Рокировка по длинному пути

Глава 49

Рождественским утром меня разбудил веселый и взволнованный Гарри.

— Рон, Рон, вставай, — тормошил он меня, — посмотри, что мне подарили!

На его кровати лежала распакованная метла.

«Молния» была великолепна — словно создана для скорости.

— Гарри, если ты не хочешь, чтобы ее разобрали по прутику, скажи всем, что сам ее купил, — посоветовал я.

— Почему? — удивился Поттер, любовно наглаживая стремена.

— Потому, что эту метлу тебе подарил Сириус Блэк, — ответил я и набросил заглушающее, чтобы Питер ничего не услышал.

На лице Гарри проступило неверие пополам с огорчением. Ему явно не хотелось расставаться с метлой, но принимать подарки от врага…

— Откуда ты знаешь? — спросил он.

— Оттуда, откуда и всегда, — со значением ответил я. — Мое видение пока было несколько туманным, но я видел, что ты живешь в его доме и у вас прекрасные отношения. Он точно не предавал твоих родителей. Вряд ли ты бы стал жить с предателем.

Гарри изобразил раздумья, и я уж думал, что он упрется, но тут вбежала Гермиона — видимо, нас будить.

— О, Гарри, откуда у тебя такая метла? — удивилась она, взмахом палочки сбрасывая чары.

— Э-э-э… купил, — торопливо выпалил Поттер, — заказал по каталогу — не смог устоять. Весь конец лета на нее облизывался.

— Но она наверняка очень дорого стоит? — прицепилась Гермиона, поглядывая на Поттера с неодобрением. — Неразумно так тратиться, Гарри. Тебе еще учиться не один год.

— У меня хватает средств, Гермиона, — выкрутился Поттер и пошел в нападение, — мои родители позаботились обо мне. Конечно, метла безумно дорогая, но пока я жил у Дурслей, то одевался в обноски кузена и не получал ни одного подарка много лет. Ни на один праздник, даже на дни рождения.

— Прости, Гарри, — сразу сдала назад Гермиона и смущенно покраснела. — Я влезла не в свое дело. Конечно же ты имеешь право на любые подарки. И еще раз спасибо вам обоим за Стеллу.

Ей до сих пор было неловко за наш ей общий подарок на день рождения, но пришлось его принять.

В школе, конечно, все выразили свои восторги по поводу нового приобретения Поттера — хорошо еще, большинство учеников были на каникулах. Даже декан поинтересовалась — откуда Поттер взял метлу? Он выдал ей ту же версию, что и Гермионе. Надеюсь, Дамблдор не будет проверять его слова и делать запрос у гоблинов. Хотя, скорее всего, директор школы не имеет таких полномочий, если только пожурит за траты.

До вечера мы гоняли на метле по очереди и вернулись уставшие и довольные.

За ужином Дамблдор отжигал. Раздал всем хлопушки. У Снейпа, стоило ему нехотя дернуть за шнурок, на голове появилась женская шляпа с чучелом грифа. Он скривился и передал ее директору. Тот нацепил ее на голову и провел в таком виде весь ужин, пока она не растаяла.

Потом к нам присоединилась Трелони, обменялась с Маккошкой колкостями, предрекла Люпину скорый отъезд — короче, ничего нового.

Каникулы закончились невероятно быстро, и в замок вернулись ученики. Вуд чуть не сдох от экстаза при виде новой метлы, тем более что старую Гарри отдал Анджелине. Не насовсем — просто полетать. А Алисии достался новенький «Чистомет» — Джинни и ее компашка собрали деньги на первую метлу, и стали героями и любимцами всего факультета. В общем, все было здорово — этакая передышка перед очередными волнениями и проблемами.

Уроки Хагрида тоже проходили весело — спасибо Гермионе. Он запалил на поляне большие костры и запустил в них огненных саламандр, а мы подкидывали в огонь ветки и грелись.

