Рокировка по длинному пути

Глава 64

Рождественским утром за завтраком все старшекурсники были необычайно оживлены, и в Большом зале стоял громкий нестройный гул голосов, словно туда залетел рой раззадоренных пчел. Ученики казались непривычно бодрыми и вовсю обсуждали предстоящий бал, кому повезло, остальные сожалели и бросали на счастливчиков завистливые взгляды. Но как по мне — эта суета того не стоила.

Гарри с утра был необычайно напряжен и хмур. До него дошло, что теперь, после бала, они как бы с Чанг официально будут считаться парой. И эта мысль со вчерашнего вечера не давала ему покоя. Теперь он обзавелся реальной девушкой, и нужно будет ее куда-то водить, о чем-то разговаривать, проводить время, и все такое… Это его пугало, и он был уже сам не рад, что пригласил ее — его воображение дальше выученного вальса и — «привет» не заходило. С другой стороны, волнующие смутные образы из его головы никуда не делись, суля нечто, пока непонятое, но весьма приятное и будоражащее кровь. Так что выглядел он малость пришибленно, особенно когда переглядывался за завтраком с Чжоу. А я старался не заржать и искренне удивлялся: неужели и сам когда-то походил на подобного придурка, как, впрочем, и все парни-подростки в этом возрасте.

До полудня разбирали подарки, а после обеда до сумерек играли в снежки. Правда, ближе к пяти девчонки извинились и, нервно хихикая, снялись с места — убежали в замок наводить красоту.

— Чего там можно наводить столько времени? — искренне недоумевал Дин, провожая долгим взглядом торопящуюся со всеми Лаванду. — До бала еще много часов.

— Тебе не понять, брат, — с притворным сочувствием похлопал его по плечу Симус и засунул за шиворот снежок. Дин ожидаемо заорал и погнался за хохочущим пацаном, бой возобновился, и нас снова увлекла веселая кутерьма, заставив забыть о девчонках и их странностях. Вернулись мы только к семи, как раз в замок направлялся нарядно одетый Хагрид. Мы поравнялись и немного отстали от спешащих парней.

— Слышь, Хагрид, — после непродолжительной беседы посерьезнел я, съезжая на нужную тему. — Ты только мадам Максим не говори, что догадался о ее происхождении. Ну, что она полувеликан. Иначе она тебя сразу пошлет.

— Почему? — удивился Хагрид. — Что в этом такого? Отец всегда наказывал не стыдиться своих родичей.

— У них во Франции подобные полукровки не могут влиятельные посты занимать, а она явно свое происхождение скрывает, раз директором стала. Пусть и дальше делает вид, что Костероста в детстве перепила. Да и ты сам не больно распространяйся про мать — сам знаешь, как к великанам общественность относится. Пусть думают, что ты под заклятье роста попал, или ковшик сыворотки роста выдул. Поверь мне, так всем будет легче.

— Э… ну ладно, — растерянно отозвался Хагрид, но тут увидел предмет своих мечтаний и ломанулся назад, про все забыв. А я довольно потопал в замок.

— Вау, Рон, да ты красавчик, — присвистнул Симус, когда я переоделся. — Прямо хоть сейчас на обложку «Ведьмополитена».

— А то, — горделиво хмыкнул я и расправил плечи, направляясь на выход.

— Ты куда? — крикнул мне в спину Дин. — Нас не подождешь? Я думал, мы все вместе спустимся.

— Не получится, Дин. Проверю, как там Джинни, а потом мне до гостиной Равенкло идти, за Луной. Забыл?

— Точно, — хлопнул себя по лбу Дин. — Тогда встретимся в зале. — Выглядел он, кстати, в своей черной шелковой мантии здорово и стильно — прямо как тот парень из фильма «Люди в черном», только без темных очков. Невилл приоделся в синюю мантию, которая очень ему шла, а Симус ожидаемо в зеленую, но более яркого оттенка и другой модели, чем у Гарри. Короче, все парни смотрелись достойно. И я был рад, что ни в чем им не уступаю.

