Рокировка по длинному пути

Глава 14

В дверь робко постучали, и в купе протиснулся пухлый пацан с донельзя растерянным видом. Представился Невиллом. Искал жабу.

Ответили, что никого не видели. Посоветовал ему пойти в конец вагона и найти Перси — он староста, вот пусть и крутится. После чего мальчишка ушел, а мы вернулись к прерванной беседе. Как раз рассказывали друг другу о сердцевинах волшебных палочек и том бреде, что нес Олливандер. Попутно листали учебник — хотели попробовать очередное заклинание.

Но планы пришлось поменять. Дверь распахнулась снова, и на пороге возник тот же самый пухлый пацан в сопровождении решительной девчонки с пышной прической. Ее передние зубы были чуть крупнее, чем следовало, и придавали ей немного детский и трогательный вид, который явно не вязался с ее боевым характером.

— Вы видели жабу Невилла? — выдала она начальственным тоном. — Он ее потерял, а я помогаю ее искать.

— Невилл, ты что, так и не дошел до старост? — вместо ответа спросил я, а мальчишка покраснел и что-то замямлил на грани слышимости. Но его перебил громкий командирский голос.

— О, вы колдуете? Посмотрим, — выдало это чудо, увидев на столе палочки и раскрытый учебник. И девчонка решительно затолкала Невилла в купе. После чего плюхнулась на диванчик рядом со мной, а пацана пристроила напротив.

— Я тоже опробовала несколько заклинаний, и у меня все получилось, — зачастила она надменным тоном, глядя на нас с превосходством, — а еще я выучила все учебники, надеюсь, этого хватит, чтобы учиться лучше всех.

— Так ты, детка, ходишь по вагону, чтобы помочь Невиллу жабу искать, или рекламу себе делаешь? — фыркнул я, воспользовавшись паузой в ее словесном потоке.

— А ты, я смотрю, грубиян, — поджала губы девчонка и окинула меня пронзительным взглядом. — И я тебе не детка.

— Ну, ты, вроде, не представилась, — парировал я.

— Гермиона Грейнджер, — отчеканила она и вопросительно уставилась на нас.

— Рон Уизли, — картинно склонил голову, изображая поклон, и откровенно ухмыльнулся.

— Гарри Поттер, — пробормотал мальчишка, явно не привыкший к такому пристальному вниманию и бурному диалогу.

— Ты действительно Гарри Поттер? — переспросила Гермиона, окинув Гарри более внимательным взглядом. — Можешь не сомневаться, я все о тебе знаю. Я купила несколько книг, которых не было в списке, просто для дополнительного чтения, и твое имя упоминается в «Современной истории магии», и в «Разв…

— Эй… Эй, притормози, детка, — перебил я, когда увидел, что на Гарри от волнения лица нет. — В твоих высказываниях слишком много «я». Не одна ты читать умеешь и книжки в руках держала.

— Кажется, мы уже выяснили, что я не детка, — возмущенно вскинулась девчонка, сердито нахмурив брови.

— Ага, так же как и то, что я грубиян, — откровенно и широко улыбнулся я. Дразнить эту колючку было забавно. Хорошая девчонка, настоящая, хоть и малость зануда.

— Ах так, — подскочила Гермиона. — Пойдем, Невилл, нам не стоит общаться с этими хулиганами.

— Ты еще вернешься, детка. Поверь мне, — шутливо крикнул ей в спину, — хороших девочек всегда тянет на плохих парней.

Гермиона решительно вытолкала Невилла, оглянулась, громко фыркнула, вздернула носик и хлопнула дверью. А мы с Гарри переглянулись и рассмеялись.

— Какая серьезная девчонка, — сказал Гарри, — вылитая миссис Смит, наша классная дама. Надеюсь, мы с ней окажемся на разных факультетах.

Мы еще немного обсудили новое знакомство и наконец приступили к чарам. А потом просто поедали конфеты и болтали ни о чем.

Все бы ничего, но посреди разговора дверь в купе распахнулась, и на пороге нарисовался «сказочный принц» и его верные вассалы.

На самом деле, это был прилизанный манерный малец с надменной рожей, строящий из себя «крестного отца», и два бугая, на первый взгляд не обремененные интеллектом. На второй взгляд, кстати, тоже.

Он презрительно окинул наше купе взглядом, словно ожидая найти в нем нечто, отличное от других, и сосредоточил внимание на Поттере.

— Говорят, в этом купе едет Гарри Поттер, — прогундосил он требовательным тоном, словно мы ему задолжали, — это правда?

— Да, я Гарри Поттер, — на удивление не растерялся пацан. Видимо, после Грейнджер ему Малфой был не страшен.

— Это Крэбб, а это Гойл, — небрежно представил парней бледнолицый, заметив, что Гарри рассматривает его спутников. — А я Малфой. Драко Малфой.

