Рокировка по длинному пути

Глава 68

Остаток учебного года прошел в загруженности и веселье. Мы вовсю готовились к экзаменам и успевали бегать в Хогсмид, навещать Хагрида, летать и даже общаться с иностранными гостями.

Гермиона познакомила нас с Крамом, и он иногда проводил с нами время. Несмотря на суровый и хмурый вид, Виктор оказался вполне нормальным и общительным, правда, первое время незаметно и подозрительно сканировал нас с Гарри на предмет личной привязанности Гермионы. Со стороны выглядело забавно, а Гермионе было явно приятно внимание взрослого и популярного парня к своей особе, хоть она старалась этого не показывать.

Когда на улице совсем потеплело, мы, как и другие студенты, частенько просили домовиков собрать нам корзину для пикника и располагались возле озера с учебниками. Пытаясь зубрить тесты и параллельно общаться.

А Крам повсюду таскался за нашей Грейнджер. Если она сидела в библиотеке, то и он ошивался рядом. Если мы располагались на природе, то он обязательно появлялся со своими акробатическими номерами и спортивной разминкой, дабы поразить свою избранницу хорошей спортивной формой. В конце концов мы предложили ему присоединиться к нам. Что он с удовольствием, под смущенный взгляд подруги, и сделал.

Правда, готовиться в такой суете не представлялось возможным, что раздражало Гермиону, которая сама, похоже, не вполне понимала, что хочет. Вскоре, как только мы с удобством располагались под дубом на большом пледе и к нам присоединялся Виктор, вдалеке появлялись редкие зеваки. Потом их становилось больше, они подходили ближе, круг сужался, и вот — у Крама снова толпа поклонников просит автографы, и они с Гарри, по просьбам общественности, бросают книги и взмывают на метлах в воздух, показывая мастер-класс под восторженные визги фанатов обеих знаменитостей. Гарри, после того, как стал как бы встречаться с Чанг, если можно назвать «встречами» три похода в Хогсмид, тоже неожиданно полюбил покрасоваться. Думаю, это от неуверенности в себе — Чжоу старше и очень красива. За ней много кто ухаживал повыше и поплечистее, а Гарри с некоторых пор стеснялся своей худобы и невысокого роста. Но меня ужасно забавляли все эти любовные истории и позерство парней. Я, как только рассказал все Снейпу, то выбросил все проблемы из головы и просто наслаждался школьной жизнью, надеясь, что теперь все разрешится без моего прямого участия.

Частенько мы видели, как вдалеке по берегу прохаживаются Диггори и Флер. Их роман стал событием года и самой главной сплетней в школе среди девчонок. Мне не нравился Диггори — для парня он был, на мой взгляд, слишком слащавым, но они с Флер составили прекрасную и гармоничную пару красивых людей, и смотреть на них было приятно — как на античные музейные статуи. Иногда они ненадолго присоединялись к нам, переброситься парой слов, но, конечно, не ради нас с Гермионой и Гарри, а ради Крама.

Но потом нам всем стало не до пикников — началась экзаменационная гонка, и пришлось свернуть наши посиделки.

И вот когда последний экзамен по истории магии был сдан, сразу после ужина все направились к квидичному полю.

Оно заметно изменилось. Теперь вся огромная площадь была засажена живой изгородью двадцати футов в высоту. Она ровными гранями опасно чернела в густых сумерках, превращая зеленую хвойную зелень в серый стальной монолит. Трибуны болельщиков расположили в одной стороне, далековато от лабиринта, но возле небольшой открытой площадки. Правда, в этой темноте и она тоже просматривалась с трудом. И лишь кубок таинственно светился на высоком постаменте, но слишком тускло, чтобы осветить что-то больше своей подставки.

Я понял, что мы не увидим, как чемпионы проходят лабиринт и справляются с испытаниями, но на площадке с кубком установили транслирующие щиты, чтобы всем было видно, кто первым возьмет приз. Не удивлюсь, если это инициатива Снейпа — после моего рассказа.

Время потянулось. Но Людо беспрестанно выкрикивал, комментируя события в лабиринте:

— О Мерлин! Какой точный удар! Мистер Крам разделался с соплохвостом… Великолепно! Чемпион Шармбатона отгадала загадку сфинкса всего за тридцать секунд… Мистер Диггори виртуозно справился с акромантулом.

Видимо, у Бэгмена был какой-то артефакт, позволяющий ему видеть, что происходит, и болельщики, замирая в предвкушении, устраивали шум и овации после каждой его реплики.

