Алсу и Человек в черном

Глава 53. Великолепная новость, которая обманывает

Андро открыл дверь в коттедж как раз в тот момент, когда Марья Васильевна собиралась уйти в свою комнату спать. Причина ее бессонницы, казалось, была пустяшной — выпила чашку кофе, однако, ее голову тормошили тревожные думы. Она не узнавала своего босса Вениамина Петровича. Прежде всего, он стал очень вежливым, образованным, вечером обронил фразу из Пастернака «быть знаменитым некрасиво…».

Марья Васильевна сидела в затейливом, увенчанном резным узором кресле в «готическом» стиле, единственном, сохранившемся со времен Людовика XIV, среди полированных книжных шкафов из черного орехового дерева и пыталась читать детектив всем известной писательницы. Она уже с первых строк знала, кто умрет, кто победит и на какой странице случится катарсис. «Что не так?» и «Что случилось?» — размышляла она, совсем забыв про героев детектива. Умение разбираться в настроении хозяина представлялось ей крайне важным: владение подобным знанием позволяло понять хозяина, который для неё был неким тотемным божеством, вершиной судьбы — он правил ею и повергал её душу в трепет и благоговение. Все в нем было прекрасно, кроме бескультурья. И вот вдруг Пастернак, «добрый день», «добрый вечер», «вы прекрасны». Нет, что-то в этом не так. Уж лучше пусть ковыряется ногтем в зубах, чем портит понятное ей поведение.

Вторая причина беспокойства коренилась в ее внешних изменениях. Благодаря этому Янотаки, она теперь выглядела на восемнадцать. Поступок дилетанта, вот если бы он вернул ей тридцать, она бы сейчас предвкушала удовольствие от будущих побед. И без ошибок, теперь никакой продюсер не смог бы задурить ей голову грезами примадонны, разбрасывая лепестки роз на ее пути. Невероятно тяжелые двадцать лет пути к успеху и в итоге пошлые песенки в казино «Рояль» на Лазурном берегу.

— Марья Васильевна! — вскрикнул с порога Андро. — Что ж вы, милочка, не почиваете?

«Почиваете?» — да откуда он набрался этой пошлятины!

— А не откушать ли нам кофейку?

«Боже! Откушать!»

— Пойдемте, пойдемте на кухоньку, вы мне сварите кофейку с кардамончиком. Я знаю, только вы так умеете делать. Мы будем пить с вами кофе и читать Пастернака или Есенина. Кого вы предпочитаете больше?

— Вениамин Петрович, я вас не узнаю, — шла за ним Марья Васильевна.

— Но позвольте, вы, так сказать, тоже изменились, и я… я вас не узнаю. Вы и раньше были красивы, а теперь вообще неподражаемы. Уж простите великодушно, но теперь в вашем присутствии ковыряться в зубах пошло, даже зубной палочкой. Ну пойдемте же. А где Алсу?

— Вениамин Петрович, я хотела вам сказать…

— Потом, милочка, все потом. Сейчас кофе и поэтический банкет. Я сегодня у Блока прочитал прекрасную строку: Пускай заманит и обманет/Не пропадешь, не сгинешь ты/ И лишь забота затуманит/ твои прекрасные черты… Вы, пожалуйста, готовьте кофе, а я позову Алсу, у меня для нее есть прекрасная новость.

— Она, наверное, спит?

— Что ж, разбудим!

Как раз в этот момент Алсу вышла из душа, проверила телефон, ответила на сообщение матери — она задержалась в городе по просьбе отца. Алсу кинула влажное полотенце в корзину с бельем, с явным неудовольствием поглядела на часы, которые подсказывали ей: если пойдет в школу к первому уроку, то точно не получится выспаться.

Вениамин Петрович, между тем, поднимался на второй этаж, и пролистав заложенные в нем инструкции, выбрал одну, соответствующую моменту.

Тихо постучал пальчиком в дверь, дождался ответа.

— Кто там?

— Это Вениамин Петрович. Простите, но я хотел бы пригасить вас вниз на кухню. У меня для вас есть великолепная новость.

Дверь распахнулась.

— Что за новость? — спросила Алсу.

— Великолепная, — улыбнулся хозяин и заторопился вниз. — Ждем вас всенепременнейше.

Он не сомневался, что она придет. Только бы Кате хватило времени найти меч или лекарственное зелье, а лучше и то и другое вместе.

Катерина стояла в глубине двора и ждала условного сигнала. Андро должен мигнуть светом на кухне. В доме горели всего два окна, одно на первом, второе — на втором, видимо это и была комната Алсу. Катерина уже порядком замерзла, а сигнала все не было, даже подумала, что пропустила. Нет. Вскоре свет на втором этаже погас, и через минуту мигнул на первом.

— Ох, простите, не туда нажал, — пропел Вениамин Петрович и, закрывая дверь на кухню, пригласил Алсу к столу. — Присаживайся, Марья Васильевна приготовила прекрасный кофе.

— Вениамин Петрович, честно говоря, я устала, спать охота.

— Конечно, конечно. Чтобы понять, надо начать рассказ издалека. Можно я включу музыку релакс?

«О-о-о!» — тихо вздохнула Алсу, но спорить не стала, все-таки она здесь гость и хозяина дома надо уважить.

Уловив сигнал, Катерина проскользнула к входной двери. Постаралась открыть беззвучно. Аллилуйя! Получилось! Шла по подробной схеме дома, который Андро начертил на бумаге. Сейчас справа будет лестница, — тихо поднялась, — дальше коридор, холл, четыре двери справа, шесть слева. — Нужна вторая справа. — Пошла на ощупь. — Первая, вторая, медленно повернула ручку, толкнула внутрь, зашла и… заорала от ужаса.

Ей тут же зажали рот.

— Вы что-нибудь слышали? — вскинулась Марья Васильевна.

— Да птица, наверное, орет, — отшутился Вениамин Петрович и сделал музыку громче.