Люпин, после очередной отлучки, выглядел изможденным.

— Интересно. Что с ним такое? — озабоченно спросил Гарри, когда мы шли на урок к Хагриду. — Он так плохо выглядит. Похоже, мадам Помфри его ни черта не лечит.

Гермиона громко насмешливо хмыкнула.

— Ты чего хмыкаешь? — возмутился Гарри. — Я, вообще-то, о серьезных вещах говорю. Я переживаю, а ты хмыкаешь.

— А разве это не ясно? — парировала Гермиона, даже не пытаясь скрыть превосходства.

— Люпин оборотень, Гарри, — встрял я, пока они не разругались, и насладился удивлением одного, и потрясенным взглядом другой.

— Ты знал? — возмущенно воскликнула она.

— А ты думала, что одна такая умная? — усмехнулся я.

— А мне почему ничего не сказали? — возмутился Гарри.

— Так я тебе сейчас сказал, — ответил я.

— Рон, значит, ты Люпина за это недолюбливаешь? — спросил Поттер, когда мы уже шли обратно. — За то, что он оборотень?

— И за это тоже, — ответил я.

— Рон, как ты можешь? — тут же возмутилась Гермиона. — Профессор не виноват, что его заразили, что он болен. Ты просто шовинист! Я давно заметила твою возмутительную нетерпимость и зашоренность!

— Знаешь что, Гермиона? — холодно ответил. — Я не навязываю тебе свое мнение, но имею такое же право на него, как и ты. Да, я считаю Люпина темной тварью, и твои обвинения в предвзятости на мое мнение не повлияют.

— Да ты… — задохнулась возмущением Гермиона.

— Да, Рон, ты бы хоть как-то помягче, — вмешался Гарри. — Люпин, так-то, мужик хороший и отца моего знал. А учитель он классный, а ты говоришь — темная тварь…

— Гарри, ты знаешь, чем человек отличается от животного, даже милого и хорошего? — усмехнулся я, не обращая внимания на воинственный вид Гермионы, и, дождавшись кивка, продолжил. — Животных ведут инстинкты — они не могут с ними совладать. Ты же видел кошек в замке, когда у них гон? Или собак, когда все равно с кем и как. Нападение стаи бродячих собак на детей и слабых стариков, просто без всяких предпосылок, потому что животное агрессивно само по себе. Инстинкты есть и у людей, но люди их контролируют — не потакают им — по нравственным или религиозным соображениям, да и закон бдит. А тех, кто этого не может, зовут нелюдями — убийцами, педофилами, маньяками. Я скажу прямо — извини, Гермиона, за неприличную тему, но я общался с парнями в мастерской и читал много маггловских газет. Так вот, многих мужчин заводят юные нимфетки — ты же, Гермиона, наверняка читала классику? Набокова? Но только единицы идут и совершают преступления с настоящими несовершеннолетними детьми. И общество клеймит таких уродов мразями и животными, сажает в тюрьмы и линчует.

— При чем тут это? — не выдержала покрасневшая Гермиона.

— При том, что раз в месяц Люпин себя не контролирует. Совсем. Он может растерзать любого — жену, друга, своего ребенка или чужого. Он не может совладать со своими животными инстинктами и становится очень опасен — становится зверем. И он знает об этом. Потому он темная тварь, и от этого ему никуда не деться.

— Но он же не виноват, — с жаром возразила Гермиона, но уже не так воинственно.

— Конечно нет, — ответил я, — но это не отменяет его опасности для окружающих. Я вообще считаю, что это безответственно — приглашать оборотня в школу.

— Но…

— Что, «но», Гермиона? — вскинулся я. — Думаешь, одна догадалась и молодец? А другим почему выбора не дали? Или, считаешь, они не достойны знать об опасности для своих детей?

