Рокировка по длинному пути

Глава 72

— Уизли… Уизли… очнитесь, наконец, — донесся до меня далекий голос.

Сознание прояснилось, и я внезапно осознал, что так и стою столбом на том же месте, а Снейп пытается аккуратно вытянуть из моего окаменевшего захвата флакон, чтобы я не дернулся и не облился ядом.

— Простите, сэр, я сейчас, — стало ужасно неловко, что завис, и я, отставив стекляшку, торопливо стянул перчатки. — У нас получилось? Он уничтожен?

— Вы хорошо справились, — скупо обронил он и неожиданно чуть изогнул край рта в жалком подобии улыбки, но тут же досадливо скривился, обозревая бардак на столе. Сам медальон не пострадал — только под ним натекла черная жижа, разъевшая необработанное дерево.

— Стол придется выбросить, — равнодушно констатировал Снейп и потянулся взять омут, но, видимо, передумал, только вернул мне воспоминание и накрыл чашу крышкой. — Мойте руки и пойдемте в гостиную, Уизли, выпьем чаю. Он нам теперь не помешает. А тут я позже сам приберу.

— Сэр, а вы бы не могли очистить медальон от яда? — спросил, когда мы уже сидели в уютных, хоть и старых креслах у зажженного камина, и я пил уже третью чашку чая. Видимо, Снейп добавил туда что-то, потому что я был непривычно спокоен, как сытый удав на солнышке.

— Хотите взять на память? — съехидничал Снейп.

— Нет, хочу вернуть его Кричеру. Он был очень предан хозяину и будет рад получить его обратно. Просто… вдруг он будет ходить везде и медальон искать, бормоча под нос, и кто-нибудь услышит и заинтересуется. А Моуди своим волшебным глазом наверняка видел его у меня на шее. Не хочется привлекать к себе излишние внимание, сэр.

— Идея не лишена смысла, Уизли, — подумав, одобрил Снейп. — Я посмотрю, что можно будет сделать, и при случае сам подброшу его в дом.

— Честно говоря, я бы сейчас тоже выпил чего покрепче, — признался, завистливо косясь на его бокал с огневиски. — Может, теперь расскажете мне, сэр, каков был ваш план? Как все прошло? Признаюсь, после заметки в «Пророке» меня заинтересовала эта тема. Как так получилось с побегом? Вы хотели вытащить Беллатрикс, а пытались сбежать все? А дементоры? И как тогда вы сами от них спаслись?

Снейп какое-то время молча сверлил меня взглядом, а потом отставил бокал и тихо рассмеялся, приложив ладонь к лицу.

— Знаете, Уизли, сейчас, сидя у камина, вы напомнили мне одного книжного персонажа, — легко сказал он, подняв насмешливый взгляд, а я вздрогнул — уж больно сравнение подходящее. — Вы просто копия доктора Ватсона из сборника Конан Дойла. Если, конечно, вы в курсе, кто этот достойный джентльмен.

— А вы, значит — Шерлок Холмс? — съязвил я, разозлившись на его насмешку.

— Увы. Я не умею играть на скрипке, Уизли, — совершенно серьезно ответил он. — Так вот… Ватсон, будучи очень умным человеком, тем не менее, был абсолютно лишен остроты мышления. Он подходил к проблеме как типичный обыватель, и его логическая цепочка могла быть правдива только в отношении обычных людей. Преступники же мыслят по-иному. У меня никогда не было желания вызволять Беллатрикс из тюрьмы, и уверяю вас, если бы вы ее знали, то и у вас тоже. И выкупать у охраны ее волос не собирался, и пытаться отравить тоже. Я не любитель многоходовок, потому выбрал способ куда проще, пусть и более опасный. Конечно, если бы не повезло, и меня поймали, — тонко улыбнулся Снейп и приложился к бокалу.

— Ну же, сэр, не томите, — поторопил я, видя, что он тянет время, нагнетая мой интерес. — Что тогда?

