Алсу и Человек в черном

Глава 50. Вера не верит

Она стояла перед темными окнами магазина. На рекламных витражах поблескивали огромные нарисованные фрукты, колбасы… Выглядят, несомненно, привлекательно. Возможно, кто-то и покупался на эти хитрости, но любоваться некогда. На двери красовалась табличка «закрыто». Хмыкнув, толкнула дверь. Однако, табличка себя оправдала. Постучала в стекло.

Вера дёрнула Катю за руку, втащила внутрь и быстро захлопнула дверь. Вывеска «Закрыто» мягко шмякнулась о стекло, приветствуя гостью.

Похоже, Катя проворонила выход Веры. Даже не заметила, как та открыла дверь.

Вера — очень удачная подруга: идеальный вариант хранить тайны и при этом знать обо всех на свете. Она вполне успешный предприниматель — вдумчивая позиция, железный характер, мягкая душа. Катя — прямая противоположность: счастливая, открытая, поверхностная. С мужем полное понимание, с деньгами тоже без проблем, будто с неба падали: купили отличный дом за бесценок, выиграли в лотерею машину, администрация поселка выделила мужу путевку в Турцию. Живи да радуйся, но иногда в Кате проблескивали обожженные отголоски молодости. В эти секунды она становилась пугливой, дерганой, плаксивой. Как-то само собой получилось, что Вера с Катей нашли общие интересы, притерлись другу к другу и обе друг другу завидовали.

— Чего так долго⁈ — проворчала Вера. Она стояла в домашних шлепках и все ногти на ее пальцах были украшены разноцветными стразами. Эту привычку она завела давно, когда за товаром ещё ездила в Турцию. В одной руке она держала бутылку с йогуртом, в другой — булочку с маком. — Получилось?

— Нет.

— Вы — два придурка! — сказала Вера и широко зевнула — Ни себе ни людям спать не даете. Ладно, он машина, ему пофиг, а ты же не железная. Вся посинела за эту неделю. Просто шизики. Хотите, чтобы все ходили по струнке? — Она ногой распахнула дверь в подсобку, пропустила гостью.

Поперек маленькой комнаты стояла ширма с японскими павлинами. Иногда от неловкого движения она шумно падала и поэтому в одном месте рамка была надтреснута. Вера притаранила ее из Вьетнама. Сколько было споров в аэропорту, наверное, работники до сих пор вздрагивали, вспоминая тот рейс. Словно прилетел не только самолет, но и куча плохого и скандального. Вера все-таки продралась с ширмой сквозь таможенников, оставив им бутылку дорогого вьетнамского коньяка, настоянного на скорпионах и змеях.

Теперь за этой ширмой умирал человек.

А во всем была виновата Катя. Сдуру ввязалась в чудовищную авантюру и потащила за собой Веру. Теперь обе столкнулись с такими вещами, которые надо было не разгребать, а гнать от них на адреналиновой волне. Необходимо было бежать и сообщать всему обществу об опасности. Орать во все горло в микрофоны, трясти запретными флажками, устанавливать на всех дорогах шлагбаумы.

Вряд ли стоит теперь удивляться, что наступили последствия. Катя ранена. Вера в бешенстве: ее магазин наполнился зловещей атмосферой. Пришлось забросить торговлю, приостановить поставки товара. Пока творятся такие дела, магазин невозможно вернуть в прежнее состояние, потому что созидательная энергетика удалилась, прихватив с собой предпринимательский пыл, жажду наживы. Деловые разговоры ушли в фэнтезийное русло. Теперь говорили о непонятном: магическое зелье, лекарственное снадобье, андроиды, бойфренды, акуны. И хотя обе пытались вникнуть в самую суть, решение проблемы ускользало.

Если бы не Вера, Катя давно бы сломалась. Но Вера как самый верный и старый друг, увидев ее с Вениамином Петровичем, который легко держал на руках человека, за считанные секунды очистила подсобку, соорудила ложе. Вера воистину была человеком со стальными нервами. Другая бы задала тысячу вопросов: Кто? Что? Почему? Живой или дохлый? Пусть бы не сразу получила ответ, но начала бы именно с вопросов. И Катя бы с ней согласилась, это нормальная человеческая реакция.

— Чай, кофе? — буднично спросила Вера и добавила. — Скоро ему кранты.

А ведь еще утром Катя считала, что у нее все получится идеально. Она унизилась до просьбы к девчонке, попросила приготовить лечебное зелье. Даже андроида Вениамина Петровича подключила. И тут такой удар. Девчонка не испугалась, сбежала. Катя была уверена, что понимает подростков, но Алсу поступала иначе, не по-людски.

Тут в стекло вновь постучались.

— Машина? — дернулась Вера. Все-таки уснула сидя, хотя прикладывала массу усилий, чтобы совладать со сном. — Блин, вы дадите мне сегодня поспать?

Катя улыбнулась, снова ощутила в сердце горечь, убивающую её печалью и грустью. Попыталась подняться, но боль в ноге заставила вернуться на место.

— Открой, — тихо простонала. — Совсем нога не слушается.

— Это я, — тихо скребся по стеклу Вениамин Петрович.

Вера открыла, пропустила внутрь. Обвела взглядом, подмечая, что все-таки с ним не так. Все как обычно, улыбка солнечным нектаром, реальная расслабленность, игривость успешного самодовольного человека, чувствующего себя центром созданного им же самим мира. Значит, для всех ты успешный предприниматель Вениамин Петрович, а на самом деле — робот, высокоразвитая механическая игрушка. А человек, который тебя создал, валяется на лежанке за ширмой и тихо ждет прихода последней минуты. Вера никак не могла этого осознать.