— Очень приятно, Гарри, — проявил вежливость мальчишка, — а это…

— Не говори, — царственно перебил Малфой и небрежно взмахнул рукой. — Рыжий, в веснушках и поношенных шмотках. Ты — Уизли, — с превосходством припечатал он. — Из семьи, где детей больше, чем родители могут себе позволить.

Честно говоря, я офигел. Не ожидал, что он накинется на меня первым и ни за что — я-то над его именем не ржал. Вот утырок чистокровный.

— А я смотрю, у вас тоже денег в обрез, только на одного спиногрыза и хватило, больше родаки не потянули, — с усмешкой процедил я.

— Да как ты смеешь? — рассерженной змеей прошипел покрасневший блондинчик и сжал кулаки. Краснел он, кстати, некрасиво, совсем как я.

— Так ты первый начал, — спокойно парировал я. — Тоже мне, заявился — «Мистер очевидность». Это у вас, чистокровных выскочек, так принято — прийти и общеизвестные вещи озвучивать? Ты мне, мой бледнолицый брат, что новое поведай. Да хоть что у меня дырка на носке или метла семидесятых годов. А презрительно корчить рожи, что у меня семья многодетная… Да вы идиот, ваша светлость. У меня пятеро братьев, и трое из них в Хогвартсе. А ты один. Думаешь, твои два друга тебе чем помогут против четверых?

— «Предатель крови» смеет угрожать наследнику рода? — опасно прищурился Малфой.

— Не, пока предупреждаю, — небрежно ответил я, — чтобы ты упражнялся в острословии на мне, если тебе есть, что сказать. И не трогал мою семью, если не хочешь огрести люлей от моих отмороженных братцев. И не надо так откровенно за меня переживать, Дракусик, — ухмыльнулся я. — Сеструхи у тебя нет, как мы выяснили, и, походу, не предвидится, так что твою голубую кровь сомнительным браком со мной не испортишь. И что тебе до статуса моей семьи?

— Поттер, предупреждаю, если ты будешь иметь дела с таким отребьем, как тот лесник или этот нищеброд, — кивнул он в мою сторону, решив меня игнорить, — то закончишь, как твои родители. И советую тебе принять мою помощь, чтобы разобраться в этом вопросе, пока еще не поздно, — важно сказал Малфой, протягивая ладонь.

«Вот придурок, — подумал я, — он реально после этих слов рассчитывает на дружбу? Хотя ему всего одиннадцать, соображалка еще не на полную работает. Да и выдержки еще нет — зацепи и вспыхнет».

— Да пошел ты, — ожидаемо вскочил возмущенный Гарри, — убирайся, Малфой. Я и без тебя во всем разберусь.

— И не подумаю, — высокомерно ответил пацан и кинул взгляд на спутников. — Конечно, я и сам хотел покинуть ваше жалкое общество, но, думаю, стоит задержаться. Да, ребята?

Крэбб и Гойл синхронно мотнули головами, соглашаясь с боссом. За это время они не проронили ни слова. Может, немые?

— Смотрите, у них тут полно сладостей, налетайте, ребята, — тем временем продолжил Малфой и потянулся к ближайшей шоколадной лягушке. А Гарри неожиданно на него кинулся.

Вот честно, не ожидал, что он на такое способен. И дрались они забавно — как две девчонки. Поттер Малфоя теснил и завалить пытался, попутно вцепившись в волосы. А Малфой его отталкивал и все норовил глаза выцарапать.

Мне повезло, что малфоевские увальни не сразу врубились в происходящее. Поэтому я, действуя на опережение, быстро вырубил Гойла ударом в солнечное сплетение. А со вторым пришлось повозиться. Но тоже недолго — в тесном купе, где не развернуться, не зная приемов, не победить по определению — тупо переть танком и махать руками просто негде.

Порадовало, что Крэбб как раз сам Малфоя и успокоил — вырубил локтем, когда на меня замахивался. Так что к нам никаких претензий. Парни мощные, берут массой, но неповоротливы. Хотя один раз все же Кребб меня зацепил — в бочину ткнул. Потом гематома была в две ладони. Зато на лице синяков нет, уже хорошо.

В конечном итоге десять минут спустя стонущие пацаны прихватили немного дезориентированного босса и покинули купе.

— Мда… как думаешь, Гарри, пара шоколадных лягушек стоила такой драки? — поинтересовался я, рассматривая разбитые очки и порез на щеке пацана.

— Сомневаюсь, — помотал головой Гарри, — но больше не мог терпеть этого надменного засранца. Он меня еще в магазине донимал. А когда про родителей сказал, так я и не выдержал.