— Давайте не будем ссориться, — предложил Гарри. — Я считаю, что вы оба имеете право думать, как вам хочется. Я, например, не вижу опасности, чтобы Люпин преподавал в те дни, когда он это может, если в полнолуние он будет сидеть под надежным замком. Гермиона тоже имеет право на свое мнение, Рон, как и ты. Просто — ты перестраховщик и очень ответственный. А ты, Гермиона — немного безрассудна, с манией всех защищать. Пойдемте, а то мы тут от холода околеем.

К этой теме мы больше не возвращались. Правда, первое время Гермиону так и подмывало меня переубедить, но я ей резко высказал, что не желаю это обсуждать. Она может думать, как ей угодно, а мне пусть свое мнение не навязывает. И она перестала меня доставать.

Наступил февраль. Наши вовсю тренировались для ближайшего матча с Равенкло.

— Ты должен обязательно поймать снитч, Гарри, — возбужденно уговаривал Перси, — я поспорил с Пенелопой, а у меня нет десяти галлеонов. Я в тебя верю, Гарри.

— Ты обязательно должен схватить снитч, — вторил Вуд, — я должен закончить школу с кубком, Гарри.

И хоть Чжоу усиленно строила Поттеру глазки, Гарри все же поймал снитч на седьмой минуте с начала игры.

В эту же ночь у нас на факультете произошло ЧП.

Нас разбудили шум и вопли — среагировали воющие чары на нашей спальне. Мы с парнями установили их совсем недавно, так, на всякий случай, пока Блэк по округе шарит.

Все повскакивали с кроватей и спешно спустились вниз. Оказалось, к нам пытался проникнуть Сириус Блэк.

Пришла декан, мы рассказали про чары, и Макгонагалл допросила портрет. Интересно, а профессора сами не догадались такие кругом наставить, чтобы Блэк не прошел? Ну да ладно.

— Сэр Кэдоган, вы после отбоя впускали кого-либо в башню? — строго поинтересовалась она.

— Как же, милостивая госпожа, впустил, — кивнул рыцарь, — мужчину.

— Вы… впустили? А… а пароль?!

— А он мне его сказал! — гордо ответил сэр Кэдоган.

Начался сущий бедлам. Нас заперли в башне и прочесывали замок до самого утра, но Блэк опять ускользнул.

Уроки в тот день снова отменили, и наши после завтрака отправились досыпать, а я поманил кота Гермионы в угол опустевшей гостиной.

— Глот, ты же знаешь Блэка? — медленно спросил я, смотря ему в глаза, в надежде, что если он не понимает слова, то мысленный посыл уловит. — Скажи Блэку, пусть назначит мне место и время — я принесу крысу. Отнеси ему перо и пергамент, — добавил, вручая ему перетянутый веревочкой кулек. Удивительно, но котяра меня понял — схватил добычу и выскочил за дверь. Теперь осталось ждать.

Странно, но на карте Блэк мне так ни разу и не попался, хотя я часто проверял, в надежде его подловить и назначить встречу. Оставить записку в Воющей хижине не рискнул — там Люпин ошивается.

— Гарри, а ты не думаешь, что нужно отдать карту учителям? — как-то спросила Гермиона. — Это облегчит им поиск Блэка. Тем более что на ней все тайные ходы в замок указаны. Вдруг, профессора их не все знают?

— Мне бы не хотелось ее отдавать, — признался Гарри, — они ее мне не вернут и будут контролировать. Я тогда никогда из замка не ускользну. Думаешь, тебе бы понравилось под колпаком жить?

— Но, Гарри! Рон — скажи ему! — попыталась возразить Гермиона, но мы ее не поддержали.

— Они все равно поймают Блэка, Гермиона, — пообещал Гарри. И ей пришлось смириться. На том споры и закончились.

А тем же вечером Гарри, возвращаясь с тренировки, встретил в коридоре Трелони, и она предрекла, что слуга Лорда вернется к хозяину. А я-то думал, что уже меняю историю. Надо бы ускориться, пока не сбылось.

