У синего моря

Глава тридцать девятая

Следователь, высокий, худой, видно стесняясь своего роста, старался казаться пониже, чуть сутулил широкие плечи. А оттого, что светлые волосы гладко зачесаны назад, самым значительным в его внешности был большой чистый лоб. Смотрел он с прищуром. И глаза делались то синими, то серыми, а от их уголков, вероятно от постоянного прищура, к вискам разбегалось множество мелких морщинок. Одет он был в синие галифе и защитного цвета гимнастерку, подпоясанную узким кожаным ремнем.

Приятным и удивительно спокойным голосом следователь обратился к Анке:

— Мне бы повидать пострадавшую… Как вы считаете, можно? Вообще для дела это совершенно необходимо…

— Если очень нужно… Но, прошу вас, ничего не говорите, вернее не спрашивайте о муже. Он не приходит, дома его нет, он, наверно, ушел на стоянку… Я очень беспокоюсь.

— А кто-нибудь знает, где эта стоянка?

— Маня говорит, где-то за Горячим ключом. Точно никто не знает.

Рассказывала Маня тихо, часто останавливаясь, вспоминая, как все произошло:

— Я почему-то подумала, что это Никита. И, когда он стал спускаться с крыши, я хотела испугать его, поймала за ноги… А после, кроме страшной боли, ничего не помню.

— Как он был одет, вы не приметили?

— На нем была камлейка и торбаса… Да ведь пурга, если бы хорошо было видно, уж Никиту-то я бы узнала…

Следы у склада были покрыты чистым снежком. В складе, казалось, все было на своих местах. В крыльях морского ставника лежали куски льда.

— Думал, весной и дель сопреет. Однако плохо думал: прелую дель можно сразу отличить, она пожелтеет, запах будет. Вот канат надо хорошо проверить, — говорил Егор. — Тут он мог сделать плохое дело. В прошлом году выбросило ставник, а почему? Так, од-пако, никто и не знает. Матвей говорил, что изнутри подрезан, шибко ровно оборвался, от напора рвется лохмотьями…

Как и предполагал Егор, канат во многих местах изнутри был подрезан. Не проверь его сейчас, верхний слой нитей до весны мог слежаться, и тогда попробуй отличи, найди изъян, а при первом небольшом шторме он не выдержит. Значит, снова срыв плана.

Когда Анка сказала Егору о догадке Никиты, он не удивился и, помолчав, сказал:

— Потапов хитрый зверь… Худо сделал Никита, что пошел один, пропадет, пожалуй. Подождем до вечера.

Никита не пришел ни вечером, ни утром.

Организовали в поиски охотничьей стоянки Потапова и Никиты несколько нарт.

В первый день стоянку не нашли. Не пришел и Никита.

Маня нервничала, плакала, к вечеру у нее поднялась температура.