Увидев сестренку, так умилился, что чуть не прослезился — такая яркая и веселая, просто красавица. И вовсе уже не ребенок, а почти взрослая девушка. Даже не верилось, что еще вчера она плакала навзрыд у меня на плече в пустой спальне. Думал, она при виде платья завизжит и запрыгает от радости, и кинется обниматься, как когда я ей совенка подарил. А она застыла на месте с бледным лицом, на котором даже веснушки пропали, а потом разревелась, обняв меня за талию. Пришлось ее в нашу спальню тащить и долго успокаивать, почти укачивать, как маленькую. Сюрприз получился каким-то нерадостным.

Плакала она долго, перемежая всхлипывания высказыванием разных накопившихся обид. Как всякая девчонка, мешала все в кучу, перескакивая с одного на другое. И ненавистную бедность упомянула, и что нос у нее не такой милый, как у Лаванды, и волосы рыжие ей не нравятся, лучше бы темные и кудрявые, как у Анджелины. И что Гарри ее не пригласил, а пригласил Чжоу, потому что ему рыжие не нравятся. Еле успокоил. А сейчас, только глянь — словно и не было ничего. И мастер прав оказался — цвет платья очень даже Джинни подошел — она в нем как принцесса смотрелась и вела себя соответствующе, откуда только что взялось. Бедняга Невилл, когда ее увидел, прямо затрясся. И я с удивлением понял, что она реально ему нравится.

Дал ему глоток успокоительного, чтобы Невилл не заикался от смущения. Я маленький флакончик в потайном кармане припрятал, для Гарри, а то он меня с утра своим нервяком утомил. А у меня настроение не то, чтобы его делами заниматься и утешать — меня ждали Луна и чудесный вечер в ее обществе.

Когда увидел Луну, то просто замер от восторга. Передо мной появилась не «снежинка», а словно сама «Зима» ступила маленькими шажками за порог, на миг пахнув свежим морозным воздухом с привкусом рождественского печенья.

Не знаю, как так получилось — может, чары, но на распущенных волосах, белых ресницах и бровях Луны будто лежал серебристый иней. Я не подозревал, что у белого есть столько разных оттенков. И светлый цвет лица без явного румянца, и белые локоны вовсе не сливаются и не делают образ невзрачным и блеклым, когда словно солнце играет в каждой грани кристалла, раскрашивая его, придавая глубину и цвет. Луна словно состояла изо льда и света, и я просто не мог от нее оторвать взгляд.

— Ну как? — спросила она и робко улыбнулась, выводя меня из ступора.

— Отпад, — хрипло прокаркал, протягивая ей руку. — Пойдем, Луна.

— Я рада, — просияла Луна и расслабилась, доверчиво вкладывая ладошку в мою. Цвет платья придал ее серо-голубым глазам глубину, а кружева — стальной оттенок. — Падма предложила меня накрасить чем-то черным. Представляешь? Сказала, что у меня неприлично белые ресницы. И назвала глупой, когда я отказалась. Но сам посуди, Рон — разве у снежинки могут быть черные ресницы?

— Она просто ничего не понимает в снежинках, Луна, — ответил, медленно спускаясь по лестнице и не сводя с Луны глаз. — Не обращай внимания. Мне все очень нравится — ты будешь самой настоящей волшебной снежинкой на этом балу.

— Просто она обиделась на мой отказ, а я этого совсем не хотела. Со мной всегда выходят разные неловкости. Я не умею так хорошо объяснять, как ты, и меня не понимают.

— Не думай об этом, Луна, — улыбнулся, спускаясь еще на пару ступенек, чтобы ее глаза оказались напротив моих. — Давай просто пойдем и повеселимся со всеми.

Она смущенно кивнула и оживилась, позволяя себя утянуть вниз по украшенной лапником лестнице.

Возле Большого зала собралась целая толпа. Обычная чернота мантий сменилась всеми возможными красками. Оттого казалось, что народу нереально много.

Гарри с Чжоу смотрелись гармонично, а ее черное с зеленым шитьем платье в традиционном азиатском стиле ей очень шло. Девчонка красивая, этого не отнять.