Гарри, к слову, совсем не придал значение ее бредням, только поржал. Как и Гермиона — откровенно считавшая ее шарлатанкой.

Через пару суток Блэк прислал мне записку через Живоглота.

«Жду в субботу в три пополудни», — писал он корявым скачущим почерком.

Пришлось постараться, чтобы оторваться от Гермионы в Хогсмиде, пока она зависла в книжном.

Гарри опять пошел на посиделки с Люпином и не сильно огорчился, что не идет в Хогсмид, но карту я все же прибрал, чтобы нас с Блэком по ней не обнаружили.

Кот привел меня в какой-то грот за озером, около Запретного леса. В нем меня ждал огромный черный пес, такой тощий, что зоозащитники бы обрыдались.

Зверюга обнажила желтоватые клыки. От пса так воняло, что глаза слезились.

— Мистер Блэк? — спросил я, наблюдая, как пес перекинулся в грязного худого мужчину в рванине.

— Где крыса? — хрипло прокаркал Блэк, словно разучился говорить.

— Не так быстро, мистер Блэк, — спокойно ответил я, держа его на прицеле палочки, не давая подойти ближе. Может, он и не виноват в смерти Поттеров, но вид у него был невменяемый — глаза сверкают безумием, движения резкие и нервные. — Она в зачарованной клетке в моей спальне. И кроме меня, ее никто не достанет.

— И чего ты хочешь? — то ли кашляя, то ли смеясь спросил он.

— Мне нужен обет, что о нашей сделке никто никогда не узнает. Что вы будете озвучивать впоследствии ту версию событий, что меня устроит. И мне нужны гарантии, что крыса точно умрет.

— Зачем это тебе? — серьезно спросил Блэк. Его немного покачивало, как от алкоголя, и он постоянно подергивался, словно не мог спокойно оставаться на одном месте, или его блохи заели.

— Трелони сделала пророчество, что слуга Лорда вернется к хозяину. Мне бы этого не хотелось.

— Ладно, но для Непреложного обета третий нужен, — оскалился он.

— А я с вас обет и не требую, — в ответ усмехнулся я, — достаточно магической клятвы.

— Давай, — согласился он, протягивая и обнажая от лохмотьев левую руку — на которой, к слову, метки не было, только грязь.

— Клянусь кровью в венах, — сказал Блэк, после прочтения мною слов договора, — пусть закипит и песком осыплется, если уговоренное когда нарушу. Ни делом, ни словом, ни помышлением сказанное не выдам. А теперь к делу. Когда ты, пацан, мне крысу принесешь?

— В следующее воскресение, когда опять в Хогсмид пойду, — пообещал я. — Только и вы сидите тихо, и в замок не суйтесь, пока нам в деревню ходить не запретили и в Хогвартсе не закрыли.

— Ладно, — неохотно согласился он. — Только скажи, пацан, откуда ты про крысу знаешь?

— Догадался, — усмехнулся я. — Фадж говорил, когда мы их в таверне подслушали, что вы в бега подались после прочтения «Пророка». А в газете ничего про Гарри не было, зато было про нашу семью. Но она вряд ли вас бы чем-то привлекла. А когда близнецы Гарри карту подарили, то на ней Питер Петтигрю отразился, прямо рядом с моей койкой, словно мы рядом сидим. А там, на тот момент, только крыса в клетке была. А ведь вы его как бы убили еще давно. Вот и сошлось. Если не вы, так Питер…

— Ладно, жду, — фыркнул он.

Дни побежали. Гриффиндор выиграл у Слизерина, и теперь точно кубок школы по квиддичу был у нас в кармане. Наш капитан чуть не плакал от восторга. На игру приходил представитель «Паддлмир Юнайтед», и Вуда вроде бы теперь берут во второй состав. Хотя пока не точно.

Утром воскресения я напоил Хвоста снотворной настойкой. Приложил сонными чарами и споил — так надежнее и тише.

