Чавивафа

Часть 1 Несвежие Трупы. Глава 1, Происшествие в Бушбуе

Китаб мелко трясся и блестел холодным потом на лбу, бледневшем как луна среди ночного леса. Дрожа, хоть и квенд, бормотал на гизе — Чавивафа… Это Чавивафа.

Тут и без квенда понятно, что чавивафа. Майор Бьянчи брезгливо морщился, глядя под ноги — на труп в сложной позе лежавший на обочине. Их тут было разложено на перекрестке четверо, на каждой стороне. С виду гизы, мужчины разных возрастов, но не старики, обычные кочевники, документов у таких не бывает, лейтенант обшаривал карманы — может, какие медальоны или печатки, чтоб установить личность или хотя бы племя. Хотя они могли быть и разных племен и даже могли быть не знакомы между собой. Несвежие трупы-то, — анализировал глазами мысленно майор, потемневшая кожа, гниение местами, энтомофауна, все дела…

С отвращением сплюнув, Бьянчи встал, типа где-то кто-то хранил трупы, чтоб потом стаскать на этот перекресток глухих проселков в предлесье. Положил не больше трех часов назад, когда тут проходил патруль драгун, иначе они бы подняли шум.

Майор Межгалактических Миротворческих сил отпустил, дав монетку, Китаба, нашедшего эту гадость и сообщившего в батальон. Оставил с умрунами лейтенанта — дожидаться драгун, сдать им это дело. Кивнул солдату-водиле, уселся на правое сиденье джипа. А где набрали четыре трупа эти злыдни? — с неудовольствием думал об этой мерзости, трясясь на ухабах грунтовки, глядя как в свете фар мечется во все стороны из под колес всякая мелкая живность. Убили сразу или по одному? Надо будет потом узнать от информатора среди драгун, но на беглый взгляд мертвецы не имели признаков насилия. Может, кладбище разорили где…

Бьянчи злился на неведомых мудаков, решивших устроить свой гребаный ритуальчик именно на его территории. Чем им так нужен этот перекресток? Вроде нет там сакральных мест, никакие ведьмы и чародеи этим местом не интересовались никогда.

Если б такое случилось в Мановахе, можно было бы надеяться что просто психи или взрыв гормона у подростков. Но тут, в окрестностях Бушбуя на границах Мотогорофы, Дунгизы и Гувуманги, никаких шизиков нет. Все заняты делом. И значит это не шутка клоунов, это, сука, настоящая конкретная чавивафа.

Выкатились из прелого и душного предлесья Дамудуньи, приграничного района Империи Гувуманги, попылили под свежим ветром по равнине. Полная огромная луна заливала все вокруг мертвенным бледным светом. Вокруг без края стелилась плоская земля Млезичанги, восточной страны огромной Мотогорофы, саванны лежащей в центре Континента. Редкие деревья застывшие в причудливых позах, одиноко торчали мутными тенями по сторонам. Дорога почти не трясла, хорошо была ископычена обильными стадами кочевников — квендов и мотогизов, и оплавлена палящим солнцем, которое здесь жарит днем по полной.

Водила врубил в магнитоле мановахские веселые попсовые хиты с игривыми и томными женскими голосами. Майор думал о том, что магия мертвых или чавивафа на гизском, в принципе не приветствуется ни одним из местных культов и особо не применяется колдунами. Это не прилично, хотя и не запрещено. Магия стоит над законами и общественным мнением. Если чародей посчитает необходимым замутить с мертвецами, только боги ему судьи. Но это по понятиям должна быть ну очень большая необходимость — спасать или губить целое племя или даже народ, что-то такого уровня. Это не про успехи в любви или деньгах, не про здоровье или хорошее потомство.

Девочка в динамиках пела про картишки, ласково просила кого-то могучего подкинуть ей в руки флешь рояль. Луна большим светящимся круизным лайнером причаливала к горизонту, бросая косые металлические лучи на черные камни и пески, молчаливо лежавшие под мощными накатами холодного ветра. Звезды мерцали в вышине стальными блестками на черном кафтане неба. Чьи маги могли заняться чавивафой? Вроде же нормально все в целом и у квендов и у мотогизов, и у Империи тоже. Нет таких проблем, чтобы… Или есть?

По небу уже плеснули первые алые волны рассвета, когда справа от дороги как белые кости скелета древнего гиганта показались казармы и боксы батальона. Вышки искрили металлом и беспокоили округу тугими лучами прожекторов. У поворота мигнул фонариком из-за камней дозор, отметился перед комбатом, что не спит. На внешнем КПП бодрые несонные солдатики резво подняли шлагбаум, пустив командирский джип на узкий мощеный бетонными плитами проезд между рвами в сторону серой высокой и длинной стены увитой у подножья рулонами колючей проволоки. Проезд утыкался в контрольный бокс с железными воротами, обставленный камерами и сканерами. Машину Бьянчи пропустили быстро, проехали между каменными стенами казарм, выкатились на плац перед двухэтажным крашеным в белое штабом над которым гордо рвалось на ветру огромное полотнище цвета синего неба с золотой звездой — флаг Межгалактического Сената.