Гермиону рядом с Крамом никто из наших не узнал, пока она сама не обратилась к Лаванде. Ну, кроме меня, и то я просто знал, куда смотреть. Тогда я впервые, как, наверное, и остальные, увидел в ней не «своего в доску парня», а девушку, и весьма привлекательную. В том красивом платье ясно угадывалась вполне соблазнительная женственная фигура, и Крам исподтишка рассматривал партнершу весьма восторженно.

Диггори пригласил Флер и горделиво наблюдал, как она источает флюиды на других парней в радиусе трех ярдов. Она сегодня была в ударе и словно светилась, очаровывая окружающих, что вызвало у наших девчонок раздраженные многозначительные переглядывания с подругами. Через пять минут вокруг этой пары толклись только одинокие парни и поклонницы Диггори.

Близнецы отличились — оба пригласили Анджелину и теперь эпатировали общество, собирая восторженные присвисты и возгласы одобрения. Я очень переживал, что когда они меня заметят, то как всегда выкинут что-нибудь уничижительное в их стиле, но они только открыли рты, в удивлении оглядывая мой прикид, и потрясенно переглянулись. А прилизанный Малфой в черном бархате и серебре при виде меня скривился и поторопился отвернуться к своей партнерше — симпатичной девчонке в розовом.

Джинни рядом со здоровяком Невиллом смотрелась хрупкой лесной феей с озорным взглядом, и даже тот факт, что Гарри не сводил с Чжоу восторженных глаз, ее, казалось, ничуть не расстроил.

Проходя в Большой зал вместе со всеми, впервые за годы учебы испытывал небывалый подъем и умиротворение, когда внутреннее наконец соответствует внешнему.

Конечно, шмотки — не главное в жизни, кто бы спорил, но тоже значат немало, особенно в элитной школе для богачей, где, будь ты хоть семи пядей во лбу, все равно будешь ловить презрительные и пренебрежительные взгляды даже от тех, кто тебя в разы хуже.

И впервые почувствовал себя на уровне — равным. Когда костюм не куплен на распродаже, и даже не в лавке у Малкин, а сшит на заказ, конкретно под тебя. И ты легко скользишь в танце рядом со своей прекрасной и волшебной партнершей, привлекая всеобщее внимание. И эти заинтересованные взгляды девушек, и оценивающе и завистливые — парней мне безумно нравились и тешили самолюбие.

Вечер прошел замечательно. После ужина и официальной части, когда классическую музыку сменила популярная группа, обстановка сменилась на более свободную. Луну пару раз приглашали танцевать гости из Дурмстранга, и я, как ее официальный кавалер, позволил. Правда, расслабиться не мог, и все следил цепким взглядом, где у парней руки. А потом она танцевала с Дином и Симусом, которым я доверял, и смог тоже потанцевал пару танцев с Джинни и даже разок с Гермионой.

Держать в объятьях ее теплое трепещущее тело было как-то ново и необычно, но танцевала она замечательно, чутко откликаясь на каждое мое движение. Хотя, признаться, был рад, когда танец закончился, и я отвел ее к ревниво поглядывающему на нас Краму. И, честно говоря, она словно чувствовала себя со мною неловко, и тоже явно испытала облегчение, когда я вернулся к Луне. А вот с Крамом они на пару весело болтали, хотя до этого он вряд ли сказал кому-либо из наших три слова подряд.

Перси, к моему удивлению, отжигал с француженками. То ли медовуха на нашего педанта и скромника так повлияла, то ли не устоял перед прекрасным — среди иностранных гостей не только Флер блистала.

Впрочем, я с Перси уже больше месяца, кроме редкого «привет» в коридорах, не общался. С этим Турниром у учителей личного времени почти не осталось. А в выходные он на свидания к своей Пенелопе в Хогсмид сбегал. Она работала секретарем в архиве Министерства, и они редко виделись, но Перси был настроен серьезно.

Потом, когда бал около полуночи закончился, я проводил Луну к гостиной Равенкло. Нежно поцеловал ее прохладные ладошки, поблагодарил и отправился к себе. Этот чудесный вечер оставил после себя горькое послевкусие одиночества. Очень хотелось напиться, и я решил найти близнецов — в школе можно было достать все, были бы деньги.

