на борту незапланированные пассажиры. Прежде следует доставить их на безопасную зуну. Мы надеялись, что им Девон подойдёт, но, как оказалось, это не лучшее место для того, чтобы начать жизнь заново. Война, комары, да ещё и сулариты впридачу.

Инфоком на руке Алика начал призывно пикать.

— Да, Боцман? — ответил тот.

— Алик, мы зафиксировали активность. Вам нужно возвращаться на «Одалиску», — сообщил тот.

— Что ещё за активность?

— Не знаю. Какие-то объекты. Возможно техника. В любом случае, нужно уходить.

— Дьявол! — выругался Дементьев, поднимаясь из-за стола.

— Вы что? Не гасили сенсоры?! — воскликнул Гриндейл. — Вы сумасшедшие! Не мудрено, что нас вычислили!

— Вам-то что переживать? У вас тут оружия хватит на небольшую армию.

— Это товар!

— Называйте как хотите. Ну что ж. Приятно было побеседовать. И спасибо за чай, — Алик пошёл к выходу, и остальные потянулись за ним.

Выход им загородила пара громил Гриндейла.

— Босс, дозор обнаружил движение в лесу! — отрапортовал один лорду.

— Может вы нас выпустите? — буквально носом упёрся в него Дементьев.

— Пропустите этих! — крикнул капитан. — И все на борт, живо! Готовность к трансляции на внешний контур!

Пользуясь их суетой, пассажиры «Одалиски» чуть ли не бегом покинули «Дилайлу». На счету была каждая минута, и Алик спешил, опасаясь, что контрабандисты передумают отпускать их восвояси.

— Я понял, зачем вы нас забрали из нашего маленького мира! — Василь бежал за Аликом по коридору «Одалиски». -Вы хотите нас использовать! Как приманку для этого вашего культа?!

— Хватит бредить, молодой человек, — ответил тот, сердясь, что его сбивают с мысли. — Запритесь в каюте со своей барышней, и сидите очень тихо.

— Мы не будем нигде запираться, пока вы что-то творите у нас за спинами!

— Да что за напасть такая? Вот так и помогай людям, — остановился Алик. — Послушай, Васо, если хочешь реально помочь, то держись меня и выполняй указания. А дама твоя всё равно пусть запрётся в каюте и сидит как мышонок. Сейчас же!!!

Последние слова Дементьев гаркнул так убедительно, что парень тут же вытянулся, словно оловянный солдатик, и кинулся запихивать свою подругу в ближайшую каюту.

— Молодые да ранние, — выругался Алик.

— «Дилайла» запустила стартовый протокол, — сообщила догнавшая его Лиша. — Гриндейл собирается смыться.

— Да и пусть валит к дьяволу. А мы поглядим, кто там к нам пожаловал.

День выдался на редкость неудачным. На третьи сутки изматывающих перестрелок, когда боезапас начал подходить к концу, наблюдатели засекли экзокрафт-шпион, появившийся в районе территории, занятой врагом. Двигаясь на предельно малой высоте, аппарат пересёк линию фронта и взял курс на вулкан Ворчун.

Глупые девонтурцы наивно полагали, что мы их не заметим. Подпустив экзокрафт поближе, по нему начали работать зенитные батареи «Вектор» и «Птицелов». Стоит отметить мастерство пилота. Шпион совершил ловкий манёвр, и спрятался где-то за кронами. Сканирование ничего не выявило: ни сигналов бедствия, ни аварийных маяков. Уже казалось, что машина разбилась и затонула в болоте, когда проклятый шпион появился опять, чуть южнее. Видимо из-за неудачной трансляции. И тут же был обстрелян вновь. На этот раз, судя по всему, его всё-таки удалось зацепить и он совершил вынужденную посадку где-то среди Диплоподовой топи. Судя по сигналу, это место находилось ближе всего к расположению подразделения Љ6, которым командовал крайц-майор Кубо. В распоряжении шестого подразделения было четыре боевых вездехода на диамагнетических платформах, поэтому добраться до предполагаемого места посадки проблем не составляло. Но торопиться Кубо не мог. Он прекрасно помнил неприятный инцидент, когда гигантский мастодонзавр, раздражённый пролетавшим над ним вездеходом, ударил его снизу, в результате чего, трое бойцов вывалились из кузова, и тут же были растерзаны кровожадными амфибиями. В Диплоподовой топи водилось много мастодонзавров, и обнаружить их было крайне сложно. Даже при соблюдённых мерах безопасности личного состава, эти хищники могли причинить машинам серьёзные повреждения. В худшем случае, испортить диамагнетические катушки, из-за чего вездеход может утонуть в болоте. Чтобы не беспокоить опасных тварей, вездеходам, выстроившимся колонной, приходилось петлять по джунглям, выбирая незаболоченные, или неглубокие участки.

Крайц-майор стоял на полубашне ведущего вездехода, рядом со стрелком, и напряжённо вглядывался в первичные заросли, преимущественно состоявшие из гигантского ликоподиума. Его не могли заставить пригнуться даже стрекозы, трещащие над головой. Раскосые глаза сузились до щёлочек, а лоб был усеян стразиками пота. Проклятые стегоцефалы то и дело плескались и хлюпали жижей вокруг машин, растревоженные волновыми колебаниями магнитного поля. Но близко к колонне они не приближались. Шелестя по спиралевидной траве и тараня гнилые, поваленные брёвна, рокочущие броневики выдерживали чёткую дистанцию. Стрелок что-то заметил по левому борту, и развернул дула спаренного пулемёта, но тревога оказалась ложной. Кубо почувствовал что у него всё сильнее начинает болеть голова. Порывшись в нагрудном кармане, он вынул таблетку, разжевал и проглотил не запивая. Головные боли у него, как и у многих других, перешедших на метаоксидную смесь, начались после отказа от дыхательного аппарата. И до сих пор организм не мог привыкнуть к этим условиям. Приходилось пить болеутоляющие. Помнится, в своё время, ещё до разделения, доктор Чанга читал лекцию на эту тему, и утверждал, что спазмы сосудов происходят не от переизбытка кислорода, а из-за резких перепадов местной хронофазы, которые возбуждающе действуют на центральную нервную систему, и провоцируют резкие смены давления. Хотя Кубо никак не мог понять, каким образом его нынешнее состояние зависит от каких-то материальных факторов, оставшихся далеко позади — в прошлой жизни. Он даже спрашивал Чангу об этом. И других медиков тоже. Но они отвечали малопонятную чушь. Дескать фрактал времени в этой области информационного пространства имеет нетипичную, ломаную структуру, в связи с которой, дни на Девоне кажутся длиннее ночей раз в пять. Что, разумеется, не так, потому что регулярный девонский день, состоящий из двадцативосьмичасовых суток, неизменно имеет восемнадцать стандартных часов дня и десять стандартных часов ночи. Это ли являлось причиной, или же не это — суть была одна. Голова постоянно болела. Что очень отвлекало. Особенно сейчас, во время войны.

Думал ли Кубо ещё несколько фрактоциклов назад о том, что когда-нибудь ему придётся сражаться с бывшими соседями? И не на словах, а вполне серьёзно — при помощи оружия. Вряд ли думал. Тогда он был просто переселенцем с Олагахии, что в Циркулярном Сегменте Циклоп. И просто хотел убраться подальше от проблем, ради семьи. Его привлекала перспектива освоения дикой, заброшенной зуны, на которой всё можно начать сначала. Его окружали энтузиасты и романтики, с которыми было интересно и весело. А потом всё пошло наперекосяк…

Но это уже не важно, потому что Кубо привык принимать судьбу такой, какая она есть. И он вписывался в её рамки как мог. Поэтому военное противостояние не застало его врасплох. В отличие от многих, он был к нему готов. Возможно, в его сознании включилась генетическая память, передавшаяся со времён предков-сёгунов. Или же просто сработал менталитет. Долг продразумевал исполнение, без лишних обдумываний. Обдумывания грозили поражением, а это недопустимо.

Напряжённые мысли Кубо резко прервал один из солдат в кузове. Тот громко стукнул прикладом, раздавив забравшуюся через борт многоножку. Достаточно было лишь гневного взгляда, брошенного крайц-майором через плечо, чтобы глупец осознал свою ошибку и поглубже затиснулся между своими сослуживцами. Эти призывники были большой проблемой. Если Кубо имел военный опыт, получив его ещё на Земле, то большинство новобранцев Дифрактопии даже близко не сталкивались с армейской службой, и для многих война казалась чем-то вроде задорной игры, понарошку. Но только до первой крови, до первой смерти. Командир прекрасно это понимал, и старался держать максимальную дисциплину в своём подразделении.