Это хорошо, что я не поставил на результат, посчитав, что раз Гарри не участвует, то исход непредсказуем — как же я оказался прав…

На площадку с кубком все чемпионы вышли почти одновременно. Щиты не передавали звук, но восторженный и полный эмоций голос комментатора только оживлял происходящее.

Диггори и Крам бросились к кубку, но Флер наставила палочки на них обоих. Они стояли все трое, держа друг друга на мушке, пока Крам первым не догадался, что сделать, и не вскинул палочку.

— О! Смотрите — чемпион Дурмстранга требует честной дуэли!.. Что же… правилами это не запрещено… Итак — кому же первому из чемпионов выпадет жребий?..

Пока Флер ждала своей очереди, эти двое кружили и сыпали заклятьями, как профессиональные дуэлянты. Пространство вокруг них расцвечивалось яркими цветными всполохами, видимыми даже без транслирующих щитов. Зрелище завораживающее.

Крам кидал вовсе не простые заклятья, полностью подтверждая репутацию своей школы. Диггори оказался невероятно ловким и мастерски уклонялся, тоже посылая в оппонента что-то заковыристое, пусть и не темное. Трибуны драли глотки, поддерживая своих чемпионов. Диггори уже подволакивал ногу и был весь в крови от порезов, но не сдавался. Казалось — ему конец, и все же он подловил Крама по касательной простым парализующим.

Болельщики взорвались овациями. На трибунах творилось нечто невообразимое, прямо как на чемпионате мира.

Диггори подошел к Флер и вскинул палочку, призывая ее на бой. Выглядел он так, словно рухнет сейчас ей под ноги. Французские трибуны радостно зашумели, словно уже празднуя победу. Но девчонка неожиданно всех удивила. Она опустила палочку в жесте, словно сдается. Трибуна французов взорвалась стонами разочарования.

Но Диггори, помедлив, что-то сказал ей и тоже опустил палочку. Потом они оба подошли к кубку и одновременно взялись за ручки, подняв его вверх. После чего прохромали на выход.

Только спустя несколько минут звенящей напряженной тишины трибуны отмерли и поприветствовали появившихся чемпионов шквалом оваций.

— Я бы никогда не победила мистера Крама, если бы по жребию дралась с ним первая, — сказала позже Флер в интервью для «Пророка». — А Седрик был сильно ранен и выиграть у него было бы обманом, и я не смогла на такое пойти.

А пока, после разбора всех спорных моментов, наши чемпионы разделили первое место на двоих, и выигрыш поделили пополам. Дамблдор, в привычной ему манере поздравляя чемпионов, высказался, что победила дружба. Хотя тут явно просилось совсем другое слово. Дурмстранговцы были разочарованы и раздражены. Наши, в большинстве, довольны и поражены силой влюбленности и благородством главных героев дня. А французы необычайно злы, включая их наставницу, которая даже с Хагридом от раздражения разругалась, и теперь он сидел на праздничном пиру в Большом зале с несчастным видом и опухшей от пьянки рожей. Отец Диггори, к слову, тоже смотрел на предмет увлечения сына косо и откровенно осуждал его поступок — просрать победу из-за мнимого благородства и симпатии к девчонке. Но никто не мог представить, что последует позже.

За сутки до отбытия гостей Флер и Седрик пропали. Позже они нашлись в Гре́тна-Грин, в деревеньке гномов-кузнецов, куда обычно сбегают несовершеннолетние маги для заключения магического брака без благословения родни.

Случился невероятный скандал, потрясший не только Хогвартс, но и всю общественность магической Британии. Беглецов вернули. Пожениться они не успели, но девушка была скомпрометирована совместно проведенной ночью наедине с юношей, пока они, путая следы, бежали к нужному месту. Магией они не пользовались, чтобы не отследили — только метлами.

Устроителям Турнира и администрации обеих школ грозил международный скандал. Он затмил собой по эмоциональному всплеску и Турнир, и даже начавший подзабываться Чемпионат мира. Маги Британии довольно чопорны в вопросах морали и правил поведения, особенно для членов древних и родовитых семейств. Тем более, если предмет скандала — школьники, пусть и совершеннолетние. Мы разъехались, так и не узнав, чем закончится дело.

В поезде скандальная история обросла подробностями. Парвати рассказала, что Седрик умолял отца о браке, но тот отверг Флер по причине, что она оказалась на четверть вейлой. Для чистокровной английской семьи такое обстоятельство было непреодолимо. А вот Делакуры одобрили выбор дочери. И намекнули, что будут рады видеть Седрика во Франции, где тесть обещал подыскать зятю теплое местечко в Министерстве. И даже предлагали окончить последний год школы в Шармбатоне, поближе к невесте.