Комбат, щелкнув дверцей, вошел в фойе, не стал слушать доклад дежурного, ограничившись вопросом «Происшествия?» и ответом «Никак нет». Зайдя в свой кабинет, одновременно и квартиру, поставил вариться кофе. Разулся, снял гермошлем, скинул куртку, оставшись в одних только песочного цвета просторных штанах. Сорокалетний майор с печалькой смотрел на своей немалый круглый живот заросший плотно и густо синим волосом. Батальон «Восток» на трех границах — то еще место службы. Климат — говно. Вредные газы из-за которых на улице надо носить спецэкипировку. Вокруг дикие народы, полное отсутствие цивилизации, все блага человеческого прогресса — только вертушками из бригады. Только и есть хорошего здесь, так это тишина, спокойствие и мир. И вот, похоже, этой тишине может прийти хана. Чавивафа на районе. Кто-то что-то мутит или хотя бы хочет мутить. Кого-то не устраивает это спокойствие. То самое спокойствие, которое неустанными трудами здесь поддерживает его батальон. Бьянчи кривил губы, глядя как поднимается кофе — он ненавидел происшествия и напряги. Но какие-то твари ему их готовят.

Постучал и просунул в дверь узкое любопытное белобрысое костяное лицо Олаф — начразведки батальона. Надо же, ведь не будил его, — комбат просунул толстый свой палец в ручку маленькой кофейной кружечки и отхлебнул, — молодой старлей, конечно, хочет происшествий и потрясений, отличиться, поскорей получить капитана и перевестись в нормальное место из этой жопымира. Как всякий невоевавший и юный, уверен, что все пули попадут в кого угодно только не в него…

Рассказал Олафу все про чавивафу, кивнул ему на кофейник угоститься:

— Напряги весь свой негласный аппарат, узнай, кто и зачем. Или хотя бы удостоверься, что это не местные.

Проводив уверенным командирским взглядом помчавшегося рыть и искать старлея, сел проскрипев пружинами на железной кровати, не разбирая постель, стянул штаны и лег, уставив робкий взгляд неуверенного круглого лица в потолок. Тяжко вздохнул. В отличие от мечтавшего о подвиге Олафа, желания и долг, служебные обязанности и карьерные шкурные интересы комбата Бьянчи совпадали. Дотянуть до своего сорокалетия без происшествий. Не допустить на своей зоне ответственности обострения общественно-политической обстановки, предотвратить вооруженные конфликты между чертовой тучей намешанных здесь племен, кланов, гильдий и прочих сил. А там, глядишь, переведут в нормальное место.

Спал до полудня, умылся побрился, одел чистое, сказал дневальному приготовить обед на двоих в гостевой. Поправил форменный воротник стоечку, подтянул ремень, подтолкнув вверх живот, Изобразив на лице радушие и спокойствие, вошел в светлый просторный кабинет, украшенный гербом Межгалактического Сената и разными картинами на тему величия человеческой цивилизации. За столом с шашлыком, супом и салатами сидел ждал полковник Имара — командир полка армии Гувуманги, прикрывавшего границы Империи на этом участке.

Миротворцы, конечно, крутые инопланетяне, звездолеты, плазмы, спутники и все такое. Но еду да воду на космобарже не притащишь, никаких бюджетов не хватит. Само собой далеко наверху все согласовано и оговорено. Князья прилегающих государств квендов, мотогизов и дамугизов, а также и районные власти Империи в соседнем Рембобуше были обязаны обеспечивать гарнизон миротворцев продовольствием. Это было мясо, зерно, овощи, немного фрукты — все по нормам довольствия, не больше. А вот все вкусненькое, вино, хорошие фрукты, кофе и разные прочие радости комбату надо было клянчить в рамках боевого товарищества у соседских вооруженных формирований. Имперский полковник — основной в этом смысле партнер — блаженно улыбался, наслаждаясь кондеем и музканалом на огромном экране на стене. Уже получил у тыловика по своему давешнему заказу несколько нотбуков, десяток телефонов и стиралку. Жал крепко руку Бьянчи, обещал на той неделе подогнать грузовички с кофейком, медом и персиками. Бьянчи ненавязчиво поинтересовался заодно, как обстановочка в Рембобуше, не мутится ли чего. Но Имара заверил, что все тихо и уехал. Отношения были с ним доверительные. Если бы в Рембобуше завелись неправильные колдуны, он бы миротворцу сказал — в конце концов дело у них общее, оба они за мир и спокойствие.

Позвонил комбриг, полковник Стелтон, пообещал, что разведка бригады тоже займется темой чавивафы, покопает на своем уровне — среди глобальных игроков:

— Смотри, майор, это может оказаться опасная тема. Мы сформировали на континенте стабильность, опираясь на местные объективно сложившиеся государства и кланы — те, что сильней. Они всем довольны и черным колдунством заниматься не станут. Так что если завелись такие ведьмаки, то это может быть банда против всех. Значит и против нашего межгалактического проекта. Их надо вовремя выявить и нейтрализовать. Лучше успеть, пока их, наверно, мало.

Стелтон помолчал и вспомнил зачем звонил:

— Завтра в два ночи жди от меня вертушку невидимку. Посадишь на закрытой площадке. Дозаправишь и отправишь на Файдазавад. Это груз для Царицы Сауты.

Полковник ушел со связи, а Бьянчи стоял у окна глядя на плоские красные до горизонта пески Млезичанги. Вспоминал подгнившие лица мертвецов в свете фонариков, думал об очередной секретной вертушке для Сауты от Стелтона. Тоже какая-то хрень не ясная, есть же открытый согласованный коридор. Эти замуты наверху могут обернуться происшествиями даже быстрей, чем четыре несвежих трупа на проселочной дороге.