До цели оставалось несколько десятков метров. Ведущая машина сбавила скорость. Отвлекшийся на нерадивого солдата, крайц-майор пропустил самую важную деталь. Слишком поздно он скомандовал остановку. Деревья впереди закачались. Одно из них упало рядом, забрызгав борт вездехода и обдав бойцов грязью. Тысячи подёнок и комаров, разом порхнули с крон, и заклубились-заклубились живыми облаками над головой. В мозгу пронзительно запиликала морзянка. Кубо знал, что это такое. Рядом открылся мощный канал связи и начинается гипертрансляция. Волновые колебания настолько ощутимы, что даже головы у людей накаляются, как приёмно-усилительные лампы в старых радиолах. Значит рядом, совсем близко, стартует экзокрафт. Экстренно. Даже не заэкранировав оболочную сферу.

«Упустили!» — Кубо в ярости стукнул кулаком по краю люка.

Захват чужого экзокрафта — дело почётное, но практически безвыигрышное. Понятное дело, что девонтурцы скорее взорвали бы его, нежели отдали бы врагам. Но всё равно было досадно упустить трофей фактически из-под носа. Уж лучше бы уничтожить.

Теперь им надлежало обследовать зону посадки. Неприятель должен был оставить там какие-то следы.

— Командир, вижу экзокрафт. Азимут — два! — сообщил зоркий стрелок.

— Где? — Кубо машинально задрал голову, но увидел лишь кроны деревьев с осыпающейся мелкой листвой.

— На земле!

«Как такое возможно?» Крайц-майор не ожидал подобного поворота. Действительно, в указанном направлении, сквозь скупые прорехи растительности, просматривался поблескивающий металл веретенообразного корпуса. «Что это? Манёвр отвлечения? Нет. Он явно транслировался с зуны. Значит их было два. И второй остался на месте. Никакого движения по кустам. Либо враги устроили засаду, либо бросили свой экзокрафт. Вряд ли бросили. Скорее всего затихли и ждут».

Кубо быстро раздал приказания позадиидущим машинам, поменяв построение на цепь, после чего, на самой малой скорости транспортёры двинулись дальше, а спешившиеся солдаты, под прикрытием бортовых пулемётов, шли впереди, лавируя по кочкам и стараясь не шуметь. Атака ожидалась в любую секунду, но почему-то всё откладывалась. Девонтурцы не открывали огонь, и не выходили сдаваться. Их как будто действительно не было. А потом начали твориться вещи, которые вообще невозможно было предположить. Дозорные, зашедшие вперёд, кого-то обнаружили среди густой растительности и криками привлекли внимание командира. На вопрос «что там?» никто не смог ничего внятно объяснить. Поняв, что его солдаты несут бред, Кубо понял, что придётся ему самому взглянуть на это, и выбрался из полубашни, на ходу вынимая табельный пистолет.

Когда он увидел это, то понял, почему бойцы впали в замешательство. Он и сам не сразу смог вернуть дар речи. Уж больно странной оказалась находка. В кустах, на высокой кочке, обняв колени, сидела девушка. Её присутствие здесь вполне можно было объяснить, но вот внешность явно выходила за всякие разумные рамки. Дело в том, что выглядела она не как человек, а как персонаж аниме. Пышные волосы были неестественного зелёного цвета. Широкое, угловатое лицо, большую часть которого занимали глаза, переполненные бликами и отражающие лес, словно зеркала. Едва различимый носик и рот-треугольник, с тонкими губами. Одета девушка была в классическую японскую школьную форму с короткой юбкой, из под которой виднелись трусики. Кубо увлекался подобными персонажами в студенческую бытность, и сейчас перед ним буквально ожил фрагмент его прошлого. Сначала он не верил собственным глазам. Хотелось удостовериться у солдат — видят ли они то же, что и он? Но было неловко. В первую минуту, растеравшийся крайц-майор вообще не знал, что делать. От пристального взгляда нарисованной девушки, ему стало совсем не по себе.

— Вы кто? — собрав всю свою волю, ухнул он.

— Меня зовут Риша, господин офицер, — ответила анимешка, с родной Кубо японской интонацией, которую он уже успел позабыть за время жизни по эту сторону.

— Что вы здесь делаете?

— Мы потерпери аварию. По нам стреряри, — ответила девушка, и по её щекам потекли жирные нарисованные слёзы.

— Это ваш экзокрафт? — указал пистолетом Кубо.

— Да, господин офицер.

— Вы не из Девонтура?

— Нет. Я даже не знаю, что это.

— Поднимитесь. Нельзя сидеть на сыром. Это вредно, — Кубо сделал знак своим подчинённым, чтобы помогли девушке подняться. — Мы должны обследовать ваше судно, Риша-чан. Такое правило.

— Как пожераете, господин офицер.

Когда Риша поднялась в полный рост, Кубо окончательно сбился с изначального настроя. В нём проснулись какие-то глубинные чувства, детские мечты, странное смятение. Ощущение было таким, словно он нашёл в старом чулане свою любимую детскую игрушку и предался ностальгическим воспоминаниям. Всё это было ему несвойственно, и можно было догадаться, что эти чувства ему внушают, навязывают. Но он не догадывался.

— Вот, возьмите, — он протянул ей чистый платочек, чтобы вытереть грязь.

— Борьшое спасибо.

— Если вы не из Девонтура, тогда откуда? Что вы делаете на Девоне?

— Мы пришри с миром, — Риша заглянула в тёмные, воспалённые глаза крайц-майора.

— Не делайте так пожалуйста, — силясь сохранить твёрдость, Кубо неуверенно поднял на неё оружие.

— Что не дерать, господин офицер? — девушка наклонила голову и улыбнулась, став ещё очаровательнее. — Вы не хотите смотреть мне в граза? Может тогда их закрыть? Закройте мои граза.

Губы крайц-майора дрогнули, и он убрал пистолет в кобуру. «Убрать оружие! Всем убрать оружие!» — неожиданно рявкул он. Солдаты тут же выполнили приказ. Большинство из них ещё не поняло причины такого резкого перепада в настроении командира.

Только Кубо знал, перед какой пропастью они только что остановились. Очарованность сменилась страхом. Всё последнее время он старался держаться подальше от Этих. Он даже в мыслях не называл их истинного имени. Только «Эти». Закулисная община, которая фактически заправляла Дифрактопией. Сначала были Колби, потом Лебедевы, потом Дикерсы и Момбату. Все они верили во что-то страшное. Что-то такое, на что невозможно было смотреть. И оставалось лишь умолять чёрную тьму, чтобы она закрыла твои глаза. Кубо зарёкся иметь с ними дело, после случая, когда пропавший ребёнок Дикерсов внезапно был найден охотниками на амфибий, внутри крупного стегоцефала. Официальная версия была однозначной. Малыш был атакован хищником, утащен под воду и проглочен целиком. Но Кубо тогда работал в Службе Правопорядка, лично участвовал в поисках пропавшего ребёнка, и видел того стегоцефала. Видел, и знал, что амфибия была заранее вспорота, после чего, сын Пола Дикерса был зашит внутри неё. Однако, этот факт было строго запрещено предавать огласке. Никто из руководства не желал связываться с этими жуткими семьями. Или же руководство уже тогда разделяло их мрачную религию. Любое противодействие культу каралось самыми непредсказуемыми способами. Те, кто пытались выступить против их влияния — просто исчезали.

В голове командира неистово крутились мысли, как поступить? Он не мог оставить чужой экзокрафт без досмотра, но при этом рисковал навлечь на себя гнев суларитов. Девушка-анимешка однозначно к ним относилась. Фраза о закрытых глазах — явное тому подтверждение. К тому же, Кубо неоднократно слышал, что некоторые культисты способны на создание необычных иллюзий, вводящих людей в замешательство.

— Командир! — солдаты опять подняли оружие, но уже в другую сторону, туда, откуда шёл человек.

Совершенно обычный человек, в зелёном защитном костюме и прозрачной маске для дыхания. В его чертах не было ничего необычного. Оружия при нём тоже не было, при этом на вооружённый отряд он глядел как на детей, играющих в войнушку. Держа руки за спиной, мужчина вошёл в круг бойцов и поздоровался.

— Добрый день. Я смотрю, вы уже познакомились с Лишей? Надеюсь она вас не обидела? Ты ведь их не обидела, Лиша?

— Пока нет, — ответила та. — Они себя хорошо вери.

— Умничка… А вы, я так понимаю, солдаты ДАО? Дифрактопийской Армии Обороны?

— По закону военного времени, я обязан вас задержать! — начал Кубо. — Вы находитесь на…

— На нейтральной территории, — обовал его человек. — Я знаю, где нахожусь. А вот вы забрались далековато. Здесь пока не ваша юрисдикция, верно? К тому же мы не девонтурцы. И с вами не воюем. Если честно, я надеялся, что вы догадаетесь о цели нашего визита.

