Рокировка по длинному пути

Глава 61

В последнее воскресение месяца, когда нас первый раз выпустили из замка, прикупил ореховую халву в Хогсмиде, пачку хорошего чая, и пошел в гости — поздравить Перси с окончанием первого месяца работы.

Как послушать, первокурсники его уроки хвалили, хотя отзывались о Перси как об очень строгом учителе, которого лучше не раздражать. Тут они в точку — его зацепи, и он на два часа морали читать затянет, пока тебе от стыда мозг не разъест.

Первачки, делая домашку по его предмету в нашей гостиной, азартно обсуждали, перебирали какие-то картинки и решали загадки с зашифрованными датами, а вместо стандартных тестов разгадывали и составляли сканворды и ребусы. И эссе писали все вместе. Перси разделил учеников на группы, и каждому давал только часть задания, потом они его собирали уже все вместе в подобие реферата с рисунками и всем остальным. Даже пожалел, что историю магии нам не так весело преподавали.

Апартаменты брату выделили рядом с его кабинетом на втором этаже. Там раньше — при жизни — Биннс располагался, а теперь его привидение в свободное от уроков время в учительской обитает. Уютная, светлая и небольшая гостиная с камином, крошечная спальня и ванная комната — холостяку жить можно. Личный домовик, опять же. К слову, у Снейпа и Флитвика гостиные куда больше, но они всё же не только учителя, но и деканы. Зато у Перси тоже большое окно есть, тепло и не сыро, как в том же подземелье.

Перси обрадовался моему приходу. Так взволнованно суетился, что мне даже жалко его стало. Парню было непривычно и одиноко без поддержки семьи, да и страшно, поди, облажаться и не оправдать доверия, но я оказался единственным, кроме Джинни, кого он искренне был рад видеть. С близнецами в первую же неделю он окончательно разругался. Они не хотели признавать, что терпеливый старина Перси теперь не только их безотказный и всепрощающий брат, но и преподаватель. И ему нужно держать лицо и нарабатывать авторитет у учеников. А наши шутники везде цеплялись к нему в своей привычной манере, подрывая его уважение среди малышни, припирались в любое время дня и ночи и тарабанили в дверь комнаты. Требовали выписать разрешение в Запретную секцию. Злились, когда он во время патруля ловил их после отбоя и снимал баллы, игнорировали назначенные им отработки. Короче, близнецы оказались совершенно незрелыми личностями, несмотря на возраст.

Перси так задолбался их гонять и воевать, что пришлось даже привлечь родителей и директора. После приватной беседы с Дамблдором парни, наконец, успокоились, но вовсе перестали общаться с братом, и всегда хмурились и кривились при его упоминании, словно он их предал. Да и на нас с Джинни неприязненно косились. Сестренка к Перси всегда по воскресениям ненадолго забегала чаю попить и рисовала там что-то по его просьбе.

А сам Перси очень переживал из-за всей этой ситуации, хоть на людях и не показывал виду — держал лицо. Но со мной он поделился, хоть и старался, чтобы это все не выглядело, как жалобы и оправдания. К счастью, потом разговор скатился на тему школы, и он заметно оживился и повеселел.

— Я понял, Рон, в чем проблема обучения в Хогвартсе, — с долей пафоса, но азартно выдал он, отставляя чашку и размахивая руками, рискуя ее разбить. Он делился впечатлениями уже битый час, без передышки, и у меня давно распирало желудок от чая, а голову — от информации. — Обучать магглорожденных детей основам нужно задолго до Хогвартса. Это как один умеет читать, а другой и букв еще не видел. А обучать их приходится вместе и по одной программе для всех. Уже подал заявку директору на ведение факультатива для магглорожденных. Как думаешь, я не поторопился? — с тревогой уставился на меня брат.

— Ученики все равно приходят к тебе с вопросами, — пожал плечами я. — Так пусть делают это в положенные определенные часы, а то у тебя не останется времени на себя.