— А вы точно хотите это услышать? — с сомнением спросил он и, дождавшись моего быстрого кивка, продолжил: — Тогда извольте… Изучив ваши воспоминания, я выбрал подходящего человека — младшего секретаря министра. Проследил за ним до его квартиры, немного оглушил и проник в дом. Бегло просмотрел нужную мне часть воспоминаний и погрузил в сон. Потом пришел под его видом к нему на работу. Подлил патрону несколько капель специфических ментальных зелий в утренний кофе, чтобы улучшить восприятие. Совершенно безвредных, надо отметить. Поработать с его памятью, заложив несколько закладок, много времени не заняло, и уже через пару часов я, вернув палочку владельцу и подправив память, был уже дома. Ни Фадж, ни его помощник не запомнили этот инцидент, закладки после выполнения уже исчезли. Все прошло быстро и безболезненно. Я мастер своего дела.

— И что это были за закладки? — сглотнул я, уже догадываясь, зная Снейпа, но еще не желая верить.

— Ну, министр вдруг осознал, что Азкабан уже не самая надежная тюрьма в Англии, и опасные преступники давно не считают ее стены надежной преградой. В целях безопасности нужно было устранить угрозу для магического общества раз и навсегда, иначе при очередном побеге его обвинят в некомпетентности и сместят. А Фадж слишком любит свое удобное кресло, чтобы с ним расстаться. И потому по-тихому дал отмашку дементорам на плотный ужин. Но гибель заключенных никак не могла сказаться положительным образом на его репутации, и официальная версия — побег. Вот и все, Уизли. Можете начинать истерику. Но, пока вы еще не поддались эмоциям, спешу заметить, ни один ваш родственник в операцию вовлечен не был. Я всегда держу свое слово.

Снейп отвел от меня насмешливый взгляд и снова приложился к бокалу, гипнотизируя огонь в камине. В уютном полумраке комнаты тишину разбавляли только тиканье часов и редкий треск поленьев.

— Что-то вы притихли, Уизли, — после продолжительного молчания первым отмер он. — Мне уже начинать бояться? Или я переборщил с успокоительным?

Тон у него был легкий и насмешливый, но взгляд серьезный. Похоже, несмотря на браваду и показное безразличие, ему было не все равно.

— Со мной все в порядке, сэр, — неожиданно спокойно ответил я. Что странно, я действительно не ощущал отвращения или шока… Может, это из-за недавних откровений Артура. — Просто… неужели это было так необходимо? Восемнадцать человек…

— На войне, Уизли, нет легких решений. Эти маги были самыми опасными из последователей Лорда, — снизошел до объяснений Снейп. — Опытные и умелые боевики — лучшие из Пожирателей. И я не мог допустить их возможного побега. Теперь, когда Лорд вернется, ему будет гораздо труднее обрести прежнюю власть. Конечно, на свободе еще хватает тех, кто сумел избежать Азкабана. Но самые преданные и одержимые убийством теперь ему недоступны.

— Понимаю, сэр, — спокойно ответил я. — Не скажу, что сам бы такое одобрил, но вы правы — война требует жестких решений. Я пока никого не терял, но когда вспоминаю битву за Хогвартс и обычных школьников против опытных бойцов… и убитых учеников… для меня выбор очевиден. И, честно сказать, благодарен вам, что вы сами делаете за нас обоих всю грязную работу, не заставляя меня принимать подобные решения. Вряд ли бы я сам пошел на такое, не имея решительности и хладнокровия, подобных вашим.

— А вы повзрослели, Уизли, — констатировал Снейп, гипнотизируя меня прямым проницательным взглядом. — Обычно светлая сторона не особо балует меня благодарностями. Она охотно пользуется моими знаниями и умениями, не желая сама марать рук. Но когда работа исполнена, я снова становлюсь для одних Пожирательским недобитком, а другие предпочитают кормить меня увещеваниями о спасении души, не забыв упомянуть новые прегрешения. Это очень удобно — оставаться чистым, когда есть кому за тебя окунуться в грязь и кровь. Ведь я и так замаран дальше некуда — и от старого никогда не отмыться, и новое на старой грязи не видно.