— Вы должны быть задержаны, а ваш экзокрафт досмотрен и препровождён на экзодром Дифрактопии!

— Ну попробуйте нас задержать. Лиша, приступай.

— Лэйо фасатх! Аст ви лаух се гваль, — произнесла та, сложив руки, и вокруг неё засиял голубой ореол. — Ауххагн ниб сафалхаш! Иверсат кеб иферсатха мэ логнат…

На лицах некоторых солдат появился настоящий ужас. Они наконец-то поняли, с кем имеют дело.

— Достаточно! Я знаю, кто вы! — не выдержал Кубо. — Вы — сулариты!

Свечение угасло. Девушка опустила руки.

— Верно, — с улыбкой ответил человек. — И мы знаем, что в Дифрактопии тоже живут наши братья. Мы прибыли, чтобы пообщаться с ними.

— Они ни с кем не общаются. Даже с суларитами извне, — с трудом скрывая неприязнь, ответил крайц-майор.

— Я знаю, что вы не хотите провожать нас в город. Нам этого и не нужно. Достаточно свести нас с одним из наших братьев. Знаете ли вы такого?

— Крайц-колонел Алуру, — ответил Кубо. — Мой непосредственный командир. Он на базе. Недалеко отсюда. Может он и не суларит, но я знаю, что он общался с ними несколько раз.

— Это нам подойдёт. Сопроводите нас к нему, и проблем с нами не будет.

— Займите место в третьем вездеходе.

— Спасибо. И ещё один момент… Пока мы будем отсутствовать, даже и не думайте приближаться к нашему экзокрафту. Вы поняли?

Кубо молча развернулся и пошёл к командирской машине. Солдаты потянулись за ним.

Кузов третьего бронетранспортёра с бортовым номером 21, был заполнен лишь на треть. Солдаты сгрудились ближе к кабине и полубашне. Ещё двое свисали по бокам, на бортовых консолях, поджав ноги, чтобы стегоцефалы не схватили. Так им было спокойнее, нежели рядом с двумя новыми пассажирами.

За шумом двигателей, работающих на полных оборотах, Алик мог не опасаться, что их услышат, и как ни в чём не бывало шушукался с Лишей. Настроение у него было превосходное.

— Это ты ловко придумала? — подмигивал он через запотевающую лицевую полусферу.

— Что именно? — спросила та, забавно шевеля своим крохотным ртом-треугольничком.

— Обратиться в эту Сейлормун… Я не знаю, как это правильно называется.

— Ты про аниме-образ?

— Точно! Чем это было обусловлено?

— Непредсказуемость, неожиданность, нелогичность — залог успеха, когда хочешь ввести противника в замешательство.

— А по-моему, ты просто увидела, что главарь этой шайки похож на япошку, и решила его постебать, — Алик рассмеялся. — И получилось! Мне понравилось.

— Я не верю, что ты заставил меня читать суларитские молитвы. Я как будто полный рот болотной жижи набрала. Фу.

— Зато они нам поверили.

— Можно было и другой фокус провернуть. Ну там, я не знаю, проклясть их во имя Луны. Здесь бы любой бред прокатил. Нет же, пришлось зачитывать именно эту чёртову мантру.

— Да расслабься. Не забудь, что нам предстоит встретиться с сектантами лицом к лицу. И при этом нужно соответствовать уровню их шизанутости. Иначе никакой информации мы не получим.

— Подумать только, сулариты устроили здесь основательный плацдарм, — Лиша покачала головой и её длинные волосы, свисающие за борт, привлекли какую-то тварь, которая попыталась их ухватить, но промахнулась, громко чавкнув пастью.

— Эй, ты поаккуратнее со своими косами, Рапунцель, — Алик подтянул её зеленые пряди в кузов. — А что касается плацдарма, я бы не назвал такой подход основательным. Тактика отсутствует, дисциплина хромает, выучкой не пахнет, форма — «кто в лес — кто по дрова». Просто какие-то хиппи перестреливаются в лесу, без какой-либо цели.

— Хиппи же пацифисты.

— Ну вот они и перестреливаются за мир во всём мире. Как иначе объяснить их нелепый конфликт?

— Они думали, что создание новой общины в диком краю — это легко. Оказалось, что нет. Потом они думали, что война — это легко. Но и тут просчитались. Когда-нибудь они поймут свои заблуждения. Плохо то, что они попали в зависимость к культу. Если всё зашло слишком далеко, то на Девоне можно ставать крест.

— Диким он был, диким и останется.

Лиша заметила, что один из солдат, сидевших напротив, невольно упёрся вглядом ей на ноги. Она теснее сжала колени, и потянула края юбки вниз.

— Коротковата, — понимающе кивнул Алик.

— Сначала эта идея мне казалась хорошей, — ответила та.

Тем временем, колонна достигла плацдарма с зенитными расчётами, две машины повернули, возвращаясь на пост, а две (командирская и та, в которой ехали Алик с Лишей) — продолжили путь по просеке, к штабу.

— Ты уже придумал, о чём будешь говорить с суларитами? — спросила девушка.

— Нет, — ответил Алик. — До недавних пор импровизация меня выручала. В этом мире вообще всё строится на импровизации. Нет смысла что-то планировать, если впереди может быть всё, что угодно. Потратив время на одно, расхлёбывать придётся совершенно другое и так же спонтанно. Так какой смысл напрягаться? Нужно вести себя естественно.

— Где-то это я уже слышала…

— В последнее время ты какая-то слишком серьёзная и молчаливая. Что-то не так?

— Нет, всё так. Это ты стал ко всему относиться слишком легкомысленно. Почувствовал свою силу?

— Скорее, научился извлекать развлечение из творящегося бреда.

— Узнаю Арлекина.

— Я больше не Арлекин. Кто угодно, только не он. Это я знаю точно.

— А вести себя начинаешь как он. Мне странно это признавать, но прежним ты мне нравился больше.

— «Прежним» — это каким? Узколобым сухарём, считавшим себя доблестным чекистом?

— Как это ни удивительно, но да.

— Почему? Ты же вроде сама была отвязной хулиганкой с ветром в голове. По крайней мере строила из себя такую. Что же тебя сейчас смущает? Мы можем хулиганить вместе! Это весело!

— Так-то оно так, — Лиша задумалась. — Просто раньше ты был таким серьёзным, собранным. Ты ни о чём не знал, и ничего не понимал, но пытался здраво всё анализировать. Может где-то наивно, где-то примитивно, но серьёзно. И этой своей серьёзностью ты меня как бы уравновешивал, что ли? А сейчас ты как будто отобрал мою роль целиком. Ты стал полноценным жителем ноосферы, и почти вернул своё прошлое. Но хорошо ли это? Для тебя самого в первую очередь.

— Хм, — Алик пожал плечами. — Знаешь, как появился Арлекин? Я ведь раньше действительно был серьёзным и строгим. Ещё задолго до той фальшивой жизни, что вы мне подарили. Строгость и правильность являлись моими неразлучными спутниками. Пока не надоели. Просто тупо приелись, понимаешь? Когда постоянно находишься в рамках, рано или поздно, серьёзность вытесняется цинизмом. Ты видишь что-то, что стоит вне законов и правил, что-то далёкое от справедливости в твоём понимании, но действуешь согласно неукоснительным правилам. И эти противоречия всё копятся и копятся в душе, зрея и воспаляясь. Наконец, ты уже понимаешь, что держать в себе этот гной нет больше сил, и тогда тебя прорывает неудержимый цинизм. Чем больше ты превращаешься в циника, смеющегося над несовершенством вселенских порядков и дурацких правил, тем легче тебе становится. И вопросы, терзавшие тебя раньше, отпадают сами собой. Я думал, что ты переживала нечто подобное, Лиша. Ты ведь тоже весьма цинична.

— Ты ошибался. Мой цинизм — продукт подражания, выработанный длительным общением с ведомственными элементами. Сальвификариям частенько приходится примерять на себя шкуру своих подопечных, чтобы было проще и легче контактировать с ними и разбираться в их поведении. Примерно как сотрудникам правоохранительных органов приходится учиться «ботать по фене», чтобы проще было общаться и понимать уголовников. Из этого вырабатываются поведенческие особенности, стиль, манеры. Ну и так далее. Никаких психологических трансформаций мы не испытываем. Мы просто созданы другими. Понимаешь?

— Понимаю. Вы как попугаи. Произносите слова, но не понимаете их смысла. Для вас главное, что этот смысл понимают люди. И реагируют на него так, как вам выгодно.

— В точку.

