Сокрушенная империя

Глава шестьдесят шестая Оукли

Есть миллион вещей, которые я сделал бы иначе в ту ночь.

Я бы не стал пить или употреблять. Не стал бы обвинять Бьянку за то, что она рассказала отцу правду о Кристалл. А еще – садиться за руль, из-за чего не убил бы Хейли. Но самое главное? Я бы не стал причинять боль Бьянке.

Не потому, что она никогда не простит меня. Ее прощение – не главное. Но потому, что это разрушило ее доверие и веру в меня.

В нас.

Ведь, в конце концов, я сделал то, чего поклялся никогда не делать. Я ушел. И заставил ее разбираться с проблемами, которые я устроил, в одиночку.

Потому что мне было чертовски больно оставаться.

Я стучу в дверь ее комнаты, чертовски надеясь, что она откроет.

Дилан написала мне полчаса назад и сказала, мол Бьянка приходила в их квартиру, готовая сжечь ее дотла, поскольку Джейс не рассказал ей о потере нашего ребенка.

Честно? Я удивлен, что она ее не сожгла.

Я видел, как она смотрела на меня – с такой болью и отчаянием. Могу только представить, какой гнев она, должно быть, выплеснула на своих братьев.

Вот почему я сейчас здесь. Я не могу все исправить, не могу заставить ее снова начать общаться со своей семьей. Но я могу показать ей, куда направить всю эту обиду и боль. Пусть вселенная и считает меня непригодным на роль отца, Бьянка когда-нибудь станет отличной матерью.

И я не желаю, чтобы она думала, будто в случившемся есть хоть капля ее вины. Мне нужно, чтобы она винила того, кто на самом деле виноват. Так она сможет пережить это и двигаться дальше. Потому что я хочу для нее самого лучшего. И независимо от того, ненавидит она меня или нет, это никогда не изменит того факта, что я всегда буду любить ее.