Он замолчал и отвернулся к камину, сделав большой глоток, не сводя неподвижного взгляда с языков пламени. Даже представить страшно, что он там видел, и я пожалел, что затронул эту тему. Думаю, если бы не алкоголь, вряд ли он со мной так разоткровенничался. Его напряженное молчание страшило, крылья носа трепетали, а пальцы, сжимающие бокал, побелели. Но потом он на мгновение прикрыл глаза, и когда посмотрел на меня, снова резко сменил тему.

— Теперь к делу. У меня нет желания грабить банк. Я не национальный герой, и защитить меня будет некому. А перспектива попасть под нож гоблинам или на пожизненное в Азкабан меня не прельщает. Потому, проанализировав ситуацию и уточнив полученную информацию, я выбрал самый простой способ получить чашу. У Лестрейнджей нет наследников. На их поместье и деньги, если есть завещание, могут претендовать кровные родственники, но артефакты и другие ценности, хранящиеся в сейфе, отходят гоблинам. Через полгода все перейдет банку. Соответственно, гоблинами будет составлена опись и, прежде чем произвести оценку и распорядиться вещами, штатный ликвидатор проклятий должен будет проверить и определить безопасность наследуемого имущества. Вашему брату в этом случае даже не нужно будет рисковать и выносить чашу из хранилища — просто полить ядом. И гоблинские проверки, как если бы мы ограбили хранилище, ему тоже не грозят. Поверьте мне на слово — гоблины умеют выбивать правду, и рано или поздно нашли бы соучастников среди персонала. А так ваш брат не пострадает. Так что, надеюсь, с этим крестражем покончено. А завтра мы с вами идем за кольцом.

— Так быстро? — вырвалось у меня. После сегодняшнего меня вовсе не тянуло встречаться с крестражем снова. Тем более, что-то мне подсказывает, что уничтожать его буду снова я.

— Тянуть не имеет смысла, — возразил Снейп, заметив мою неохоту. — Если Лорд, вернувшись, захочет перепрятать кольцо — оно станет для нас недоступным. Магия создания крестража довольно темная, и мне не удалось достать нужных книг на эту тему. Но по логике вещей — уничтожение части всегда ослабляет целое, что тоже облегчит нам задачу в будущем. Тем более, я не привык тянуть и предпочитаю решать проблему сразу, пока она не переросла в еще большую. Завтра к десяти пополудни мы отправимся в Литтл-Хэнглтон, и только попробуйте снова опоздать. Советую начать писать вашему брату записку уже сегодня, — напоследок съехидничал Снейп.

Потом он аппарировал меня к развалинам и без лишних разговоров скрылся из виду. Я, проводив взглядом еле видную дымку, сел на метлу и около часа летал по округе — нужно было подумать. Мысль, что избавились еще от одной части Лорда, успокаивала и радовала, но думать о завтрашнем не хотелось.

Вернулся домой, когда жутко проголодался. И, сыто отвалившись от стола, прикорнул с книгой на диване в гостиной, пока меня не разбудил к ужину Перси.

У развалин я появился минут за двадцать до назначенной встречи — не мог усидеть на месте от волнения. Снейп, на удивление, уже ждал, задумчиво меряя шагами небольшое пространство между грудами битого кирпича. Увидев знакомый силуэт, я на метле спикировал вниз. Не рассчитал, резко затормозил прямо рядом с его головой, и сквозняк от моего маневра разметал ему волосы. Он откинул их с лица и вскинул взгляд, но даже не отчитал за мою выходку, словно мысли его были далеко отсюда. Да и выглядел он странно, не взволнованно, а скорее, в предвкушении. Словно, кроме уничтожения крестража, его ничего не волновало.

— Прекратите испытывать мое терпение, Уизли, и спускайтесь, — нетерпеливо приказал он. — Сейчас не время развлекаться.

— Но я не опоздал, сэр, — огрызнулся, послушно спускаясь и привычно пряча метлу в куст.

— Держитесь, — не ответил он и схватил меня за руку.

Один рывок спустя мы оказались у кромки леса. Вдалеке, на холме, виднелся большой белый особняк с колоннами. Сам дом издалека смотрелся солидно, но высокий каменный забор вокруг него кое-где разрушился, да и на крыше виднелись темные пятна — там явно не хватало черепицы.