В начале июля в «Пророке» вышла заметка о помолвке Флер Делакур с Седриком Диггори. Свадьбу, как и положено, назначили на осень следующего года. Как говорила Джинни, блаженно и мечтательно закатывая глаза, — искренняя любовь победила все преграды. Молли, к слову, ей вторила, растроганно блестя увлажненными от слез умиления глазами. Мать всегда была натурой сентиментальной и обожала, когда у всех все хорошо, особенно в любви.

Лично я удивлялся, как такая незначительная деталь, как та, что Поттер не попал в Турнир, смогла изменить судьбы стольких семей. Гарри пригласил на бал Чжоу раньше Диггори. Диггори пригласил Флер. Билл не приехал с матерью поддержать Гарри и не встретил Флер, и все сложилось совсем по-другому…

* * *

Пожалуй, это оказались самые скучные и отвратительные каникулы на свете, перевернувшие мой уютный и тихий мирок. Тем более, что теперь в «Норе» жил Билл. К счастью, позже приехал Чарли, правда, всего на неделю.

Во-первых, отец не отпустил меня с Лавгудами. И Луна с отцом отправились в Африку без меня. Огорченный, но преувеличенно-бодрый взгляд Луны на прощание доставил мне печали и разочарования. Ей, как и мне, понравилось, как мы здорово отдыхали вместе в прошлом году. Сказать, что я разозлился на отца — ничего не сказать. Мы снова почти разругались, а я чуть не сбежал из дома. Но Снейп при личной встрече попросил меня остаться — боялся упустить крестраж. И я смирился.

Отец с серьезным видом поведал, что случилось нечто ужасное, и Дамблдор снова созвал Орден, в который Артур входил в первую магическую. И теперь требуется помощь каждого надежного человека. Я еще не вступил в Орден, впрочем, и не собирался, но уже искренне его ненавижу.

В отличие от меня, братья с радостью и готовностью согласились поучаствовать, понизив голос до шепота и гадая, что такое важное и героическое им поручат? Отмывание плесени и дезинсекция штор от докси им на ум не приходила. А я не спешил их просвещать — хотелось увидеть их разочарованные рожи.

Пока Гарри тух у родственников — сидел в доме по просьбе директора и от скуки беспрестанно строчил мне и Гермионе в блокноты, Снейп написал мне в зачарованном пергаменте, и я встретился с ним у руин заброшенного замка за нашей деревней.

— Дамблдор решил возродить Орден Феникса, чтобы найти тайное убежище Лорда, — недовольно морщась, сказал он. — Он считает, что следует предупредить прежний состав о скором возвращении Лорда и начать вербовку новых людей в Министерстве. Ваша задача, Уизли, отыскать медальон, но уничтожим крестраж мы оба. Помните — вы обещали.

— А что с другими крестражами? — спросил я.

— Я занимаюсь этим вопросом, — поднял на меня тяжелый взгляд Снейп. При солнечном свете он выглядел моложе, но потасканнее. Словно изможденный болезнью хронически больной человек. Слишком худой и бледный для яркого летнего дня. — У меня есть план, но требуется ваше прямое согласие, — с явной издевкой усмехнулся он, демонстрируя, что на самом деле он думает о подобных согласиях. — Так вы разрешаете мне, Уизли, действовать на мое усмотрение?

— Разрешаю, сэр, — серьезно ответил я. — Но только если вы будете действовать в интересах моей семьи, и никто из моих близких не пострадает. Мне Перси хватило.

— Я вам обещаю, — скривил губы в кривом оскале Снейп. — Не сомневайтесь — никого из ваших родственников и близко там не окажется. Желаете узнать подробности?

— Не стоит. Рад, сэр, что теперь могу отдать решение проблем профессионалу, — польстил я и легко улыбнулся. — Я могу вам помочь?

— Нет, — кинув на меня быстрый взгляд, ответил Снейп, словно ему был неприятен сам факт моей заботы. — Не мешайтесь под ногами. Этого вполне хватит. Запомните — на вас медальон. Не упустите его — я еще не скоро попаду в штаб Ордена, — бросил он, скрываясь в вихре аппарации.