— Я все больше подумываю о книге, Рон, — задумчиво ответил Перси. — Небольшой, так, наподобие министерской брошюрки. Без дат и событий, просто для ознакомления с азами. Представляешь, магглокровки считают мантии простыми балахонами, а летать на метле — дикостью и пережитком средневековья… Думаю, будет уместно выдавать ее магглорожденным первокурсникам, когда они приходят за покупками на Косую аллею.

— Начни с этого, — одобрил я, — но потом будет лучше, если ты соберешь всё необходимое в полноценную книгу, с картинками и ребусами, может, с прописями для пера. Для дошколят самое то… Если книга будет яркой и интересной, то больше шансов, что ее откроют и прочитают. Только не торопись с новшествами — мы не знаем, как к подобной инициативе отнесутся в Министерстве. Сначала нужно прощупать почву, а то Дамблдора подставишь и карьере повредишь.

— Да, пожалуй, ты прав, — сосредоточенно подытожил Перси. — Но у меня полно идей, и столько всего хочется сделать… улучшить… Особенно когда видишь, насколько все запущено…

— Ты всего месяц работаешь, Перси, — фыркнул я в чашку с чаем, — успеешь еще. А если запущено, то кого-то это точно устраивает — знать бы кого… Так что не торопись. Лучше стань хорошим учителем, чтобы в Министерстве считались с твоим авторитетом. А до этого еще долго. По крайней мере, пока полностью свой первый курс не выпустишь. Вот тогда и посмотрим. Кстати, возьми, это Луна прислала тебе подарок. «Ловец снов». Говорит, что ты наверняка спишь плохо.

— Э-э-э… Передай ей мое спасибо, Рон, — опешил брат, но подарок взял и, наконец, вспомнил и о моих проблемах. — А как твои дела? Мне завтра должны выдать первое жалование, пожалуй, я смогу выделить тебе пять золотых на праздничную мантию… Прости, что мало, но материалы для наглядных пособий мне пока приходится покупать самому. Они ведь не утверждены Министерством… Да и теперь, когда я работаю, неудобно просить родителей, а мне, оказалось, столько всего нужно…

— Спасибо, Перси, — улыбнулся и со вздохом протянул ему чашку, чтобы он подлил туда кипятка. — Не беспокойся, я уже присмотрел себе мантию, и мне точно на нее хватит.

— А как там дела у Гарри?.. Я тут слышал, Гермиона…

* * *

Гермиона отнеслась к проблеме домовиков серьезно, как она одна умела. Перерыла всю библиотеку и даже наклепала простеньких артефактов — значков. Когда Грейнджер с довольным загадочным видом появилась как-то вечером в гостиной, я понял, что мы в полной жопе. Гермиона не привыкла к полумерам, и теперь эльфов ждали зарплата и выходные, а в перспективе — свобода и волшебные палочки.

— Я не против поддержать твой протест, Гермиона, но не в том виде, какой он сейчас, — подытожил я после ее торопливых объяснений и отказался вступить в организацию. А Гарри просто сразу смирился и купил нам значки, чтобы она отстала.

— О чем ты? — нахмурилась Гермиона.

— Я согласен отправить Дамблдору прошение, чтобы он своей волей директора запретил отрабатывать заклятья на домовиках, но решительно против их освобождения, разрешения использовать волшебные палочки и всего остального бреда — типа выходных, отпусков и зарплаты.

— Но почему? — возмутилась Гермиона. — Давно ли для тебя свободы и права человека стали «бредом», Рон Уизли!

— Вот именно, Гермиона. Человека. Эльфы не люди, — спокойно ответил я. — А ты, не разузнав все про этот народ, кинулась их спасать и навязывать человеческие ценности тому, кому они даром не сдались. При этом строя из себя посмешище для всей школы. Лично я не собираюсь участвовать в этом заведомо провальном фарсе.

— Все расы, люди и существа равны, — упрямо припечатала она. — И имеют право на свободы и равные права!

