Восход жёлтого полумесяца

46. На отвлечённую тему

Фретинил точно не помнит, почему так получилось — было это много лет назад — но посреди зала стоят два кресла. Когда-то давно, когда они только переселились в этот дом, кто-то, вероятно, предположил, что будет удобно, если два кресла будут стоять прямо по центру комнаты спинками друг другу, и все согласились со странным предложением.

Два кресла упёрлись спинками друг в друга, что делает визуально недосягаемыми тех, кто вздумает сесть в них. На самом деле, приятно при отвлечённых беседах, когда зрительный контакт необязателен. И они часто так делают — Фретинил и Арэмо. Сидят в креслах, спинами друг к другу, и разговаривают — о том и о другом. По вечерам, после особо изнурительных дней на службе, и по выходным, когда не хочется думать о чём-то серьёзном.

Арэмо читает что-то, кажется, из ежедневных новостей. Периодически шуршит фольгой, перелистывая страницы, и этот шум навевает умиротворение и уют. Фретинил чуть не засыпает под это листание, а самому ему чтение сегодня не идёт. Отчего-то, вероятно, подустал сегодня на службе, вот и не может сосредоточиться на тексте, и довольно скоро откладывает книгу в сторону. Тяжеленный том медленно и плавно сползает из его расслабленной руки и тихо, почти беззвучно стелется на пол.

Фретинил думает о делах служебных, о далеко не простых, витиеватых превратностях следствий, находящихся на данный момент в производстве. Не может сопоставить детали истории Оикюрь Орачэме и дела о найденном в канале и украденном из участка Полумесяце. Пытается связать Знёрра, трагическую гибель двоих заключённых, навязчивого скамеечника и много чего ещё. В голове не укладывается, но определённо есть тут какая-то связь, нечто общее, но понять, что именно, у Фретинила никак не получается.

Его разум отчаянно буксует, кажется, будто перегревается, логика временами даёт сбой. Но защитные механизмы психики сглаживают острые углы, аналогиями отвлекают от не решаемой в принципе проблемы и уводят на запасные пути.

Окольные дорожки, которые подсовывает подсознание, приводят Фретинила к мыслям об Эгодалимо. Её попытки сказать что-то важное, недомолвки и опасливые взгляды вызывают у него сочувствие. Будто маленькая девочка со своими чисто детскими секретами — чего она боится? О чём хотела поведать Фретинилу?

Бедная, запутавшаяся в своих чувствах Эгодалимо, угораздило же её втюриться в такого чёрствого и недотёпу. Как же теперь быть?

К Эгодалимо кроме дружеских чувств Фретинил ничего не испытывает, позывов никаких нет, но рано или поздно всё равно придётся объясняться, и без Арэмо тут точно не обойтись, необходимо будет рассказать.

Совершенно верно — от Арэмо нельзя этого утаивать. Он сам и должен поведать супруге о сложившейся ситуации. Дружбой с Эгодалимо, разумеется, пожертвовать, но куда уж деваться? Арэмо не сможет терпеть того, что та будет постоянно находиться где-то рядом. В принципе, можно просто не общаться: разговаривать только по служебной необходимости, сухо и официально. И это даже к лучшему — чтобы не было кривотолков и подозрений…

Может быть, сейчас? Взять и раскрыть ей всё? Без обиняков и двусмысленностей. Прямо и всё сразу…

— Фафе… — тихо зовёт Арэмо.

Фретинил очнулся, вынырнул из мутного потока тяжких размышлений.

— Хм… — прочищает он горло. — Да?

— Странные дела творятся… — задумчиво говорит Арэмо.

И Фретинил сдвигает брови в недоумении. Она уже знает? Откуда?

— Возле Лёжюерра видели лампирид, — сказала Арэмо. — Представляешь?

Но Фретинил лишь усмехается, что вполне в его обыкновении. Разве можно всерьёз относиться к подобной информации? Слухи и дешёвая сенсация.

— Ты смеёшься, — с обидой говорит Арэмо.

— Почти нет, — возражает Фретинил, не желая её расстраивать. — Где такое вычитала?

— В новостях пишут. Между прочим, солидный ежедневник.

— Ну, если в ежедневнике… — Фретинил совершенно искренне пытается придать словам серьёзности, но не так-то просто, когда по лицу разъезжается улыбка.

— Ты смеёшься, — тихо повторяет Арэмо.

— Вовсе нет! — Фретинил совладал с собой, и теперь его голос намного убедительнее. Он срочно подыскивает, что сказать, чтобы показать свою заинтересованность. Нужна конкретика по теме, и он почти тут же находит: — А почему решили, что это — именно лампириды?

— Подходят под классические описания, — охотно отвечает Арэмо. — К тому же, их появление сопровождалось вспышками в небе, — кажется, она поддалась уловкам супруга.

— Хм… — сомневается Фретинил, справедливо рассудив, что разумное и умеренное возражение с его стороны будет как раз таки залогом демонстрации его серьёзного отношения. — Какие-то вспышки и неординарная внешность — неубедительное доказательство…

— Но почему же?.. — упирается Арэмо, признавая доводы Фретинила здравыми. — В Лёжюерре разгорелся нешуточный ажиотаж… — читает она, уходя от неприятного поворота, будто замечание по ходу, в сторону. — Даже что-то вроде волнений…

— Слухи поползут, — добавляет Фретинил, а сам думает: собственно, уже поползли.

— Ну, зачем ты так? А вдруг это и в самом деле настоящие лампириды? Легенды не рождаются на пустом месте…

— Не рождаются, — нехотя согласился Фретинил только для того, чтобы не перечить.