— Ладно. Ты пока очки почини, а я мазь заживляющую достану, — предложил я и полез в сундук. — Нас у родителей много, мать заживляющее котлами варит, — пояснил ему, нашаривая на дне аптечку. А Гарри полез под стол за волшебными палочками, которые мы в запале поскидывали на пол.

— Слава богу, не поломалась, — радостно сообщил он, — твоя тоже целая, Рон.

В коридоре послышались шаги, и дверь снова без стука распахнулась. На пороге застыла Грейнджер. При виде пореза на щеке Гарри и моего помятого вида она многозначительно фыркнула.

— Я же говорил, детка, что ты еще вернешься, — подмигнул ей.

— Что тут у вас происходит? — вместо ответа требовательно спросила она, глядя на разбросанные по полу сладости. — Я слышала, вы устроили безобразную драку. Оказывается, вы не только грубияны и хулиганы, но еще и драчуны. Хороши, нечего сказать.

— Ты вообще что хотела, Гермиона? — спросил раздраженный Поттер, потирая глаза. Он не хотел чинить очки под испытующим взглядом девочки.

— Я вообще-то зашла к вам просто потому, что во всех вагонах жуткая суета, все ведут себя бестолково и носятся по коридорам, — Гермиона презрительно хмыкнула, как бы говоря, что уж она-то точно не одобряет такого поведения. — Вы лучше поторопитесь, иначе не успеете переодеться. Я только что была в кабине машиниста и разговаривала с ним. Он сказал, что мы уже почти приехали, — надменно добавила она и наконец ушла. Оставив последнее слово за собой.

— Наверное, они с Малфоем родственники, — пробормотал Гарри и сосредоточился на поломанных очках.

Мы переоделись в школьную форму, поверх натянули мантии. Гарри смахнул оставшиеся сладости в чемодан, и мы принялись примерять идиотские шляпы, строить рожи и ржать над дурацким видом друг друга, гадая, нужно ли надевать этот стрем вместе с мантиями. Но постепенно успокоились и затихли, вглядываясь в темное окно. А у меня появилось ощущение «пути», как его называла Луна. Скоро мы наконец приедем — поезд стал сбавлять скорость и вскоре совсем остановился.

Механический голос из динамика поведал, что следует оставить багаж в купе. Его доставят отдельно.

На темной платформе, куда высыпала малышня, было хоть глаз выколи. Да еще заметно похолодало. Я поежился — не нужно было снимать свитер.

— Первокурсники! Первокурсники, все сюда! — раздался зычный голос великана, и над головами закачалась огромная лампа. — Так, все собрались? Тогда за мной! И под ноги смотрите! Первокурсники, все за мной! — повторил он и, развернувшись, пошел в ночь.

Тропинка завернула, и все ахнули. Над черной водой озера высился величественный замок, сверкая огнями окон. Его спокойная ровная мощь воспринималась мной, как защита и вечное спокойствие.

Нас рассадили в утлые лодки по четыре человека. Кроме нас с Гарри в лодке оказалась симпатичная пухлая девчушка и чернокожий пацан.

По мере приближения я чувствовал силу замка. Ощущение было, как тогда, когда я с матерью энергией обменивался, только сила была не мягкая, заботливая, а как бы мужская, покровительственная. Словно отныне мы под защитой. Очень странные ощущения.

Потом, проплыв через тоннель, мы причалили к пристани и еще минут пятнадцать шли до замка пешком, ведомые светом одинокого фонаря лесника.

И вот наконец Хагрид трижды постучал в огромные обитые железом двери замка.

Думаю, все эти лодки, поклоны и трехкратные стуки что-то да значат. Словно некий магический ритуал, где мы, склоняясь, просим помощи и защиты, и нам их оказывают.

Макгонагалл оказалась гораздо моложе, чем я ее себе представлял. Как и лесник — более высоким — я думал, он росточком поменьше будет.

Зато насчет суровости и чопорности декана Гриффиндора не соврали — у такой не забалуешь.

Нас провели в небольшой зал, прочитали лекцию о факультетах и баллах и оставили одних.

Малышня сразу загомонила, взволнованно гадая о распределении. Причем почти все читали «Историю магии» и знали, что на факультеты распределяет шляпа, но почему-то думали, что ко всему придется отвечать на ее вопросы, решать загадки и проявить отвагу.

Когда в комнату просочились призраки, девчонки завизжали и даже пацаны вскрикнули от неожиданности. Нас было около сорока, и то тесно было, а куча призраков просто прошла сквозь нас и просочилась в соседнюю стену. Словно мы стояли у них на пути. Ощущения были отвратительными, словно продрог до костей и одновременно отсидел все туловище, а теперь по всему телу противные мурашки.

Только двое призраков задержались, чтобы побеседовать с первачками. Думал, начнется давка, когда все махом отпрянули и сгрудились в одну кучу, подальше от привидений. Даже Малфой оставил свои злобные взгляды в нашу сторону и укрылся за Гойлом.