Двадцатого июля отец собрал нас с близнецами в гостиной:

— Сейчас мы переправимся в одно тайное место, — необычайно серьезно сказал он и прочитал лекцию о невинно осужденном Блэке и его новом жилище. — Вашей задачей будет привести помещение для собраний Ордена в приемлемый вид. И выкинуть все ветхое и непригодное.

— Так это будет всего лишь уборка? — разочарованно заныл Фред.

— А ты думал, тебя сразу направят в рейд по Лютному? — хмыкнул Джордж.

— Мальчики, дело серьезное, важное и временами опасное, — нахмурился отец. — Это дом темных магов, придется работать без магии, чтобы случайно не активировать какую-нибудь гадость.

— О, здорово! — многозначительно переглянулись близнецы, предчувствуя выгоду, но отец заметил их ужимки. И меня просто поразил его непривычный холодный тон. Он никогда на моей памяти не говорил так, даже когда злился.

— Хочу предупредить, — ровно, но с явной угрозой в голосе добавил Артур, — особенно вас, Фред и Джордж. Вы не должны брать из того дома ничего. Даже клочка старой тряпки. Вы меня поняли?

— Но почему нет? Если что-то все равно идет на выброс? — попробовал возмутился Джордж.

— Я предупредил, — нахмурился отец, а его равнодушный голос, такой непривычный для этого мягкого человека, признаться, пугал. — Я отлучу от рода и выгоню из дома любого, кто присвоит себе хоть иголку. Надеюсь, вы решите для себя, что вам важнее — ваши опыты или семья, — откровенно пригрозил он со сталью во взгляде.

— Ладно, пап. Мы поняли, — разочарованно и с ноткой досады ответили близнецы. — Но, надеюсь, ингредиенты для зелий можно будет отловить? Если дом старый, то там много чего завестись должно. А покупать составляющие животного происхождения дорого.

— Это можно, — смилостивился отец и чуть сбавил напор. — Только чтобы мать не видела. Ну все. Пошли.

На Гриммо мы попали… камином.

— Эм-м… пап, а разве это не опасно… перемещаться камином? — поинтересовался я, когда мы вышли в темной и пустой гостиной. — Его же могут отследить.

— Пока нет, — негромко ответил он. — На доме достаточно чар, и допуск только для нашей семьи. Но потом, когда тут будет собираться Орден, дом скроют Фиделиусом — слишком много народу будет задействовано, и так выйдет надежнее. А теперь тихо. Идем за мной и ничего не трогаем.

Мы послушно потопали следом, вертя головой и морщась — в доме пахло сыростью, плесенью и чем-то сладковатым — тленом, и вышли в холл. А навстречу нам с верхнего этажа спускался мужчина.

Блэк заметно изменился с последней нашей встречи. Уже не дергался, взгляд не бегал, да и немного откормился, привел себя в порядок, хотя от него явно тянуло зоной. Даже не зоной — каторгой. Уж слишком болезненный и унылый вид у него был, хоть сдерживаемая агрессия никуда не делась и чувствовалась в движениях и выражении лица. А в глазах явственно ощущались затравленность и… вызов. Он напомнил мне изможденную бездомную собаку, что натерпелась от людей, и теперь всего боится, и сама бросается, пока ее не пнули первой.

— Артур, — пьяно протянул Блэк, вальяжно спускаясь еще на две ступеньки, пока близнецы с восторгом на него пялились. — Ты вовремя.

Мужчины небрежно пожали руки, пока расфокусированный взгляд Блэка перебегал по нашим лицам.

— Не представляешь, как я рад твоей помощи, — пьяно хрюкнул Блэк. — У меня совсем нет желания самому ворошить это древнее старье. Может, если все, к Мордреду, выбросить, то тут можно будет свободно дышать?.. Ты не поверишь, Артур, как эти мерзкие стены давят. Прости, но я вас покину и не присоединюсь к вашей дружной компании, — истерично засмеялся Блэк, покачнулся и шаткой походкой направился было наверх под нашими удивленными взглядами. Но его остановил негромкий голос:

— И вот этот никчемный бесполезный мерзавец — Блэк. Позор нашего рода, — презрительно процедила женщина с картины. В тускло подсвеченном светом газовых рожков коридоре ее можно было и не заметить, пока она сама не заговорила. Может, когда-то она и была красива, но на ее злом лице застыло гадливое выражение, словно ее сейчас стошнит, а глаза метали молнии.

— Закрой рот, старая карга, — тут же вскинулся Блэк и, чуть не упав, подскочил к картине, молотя кулаками о раму. — Твое время прошло. Ты сдохла, и теперь мое время! Я буду делать то, что захочу. И плевать на твое мнение, поганая дрянь.