— Тогда вручи гоблинам палочки и дай им свободу убивать людей, — парировал я.

— Не передергивай, — отбрила она. — Гоблины не беспомощны, а рабство эльфов уходит в глубину веков.

— Это не рабство, а симбиоз, обеспечивающий выживание обоим видам — нам и домовикам. Если баланс нарушить, кто-нибудь погибнет — или мы, или они.

— Да с чего ты взял? — вскинулась Гермиона и вскочила. — Ты просто нетерпимый формалист и шовинист, Рон. Я давно это знала и старалась не замечать. Но ты все время мне об этом напоминаешь.

— Подожди, Гермиона, — вмешался Гарри, чтобы предотвратить ссору. — Ты же была на кухне, тогда, с нами, помнишь? И я что-то не заметил, что домовики недовольны своей жизнью или чем-то обижены.

— Они просто внушаемы и зависимы, — раздраженно ответила Гермиона. — Они никогда не знали другой жизни.

— Давай поговорим без эмоций и обвинений, Гермиона, — предложил я, воспользовавшись ее паузой. — Что ты выяснила о домовиках?

— Что они живут на магическом источнике и питаются магией, — тут же ответила она и зло добавила: — А еще, что они бесправные рабы. Хозяева могут сделать с ними всё, что пожелают, и им за это ничего не будет.

— Видимо, мы с тобой разные книги читали, — буркнул я.

— Я перечитала ВСЕ книги на эту тему в библиотеке, — огрызнулась Гермиона. — Не думаю, что ты читал больше меня.

— Много — не всегда значит достаточно, — парировал я. — Давай ты меня послушаешь, как я тебя слушал, а потом можешь возмущаться, ладно? Домовики в магическом мире — редкое явление. Они зарождаются от привязки нового источника, и их количество зависит от его силы. Они питаются магией источника, но не просто так, а только когда работают. То есть, если они будут просто слоняться по дому или сидеть, они не будут получать магию. Со временем получат истощение, будут слабеть, болеть, стареть и, в конечном итоге, умрут. Потому они такие трудолюбивые и радостно бросаются исполнять все твои просьбы. Теперь ты понимаешь, что для них будут значить твои выходные?

— Не может такого быть, — упрямо ответила Гермиона. — Мне не попадалась такая информация ни в одной прочитанной книге.

— Я напишу тебе название той единственной книги, которую я сам читал, — покладисто ответил, не желая снова спорить. — Теперь дальше. Эльф лучше себя чувствует, когда питается магией, его породившей. Он может кормиться и от другого источника, но та магия никогда не будет для него родной и идеально подходить. Потому для них трагедия даже смена хозяина, а уж свобода…

— Если это правда, то свобода их убьет, — подытожил Гарри и переглянулся со скептически скривившейся Грейнджер.

— И твои палочки эльфам даром не сдались, — продолжил я. — У них магической силы побольше, чем у магов будет и без всякой палочки. Еще не известно, что было бы, если бы их договор не сдерживал. Ты попробуй эльфа разозли, он тебе такую жизнь устроит. Убить не убьет, но как-нибудь паркет натрет, а когда поскользнешься, он тебе услужливо угол стола подвинет. Я, конечно, утрирую, но этот народец очень хитрый и хозяйскими словами и запретами играет, как собака мячиком.

— Ничего себе, — присвистнул Гарри. — Хотя чему удивляться, когда Добби сначала меня чуть не покалечил, а потом не прикончил, причем из лучших побуждений.

— Короче, Гермиона, — подытожил я. — Ты просто поторопилась с выводами, когда увидела, как Моуди обращается с тем домовиком. Меня, признаться, тоже это покоробило. Но, если подумать, Моуди ему особо не навредил, не больше, чем навредили маги своими Обливиэйтами тому бедолаге магглу-привратнику на чемпионате. А так, эльфов обычно берегут — ведь новых-то не достать. А если и есть отморозки, кто над своей собственностью издевается и не бережет, так об этом другие все равно никогда не узнают. И в любом случае эльф всегда выберет жизнь, свой родной источник и хозяина, даже если он мразь, чем тебя и твои ненужные ему свободы.