Слава богам, вернулась Макгонагалл. Выстроила нас в колонну по двое и завела в Большой зал. Мне пришлось подволакивать Поттера — тот заметно волновался и еле передвигал ноги.

Потолок в Большом зале впечатлял. Да и вообще, все в замке дышало магией. Тут не было волшебных вещей — тут все, — от камня под ногами и до парящих свечей над головой, — было волшебным. Хотелось замереть и прислушаться, чтобы понять что-то важное, услышать что-то особенное — предназначенное только тем, кто умеет слушать. Эх, сюда бы Луну… Она бы точно услышала.

А рядом беспрестанно нудела Гермиона, громким шепотом сообщая миру, где и когда она вычитала про заколдованный потолок.

Макгонагалл вынесла Шляпу — копию той, что входила в ученический комплект, только очень старую, всю в заплатках. Та открыла подобие рта и спела. А я в это время думал, на какой факультет меня забросит судьба. Если судить по песне, то меня, скорее всего, отправят домой. Я не чувствовал себя отважным, да и благородным тоже — не Гриффиндор. С моей ленью и пофигизмом на Равенкло делать нечего. Слизерин совсем отпадает, а Хаффлпафф я почему-то представлял, как большую дружную общину, где мне явно не место.

Пока я размышлял, распределение уже началось.

Гермиона радостно убежала на Гриффиндор, следом отправились Невилл и Гарри. И вот, вызвали меня…

— Так… — раздалось у меня в голове, — пытливый ум и вдумчивость подходят, но нет усидчивости — не Равенкло. Хитрости недостает и совести избыток — не Слизерин однозначно. Доброта подходит, но отстраненность недостойная Дома Хаффлпафф. А вот чувство справедливости и желание защитить слабого подходит.

— Гриффиндор, — громко выкрикнула Шляпа, и я растерянно пошел к столу, где виднелись рыжие макушки братьев, и плюхнулся рядом с откровенно довольным Гарри. Он сказал, что держал за меня пальцы. Вот, сам не заметил, как неожиданно друга себе завел.

Остальное распределение и речь директора прошли мимо. Все никак не мог забыть слова Шляпы. Удивительно, как она дала мне оценку, когда я сам про себя этого не знал.

Внезапно на столах в одно мгновение появились еда. Целые горы еды на золотых блюдах. Тарелки и кубки тоже под золото. Картофельное пюре на такой тарелке Симуса выглядело весьма комично.

Отдал должное отбивным и жареной картошке, разглядывая зал, пока Гарри тер лоб и допытывался о чем-то у Перси. А Грейнджер привязалась к призраку.

Потом поучаствовал в разговоре с Симусом, Дином и Невиллом. Они рассказывали о себе, ну и я вставил пару слов. Слушать, каким образом в Невилле проснулась магия, было дико. На фоне выбрасывания из окна подлянки близнецов выглядели как милые семейные шалости.

Хотел рассмотреть профессоров, но Гарри и остальные постоянно отвлекали. Хотя на кого там смотреть? Люди как люди. Только Флитвик выделялся непривычной внешностью.

Гимн — это нечто. Полная какофония, и прелесть в ней могут найти только Дамблдор и наши двое из ларца — они дольше всех тянули слова.

Перси на месте старосты был неподражаем. Настоящий староста. За последний год мы несколько отдалились. Он заметно вырос, появились друзья, на девушек поглядывал. Что ему теперь до младшего брата.

Пивз, что встретил нас по дороге в башню, выглядел отвратительно и вел себя соответственно. Эту мерзость никто выгнать из школы не мог и управы на него не было. А он этим пользовался. Но Перси припугнул его Кровавым Бароном, и тот живо слинял под громкие непристойности и визги.

Вход в гостиную оказался за ростовым портретом Полной Дамы в пышном розовом платье.

— Капут драконис, — сказал Перси, и портрет отъехал в сторону, открыв круглый лаз.

Мы гуськом пробрались внутрь, только Невилла немного поддержали — он запнулся за порог и чуть не грохнулся на пол.

Гостиную толком не разглядел. В красных тонах и много мебели. Как по мне, так маловата для такого активного факультета.

Нас сразу погнали отдыхать. По винтовой, но пологой лестнице поднялись на самый верх, в спальню — круглую комнату с пятью старомодными кроватями под бархатными балдахинами.

Сил хватало только сходить в душ. Но таким стойким оказался только я один. Когда вернулся, пацаны уже спали.

Чиркнул пару слов Луне, обещав написать с утра. Затолкал в клетку Хвосту яблоко и котлету, припрятанные с ужина. Выпускать предателя из клетки, как и спать с ним, я не собирался. Да и у Перси крыс тоже в клетке жил. И наконец завалился спать.