Восход жёлтого полумесяца

20. Второй допрос

На самом деле, Тгамо Знёрр старый и больной. Это слышится в его голосе и в кашле. Бывалый преступник, со всеми отличительными признаками и с присущими его стажу навыками.

И вопрос, кто хозяин положения, здесь далеко не однозначный. Инспектор ли управляет ситуацией? И уж точно — не Ямтлэи.

Или же Знёрр искусно крутит, плетёт узор разговора — такой узор, какой выгоден прежде всего ему.

Ему одному.

— Хорошо стрелять — целое искусство, — со знанием дела рассуждает Знёрр. — Научиться тяжело, а держать себя в тонусе — ещё сложнее…

Неприятные размышления вынуждают инспектора к действию. Подталкивают перехватить инициативу, взять ведущую роль на себя. Иначе Знёрр так и будет разглагольствовать, а по существу юлить, выкручиваться из дела, в котором ему, в действительности, отведено центральное место.

— А вы метко стреляете, — говорит Знёрр Ямтлэи и с уважением склабится. — Должно быть, имеете большой опыт.

— На актёрских плясках научился, — буркнул тот и по обыкновению спрятал руки в карманы куртки.

— Ага, — кивает Знёрр. — Я так и подумал…

— Ты вытащил нас сюда только ради этого? — перебил Знёрра инспектор. — Я-то уж подумал, что нас ждут признательные показания, но вместо них мы выслушиваем какой-то словесный мусор.

— Всему своё время, инспектор, — раскатисто, с толком и расстановкой говорит Знёрр — вероятно, чувствует своё лидерство, тянет, подгадывая удобный момент и продумывая дальнейшую речь.

— Знёрр, — настаивает инспектор, — зачем ты позвал нас? Если ты хочешь нам что-то сообщить, то сейчас — самое время. Мы не собираемся надолго тут задерживаться.

— Как вы нетерпеливы, инспектор, — Знёрр перестаёт улыбаться и устраивается поудобнее. — Вы, прям, сгораете от нетерпения…

— Да, это так, — абсолютно невозмутимым тоном произнёс инспектор. — Я очень сильно хочу услышать твоё заявление и побыстрее убраться отсюда.

— К тому же — здесь холодно, — заметил Ямтлэи, кутаясь в куртку.

Знёрр собирается с мыслями, торжественным взглядом обводит напарников и наконец изрекает:

— Магазин самоцветов на Олкутмаани брали мы, — заявил он, после чего замолчал в ожидании реакции.

Но инспектор и Ямтлэи тоже молчат, совершено никак — ни словами, ни хотя бы жестом или мимикой — не отвечают на признание Знёрра. Молчание их нелепо и вызывает у преступника лёгкое недоумение.

— Мы — вместе с Бётэрмыцем, — добавляет он с некоторым нажимом.

А в ответ — вновь молчание. Инспектор меланхолично, вероятно, рассчитывая на продолжение, в упор смотрит на Знёрра. Их взгляды находятся вровень друг другу, чётко и прямо параллельно поверхности стола, за которым они сидят.

Стоящий за инспектором Ямтлэи и вовсе скучает и глядит в сторону, будто стена, в которую он упёрся плечом и которую он разглядывает, куда интереснее, чем то, что рассказывает преступник.

Знёрр в нерешительности разводит руками, как бы говоря — чего ещё вы от меня хотите?

А инспектор небрежно произносит:

— И всего-то?

— М-м-м… — озадаченно мычит Знёрр. — Да…

— Это мы и без тебя знаем, — сказал инспектор. — В документах, которые я тебе оставлял, содержатся неопровержимые доказательства того, что грабёж совершён вами.

— Да, безусловно… — говорит Знёрр, хочет что-то добавить, но не может сообразить — что.

— Кто убил продавца? — невозмутимо спросил инспектор.

— Бётэрмыц, — уверенно ответил Знёрр, явно ожидая этого вопроса и заранее заготовив решительное выражение лица. — Я был против… Правда — говорил ему, а он…

— Понятное дело, — оборвал инспектор, — взваливать убийство на Бётэрмыца — его ведь тут нет, — инспектор демонстративно разводит руками.

— Ну да, а как же иначе?.. — Знёрр нагло и самодовольно улыбается.

— И где он сейчас? — спросил инспектор. — Где Бётэрмыц?

— Мы разбежались. Когда поняли, что изрядно наследили, мы ударились в бега — приём испытанный и действенный. Он уехал к брату, куда-то в сторону Зарафода, а я укатил…

— Ты непоследователен, — упрекнул инспектор. — Сказал одно — говори другое. А то получается неубедительно и неполно.

— Правда — не знаю! — проникновенно сказал Знёрр и уставился на инспектора своими выцветшими глазами.

— Понятно, — по-деловому кратко ответил тот. — У тебя всё?

— Хм… — задумался Знёрр, потупив взор. — Пожалуй, да. Разве вы не довольны?

— Ну, как сказать… — инспектор поднимается со стула. — Ожидали большего, если честно… — встав в полный рост, он смотрит на арестованного сверху вниз, с явным пренебрежением.

А тот глядит на инспектора, не понимая, на какое продолжение они рассчитывали.

Ямтлэи уже возле двери, он открывает её с намерением выйти. Инспектор поворачивается к Знёрру спиной и следует за Ямтлэи.

А Знёрр понимает, что что-то пошло не так. Инициированный самим Знёрром допрос завершается, причём, исход его Знёрру не до конца понятен. Странный допрос, в сознании преступника проступает ощущение незавершённости — чёткое, но не совсем ясное по значению. Будто упустил последний шанс или проиграл решающую схватку. Сделка, на которую он рассчитывал, провалена, и ему кажется, что другой возможности у него уже не будет. Будто бы, если напарники сейчас уйдут, то произойдёт нечто непоправимое. Скроются за дверью — и ничего уже не сможет спасти обречённого на заключение во тьму Знёрра.

Нужно срочно что-то придумать, вырвать свою выгоду. Вроде торговли, когда один из участников идёт на уступку, рассчитывая, что визави тоже пойдёт навстречу. Только вот Знёрр-то свою скидку уже дал, а напарники восприняли это как должное.

В этом-то и состоит его проигрыш, ошибка, которую нужно срочно исправлять.

— Послушайте, инспектор! — воскликнул Знёрр, сам ещё не зная, что он будет говорить далее. — Постойте! — сказал это лишь для того, чтобы удержать их.

Напарники оборачиваются.

— Инспектор, если вы о том парне из Хейиси, то я тут ни при чём, — выдал Знёрр то, чего говорить вообще-то не хотел, думал, что напарники сами начнут этот разговор, а он своим удивлённым видом рассеет их подозрения.

Инспектор тяжело вздыхает и обращается взором к Ямтлэи.

— Ни от кого не утаишь… — разочарованным тоном говорит инспектор.

— Да бросьте! Все об этом знают, чего уж?

— Так что там — с этим парнем?

— Утопленника из Хейиси и ту штуку, что у него была, вы мне не припишите! — с неожиданной злостью прохрипел Знёрр и закашлялся.

— Какую штуку? — недоумённо спросил инспектор.

— Бросьте, — сквозь кашель и задыхания хрипит Знёрр. — Все знают, что у него при себе была какая-то ценная вещь… Так вот, — Знёрр взял себя в руки, перестал нервничать и оттого — кашлять. — Так вот, — повторил он, собравшись, — насчёт трупа из Хейиси — это не ко мне. Не моё это дело, не имею никакого отношения!

Напарники многозначительно переглянулись и молча двинулись к выходу.