— Я сейчас не могу тебе ответить, Рон, — помолчав, надменно ответила Гермиона, сгребая со стола свою банку и клочок пергамента с названием книги. — Но когда я все выясню, то мы поговорим и поставим окончательную точку в нашем споре.

Через неделю я подписал петицию к директору, как и все остальные, а к разговору о домовиках мы больше не возвращались и не вспоминали о нем, словно его и не было. Гермиона умела ставить отличные точки в спорах.

* * *

За день до прибытия гостей напряжение достигло высшей точки. Все словно с ума посходили. Даже всегда невозмутимые учителя, как Флитвик и Макгонагалл, выглядели нервно. А Маккошка и вовсе отожгла, и, не подумав, унизила Невилла в стиле Снейпа, разве что «пожалуйста» сказала:

— Лонгботтом, пожалуйста, я вас умоляю, постарайтесь не колдовать при гостях из Дурмстранга. Если вы выдадите своё неумение совершить самое простое трансформирующее заклинание — это будет катастрофой и вечным позором Хогвартсу.

Вот я, сколько учусь, не догадывался даже, как и покрасневший от стыда Невилл, что по нему одному будут судить всю школу.

Снейп тоже язвил, как дышал. Я повадился примерно раз в неделю спрашивать его — как там Моуди?

— Как и всегда, Уизли, без изменений. Объект вашего пристального внимания бродит по кабинету, обедает и ведет уроки, — с усмешкой ответил Снейп за день до приезда гостей. — В Крауча пока не превратился ни в коей мере. Но, не побоюсь прослыть провидцем и присвоить часть вашей сновидческой славы, завтра мы непременно увидим Крауча на карте. И вне карты тоже. Я вам гарантирую.

Вот ведь языкастая слизеринская гадюка.

Но во всеобщем сумасшествии была и полезная сторона. Замок отмыли и отскребли снизу доверху. Даже щели в коридорах заткнули, чтобы знамена и гобелены сквозняком не качало. Короче, атмосфера в замке была праздничной — чисто Рождество.

Тридцатого октября уроки закончились на полчаса пораньше, и к шести нас всех разбили на факультеты и собрали на площади возле замка. Равенкло, к счастью, оказался рядом с Гриффиндором, и я потихоньку перетянул Луну к себе поближе, а Падма проскользнула к Парвати вместе с Лавандой. Никто ничего не заметил.

Вечер выдался холодным, но ясным и без дождя. Честно сказать — примораживало, и даже зачарованные вещи не спасали. Но Гермиона научила нас этим летом кое-каким согревающим чарам, и мы пока не мерзли.

В густых сумерках круглая карета и дюжина коней на фоне луны смотрелись не хуже саней Санты.

— Хо-хо-хо… — переглянувшись, прокряхтели мы с Гарри под смешки Гермионы и других магглорожденных, но Макгонагалл быстро на нас шикнула, призывая к порядку.

Мадам Максим навскидку была на голову выше Хагрида. Красивая женщина, ничего не скажешь, ухоженная. Но нашему леснику не пара даже от скуки и при отсутствии других полувеликанов.

Ее подопечных мы разглядывали с большим вниманием, оставив наставницу получать комплименты от Дамблдора и обмениваться любезностями. Красивые девчонки, ножки стройные, сами фигуристые — ветер облепил их голубые тонкие мантии вокруг точеных тел. Только больно зашуганные — кидали из-за спины Максим на замок опасливые взгляды, словно в Азкабан на экскурсию приехали, не иначе. Мы, похоже, для них варвары-дикари, живущие в крепости.

Но гостей нам долго рассматривать не дали — торопливо проводили в замок, а то эти французские цветы в их шелках и кружевах быстро бы нашим морозцем побило.