— Конечно, — ехидно протянула моложавая старуха в черном. — Пустить на порог осквернителей крови. Осквернить дом поколений чистокровных предков — ниже падать уже некуда.

— Я уничтожу все, что имеет для тебя значение, ведьма, — ярился Блэк, — а потом найду способ избавиться и от тебя.

Он взмахнул палочкой, и шторки на картине задернулись, выпустив облачко пыли. Плечи Блэка поникли, и он понуро направился наверх, бормоча проклятия и нервно вороша волосы, даже не посмотрев в нашу сторону, словно забыв о нашем существовании.

— Так, не задерживайтесь здесь, — очнулся Артур и повел нас вперед.

Мы оказались на огромной кухне. Большой очаг, куда вполне поместятся двое таких как я, медная утварь, закопченные котлы и посуда, длинный деревянный стол…

— Нужно привести кухню в порядок и все отмыть, — скомандовал отец, показывая нам фронт работы. — Мы тут уже все заранее проверили и выкинули опасные вещи. Можно пользоваться чарами. Через неделю сюда переедет Гарри, и начнутся собрания — людей прибавится, и нужно приготовить матери место для готовки.

— Мы что, тоже сюда переедем? — недовольно поежился Джордж, доставая палочку и нацеливая ее на черную от копоти сковороду. Жить в этом ужасном доме никому не хотелось.

— Посмотрим, — неопределенно ответил отец и принялся чистить очаг и трубу от сажи. — Ах да! Если увидите домовика, не обращайте на него внимания — он несколько не в себе.

Тот и правда появился, уже к концу нашей уборки. Пробормотал себе под нос оскорбления, уволок отчищенный медный котел к себе в кладовку, и исчез.

— А теперь домой. Отмываться, — три часа спустя довольно скомандовал отец и прошелся по всем нам очищающими чарами. — Возвращайтесь в «Нору», а мне нужно еще переговорить с Блэком.

Отец довел нас до лестницы и стал подниматься наверх, а мы вернулись в гостиную. Парни бросили летучий порох и исчезли в пламени. А я решил, воспользовавшись случаем, найти Кричера, просто чтобы оценить степень его адекватности, и вернулся на кухню в надежде его застать.

Лучше бы я этого не делал…

Потолкавшись на пустой кухне, уже решил вернуться, но в коридоре услышал голоса и затаился. Из-за лестницы меня не было видно, тем более в такой темноте. Не то чтобы я хотел подслушивать… Но один голос принадлежал Вальбурге, а второй… отцу. Вот только я никогда не слышал у него таких чужих интонаций в голосе, исключая сегодняшнее утро.

— Говори, что хотел, и проваливай из моего дома, поганый осквернитель рода, — резко обронила, словно выплюнула, старуха. И я как наяву представил себе ее уничижительное выражение лица. В отличие от нее, отец был предельно вежлив и говорил не торопясь, словно ему нравилось общаться с этой злой старушенцией. Выйти теперь и помешать их беседе мне было неловко, и я решил подождать, пока они закончат разговор и разойдутся.

— Ну что вы, любезная тетя, — с явной издевкой тянул слова Артур, делая вид, что его нарочитая вежливость, от которой так и разит оскорблением, это дань уважения. — Я, как верный племянник, решил воспользоваться случаем и вас развлечь. С той поры, как вы скоропостижно почили, в магическом мире случилось много чего занимательного. И кто же вам расскажет обо всем, если не любящий родственник?

— Поди прочь, меня не интересуют твои бредни, — отмахнулась дама, но ее голос отдавал беспокойством.

— Но я все же скажу, — холодно ухмыльнулся Артур, и у меня по спине побежали мурашки от его вымораживающего тона. Такой, скорее, подошел бы Малфою, но не моему доброму и безобидному отцу. — Я принес вам вести о вашей семье. К сожалению, ваш многочисленный род постигли несчастья, и от него почти никого не осталось. В девяностом году скончался Поллукс — видимо, не пережил вашей потери. И какая трагедия — Сигнус и Кассиопея покинули нас в девяносто втором, чуть позже — Друэлла.

— Нет… не может быть! Замолчи! — неверяще прошептала старуха.

— Еще как может, тетя, — откровенно усмехнулся Артур и тихо засмеялся леденящим кровь смехом.

— Ты врешь, ублюдок, — вскинулась старуха. — Их портреты пусты!

