Алсу и Человек в черном

Глава 63. Мусор в ботинке

Прежде чем открыть дверь в магазин, Верзила откашлялся, убрал прядь со лба. Отметил про себя, что очень волнуется, ожидая увидеть Романа Николаевича живым и невредимым. Несколько минут назад ему позвонил Вениамин Петрович (Андро) и пригласил подъехать к магазину. Выглядело это, конечно, дико, но в последнее время все было именно так. Говорить не переговорить про все неприятное и неожиданное. Оглянулся на Болта, даже позавидовал его спокойствию, его костюму, сшитому на заказ. Надо и себе заказать что-то похожее. Никогда этим не занимался, но стоит подумать. Верзила грузил себя отвлечёнными темами, потому что думать о главном боялся. А главным был страх, который поселился где-то глубоко внутри, пока мелкий и ничтожный, но с угрозой выплеснуться в нечто разрушительное.

— Дашь мне номер своего портного?

— Что? — не понял Болт. — Какого портного?

— Ну, который шьет тебе и твоей бабе шмотки.

— Тебе зачем? Бабу завел?

— Костюм хочу сшить.

И снова Болт удивился, вылупил глаза:

— Тебе винтокрылые на башку сели?

— Ага. Сто пятьдесят штук, — огрызнулся Верзила.

— Куда? Тут и одному места мало, — намекнул Болт на маленькую головку Верзилы.

— Ты сейчас назвал меня тупым?

— Так оно и есть. — Болт перестал улыбаться и перевел нервный взгляд на вывеску магазина: ананасы, бананы, окорока. Как обычно, полное несоответствие с внутренним содержанием, потому что там хлеб, молоко, крупа.

Продавщица встретила хмурым взглядом. По её лицу было непонятно, о чем она думает. Сжав губы, уставилась на Верзилу, как будто бы им заинтересовалась.

— Вениамин Петрович, — начал Болт. — Просил подъехать сюда.

— Круто, — в голосе Веры прозвучало подобие сожаления.

Издевается! — сделал вывод Болт. Хотелось плюнуть на все и срулить на берег родного озера или забуриться с телками на яхту на Красном море.

— Идемте. — Продавщица подняла крышку прилавка, пропуская гостей в подсобные помещения.

Обоим не хотелось двигаться с места — думали о том, что их скорее всего заманивают в какую-то ловушку. Недоумевали, как вообще вписались в эту историю. Черт бы побрал этого Романыча, вечно из-за него влипают по самые гланды.

В подсобке пахло луком, кошачьим кормом. Верзила всё-таки не понимал, зачем он поселковым кошкам, тут столько мышей и крыс — обожраться можно, а они поглощают эту гадость. Может, обленились или атрофировался инстинкт охотника.

В узком коридоре слегка задел продавщицу плечом, вежливо извинился и вдруг понял, что сегодняшний день обязательно изменит его жизнь.

Комната, в которую их завела Вера, оказалась в полумраке. Роман отыскался быстро. Он сидел в противоположном углу за столом и пил чай. Болт быстро подскочил, обнял за плечи и что-то стал ему говорить. Роман в ответ кивал, улыбался. Кажется, тоже был рад. Верзила топтался на месте и не решался прервать беседу. Только заметив кивок Романа, приблизился, ответно крепко пожал руку. Это было немного странно. У Верзилы уже укоренилась жуткая мысль, что Романыч погиб, он лично видел, как тот со всего маху ухнул об землю. После такого не выживают, разве что восстают из гроба. Раньше Верзила не боялся мертвецов, не было даже намека, что его можно сбить с толку жуткими картинками, за ним даже закрепилась репутация патологоанатома, так ему было фиолетово. Но жизнь показала, каким наивным дураком он был.

Болт все пытался объяснить Роману Николаевичу, что завод исчез. И несмотря на его уверения, тот не верил. Поначалу Болт надеялся, что все же сумеет убедить босса в своей правоте. Отчасти эта наивность подогревалась вопросами Романа, которому, впрочем, было совершенно наплевать на всю ту шелуху, которой Болт пытался заполнить всю историю.

Роман знал, что реальность была другой. Он к ней готовился многие годы. Никто из окружения, кроме пары человек, не знали подробностей обустройства схемы маскировки предприятия, а сюда входили дымовые завесы, трехмерные плазмоизмерительные искажения действительности с эффектом зеркал, рабинкроновые преломители световых потоков с возможностью выноса остаточных явлений за периметр эпицентра. Вроде заводу ничто не угрожало, но Роман буквально кожей чувствовал изменения в стиле жизни людей: в их поведении, системе, ценностей и поэтому делал выводы.

Заткнулся Болт только тогда, когда Романыч сказал, что должен все увидеть сам. Судя по румянцу на щеках и блестевшим глазам, он уже знал правду.

У Романыча зазвонил телефон, и он, ответив, громко засмеялся — никто и не подозревал, что он так умеет, обычно он говорил спокойно и неторопливо, чем даже раздражал. А тут он смеялся в голос, не предполагая, что это может напугать.

Отключившись, Романыч фамильярно хлопнул Болта по плечу, до чего ранее не опускался. Болт отреагировал вполне адекватно: улыбнулся и, попытался хлопнуть Романыча в ответ, но натолкнулся на суровый взгляд.

— Вертушку заказывай, — потребовал Романыч у Болта. — Столько времени потеряли.

— А куда летим? — поинтересовался Болт.

— Домой!

— Так я вам говорю…

— Прекрати, — остановил его Роман. — Я сказал, домой, значит, домой.

Катя стояла около машины, держа в руках хозяйственную сумку с незамысловатыми пожитками. Роман наконец решил её заметить, извинившись перед Верзилой и Болтом, отошел к ней, засунул телефон в карман джинсов. Некоторое время он без всякого выражения смотрел, а потом поблагодарил нелепым коротким — спасибо.

Она потянулась его обнять, а он, цепляясь, за ее плечо, снял кроссовку, что-то из нее вытряхнул и вновь надел, не переставая смотреть ей в глаза. И вышло у него это так естественно и элегантно, что Катя ужаснулась. Ей продемонстрировали, что она для него значит: она — случайно попавшая в его жизнь. И она это знала, но, как дура, надеялась.

Достав пачку сигарет, он открыл ее и протянул Кате. Та помотала головой и прижала хозяйственную сумку к груди. Роман закурил и сел в машину. На Катю он больше не смотрел.