Честно говоря, в глубине души мне было его жаль. Вот что это за жизнь у парня была? Сначала Мародеры глумились. Потом полжизни в облике крысы прятался и от страха трясся. А как ко мне попал, так вовсе в клетке сидел, безвылазно, как в тюрьме. Ладно, хоть кормил я его хорошо, да в Египте побывать он успел, пусть и крысой — наверняка за всю недолгую жизнь первый и последний раз. Лучше бы, как по мне, сбежал и затаился где-нибудь в теплых краях — днем живи, как человек, а по ночам у людей в виде крысы продукты и деньги тырь, раз другого не умеешь. И пустой дом без труда найти можно. Сыт, здоров, в безопасности и в тепле. Но маги, они странные.

После ужина я ускользнул из замка и, прихватив крысу, двинул в Визжащую хижину, через лаз под Дракучей ивой. Блэк уже ждал, нетерпеливо меряя шагами небольшое пространство комнаты.

— Принес? Давай сюда, — требовательно процедил он и в нетерпении протянул дрожащую руку.

— Подождите, — возразил я, — нужно убедиться, что это человек.

— Я и так это знаю, — сорвался Блэк.

— А я нет, — холодно ответил ему. — Но заклинание, возвращающее анимагам форму, мы пока не изучали.

— Ладно, — согласился он, — протяни руку, ту, что с палочкой.

Он резко дернул меня к себе и оказался за моей спиной, стискивая запястье с палочкой в своей лапище. Потом он хитро прокрутил им, бормоча заклинание, и спящая крыса на столе превратилась в худого человека болезненного вида. Кожа на нем висела, как старая серая тряпка. И на нем была такая же рванина, что и на Блэке, а сквозь лохмотья рукава виднелась татуировка черепа.

Блэк так сильно сжал мою руку, что мне стало больно.

— Убедился? — хрипло прошептал Блэк, обдав меня зловонным дыханием, и снова быстро закрутил моим запястьем с палочкой.

Питер на столе снова превратился в крысу.

— Ну все, он мой по договору, — плотоядно облизнулся Блэк и бросился к столу.

Я-то думал, что он просто бросит в него убивающее заклинание, и переживал, как это отразиться на моей волшебной палочке. Но он в прыжке превратился в собаку и рванул крысе голову, с аппетитом похрустывая, а потом, прижав увечное тельце лапой, оторвал от него еще пару кусков и заглотил остатки. Выглядело это все отвратительно — когда он всосал в пасть длинный облезлый хвост, меня чуть не стошнило.

— Я расскажу Гарри, что вы не предавали Поттеров, мистер Блэк, — сказал я, прежде чем выйти, — но вам нужен дом, чтобы Гарри мог жить с вами летом. И не тритесь больше рядом с замком — вас тогда поймают и казнят.

Не успел я далеко отойти от Дракучей ивы, как мне навстречу бросились Гарри и Гермиона, а за ними через поле бежал Люпин.

— Рон! — воскликнула Гермиона. — Ты жив!

— Рон, друг, ты не пострадал? — вторил ей Гарри, ощупывая меня на предмет повреждений.

— Да все нормально, — огрызнулся я, — вы чего?

— Уизли, где Блэк? — подскочил Люпин и чуть ли не стал меня трясти.

— Какой Блэк, сэр? — прикинулся я. — Живоглот, кот Гермионы, напугал мою крысу, когда я решил ее выгулять около замка, и она припустила к Дракучей иве. Я побежал за ней, потом в лаз под деревом, а там комната. И когда я туда заскочил, то увидел большого черного пса. Он как раз дожирал моего Крыса. А я, отступая, кинул в пса жалящее, и свалил, пока он и меня не покусал — вдруг он бешеный? А Крысу уже ничем не поможешь, да он и старый был, и больной.

Люпин, не слушая дальше, рысью бросился к лазу.

— Что тут у вас происходит? — спросил я.