Дорога перешла в ровный подъём. Стало попадаться всё больше валунов, а болотную сырость сменили проплешины твёрдой, каменистой поверхности, состоящей из потрескавшейся, застывшей лавы. Деревья тоже стали встречаться реже. Видимо машины приближались к подножию одного из вулканов. Наземной живности наблюдалось всё меньше: исключительно насекомые и пауки. В то время как количество летучей — не изменилось. Пару раз они проезжали мимо замаскированных блокпостов, на которых вездеходы не останавливались, видимо пользуясь авторитетом Кубо.

Алик углубился в размышления, думая над словами Лиши. А вдруг она права, и ему действительно не следует быть столь легкомысленным? Сомнамбулические приключения сами на это настраивали, походя на игру, или на какое-то заранее срежиссированное представление. И всё, что ему хотелось — это поскорее поставить в них точку. Не важно какую. Вместе с этим, какое-то второе Я, диктовало ему некие простые истины, которые он уже давно пережил и выбросил на помойку своей истории. Только теперь они казались ему другими. Как старые, истрёпанные книги, которые он читал в детстве, и которые пылились на полках десятилетиями. Однако, как только пришла пора их выбрасывать…

— Мы подъезжаем, — Лиша указала на проволочное заграждение с воротами, вокруг которых дежурила охрана.

Далее лес завершался и начиналась гора. База располагалась на склоне, в довольно удобном месте: обстреливать её из леса было затруднительно, а вот вести наблюдение за наступающим противником, и открывать огонь по нему получалось гораздо выгоднее и удобнее именно с возвышения. Причём постройки базы естественным образом загораживались скалистыми выступами, прекрасно заменяющими рукотворную фортификацию. Общая площадь была небольшой. На ней размещались: командный пункт, станция связи, казарма и ангар для вездеходов.

Машины проехали через всю территорию, и остановились у штаба. Затем, Кубо сообщил, что должен уведомить своего начальника о визите незапланированных гостей. Пока его не было, Алик и Лиша молчали, разглядывая лениво курящуюся вершину вулкана Ворчун.

Кубо вышел, на ходу поправляя ремень, и, всё с той же нескрываемой неприязнью, сделал им пригласительный жест. Визитёры послушно покинули кузов и прошли в здание штаба.

Внутри все стены были завешаны кожей стегоцефалов, а их черепа выступали в качестве украшений. Из той же кожи были и кресла в кабинете начальника базы, который встретил гостей угрюмо, но с осторожной любезностью. Познакомился, а затем пригласил присесть, заодно предложив сок какого-то местного растения.

— Благодарим, — отказался Алик. — Мы недавно чаю напились.

— Чай? Где вы здесь нашли чай? Ах, наверное с собой привезли? В мирное время я бы предложил вам продать мне пачечку, но сейчас не до баловства. Война, как видите, — бородатый и смуглый крайц-колонел развёл руками и вынул сигарету из пачки. — Курите?

— Нет, благодарим.

— Крайц-майор доложил мне о цели вашего визита, — Алуру сделал пару затяжек и задумчиво выпустил дым. — Не лучшее вы выбрали время для слёта, господа сулариты. Вас приглашал кто-то из мастеров?

— Можно сказать и так.

— Кто же, если не секрет?

— Если я скажу, что сам Даркен Хо, Вы мне поверите?

Алуру как-то странно усмехнулся и кашлянул, словно подавился дымом.

— Мне было велено транслироваться сюда, — продолжил Алик. — Здесь меня ждут. И здесь мне подскажут, куда следовать дальше.

— Всё это очень странно. Мы тут воюем с Девонтуром, не на жизнь, а на смерть. Держимся из последних сил. Боеприпасы на исходе. А вместо поддержки получаем суларита с помощницей-роботом.

— Я не робот, — обиделась Лиша.

— Вы очень странно выглядите даже для ноосферы, — ответил Алуру.

— Она с зуны Отаку, — пояснил Алик.

— Не слышал о такой.

— Не мудрено. Это далёкая зуна. И там все так выглядят. Считают, что это нормально, но из-за слишком больших глаз почти поголовно страдают конъюнктивитом. Поэтому я решил привезти Лишу сюда, на Девон. Здесь влажный климат, который не сушит глаза…

— Нам тут не нужен никакой конъюнктивит! — крайц-колонел испуганно прикрыл глаза ладонью.

— Она не болеет, всё в порядке.

— И всё же я бы не хотел в столь нелёгкое время подхватить инозунную заразу, — Алуру сел в кресло и взял инфоком. — Сейчас я попробую договориться с представителем Храма Закрытых Глаз по поводу вашего приёма. А потом уходите.

— Хорошо, как скажете, — Алик принялся разглядывать причудливый и ажурный череп лантанозуха.

Алуру включил «телефонную» связь, при которой посторонние не могли слышать, что говорит его собеседник, поэтому присутствующие слышали только его слова: «Магистр Зеркало. У меня тут два посетителя. Некий мужчина, по-имени ЛаксетСадаф… Да, именно так и назвался. И девушка Лиша, похожая на робота. Мне доложили, что они были в лесу и читали молитвы Даркену Хо на альгершатахе. ЛаксетСадаф сказал, что их прислал сам… Суллар. И что их здесь ждут… И… Да… Так Вы уже в курсе? И мне их… Нет? Самому? Но что мне им отвечать? Что? Я знаю? Но я… У меня план операции… Да, магистр, простите. Нет, я не стремлюсь быть выше Вас. Да, я всё понял».

Отключив инфоком, он вытер пот платочком и обречённо вздохнул.

— Ну, и? — оторвал взгляд от черепа Алик.

— Они знают о вашем визите. Но не желают встречаться с вами. Они велели мне разобраться самому.

Лиша заметно напряглась.

— В каком смысле, «разобраться»? — нахмурился Алик.

— Я отвечу на ваши вопросы. Сам, — борясь с комком, подкатывающим к горлу, пояснил Алуру. — Лично.

— Нам и это сгодится, — с облегчением ответил Алик, которому тоже не очень-то и хотелось непосредственно общаться с культистами. — Но знаете ли Вы ответы на наши вопросы?

— Они сказали, что моих знаний будет достаточно.

— А почему же сами не захотели встречаться?

— Потому что… — крайц-колонел опять весь покрылся испариной. — Они… Они вас боятся…

Алик и Лиша переглянулись.

— Очень странно, — Дементьев рассеянно хлопнул себя по коленям. — Я надеюсь, что хотя бы Вы, крайц-колонел, не боитесь нас?

Вместо ответа, тот натянуто улыбнулся.

— Замечательно. Тогда начнём беседу. Итак, ваша война началась из-за погоревшей станции Девонтура.

— Мы…

— Вы к этому не причастны. Знаю. Всему виной суперсигнал, принятый на днях. Ваша война — это недоразумение. Но нам она не интересна. Нам интересен источник сигнала.

— Что бы это ни было, оно имело колоссальную мощность. Мастера предполагают, что тут не обошлось без Лиловой Богини. Это очень недобрый знак. И наша война — всего лишь крошечная песчинка в поднимающейся буре грядущего хаоса.

— Мастерам не откажешь в прозорливости. Но разве учение Суллара противоречит планам Лиловой Богини? — спросила Лиша.

— Здесь не всё так просто. Учение Суллара всегда было основополагающим. Даркен Хо спасал нас муками лёгкими от мук тяжёлых. Но с появлением Лиловой Богини всё изменилось. Голос Суллара умолк. Вместо него появилась так называемая «блажь» — искажённый поток мыслей. И он уже не принадлежит Суллару. Это истерика Лиловой Богини, поглотившей Суллара.

— Если Суллар теперь Лиловая Богиня, то следует подчиняться ей, как некогда ему, — заметил Алик.

— Большинство служителей Суллара посчитало так же. И растворилось в скверне. Мы — одни из немногих, сохранивших основу учения. Мы уцелели лишь потому, что остались верны Даркену Хо. Вот почему мастера боятся вас. Вы можете нести скверну «блажи».

— Разве мы похожи на блаженных? О, нет. Мы, как и вы, остались верны своим принципам. Но, в отличие от вас, мы не прячемся.

— И напрасно. Были и до вас принципиальные смельчаки. И все они стали рабами, или исчезли в бездне эфира. Сначала пали Теневые Софисты, затем — клан Делибулада, потом сдались Менталеры, а ведь им не было равных. После этого стало понятно, что наш мир неотвратимо изменится. Впервые мы столкнулись с угрозой, которая страшнее сумеречников. Кто-то смирился. А кто-то решил до конца хранить драгоценные крупицы учения Суллара.

— Значит вы сбежали от Лиловой Богини — сюда, на Девон, — сказала Лиша.

— Да.

— Мы думали, что Девонтур и Дифрактопию основали пионеры-энтузиасты. А оказалось, что это были сулариты, — заметил Алик.

