Обсидиановая бабочка Ицпапалотль

Эпилог

— Архилегат, я должен Вам кое-что сообщить!

Корвус появился очень некстати. Элекен был загружен делами. Он хотел как можно скорее завершить свою работу в ноосфере, чтобы полноценно заняться т-поколением, но как назло его тормозили всевозможные непредвиденные проблемы, вспыхивающие то тут, то там. В этот фрактальный цикл на него свалился целый ворох таких проблем, и пока он думал, как их разгрести и с чего начать, так не ко времени появился помощник со своим сообщением.

— Ну чего ещё, Корвус? — простонал Элекен.

Обычно такой сдержанный и корректный он позволил себе выпустить немного эмоций.

— Я занят и просил не беспокоить!

— Я вынужден Вас отвлечь по Вашей же просьбе, — стоял на своём Корвус.

— По моей просьбе? Когда это я просил, чтобы ты меня отвлекал? — на секунду Элекену показалось, что его помощник не в себе.

— Вы просили, чтобы я немедленно сообщил Вам, когда будет обнаружен искомый Вами экзокрафт, — терпеливо напомнил Корвус. — Я сообщаю: Экзокрафт обнаружен.

— Где? — сменился в лице Элекен.

— Пятьсот восемьдесят восьмой регистр Сегментарного Центра. Зуна Дит.

— Дит? Это точно? Ошибки быть не может?

— С уверенностью могу сказать, что это — тот самый экзокрафт, который мы упустили в Тамоанчане. Мне даже удалось установить его название Т.Т.К. «Одалиска».

— Дьявол, — пробормотал Элекен. — Немедленно транслируемся в Сегментарный Центр!

— Слушаюсь, архилегат.

«Эквилибратор» огромной, чёрной, сплющенной тушей висел над пустынным миром. Элекен получил точные координаты «Одалиски», но специально приказал выйти из трансляции в стороне от неё, чтобы никакие оптические приборы не смогли её зафиксировать.

— Исходя из нетипичной сигнатуры, есть основания полагать, что экзокрафт сильно повреждён, — сообщил Корвус.

— А что биосканеры? — переводя свой энергокостюм в режим полной защиты, спросил Элекен.

— Зафиксировано как минимум одно живое существо, пребывающее в неподвижном состоянии. Разведгруппа готова к высадке, архилегат.

— Никаких разведгрупп. Я пойду один.

— Архилегат, протокол предписывает Вам…

— Я пойду один! — зыркнул на Корвуса Элекен. — И точка.

До «Одалиски» было не больше трёх километров, но Элекен знал, коварную изменчивость Дита. Три километра могли запросто превратиться в один, или в сто. Как карта ляжет. И никто не мог предугадать очередную причуду загадочной зуны.

Он вспомнил, когда последний раз был на Дите и какие сюрпризы подкидывал им этот мир-хамелеон. Трудно было представить себе, как Фархад и Боцман смогли здесь обосноваться. Привыкнуть к такому невозможно. Дит не имел ничего общего с их мечтой о тропическом крае с прелестными красотками. Но больше Элекена томил не путь к «Одалиске», а встреча с друзьями, которых он так давно не видел, и с которыми придётся что-то делать. При этом любой вариант будет неправильным. Нейтрализовать их, выполнив приказ, означает убить единственых друзей, и получить на душу новую тяжёлую печать, которая будет гораздо тяжелее его минувшей ошибки. Элекен не был уверен, сумеет ли он сохранить здравомыслие после такого поступка? Если же спрятать Фархада с Боцманом подальше — он нарушит первый же приказ Ареопага, и сам подставит себя под удар. Даже если сумеречники не смогут сразу разгадать его хитрость, ему придётся жить в постоянном страхе. Ведь если его друзей поймают, они потянут его за собой. Так что ни один из вариантов Элекену не нравился. И он понятия не имел, как поступит, когда доберётся до «Одалиски».

Унылые дюны верблюжьими горбами возвышались над пустыней, шурша сбегающим с них песком. Элекен посмотрел на пустое солнце. Оно, казалось, вообще не двигалось, и висело на небосклоне как приколоченное. Казалось, что однообразному пейзажу нет ни начала ни конца. Словно он дублировался, разбрасывая дюны со всех сторон, прежде чем туда устремлялся взгляд. Элекен шёл вперёд, и за ним оставались три цепочки следов, расходящиеся в разные стороны. Как обычно Дит реагировал на мысли. И как только он стал уставать от собственного замешательства, ландшафт начал меняться. Дюны стали мельчать, а потом исчезли вовсе. Пустыня превратилась в равнину. Появились небесные звёзды, напоминающие морских обитателей. Среди камней, вопреки ветру, носились колючие шары. Они были не страшны, поскольку энергокостюм вполне мог от них защитить. И теперь, когда дюны более не закрывали обзор, стало возможным разглядеть груду инородных обломков, разбросанных вдалеке.