— Простите, тетя, но я рожден в законном браке. Что до ваших высказываний… просто кто-то постарался, чтобы эти мрази не обрели одушевленную память, мадам, — откровенно издевался над ней Артур. — От них не осталось ничего — даже праха.

— Ты!.. Это ты, — задохнулась старуха.

— Я, — самодовольно ответил Артур. — Но это еще не все. Пару месяцев назад мне удалось добраться до Малфоев. Абраксас… какая потеря… но, — весело добавил Артур и хохотнул, — драконья оспа в его возрасте… Помнится, год назад она унесла главу рода Булстроуд, и Флинты потеряли старика Этьена. Такова жизнь — старики уходят от нас…

— Ты!.. — отмерла Вальбурга и пыталась разораться, но в нее, видимо, кинули чары немоты.

— А давай я расскажу тебе, как до них добрался? — игриво предложил мужчина, никакого отношения к моему отцу не имеющий. — Кто, как не ты, тетя, сможешь в полной мере оценить мой гениальный план… Оказалось, если не торопиться и остудить голову, то к каждому найдется нужный подход… в свое время. Травма на охоте, аллергия на златоцвет… Ревность… С Малфоем оказалось непросто — я ждал долго, чтобы подобраться к нему… Но… доработанный порошок на кругляши гоблинского золота в семейном хранилище, и вуаля — он уже кормит червей. Я ждал много лет, тетушка. И желал бы самолично свернуть тебе шею — это ведь твоя идея извести мой род, — жестко, оставив притворство, приглушенно добавил Артур. — К сожалению, ты подохла раньше, чем попала мне в руки. Но сама судьба отомстила за меня тебе, и мне самому даже ничего не придется делать. Твой сын — единственный выживший Блэк, довершит мою месть. Он вытравит из этих стен всё упоминание о тебе и твоих близких. Смешает семейную честь с грязью и уничтожит само упоминание о твоем роде. И, насколько я его знаю, надеюсь, доживу до того дня, как твой наследник женится на магглокровке, и чистая кровь твоего рода будет опоганена и исчезнет навсегда. А теперь добрых тебе снов, милая тетя. — Он что-то прошептал на незнакомом языке — видимо, наложил чары, чтобы старуха не смогла рассказать все, что от него услышала, и, счастливо насвистывая, прошел по коридору в сторону гостиной, а я сполз по стене на пол — ноги от пережитого напряжения не держали.

Все это время я не мог пошевелиться от священного ужаса. Словно в моего отца вселился демон, и именно он говорил все эти страшные вещи. Я чувствовал себя потерянным — будто мой мир в одночасье рухнул. Куда теперь идти? Как смотреть в глаза отцу?.. Я не представлял. Просто выпал из реальности. И вздрогнул, когда услышал над собой голос.

— Рон, ты чего тут делаешь? — мягко, в привычной манере спросил отец и улыбнулся. Но я вскочил и, выдернув палочку, направил точно на него. — Я думал, ты давно дома.

— Отойди, — хрипло потребовал я. Тогда мне и правда казалось, что этот незнакомец в теле моего отца может наложить на меня те же чары, что и на старуху. Или стереть память — я ему не верил. Уже нет.

— Значит, ты все узнал, — печально вздохнул отец. — Прости, — просто сказал он, подняв на меня взгляд, — я не хотел, чтобы ты это слышал, Рон.

— Просто дай мне пройти, папа, — настаивал я, напрягшись, как натянутая струна, и моя рука дрогнула от напряжения. Любое его движение, и я бы пальнул первым, что в голову придет. Даже если это будет Авада. И Артур это понял. Отошел и поднял ладони, словно сдаваясь.

— Иди, Рон. Я не буду тебя задерживать, — спокойно сказал он. — Встретимся дома — нам нужно поговорить, сын, но позже. Когда ты успокоишься.

Я рванул мимо него, не разбирая дороги. Снес троллью ногу с зонтами и парой тросточек для ходьбы, чью-то черную мумифицированную черепушку с перил, и чуть не пропустил нужную комнату. Схватил горсть порошка и шагнул в зеленое пламя, как и стоял — спиной к камину и с палочкой в потной ладони.

--------------------

Примечание к части

Я не нашла достоверную информацию, кем приходится Вальбурга Артуру. Где пишут — двоюродной бабкой, где — троюродной теткой. Так что — у меня она его тетка. И еще одно — Диггори семнадцать лет, но учится он на шестом курсе. Информация с Поттер Вики. Правда или нет, но у меня так.