— Вы были правы. Решение обосноваться на Девоне действительно принадлежало простым энтузиастам, объединившимся в миграционную общину «Чистый лист». Я сам был одним из них. Сулариты примкнули к переселенцам по обычной случайности, когда их бегство едва не завершилось полным провалом. Магистр Гало собрал все накопления оставшихся отродоксальных кланов и зафрахтовал огромный экзокрафт-ковчег «Мария-Ауксилидора», куда погрузились остатки последних приверженцев Тами-Суллара. Из-за неопытности штурмана, допустившего ошибку в расчётах, экзокрафт попал в шторм криптоизлучения, в результате которого произошла авария. Только одному семейству — Колби, удалось спастись на аварийной капсуле. Волей Суллара их прибило к архпелагу Вион, где на зуне Мино-4 была организована община потенциальных мигрантов «Чистый лист», к которой Колби и прибились. До сих пор они считают, что случившееся с «Марией-Ауксилидорой», не могло быть случайностью. Таким образом, Лиловая Богиня желала покончить с теми, кто посмел ей перечить. Теперь же, благодаря Колби, суларитам удалось найти пристанище и обрести новые силы.

— Но богиня нашла вас и здесь, — дослушав его, подытожил Алик.

— Нет. Иначе бы нас уже не было… — Алуру постучал пальцами по столешнице. — На Девоне тоже было не всё гладко. Девонтурцам не понравились наши ритуалы и они начали ущемлять нас. Тогда Колби, с примкнувшими к ним семьями новых посвящённых, приняли решение уйти. Сопротивляться не было смысла, ведь мы были в меньшинстве. Пришлось действовать нестандартно. Зная, что на Девон нацелилось несколько корпораций, были проведены экстренные переговоры с одной из них, и предоставлен плацдарм для разработки месторождений. Когда Девонтур спохватился, на другом конце континента уже было развёрнуто поселение, не уступавшее ему размерами — Дифрактопия. Названное в честь материнской корпорации «Дифракт».

— Даркен Хо сказал, что я — ЛаксетСадаф, должен получить информацию о том, как одолеть Лиловую Богиню и освободить его из плена, — важно произнёс Алик. — Но пока что ничего кроме истории суларитов-отщепенцев я не услышал.

— Магистры говорили о ЛаксетСадафе. Только называли его иначе. Ламфизир. «Проклятый». Ламфизир сам по себе. Он ни за кого и ни на чьей стороне. Если Суллар Хо обратился к Ламфизиру, значит дела действительно плохи. Но если Ламфизир не знает, что ему делать — то дела уже не плохи, а ужасны, — Алуру печально вздохнул. — Только магистр Гало знал, что делать…

— Почему же не сделал?

— Одних знаний мало. Нужна ещё сила. Запредельная, сверхчеловеческая. На которую даже усовершенствованный разум, лишённый материальных оков, не способен. Тут нужно существо иного порядка. Потому-то и была надежда на ЛаксетСадафа. Ведь он больше чем человек.

— Ты всё ещё не веришь, что я — это он?

— Может быть он, а может и не он. Ламфизир страшен. Но Лиловая Богиня гораздо страшнее. Потому что в отличие от Ламфизира она прекрасно знает, что делает… Вот и магистр Гало знал. Но был слишком слаб против таких сил. Ему было важнее хотя бы просто сохранить семена Суллара, дабы бросить их в новую почву. Тягаться с Лиловой Богиней смысла не было никакого… Если ты действительно Ламфизир, то знания местных магистров тебе не помогут. И боюсь, что единственные полезные знания, накопленные Гало и его соратниками, были утрачены навсегда.

Алик мельком глянул на Лишу. Та как-то подозрительно напружинилась. Ещё немного, и она начнёт разговаривать с крайц-колонелом по-другому.

— Неужели не осталось вообще ничего? — опережая её, продолжил диалог Дементьев.

В дверь постучали: «Крайц-колонел! Срочное донесение!»

— Я занят!!! — ответил тот, и тут же вернул себе прежний, уважительный тон. — Видите ли в чём дело, если что-то от них и осталось, то найти это можно лишь в одном месте — на борту пропавшего ковчега. Я дам вам примерные координаты его местонахождения. Это всё, чем мы можем вам помочь.

— Переведите информацию на мой инфоком. Я дам вам код, — кивнул Алик.

— Так уж и всё? — улыбнулась Лиша. — И больше ничем вы помочь не можете?

— Я — всего лишь уикафу — старший послушник. Магистр сказал — я исполнил. Больше ничего я вам рассказать не могу, потому что больше ничего не знаю. Этих данных вам должно быть достаточно. Слэрго.

— А если не достаточно? — спросила Лиша.

— Послушай, — попытался остановить её Алик. — Я считаю, что на этом пора заканчивать. У крайц-колонела полно дел, у нас тоже. Мы получили достаточно материала для дальнейших поисков. Давай не будем усугублять ситуацию?

— В чём дело? — Алуру прижался спиной к стене. — Я вам всё сказал. Именем Суллара. Что вы задумали?

Дементьев увидел, как кукольная оболочка Лиши трескается и из-под трещин начинает струиться голубое свечение.

— Лиша, довольно!

Но было поздно. Шелуха временной оболочки разлетелась в стороны и АлХезид явила себя в ествественном обличии — переливающийся сгусток плазмы, из которого торчат дрожащие и дёргающиеся лапки-щупальца, как у паука, или осьминога. Цепляясь этими лапками за поверхности, Лиша стала продвигаться к обезумевшему от ужаса крайц-колонелу. Там, где её конечности соприкасались с чем-либо: вспыхивала разбросанная бумага, оставались чёрные пропалины на штукатурке, искрил металл несгораемых шкафов.

— Я вытащу из тебя всё, — шипела плазма.

— Нет, уберите это от меня, прошу! Ауххагн ниб сафалхаш! Иверсат… Умоляю! Иверсат кеб иферсатха мэ логнат суллар Хо! Квегат ма клинкх!

— Крайц-колонел!!! — в дверь опять постучали, на этот раз гораздо настойчивее.

Сразу стало понятно, что просто так пришедший не уйдёт.

— Крайц-колонел! Дело не терпит отлагательств!!!

Лиша развернула свою плазматическую голову на сто восемьдесят градусов и зашипела. Алуру, беззвучно шевеля губами, глядел то на неё, то на дверь.

— Лиша! — прикрикнул Алик.

Светящаяся субстанция, словно медуза, юркнула за шкаф и исчезла в углу. Как раз в это время дверь распахнулась и в кабинет влетел вестовой, — на нас напал…

— Я же приказал не входить!!! — крайц-колонел тут же вывалил на него всё, что накопилось в нём за последний секнуды.

— Сумеречный корпус! — бесцеремонно нарушив субординацию, перебил его гонец, вращая глазами, полными отчаянья.

Алуру и Алик одновременно бросились к окну. По ту сторону с рокотом катались броневики, с вращающимися турелями, бегали солдаты, а над всем этим, словно чёрная туча, нависала конструкция, напоминавшая то ли дракона, то ли ската, под брюхом которого полыхали стабилитронные сопла. Со стороны КПП, к штабу двигались чёрные, совершенно спокойные силуэты, вокруг которых солдаты падали как подкошенные, не успевая даже поднять оружие. Сумеречники двигались словно на прогулке. Только их руки, сжимавшие оружие, постоянно дёргались из стороны в сторону, выцеливая и молниеносно уничтожая очередную цель. Будто бы они жили отдельно от тел, имея свой собственный разум. Теперь Алик знал, что это. Так называемая С.И.В.О. — система интеллектуального ведения огня, или смарт-анализатор динамического целеуказания. Такой штукой оборудовано всё оружие сумеречников: начиная от пистолетов, и заканчивая мощными автопушками. Увернуться от неё возможно только если…

Кто-то схватил его поперёк живота и рванул назад. Потеряв равновесие, Алик перелетел через подвернувшееся кресло и упал на пол, успев тем не менее рассмотреть, как брызнуло стеклянное крошево, а вместе с ним — затылок крайц-колонела, отфонтанивший кровавыми ошмётками из выходного отверстия. Алуру, словно подрубенный, грохнулся на свой стол, рассыпав по полу всё, что лежало на столешнице.

— Командир! — бросился вперёд вестовой и тут же упал на своего начальника с огромной дыркой во лбу.

— Ползком, к двери! — скомандовала Лиша каким-то тоненьким голоском, словно его проигрывали на ускоренной записи.

Не успев её рассмотреть, Алик на четвереньках пополз на выход. Перадный подъезд командного пункта выходил как раз на сектор атаки. И напротив ступеней уже лежала пара десятков солдат. Ни одного раненого сумеречники не оставляли. Били наверняка и наповал. Метрах в трёх урчал и примагничивал пыль штабной броневик, который подогнали для крайц-колонела. Откидной кожух бронекабины, заменявший механику-водителю дверь, был поднят. Сам же мехвод лежал рядом в луже крови. Сначала показалось, что он жив: рука то и дело поднималась, словно он пытался привлечь к себе внимание. Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что мёртвую руку приподнимает браслет часов, примагничиваясь работающими двигателями.

