Алсу и Человек в черном

Глава 17. Еще удар

Посреди поляны на свежем снегу были отчётливо видны чьи-то следы, похожие на круглое чёрное ожерелье. Андрей смотрел на них, неподвижно и напряженно, как будто примерялся собрать и унести это ожерелье жене в подарок. В руке он держал предмет, который неуверенно протянул собаке, приблудившейся по пути. Это была сущая безделица, ложка с остатками запаха Романа, и собака вытянулась в струнку, пытаясь собрать остатки его душка.

Она побежала с врождённой прямотой бесхитростной натуры и, словно приплясывая вприсядку, своими скачками добавляла следов. По кругу исследовала территорию, обошла кусты. Вскоре её отметин стало больше, чем чужих.

Янотаки тем временем бродил вдоль поляны и вглядывался во враждебный лес. Порой он пересекался с собакой, Андреем: переглядывались, молча расходились. Вскоре собака отчаялась, притулилась у ног Андрея. Ее взгляд говорил: прости друг, я реально хотела помочь, но у следов нет ни вкуса, ни аромата.

— Может, андроид? — предположил Андрей, обращаясь к Янотаки, и, успокаивая собаку, потрепал ее по загривку.

— Не думаю. След неглубокий, явно ходил человек. — Ваше Величество, на вас страшно смотреть, вы побудьте здесь, а я расширю круг поиска. Должен же он был куда-то уйти, а то бродим по замкнутому кругу — создается впечатление, что улетел.

Андрей смотрел растерянно. Он и раньше подозревал, что в этом круговороте что-то не так, но сообразить не смог. А ведь и на самом деле…

Когда Янотаки ушел, поляну своим черным брюхом накрыла тяжелая туча. Быстро пошел липкий снег, засыпал следы и островки опавшей листвы в лужицах грязи. Стоит ли продолжать поиски?

Король уже обернулся к дому, как из темноты леса явственно донеслись какие-то странные болотные звуки — хлюпанье, шуршание. Жмурясь от страха, боли и желания поскорее разлечься на земле, пусть даже холодной и мокрой, Андрей, хватаясь за ветки, поплелся сквозь деревья. Халат Янотаки мелькал в другой стороне.

Нетвердым шагом Андрей вышел на проселочную дорогу, увидел впереди человека, который сидел на пеньке спиной к нему, ссутулившись, закутавшись в длинный чёрный плащ с капюшоном. Услышав звуки шагов Андрея, он встал и, не оборачиваясь, зашел в лес, добрел до обломанной сосны, взобрался на ствол и побежал к кроне. Андрей, озадаченно наблюдая за ним, потерял сознание…

Вскоре появился Янотаки. Его привела овчарка.

Оставив попытки привести Короля в чувство, Янотаки взвалил его на хребет и потащил по проселочной дороге. Овчарка металась между ними и лесом, жалобно скулила и, убедившись, что ее никто не услышит, вновь потрусила за Янотаки с его тяжелой ношей.

Ничего этого Алсу с Королевой не знали. Они ходили вокруг дома, тыкались в просевшие сгоревшие бревна и чернеюшие среди травы и снега комья земли, похожие на результат работы трудолюбивого крота. Они уже отказались от щедрого предложения гостя и решили дождаться Короля и Янотаки здесь, около остатков дома, уповая на сарай. Их, конечно, пугало, что дощатый дровяник будет бессилен их согреть, но можно внутри его устроить костер, глубоко вкопав его в землю.

Разговор с матерью чуть не закончился для Алсу слезами. Королева утешала её, а потом отворачивалась, прятала свои.

— Ладно, мы поехали, — предупредил их Вениамин Петрович, но почему-то уходить не торопился. Как ни парадоксально, но ему не хотелось портить отношения с этими дамочками. Пытаясь представить их близкими родственниками, смущенно продолжал уговаривать. До кучи пнул какую-то чашку, взамен получил испуганное неодобрение Королевы. Глядя под ноги, пробурчал извинения. Скоро отошел в сторону. Судя по периодическому сдержанному мату, он постоянно во что-то вляпывался, проваливался. — Че делать станете? — крикнул он от калитки.

— Подождем отца, — резко ответила Алсу.

— А что если до утра не придет?

— Сарай же есть, — присела на гору тряпья Королева. Она как-то разом устала, словно кто выключил ее двигатель. Внезапно груда под ней зашевелилась и во все стороны брызнули крысы. Одна сиганула к Росомахе, норовя укусить.

— Твою ж мать! — взвыл он и пнул крысу, поддев носком ботинка. Крыса взлетела, отчаянно извиваясь в воздухе: мелькали лапы, хвост, оскал, бусины глаз. Выкрутилась так, чтобы упасть на живот. Росомаха потянулся за пистолетом…

Раздался щелчок.

Но вместо крысы к стене дома отлетела Королева.

— Ты что сделал, придурок⁈ — заорал Вениамин Петрович.

— Да не я это! — Росомаха показал пистолет, чтобы Петрович убедился.

— А кто? — Петрович кинулся к Королеве.

Она лежала на земле, распластавшись, как резиновая кукла.

Во рту было горько и солоно, словно в него напихали солёных огурцов, а на грудь поставили огромную бочку.

«По-по-могите, — закричала она и поняла, что никто ее не слышит. Ее крик остался где-то внутри, так не сумев прорваться через тяжесть. Дыхание сочилось скудно, несмотря на то, что она очень старалась. Что со мной? — покрылась она красными пятнами и все пыталась сообразить, что случилось. Сначала увидела вспышку зеленого света, затем на грудь обрушился тяжелый удар, словно треснули широкой лопатой…по-по-могите…»

Росомаха резво рванул к кустам, откуда пришел луч. Он врезался в них, как мамонт: крушил, мял, топтал. Это был настолько мощный гнев, что попадись ему на пути кто живой, сразу бы превратился в мешок с костями.

— Мама! — громко вскрикнула Алсу, бросилась к Королеве.

Ее оттеснили. Глухо рыча, Вениамин Петрович схватил Королеву на руки, потащил к машине.

— Где? Где больно? Щас в больничку, — пыхтел он, подскальзываясь в грязи.

Навстречу бежал Костя.

— Ты с ней оставайся, — кивнув на Алсу, приказал Вениамин Петрович и, уложив Королеву на заднее сиденье, сел за руль.

Оставляя кривые черные полосы на снегу, машина по бездорожью рванула к трассе, притормозила около Росомахи, когда тот выскочил из леса навстречу им.