Корабль дурмстранговцев мне очень понравился — Летучий голландец, не иначе. Словно в современный фильм про пиратов попал.

Парни крепкие, все как один здоровенные, вроде наших Крэбба с Гойлом, и больше на отряд солдат похожи, чем на учеников — все четко, никаких лишних движений. Не удивлюсь, если они и не ученики вовсе, и давно школу закончили. Иначе кто бы позволил школьнику играть за страну? Но фурор среди наших Крам произвел. Особенно, конечно, девчонки оживились.

А вот Каркаров мне вовсе не понравился — скользкий тип, вроде Малфоя, только слащавый больно. Да и ладно, мне с ним детей не крестить. Но было интересно посмотреть на реальных людей, про которых я когда-то читал.

К тому времени, как парни с корабля высадились, мы все даже под чарами мерзнуть начали, и нам уже особо не до разглядывания было. Да и есть очень хотелось. Так что мы быстро и организованно за гостями в тепло ломанулись.

В тепле да при свете красотки из Шармбатона показались еще интересней и симпатичней. Вот только на лицах у них явно читалось недоумение и недовольство. Непохоже, что им тут понравилось. Может, потому они с облегчением заторопились в свою карету, когда ужин закончился.

А вот парням из Дурмстранга, похоже, все понравилось, не иначе они там у себя в казарме живут и из железных мисок суп хлебают. Они с неприкрытым восторгом разглядывали наши безвкусные золотые тарелки и кубки, гобелены по стенам и потолок.

Наконец Дамблдор толкнул речь, на тарелках появилась еда, и нам стало не до гостей. Французская кухня меня не привлекла — я из рыбного, кроме тигровых креветок на гриле и самой рыбы, ничего не ем. А вот какие-то запеченные в соусе картофельные котлеты с мясом и грибами мне зашли.

— Будьте доб’гы, передайте, пожалуйста, буйя-а-бес! — громко попросил чей-то голос над моим ухом. Возле нас стояла очень красивая девушка. Я думал, Гермиона кинет в нее тарелку, так быстро она сунула ее блондинке и отвернулась, пока мы с Гарри наслаждались приятным зрелищем, провожая взглядом мерно покачивающиеся при ходьбе высокие бедра незнакомки.

— Гермиона, ты чего? — шепотом спросил Гарри, когда гостья отошла к столу Равенкло.

— Да бесит, — раздраженно прошипела Гермиона. — Строят из себя невесть что. Наши так старались замок в порядок привести, а эти лица кривят. То холодно им, то еда не та… Сами собрались в Шотландию в ночных рубашках, а теперь мы виноваты.

— Да ладно, Гермиона, — сыто улыбнулся я, — они гости…

— Вот именно, — упрямо перебила Гермиона. — В чужом доме могли бы вести себя повежливей.

Наконец я через силу доскреб креманку со сливочным желе, и еда со столов пропала. А пустые кресла за столом преподавателей заняли Людо Бэгмен и мистер Крауч.

Дамблдор представил новых гостей, рассказал об условиях Турнира. Под недовольные и возмущенные выкрики об ограничении по возрасту наконец на постаменте установили кубок.

— Волшебный Кубок все это время будет установлен в холле, чтобы любой ученик мог как следует его рассмотреть. Желающие участвовать должны внести свое имя в список — он будет у деканов. Завтра вечером, перед ужином, кандидаты из списка соберутся возле Большого зала, организованно подойдут к кубку и смогут бросить свое имя… Остальные будут ждать их появления здесь. Результаты отбора и имена чемпионов будут известны после ужина. Вокруг кубка я возведу ограничительный контур и другие защитные чары. Так что желающие обмануть защиту — даже не пытайтесь бросить свое имя, не выйдет, — добавил директор, лукаво блеснув глазами в сторону близнецов.

Слава богам, Снейп не подвел, а Дамблдор вспомнил об ответственности, — думал я, бредя за всеми в башню, — может, хоть один год обойдется без приключений для Поттера.