— Отступаем! Отступаем! — небольшая группа солдат, выйдя из укрытия, помчалась, пригнувшись, в сторону юго-восточного КПП.

Алик укрылся от них за надолбом. Когда в поле зрения справа мелькнула долговязая фигура сумеречника, выплывшая из-за бани, примыкавшей к казармам, он тут же перекатился дальше. «Фрик! Фрик! Фрик!» — как-то странно, по-поросячьи завзвизгивало оружие, плюющееся короткими тройными очередями энергопуль. Каждый «фрик!» завершался глухим шлепком падающего тела. Солдаты даже не успевали вскрикивать. Самонаводящийся ствол обрывал жизни моментально. Алик понимал, что жив только благодаря тому, что его не видят.

Конечно же он знал, что бессмертен. Но сейчас, при столкновении с оружием иного рода, убеждение в собственной безнаказанности оставило его. Это была уже не игра. Сейчас всё было по-серьёзному. Когда-то он сам пользовался таким оружием, изучал его тактико-технические характеристики, и видел, на что оно способно. Специфический боеприпас был рассчитан не только на простую энергетическую форму. Он так же мог расщеплять структуры существ более высокого порядка. По крайней мере гибридов это оружие нейтрализовывало безупречно. А Алик был хоть и усовершенствованным, но всё-таки гибридом.

— Сюда! Быстрее! — донёсся мультяшный голос из кабины броневика.

Алик опять выглянул из-за надолба. Сумеречный чистильщик исчез, скрывшись за ангаром. «Либо сейчас, либо никогда!» Оттолкнувшись коленом, Дементьев припустил к машине. Он буквально нырнул головой вперёд в открытый бортовой люк, заскользив руками и ногами по кожаному сиденью. Бронестворка закрылась и тут же выпучилась тремя вмятинами, гудящими от внешней дезинтеграции.

— Поехали! — дементьев долбанул кулаком по внутренней переборке, отделявшей кабину от капсулы мехвода.

Машина дёрнулась вперёд, резко развернулась, словив ещё пару очередей по смотровым щелям, и помчалась куда-то. Алик не знал, куда. Только сейчас, отойдя от безумного рывка, он понял, что его инфоком уже давно оповещает о входящем сигнале.

— Да, Боцман! — выкрикнул он, хотя кричать было совершенно необязательно.

— Алик! Вы где?! Куда вас унесло?!

— Мы на базе дифрактопийцев!

— Холера! Вы с ума сошли?! Немедленно убирайтесь оттуда, если можете! Мы засекли множественные сигналы! И это не местная трансэфирная техника! Сигнатура нетипичная! Это сумеречники! И их много! Просто до хрена!

— Ага. Мы уже успели с ними «поздороваться», — ответил Алик.

— То есть?

— Прямо сейчас они разносят дифрактопийскую базу.

— Чем же им так насолили дифрактопийцы?

— Похоже, что дело не в дифрактопийцах. Дело в нас. Помнишь облаву в Тейлор-Тауне? Ну вот. Кажется это те же самые ребята, только более организованные и злые.

— Ох, Алик, давай-ка там не задерживайся! Сейчас же возвращайтесь! Удивляюсь, как нас ещё не обнаружили.

— Мы уже мчимся к вам, Боц! Раскочегаривайте движки! Конец связи.

Сев на сиденье, поскрипывающее туго натянутой кожей, Алик осторожно выглянул в смотровую щель, заметно расширенную вогнутыми вовнутрь острыми лепестками деформированного металла, всё ещё кипящего от распавшихся энергопуль, и воняющего озоном. Всё что он увидел — это глыбы, покрытые гигантскими лишайниками. Леса и болота не было и впомине, а значит машина всё ещё двигалась по склону Ворчуна. Алик удивился этому, но не стал стучаться к Лише с вопросами о маршруте. Ей было виднее куда ехать. Видимо путь в лес был отрезан, и напарнице пришлось давать крюк, чтобы объехать опасную зону.

Эти минуты покоя Алик решил использовать для отдыха. Он лёг на сиденье, поджав ноги (в кабине было тесновато — не вытянешься в полный рост), и постарался расслабиться, уняв бьющее в виски напряжение.

Машина ехала долго. Дементьев даже успел подремать. В этом полузабытье ему привиделись странные воспоминания о том, как он бродит по каким-то крепостным стенам и увлечённо заглядывает в узкие бойницы, поражаясь толщине камня и масштабу затраченных сил. Крохотный фрагмент возвращающейся памяти. Неожиданно приятный, в отличие от большинства остальных.

Броневик резко застопорился, едва не сбросив его на пол. Лиша была отвратительным водителем.

— Наконец-то, — добром не отделавшись от дрёмы, Алик поднялся и принялся возиться с заклинившей ручкой бронестворки. Оказалось, что её не заклинило, просто он неправильно пытался её открыть. Когда же он вышел из кабины, то лишь выругался. Такого он явно не ожидал. Вместо «Одалиски» напротив стоял старый, проржавевший шнекоход, судя по многочисленным дыркам, регулярно использовавшийся в качестве учебной мишени. А вместо леса, вокруг была равнина, на которой был построен небольшой городок. Судя по всему, это была пресловутая Дифрактопия, до которой сумеречники ещё не добрались.

— Лиша! Ты спятила? — он оглядывался по сторонам, но видел лишь мечущихся горожан, спасающих своё имущество. — Лиша! Где ты, чёрт возьми?!

— Не вопи, — ответил ему мультяшный голосок откуда-то снизу.

Новый видок у Лиши оказался опять неожиданным. Теперь она выглядела как метровая нарисованная девочка-лилипут, с большой головой и в коническом красном платье до пят.

— Какого хрена? Ты как будто сбежала из какого-то психоделичного канадского мультика? — встретил её Алик. — Что за помешательство на мультяшных образах?

— Из мультяшки быстрее трансмутировать в мультяшку… На! — пропищала та в ответ, бросая ему винтовку. — Будешь меня прикрывать.

— Зачем ты сюда приехала?! Нужно возвращаться к ребятам на «Одалиску»!

— Вернёмся, когда доведём дело до конца, — Лиша вооружилась стволом, больше её собственного роста, и засеменила по тропинке, в сторону главной улицы.

— От сумеречников мы этими пукалками не отмашемся, — перезаряжая оружие, догнал её Алик. — А от местных военных можем огрести проблем.

— Постараемся успеть до их прихода. А местные вояки, как видишь, смылись как только запахло жареным.

— Побросали гражданских на произвол судьбы и свалили? Трусливые засранцы. А ещё войну затевали. Ни организации, ни порядка, ни чести.

— Дилетанты. Что с них взять?

— Ну а мы-то что тут забыли?

— Это ты забыл, — обернулась к нему девочка. — Не ты ли так яро искал встречи с культом Закрытых Глаз? А теперь что? Больше ими не интересуешься?

— Тогда я был другим. Думал, что проблема в суларитах. Теперь же мне ясно, что сулариты — это лишь следствие проблемы, а причина кроется гораздо глубже. Причина — это Хо. Не будет Хо — не будет и суларитов. Хо и Ицпапалотль теперь единое целое. Значит, найдя Ицпапалотль — я найду Хо.

— Ну и как ты планируешь найти Хо?

— Тот военный дал нам координаты погибшего экзокрафта. Это наш следующий пункт назначения. Очевидно же.

— Очевидно, что нам подсунули адрес какой-то развалины. Причём через третье лицо. Я не доверяю таким сомнительным сведеньям.

— Дьявол, — Алик огляделся.

Вокруг царила суматоха. Люди бегали, таскали сумки с имуществом, выла сирена. Никто не обращал внимания на двух странных пришельцев, уверенно идущих к зданиям, огороженным высоким зелёным забором.

— Скажи хотя бы, куда мы идём?

— Нет времени, Алик. Я чувствую, что они угасают один за другим. Надо не дать им ускользнуть, — ответила Лиша, подводя его к запертым воротам. — Это здесь. Заперто на засов…

— Посторонись-ка, — Дементьев присмотрелся к щели между створами, в которую свободно пролезало два пальца, прицелился почти вплотную и дал очередь.

По ту сторону что-то отлетело и упало со стуком. Тогда Алик толкнул створу ногой — она всё ещё не поддавалась. Он хотел выстрелить ещё раз, но Лиша опустила ствол его винтовки к земле, и потянула створу на себя. Та спокойно открылась.