— Налюбовались? — брюзгливо буркнул Снейп и указал на еле видную в жухлой траве тропинку. — Нам туда.

Мы развернулись к белой громаде спиной и углубились в лес.

— Сэр, а почему мы не аппарировали сразу к дому? — поинтересовался я, смотря под ноги — после утреннего дождя на этих мокрых корнях можно было запросто навернуться. — Тут купол от перемещений?

— Нет, Уизли, здесь стандартные чары от незваных гостей, — раздраженно огрызнулся мой провожатый. — Любой, кто аппарирует на эту территорию, получит расщеп. Такая охрана установлена на многих родовых домах, так что, прежде чем прийти к кому-то без приглашения, сто раз подумайте.

Я понятливо кивнул, поблагодарив за подробные объяснения, хоть и знал, что он меня не видит. Решив больше не раздражать его вопросами, стал глазеть по сторонам.

Может, летом в буйстве зелени и при свете солнца тут и было красиво, но сейчас деревья сбросили большинство листвы и выглядели убого и серо, особенно в такой пасмурный день, как сегодня. Да и магический фон этого места был неприятен — изучающий, хоть и довольно ровный и неагрессивный. Словно кто-то затаился и наблюдает, пусть и не собирается нападать. А когда тропинка вильнула, и мы завернули, обогнув большой клубок переплетенных ветвей заросшего куста, нам открылся самый отвратительный дом на свете.

Честно говоря, это больше напоминало лачугу. У нашего спившегося соседа по саду была подобная развалюха — баня. Просевшая в землю почти по самые маленькие оконца, покосившаяся и чернеющая гнилым деревом. А на этой еще и змея прибитая на входной двери висела. Благо, она давно мумифицировалась.

— Вот это домишко, — не выдержал я и поежился.

— Тише, — резко развернулся ко мне Снейп. — Слушайте меня внимательно, Уизли. Я тут сегодня уже был и отменил кое-какие охранные чары, но в дом не входил. Тут полно всего крайне болезненного и опасного для жизни. Потому я должен быть полностью сосредоточен, иначе никто из нас сегодня не вернется домой. Мы зайдем, и вы займете место, которое я укажу, и будете молча стоять там, пока я не дам знак. Я запрещаю вам пользоваться магией даже для спасения моей жизни.

— А моей? — нервно хохотнул я.

— Поверьте мне, Уизли, если я не справлюсь, у вас шанса на спасение не останется — вы последуете за мной, — недобро усмехнулся Снейп, и я сразу ему поверил.

Он еще уточнил пару деталей и дал мне знак замолчать…

Добирались мы до кольца дольше, чем его уничтожали.

Снейп магичил только около двери минут сорок. Потом показал мне точку на пороге и зашел внутрь, пропав еще на час. Дал мне знак и показал еще одну точку возле стены. Там я проторчал часа три, пока он маленькими шагами, каждый минут на десять-пятнадцать, пересекал комнату в противоположный угол, где, как я понял, и был тайник. Как он не устал непрестанно бубнить и махать палочкой, когда я от скуки и неподвижности уже места себе не находил? Но работал он как профессионал — я даже его еще больше зауважал. И порадовался, что не поддался тогда эмоциям и все же заключил с ним контракт. Один бы я тут сдох сразу. Даже Билл, и тот здесь бы не выдюжил — слишком много тьмы тут чувствовалось.

А вот Снейп, похоже, наслаждался. Его нечеловеческая четкость и сосредоточенность со стороны смотрелись завораживающе. Тут он был в своей стихии — азартно распутывал мною не видимые чары и обезвреживал ловушки. Живой восторг и азарт в его взгляде очень напоминал мне Гермиону, когда она решает особо трудную задачу по нумерологии или распутывает сложные связки рун для теста, пытаясь определить их конкретное назначение. Короче, Снейп жил и пылал Темными искусствами, как другие живут любовью и страстью.