Но стоило мне свернуть в нужный коридор, ведущий к тайному убежищу братьев, как услышал приглушенные стоны и смех и отпрянул обратно. Фред и Джордж на пару целовали Анджелину, по очереди шепча ей на ушко какие-то романтические глупости, от которых она подхихикивала, пока другой не срывал тихий стон у нее с губ. Помешать им теперь решился бы только самоубийца. И я понуро потопал обратно.

Сегодня все словно с ума посходили с этими поцелуями. Даже Хагрид в зимнем саду активно тискался в кустах с мадам Максим, что-то жарко бормоча, а она томно вторила ему на французском. Они были похожи на двух здоровенных медведей, пытающихся друг друга заломать. Мы с Гарри едва успели слинять, пока они нас не заметили. Не думаю, что Хагриду сегодня что-то обломится, но движется он точно в нужном направлении. Надеюсь, Рита не посвятит этой парочке завтрашний выпуск и не спугнет их головокружительный роман.

На следующий день сразу после завтрака засели за уроки. У меня скопилась куча долгов по индивидуальным тестам для Флитвика, да остальные профессора не постеснялись с домашним заданием.

Гермиона, к нашему общему удовольствию, стала сама собой, что избавило нас всех от вчерашней неловкости. Запросто болтая и привычно передавая ей свитки и словари, я подумал, что мы всегда, если копнуть, нетерпимы к друзьям и видим в них то, что хотим сами, и насколько нас это устраивает. Красивая и яркая девушка Гермиона была не нужна ни мне, ни Гарри, потому что это неудобно и некомфортно. Это, конечно, несправедливо и неправильно в отношении нее. Но тут меня от тягостных размышлений отвлек Гарри, и я вернулся к работе.

Каникулы закончились, снова началась привычная школьная рутина. Тем удивительней, когда Снейп, проходя мимо, наказал меня отработкой за то, что я уронил библиотечную книгу. Гарри привычно возмущался всю дорогу на чары, а я понял, что случилось что-то серьезное, раз Снейп сам настоял на встрече.

До ужина я был сам не свой от нехорошего предчувствия и улыбался невпопад обеспокоенным друзьям. Они решили, что я расстроился из-за отработки.

— Сэр, что-то случилось? Вы обнаружили Крауча? — засыпал вопросами слизеринского декана прямо с порога, топчась рядом, пока он закрывал дверь.

— Успокойтесь, Уизли, и сядьте, — раздраженно ответил он. — У меня от ваших мельтешения голова кругом.

Покорно плюхнулся в кресло, не сводя с него глаз. Сегодня меня удостоили чашкой чая.

— Да уймитесь вы, мистер Уизли, — ухмыльнулся он, отпивая из чашки, — а то дыру во мне просмотрите. Смею вас заверить, что ничего ужасного не произошло. Все живы.

— А Крауч? — не выдержал я.

— Оставьте Крауча в покое, — раздраженно отозвался он и нахмурился. — Я позвал вас по другому поводу.

Он выдержал напряженную длинную паузу, пока я ерзал как на еже, и, наконец, отмер:

— Ваши видения о попытке протащить Поттера в Турнир показались мне полным бредом и, на счастье, не сбылись. Но вы угадали чемпионов, хотя на тот момент еще не было известно, кто вошел в состав иностранных делегаций. Это, признаться, не дает мне покоя — не терплю неучтенные факторы. Поэтому я решил не пренебрегать обещанием и ежедневно отслеживал на карте Крауча. Чья история, на мой взгляд, звучит полнейшим бредом.

Я кивнул. Пусть думает что хочет, лишь бы и дальше нас страховал.

— Но, на удивление, директор тоже разделяет ваши опасения. Не могу сказать многого, но обстановка в стране последнее время несколько тревожная, если знать, на что обращать внимание. Сторонники Лорда активировались. Вам не нужно знать подробности, но Дамблдор тоже полагал, что Поттера ждет непростой год. Настолько, что директор для страховки пригласил в школу бывшего аврора Моуди — он лучший специалист по выявлению темных сил. Правда, подозрения Дамблдора не так глобальны, как ваши фантазии…

— Это не фантазии, — раздраженно перебил я, досадуя, что он жует сопли вместо того, чтобы сказать все прямо.