Не успел мужчина засмущаться от собственной глупости, как увиденное ударило его молотом по голове. По ту сторону забора, между домиками-бараками, сплошь лежали окровавленные тела. Целые семьи, вперемешку. Люди валялись друг на друге. Некоторые умерли, вонзая всё, что только могло колоть и резать, в других, или же в самих себя. Кто-то ещё не умер и подёргивался в агонии, шепча одно и то же: «муками лёгкими избавь меня от мук тяжёлых».

— Какого дьявола здесь происходит?

— Теперь видишь, почему с нами не захотели встречаться лично? — перепрыгивая через трупы, Лиша продолжала идти к баракам. — Алуру тянул время, чтобы дать своим хозяевам совершить массовое ритуальное самоубийство. Я поняла это слишком поздно. Сулариты никогда не сдаются в плен живыми.

— Твою же мать, это просто уму не постижимо, — поражался Алик, глядя то на умирающую старуху, которая не смотря на обильное кровотечение, всё никак не могла умереть и пыталась перерезать себе горло тупыми овечьими ножницами, то на мужчину, который уже будучи в предсмертной коме, словно робот, конвульсивно тыкал сломанным ножом в раскромсанное тело дочери: промахивался, царапая клинком твёрдую землю, но всё тыкал и тыкал. А из дыры в его шее с шипением лезли алые пузыри.

Это выглядело ужасно даже по меркам сумеречного гибрида. Не говоря уже про человеческую мораль.

— Они же просто долбанутые маньяки! Неужели Хо способно так деформировать разум?

— Сулариты — гнилое семя, — злобно ответила Лиша. — Все они: от мала — до велика, должны умереть. Чтобы не заразить остальных своей болезнью. Гляди, сколько народу испоганила всего лишь одна уцелевшая семья. Думаешь они хотели такой участи?

— Думаю, что мы зря сюда пришли.

— Ошибаешься, — Лиша выпустила щупальца и ударила ими в двери центральной постройки.

Те вылетели с петель и пролетели дальше, почти до середины длинного помещения. Внутри дом выглядел как смесь лагерного барака и католического храма. По обе стороны, почти до самого конца, стояли ряды трёхъярусных нар, застеленных грубым постельным бельём. А в самом конце виднелось нечто вроде алтаря. Судя по всему сектанты здесь жили, ели, спали и молились одновременно. При этом специальные жрецы, дежуря посменно, твердили проповеди буквально без перерывов, промывая мозги людям даже когда те спали. И вот там, перед алтарём, кто-то шевелился и бормотал. Это были две фигуры. Одна стояла в полный рост, другая — согнувшись, словно кланяясь.

«Ивекто маа татело! Ивекто маа унду!» — разносились слова. — «Квегат маа клинкх, суллархо! Квегат маа клинкх!»

— Вот, зараза! — Лиша вскинула винтовку и выстрелила.

Отдача швырнула её лёгкое тельце назад, прямо под ноги Алику. Иначе бы она просто опрокинулась навзничь. Однако выстрел попал в цель и рука жреца, выпустив нож, повисла на клочке кожи. Человек, который стоял рядом, прихрипел и завалился на бок, держась за живот. Вокруг него поползли какие-то змеи. Приглядевшись, Алик с отвращением разобрал, что это кишки.

— Вы пришли зря! — зажимая полуоторванную руку, крикнул старый жрец в высокой, причудливой тиаре с зелёными камнями.

— Невежливо было отказывать нам в аудиенции, уважаемый… Эм-м. Томас Джей Колби, верно? После инициации — Элимсуллар Хоах. Или магистр Зеркало. Иерарх всея Девона. Давенько я хотела с тобой встретиться, — двигаясь между нарами, говорила Лиша.

Её длинное платье, словно сложенный павлиний хвост волочилось по кровавому полу.

— А ты — Лиша-Хранительница. Настоящее имя — Ал Хезид. Сальвификарий Сакрариума, — не без сарказма ответил жрец. — Суллар Хо говорил о тебе. Говорил, что ты придёшь.

— Если говорил, то почему ты меня не встретил как положено? Зачем подсунул свою шестёрку?

Колби засмеялся и смех его перешёл в кашель.

— Тебе смешно?

— Да. Потому что сюда идут сумеречники. С минуты на минуту они появятся здесь. Я-то уже ухожу. Даркен Хо вот-вот закроет мои глаза. А вы… Вы останетесь. Кхеххх! И как же, наверное, удивится Синедрион, узнав, что одну из Высших поймали там, где ей быть не положено ни при каких обстоятельствах? Что тогда будет! Какой скандал разразится! Кххх-кх!

Лиша подошла к алтарю почти вплотную, и наступила в кровь только что убитого служителя. Жрец отшатнулся, опрокинув подсвечник, — «не приближайся! Можешь меня пытать! Но ты не успеешь! Сумеречники придут раньше! А я, муками лёгкими буду избавлен от мук тяжёлых!»

— Пытать тебя? Пф-ф, — Лиша опять выпустила щупальца, увидев которые Томас Колби зажмурился. — В этом нет смысла. Если мой жук предоставил мне верную информацию, то тратить время и силы на допрос вовсе не обязательно.

Щупальце подхватило с пола ритуальный нож. Резкий взмах — старик съёжился, повторяя молитву. Но ничего с ним не случилось. Лиша просто сбила с его головы тиару. Алик заметил большой шрам на лысом черепе жреца, прямо над правым ухом. Рубец напоминал последствия хирургической трепанации.

— Закрой мои глаза… Квегат ма клинкх… Закрой мои глаза… Квегат ма клинкх… — продолжал твердить Колби. — Глаза! Глаза цвета девонских болот!

Когда нож в светящемся щупальце раскалился докрасна, Лиша рубанула им сверху вниз, и правая часть суларитского черепа, срезанная наискосок, дымясь, упала на пол. Открыв рот в беззвучном крике, жрец повалился на стену и сполз по ней на пол, оставив кровавые потёки.

— И чего ты добилась? — спросил удивлённый Алик. — Теперь от этого старого козла никакого толку точно не будет.

— От него не было толку, пока он был жив, — Лиша убрала щупальца, запрыгнула на возвышение перед алтарём и подобрала отрубленный кусок черепа. — А теперь — есть! Вот, гляди.

И она показала кровавый осколок кости, в котором что-то чернело.

— Ну и что это? Кусочек мозгов. Считаешь, что на нём сохранилась нужная информация?

— Не притворяйся идиотом, Алик! Разуй глаза! Вот! — Она выскребла пальцами кусочки мозга, открыв что-то инородное, вросшее в костяную ткань. — Что это по-твоему?

— Пластина. Такие устанавливают при травмах головы, — продолжал недоумевать Алик. — Нам-то с неё какой прок?

— Да это не просто пластина! В этой штуке запрятан носитель информации! Мне пришлось отдать на заклание одного из своих лучших агентов, чтобы об этом узнать! Там всё, понимаешь? Все тайны магистра Гало! Ублюдок доверял только своему подмастерью — Томасу, и перед бегством передал ему эту пластину на сохранение. А Томас — хитрожопая сволочь, додумался спрятать её там, где никто не додумается искать — в своей чёртовой башке! Чтобы даже после его смерти, ценная информация не досталась чужакам. Действительно, кто бы догадался выковыривать пластину из его черепа? И я бы не догадалась. Благо, что нейрохирург, проводивший операцию, оказался моим жуком. Понимаешь?

— Н-да, вот так история. Надеюсь, Лиша, что твои осведомители тебя не накололи, и в этом черепке действительно хотя бы что-то содержится… Ну а теперь пора уходить. Чёртов суларит был охрененно прав насчёт сумеречников.

— Да! Уходим! — девчонка, топоча маленькими ножками и шурша платьем, побежала мимо него — к выходу. — Ты не представляешь, Алик, сколько я вбухала сил, в разработку Гало. Когда он вместе с приверженцами покинул Эйзиман — это было для меня полной неожиданностью. Они просто исчезли! Растворились в эфире! Я надеялась, что с концами. Но, как оказалось, подохли они не все. И вот неожиданность! Остатки их мерзкой братии подвернулись нам на Девоне! И из всей этой сраной ватаги выжил именно Элимсуллар Хоах! Бывает же так?!

— Не бывает, — вдогонку ей отвечал Алик. — С некоторых пор я не верю в совпадения.

— Знаешь, я тоже…

Они вышли на улицу и тут же увидели в небе, пока ещё далеко, но уже вполне отчётливо, тот самый чёрный, драконоподобный силуэт.

— Вот, дерьмо, — выругался Дементьев. — Эта хрень пугает меня сильнее чёртовых карадактилей.

— Они ещё далеко, — ответила Лиша. — Мы успеем.

Выбежав за ворота, оба помчались по улице, в сторону своего вездехода.

— Видимо мы серьёзно достали сумеречников, — сбивчиво произнёс Алик, не сбавляя темп. — Если они прислали за нами целый батальон.