Сам я никаких плетений не видел. Можно было бы, конечно, активировать Путь и посмотреть, но я побоялся — все же Путь — это тоже магия, и кто знает, как она повлияет на чары Снейпа. Но я чувствовал отголоски того, что он уничтожает. Меня то прошибал животный ужас, и хотелось бежать не глядя. То я цепенел, не в силах пошевелиться. То что-то отвратительно темное словно наваливалось сверху, перекрывая кислород. Благо эти ощущения длились всего пару мгновений. Не знаю, чего тут Лорд наворотил, но оно явно имело ментальную природу и действовало на мозги. Когда я сосредоточился на защите, сразу стало легче. Так что я от безделья немного развлек себя разглядыванием убранства комнаты. Впрочем, ничего интересного там не было — старый хлам и ломаная мебель, а ее запустение неприятно напомнило мне дом Блэка.

И вот около четырех вечера на свет из-под половицы в углу показался сверток, завернутый в кусок льняной ткани.

Снейп очертил возле моей стены полукруг и наконец разрешил заговорить.

— Это было круто, сэр, — тут же оживился я, закашлявшись от долгого молчания.

— Помолчите, Уизли, — устало ответил он. — Это еще не все. Главное проклятие на кольце. Стойте тут и не выходите за контур. Я обезвредил все чары, так что, если я не справлюсь с проклятием кольца, просто бегите на улицу и ждите.

— А вы? — вытаращился я.

— А мне вы тогда уже ничем не поможете. Я выйду сам — проклятье ослабнет, когда подействует, а я нашел, чем его купировать, чтобы не ползло дальше. Вы меня поняли?

Я кивнул и остался стоять на месте. А Снейп, немного помедлив, медленно пошел к свертку. Над ним он бубнил еще минут двадцать, хмурясь и досадливо закусывая губу. Но, наконец, он взял его в руки, развернул тряпицу и… завис, не сводя взгляд с камня.

Сразу понял, что нам хана. Снейп, по плану, должен был уже позвать меня, чтобы полил на кольцо ядом — я уже наготове держал открытый флакон в подрагивающей от напряжения руке. Но, вместо этого, он не сводил с него завороженного взгляда, словно ему там персональное кино крутили. А затем Снейп вытащил кольцо из тряпки прямо рукой, даже без перчаток, и вытянул его на мгновение вверх, чтобы на него упал луч блеклого солнца. И замер, словно любуясь, улыбаясь при этом такой светлой и счастливой улыбкой, какой я у него отродясь не видел, и даже не думал, что он так умеет. А потом медленно стал подносить его к пальцу, чтобы надеть. Тут я не выдержал. Помня, что магичить нельзя, схватил массивную отломанную ножку стола и, подскочив, шарахнул Снейпу по голове.

Мужчина кулем завалился на пол, а кольцо вывалилось из руки и покатилось по полу к моим ногам. Я тут же почувствовал непреодолимое желание его надеть и протянул к нему руки. Вот только в одной у меня была стиснута деревяшка, а в другой флакон. Видимо, это меня и спасло. Пока в моем мозгу чужое принуждение конфликтовало с возможностью, я отвлекся на решение проблемы, и тут же полетел на пол от нехилого толчка под ребро. Флакон выпал, яд разлился и потек по полу в разные стороны. Послышался душераздирающий крик, словно человек горит заживо, а я, закрыв глаза, не мог пошевелиться, и отстраненно думал, что сейчас яд до меня доползет, и все будет кончено. Ну, хоть крестраж уничтожили…

— Уизли, хватит валяться, — снова ощутимо ткнули меня в бок. — У нас еще полно дел.

Я открыл глаза и увидел, что сижу у стены, куда меня, видимо, оттащил Снейп. Видок у него был еще тот — волосы слиплись от крови, лицо в кровавых разводах, круги от усталости, бледная даже для него кожа. Но глаза на мертвенном лице светились жизнью, и умирающим он не выглядел — это радовало.

— Сэр, я так рад вас видеть, — вяло улыбнулся я. — Только вы такой страшный сейчас, прямо жуть — как оживший зомби.

— А вы косорукий идиот, Уизли, — беззлобно констатировал он. — Вы пролили на пол почти целый флакон драгоценного ингредиента.

Его негодование было таким неподдельным, что я рассмеялся. Правда, несколько нервно, но искренне.