— Не перебивайте меня, — с угрозой прищурился Снейп. — Так вот. Если предположить, что вы были правы, и мы помешали некому злодею пропихнуть Поттера в Турнир, то угроза для него еще осталась. В школе полно новых людей, и их трудно вычислить и заподозрить на оборотное зелье, тем более что любого в замке банально можно взять под Империо в классе ЗоТИ благодаря этому параноику Моуди, выбившему разрешение на подобные уроки в Министерстве. И у меня для вас задание, — посерьезнел он, а я подобрался.

— Сделаю все, что в моих силах, — пообещал я.

— Не сомневаюсь, — буркнул он, и на миг в его взгляде мне почудилась вина, словно он мне задолжал. Но он быстро вернул себе обычное выражение, и я решил, что мне показалось.

— Вы должны донести до Поттера, чтобы он, когда бывает вне замка, никому не давал согласия на парную аппарацию, — сказал Снейп. Честно говоря, я ждал от него совсем другого.

— Вижу, вы настроились на нечто более героическое, — привычно поддел он и усмехнулся. — Но все не так просто. Окрестности Хогсмида входят в защиту Хогвартса, иначе отпускать туда детей было бы небезопасно. На территории школы нельзя аппарировать. Но в Хогсмиде и его окрестностях вполне возможно, в оба направления. За исключением одной детали… Парная аппарация с несовершеннолетним учеником школы не сработает, пока тот не даст своего добровольного согласия. Это предотвращает похищения учащихся и входит в стандартную защиту школы. Также на всей поднадзорной территории отслеживаются непростительные, и ученика под Империо взять нельзя — на пульте в Аврорате сработает сигнал и высветятся координаты. Но вполне можно принять вид родственника или друга, и таким образом получить законное для властей разрешение аппарировать, на которое не среагирует защита.

— Вы считаете, что Гарри могут похитить? — похолодел я.

— Я просто не исключаю для него такой возможности, — скривился он. — И, в силу занятости, не имею возможности да и желания постоянно за ним ходить. Вам это будет сделать гораздо проще. Разъясните Поттеру как можно доходчивей возможную опасность для его ценной персоны.

— Этот разговор — инициатива директора? — поинтересовался я, переводя тему, воспользовавшись паузой в разговоре.

— Нет, — помедлив, ответил он. — Директор считает, что опасность для Поттера в самом замке. Но информация, полученная от вас, которую я, по известным причинам, не могу ему сообщить, хоть и сомнительна, но пренебречь ею будет глупостью. В общем, Уизли, вы меня поняли. Не смею больше задерживать.

— Опасность — это Каркаров? — проигнорировал я его посыл и не сдвинулся с места. — Директор подозревает его как бывшего Пожирателя? Потому и пригласил Моуди, потому что тот поймал его раньше и сможет сделать это снова?

— Я не склонен обсуждать с вами подозрения директора, Уизли, — нахмурился Снейп. — И откуда такая осведомленность? Опять видения? — с усмешкой добавил он.

— Гарри переписывается с Блэком, — просто ответил я, а во взгляде Снейпа привычно проскользнуло отвращение.

— Я все сказал, Уизли, — отчеканил Снейп, чье настроение окончательно испортилось. — Свободны. Ваша отработка закончилась. Или вы желаете потрошить жаб?

Я ожидаемо предпочел быстро ретироваться.

Оставшийся до второго тура месяц прошел быстро и без происшествий. Я серьезно поговорил с Поттером, когда он собрался в Хогсмид с Чжоу. Он понял, хоть и удивился. И все было хорошо, но спокойствия на душе уже не было. После разговора со Снейпом осталась какая-то недосказанность. Словно он что-то утаил, а я упустил или недопонял. Но приближался второй тур, и я, как и все в замке, погрузился в общую атмосферу ожидания.