— Да уж. Не ожидала от них такого, — коротконогая Лиша постоянно от него отставала. — Обычно они действуют тихо. И деликатно. А тут…

— Значит им уже не до деликатности… Эй! А кто это там?! Какого хрена?! — Алик ещё издали заметил группу людей, собравшуюся вокруг их транспорта.

Люди не испугались. Один из них возился в кабине мехвода, остальные сгрудились возле запертой бронестворки.

— А-ну, отошли! — Алик на бегу вскинул винтовку.

Но вместо того, чтобы выполнить его приказ, двое мужчин сами выхватили оружие. Женщины закричали. Дементьев даже выстрелить не успел, когда позади него взвизгнула винтовка Лиши. Выронив ружьё, человек неестественно прыгнул боком на броню и скатился с неё. Не дав второму опомниться, Алик подстрелил его метким попаданием в грудь. Больше угрозы они не представляли, однако Лиша, опрокинутая на спину отдачей, продолжала лёжа высаживать пулю за пулей. Сначала из кабины выпал угонщик, затем, поочерёдно, попадали женщины и подросток.

— Зачем? — обернулся Алик. — Зачем остальных убила?

— А чего они не убегали? — вытерев нос и перезарядившись, девчонка поднялась с земли. — У них могло быть оружие.

— У них не было оружия.

— Ну извини, разбираться было некогда.

— Ах-х, ладно, — вновь поглядев на приближающуюся громаду «дракона», махнул рукой Алик. — Давай быстрее сваливать…

Забросив оружие в кабину, Лиша достала из кармана ключ-стартер и запрыгнула следом, — «блин, всё в кровище, гадость!»

— Открой мне дверцу! — осторожно ступая между свежими трупами, суетился Алик.

— На, держи, — девчонка кинула ему осколок черепа с пластиной. — Не потеряй.

— Фу, мерзость… — поймал Дементьев, и бронествора отъехала вверх, пропуская его.

Наконец-то они помчались вниз по склону, в сторону леса. Оставалось лишь надеяться, что сумеречники не нашли «Одалиску».

Как только Алик подумал об этом, его инфоком завибрировал, мигая индикатором.

— Дьявол… Да, Боцман!!! Мы уже едем дружище!!! — почти крикнул он.

— Боцман? — ответил голос: знакомый и незнакомый одновременно.

— Какого? Вы кто? — только сейчас Дементьев увидел, что с монитора на него смотрит слащавый и аккуратно причёсанный мужчина, похожий на биоробота.

— Не помнишь? Странно. А АлХезид сказала, что память к тебе вернулась.

— АлЭлад, — наконец узнал звонившего Алик. — Как ты узнал мой идентификатор?

— Что за глупые вопросы?

— Хорошо, не важно. Чего ты хотел? Мне сейчас не до разговоров.

— Я в курсе. Вас там сумеречники прижали. Ситуация непростая, согласен. Собственно поэтому я и решил позвонить.

— Почему мне, а не Лише?

— Во-первых, АлХезид сейчас занята. Управляет вашим транспортным средством, верно? А во-вторых, я бы хотел поговорить именно с тобой. Это в твоих интересах. Ты ведь не хочешь, чтобы я опять выдернул АлХезид с задания в самый неподходящий для вас момент?

— Не хочу… Я слушаю.

— Скажи, как она себя ведёт? Появились ли странности в её поведении?

— Странности? Ты шутишь? Странности — это её нормальное состояние!

— И всё же. Было ли что-то особенно странное?

— Лиша в последнее время немногословна. Импульсивна. Расстреливает невиновных людей. А ещё превращается в каких-то мультяшек.

— Всё понятно. Так у неё проявляется внеплановая смена стратегии. Когда она резко отказывается от одного плана и переходит к другому. Подобные радикальные перемены чреваты для таких, как мы весьма нежелательными последствиями. В любой момент АлХезид может сорваться. В прошлый раз ей удалось вовремя остановиться. А теперь не знаю, получится ли?

— Что требуется от меня?

— Полагаться на тебя — это самое неразумное решение, какое только можно представить. Но сейчас не то время. Когда либо ты, либо никто… Ал Хезид докладывала, что ты стал другим. Более сговорчивым, более управляемым. Надеюсь, что это так.

— Что требуется от меня? — с нескрываемым раздражением процедил Алик.

— Следи за Ал Хезид. Оберегай её от необдуманных поступков. Сдерживай её. Не дай натворить ещё больше глупостей. Иначе нам придётся всё завершить.

— Сдерживать Лишу? Легко сказать.

— Ты уж постарайся. Повторяю, это в твоих же интересах. На этом всё. Желаю удачи, — Ал Элад улыбнулся и исчез с экрана.

— Да пошёл ты! — запоздало кникнул ему Алик и откинулся на сиденье.

Зачистка пятнадцатого квадрата завершилась около получаса назад. Группы чистильщиков планомерно убирали трупы колонистов. Связисты устанавливали оборудование. Радиометристы производили замеры. Энк с двумя сослуживцами спокойно направлялся к ближайшему посту.

— Доступ ограничен. Предъявите документацию, — остановил его дежурный.

Оперативник протянул ему руку, ладонью кверху. Тот коснулся её своей ладонью, и тут же повернул её к собственному лицу, считывая показания с какого-то миниатюрного прибора.

— Извините, оперативный ловчий, но зуна закрыта по приказу Верховного Ареопага.

— Я здесь тоже по приказу Верховного Ареопага. Провожу расследование, согласно протокола 343.

— Приказ Верховного Ареопага гласит, что на зуны, подпадающие под действие центральной директивы, ограничивается допуск всем без исключения, кроме непосредственных исполнителей центральной директивы. В любом случае, если вы ищете здесь представителей разумной жизни, то вы опоздали. Дифрактопийский жилой сектор зачищен на сто процентов. Зачистка Девонтурского жилого сектора завершится примерно через пятнадцать минут. И ещё час остаётся на прочёсывание остальной территории биосканерами. Кого бы вы здесь не искали — они, скорее всего, уже нейтрализованы.

— Кто руководит зачисткой Девона?

— Командор Корвус.

— Могу я с ним встретиться?

— Полагаю, что Ваших полномочий для этого вполне достаточно, оперловчий Энк. Командор сейчас на флагманском «Эквилибраторе», — дежурный указал на небо, в котором висела огромная чёрная конструкция. — Я доложу ему о Вашем визите.

Командор встретил гостя на широком, овальном мостике, возвышаясь в кресле над напряжённо работающими пилотами, операционистами, инженерами и прочими членами экипажа, колдующих над приборами. Напротив него полукругом светились экраны, в высоком разрешении демонстрирующие внешнюю обстановку и заменявшие обычные стёкла. Непонятно, изобразил ли Корвус фальшивую занятость, для солидности, или же действительно был сильно загружен, но Энка он встретил невежливо. Сидя к нему спиной. Оперативнику пришлось терпеливо дожидаться, пока он соизволит развернуться к нему лицом и спустить кресло пониже. Они обменялись приветствиями, после чего Энк спросил, что собственно происходит на Девоне и чем обусловлена неожиданная активация центральной директивы. Корвус ушёл от ответа, прикрывшись «военной тайной», но всё же ответил, что Верховный Ареопаг объявил угрозу уровня «треугольник». Возможно, в связи со значительным распространением демпфирной контаминации, в простонародье прозванной «чёрная чума». Но даже не получив полной информации, Энк понял суть происходящего. Столь беспрецедентные зачистки на зунах могли быть связаны только с одним процессом. Начинается подготовка к полной изоляции инфопространства. Что-то вынудило Ареопаг, не дожидаясь завершения всех необходимых испытаний, запустить сырой проект глобальной блокировки раньше положенного времени. Значит причина была действительно ужасной.

Увидев озадаченность Энка, командор, видимо желая его подбодрить, произнёс, — «если искомые Вами субъекты были нейтрализованы, то я могу отправить запрос группам зачистки, чтобы они проверили наличие оных по ориентировкам. Разумеется, если эти ориентировки Вы мне предоставите».

— Я ищу этого человека, — Энк протянул ему удостоверение волшебника.

Корвус принял документ, глядел на него около минуты. После чего спустил свои чёрные очки. Под ними горела пара зелёных углей.

— Вы его знаете? — с надеждой в голосе спросил оперативник.

— Нет, — Корвус вернул ему удостоверение и глаза его тут же погасли. — Так Вы дадите мне нормальные ориентировки?

— Благодарю за помощь, командор. Моя группа немедленно покинет Девон, чтобы не мешаться у Вас под ногами, — Энк слегка поклонился ему и покинул мостик.

Как только Энк ушёл, Корвус немедленно припал к своему инфокому:

— Макон? Слушай внимательно. И передай это всем нашим. Либр-Председатель вернулся.