От «Одалиски» мало что осталось. Большая её часть была полностью разрушена. Не исключено, что вся её корма целиком была выброшена криптоштормом на какую-то другую зуну. Кабина же уцелела, и валялась слегка зарывшись в песок. Элекен нахмурился и небо слегка потемнело. Чуть в стороне от останков экзокрафта, на крупном чёрном камне, кто-то сидел. Элекен подключил встроенный бинокль и, разглядев человека, узнал его. Это был преподобный Василий Лоурентийский.

Когда они встретились после догой разлуки, не было ни приветствий, ни объятий, ни радостных речей. Оба глядели друг на друга в какой-то странной задумчивости.

— Мне не дойти до Эоканака. Мой путь окончен, — с сожалением произнёс Василий.

— Что мы здесь делаем? — спросил Элекен, словно пытался перевести разговор в дружеский тон.

— Бежим от себя.

— Зачем?

— Никто не знает.

— Куда теперь идти?

— Я шёл в Эоканак. Деревню Забытых. Говорили, что там ещё остался незакрытый переход. Куда шёл ты — мне неведомо. Задай себе вопрос, и, возможно, ответ не заставит тебя долго ждать… Ты видишь, что они сделали? Тейлор-Таун уничтожен. Теперь ноосфера под их контролем. Они боятся.

— Кто, «они»? — Элекен почувствовал, что его укололи прямо в душу.

— Тебе не нужно этого знать. Уходи. Ступай своей дорогой, — Василий больше не хотел с ним говорить.

Он окончательно выжил из ума.

Поняв, что больше от него ничего не добиться, Элекен отправился проверить остатки экзокрафта. Аварийные аккумуляторы ещё работали, хоть и были на последнем издыхании. Они подпитывали визуальные экраны, заменявшие «Одалиске» лобовые стёкла, систему жизнеобеспечения и систему контроля, повторявшую компьютерным голосом одно и то же: «Внимание. Нарушение эндосферной трансдукции. Фиксация стабилизаторов на реверс». Элекен первым делом выключил эту «заевшую пластинку», после чего пробрался внутрь кабины.

Его не было несколько минут. Затем он вышел, глубоко вздохнул, словно надышался внутри ядовитой гари, протёр глаза и привалился спиной к копчёному борту. Увиденное ненадолго выбило его из колеи. Фархад и Боцман были мертвы. Причём, по всей видимости, погибли они ещё до того, как «Одалиска» упала на Дит. Судя по состоянию тел, рассыпающихся словно крахмал, их обоих убил криптошторм, разрушивший изоляцию.

К своему стыду, Элекен почувствовал невероятное облегчение, словно огромный камень свалился с его плеч. Теперь не нужно думать, что с ними делать. Не нужно принимать роковое решение. Они избавили его головной боли, как настоящие друзья. Впрочем, оставался ещё один уцелевший свидетель. Обойдя кабину, Элекен вернулся к старику, зайдя к нему со спины.

— Видел их? — не оборачиваясь, спросил Василий.

— Да, — ответил Элекен. — А ты почему выжил?

— Я был не с ними. Я пришёл позже.

— Значит бабочка тебя сюда зашвырнула?

— У меня был выбор. И я выбрал это место.

— Странный выбор, — Элекен хмыкнул.

Его пятерня приблизилась к коробочке на бедре, и ощутила электрическое покалывание. Пистолет был готов материализоваться в ладони и тут же решить судьбу старого безумца. Но Элекен медлил, а затем убрал руку за спину, то и дело сжимая и разжимая кулак.

— Почему не стал? — задал вопрос старик.

— Ответ «не хочу» тебя устроит, отец?

— Теперь ты не в том положении, когда можешь следовать своим желаниям.

— Ну это мы ещё посмотрим. Я тут подумал, что тебе нечего делать в Эоканаке. Все рассказы о том, что сумеречники где-то что-то упустили — наивная ложь. Мы запечатали всё. Вырваться невозможно. Но ты всё ещё можешь исчезнуть, преподобный, и тебя никто не найдёт. Я спрячу тебя так, чтобы ты спокойно дожил остаток своей жизни, в покое и безопасности.

— Не надо. В этом нет ни нужды, ни смысла. Свою миссию я выполнил. И здесь мой путь должен закончиться.

— Ты уверен в этом? — Элекен зашёл к нему спереди и заглянул в глаза.

Василий кивнул.

— Ну, как знаешь, отец… Тогда прощай.

Развернувшись, сумеречник быстро пошёл прочь, на ходу включая инфоком и передавая Ареопагу рапорт об успешно выполненном задании. Он отчитывался спокойно. Два главных свидетеля мертвы, а третий вот-вот прекратит своё существование.

Когда он превратился в далёкую шевелящуюся точку, старик словно очнулся от оцепенения и, привстав с камня, закричал ему вслед:

— Её зовут Карина!!!

Но Элекен его уже не слышал.