Чавивафа

Часть 6 Гроза над Гувумангой. Глава 7. Новое задание Милины

Броневик миротворцев полз следом, метрах в трехстах, сопровождая но не мешая, тускло блестя из темноты хищными огнями фар. Скакали не меньше часа, Милина добрым словом поминала свое задание на Красной Скорпиона, где ей два года назад случилось обучиться верховой езде, иначе все бы отбила себе. Кавалькада красных мундиров изрядно замучила коней, когда впереди мигнула огнями колонна машин — четыре Кулунги и Фахал. Потопотали копытами прямо к ним. Навстречу вышли из авто трое штатских и десяток драгун в форме — парни из Главного Следственного управления Генеральной Прокуратуры.

Полковник взялся передавать им Четверых, которых заботливо подсадили в кузов грузовичка-автозака, построил своих и умчал прочь во тьму поздней уже безлунной ночи. Майор следак из Файдазавада галантно здоровался кланяясь с Милиной:

— Блестящая операция, мадам! Две банды из трех ликвидированы. Четверо главных руководителей у нас в руках, и ни одного пострадавшего драгуна. Можете сообщить своим, что задание выполнено.

Милина написала связному в Хахабу, на удивление немедленно пришел ответ — записанное видеосообщение от самого Смита:

— Молодец, капитан! Слушай новое задание. Телефон свой отдай человеку из Золотой Гильдии, пусть отвезет в Хахабу. Ты вместе с задержанными езжай в Файдазавад. Там будет большая игра. Поступаешь в распоряжение Канцлера Байлара. Связь со мной теперь через него. Его команды, считай как мои. Задание совершенно секретно, никто не должен знать, что наш агент в столице. Если справишься и клиент будет доволен, вернешься в СГЦ.

Милина отдала телефон Тембезу, который спеша расстаться с правоохранительной тусовкой, сразу поскакал в темноте куда-то на запад. Майор кивнул чавимасе на поднесенный опером большой пакет:

— Переоденьтесь, леди. А то образ лесной ведьмы для Файдазавада это слишком экстравагантно.

Капитан наряжалась в длинное шелковое платье с пышным подолом и кружевами на рукавах и еще в ряде мест, с глубоким декольте и открытыми плечами. Примеряла шляпку с широкими полями и знатными перьями, сапожки на каблуках. Уселась с майором на заднее в головной Кулунге, и поехали на восток, где уже краснело, розовело и блестело на горизонте утро ее новой жизни. Ну вот, играя веером в руках, одетых в белые перчатки, думала недавняя чавимаса, хотя бы в столицу перебираемся, налаживается жизнь.

Ехали бодро без дороги пока не выкатили на проселок, где уже было плотно от повозок и телег — народ по-тихоньку сваливал из этих краев страшась вторжения аинанцев. Нахмуренные невыспавшиеся мужики погоняли лошадок да ослов, волочивших их семьи да пожитки. Взошло солнце, осветив просторы вокруг, заставив всех затравленно озираться по сторонам — тут и там на горизонте поднимались зловещие тучи пыли. Возможно, это уже кочевники.

Доползли до трассы, уткнувшись в пробку. На северо-восток сплошной рекой тянулись машины и кареты, десятки тысяч жителей западной Махалигизы бежали в центральные районы.

Над дорогой плыло напряжение, неуверенность и опустошенность, подлецы некроманты завыли у себя в автозаке какой-то свой унылый псаломчик. Милина морщилась, чувствуя царящие вокруг страх и смятение почти физически. До кучи прямо в голове что-то ворочалось и екало, рябила картинка, как будто подвисал комп, и какие-то голоса не пойми откуда говорили, при чем про нее:

— Фигасе чикса! Смотри какая!

— Да у нее аккаунт с Беты Близнецов! Что она тут делает?

— И айпишник ДПСный. Засланка. Блин, есть где-то хоть в этом мире, где их нет⁈

Драгуны матами и угрозами разогнали впереди затор, колонна протискалась вперед и поехала веселей. Подъезжали к Мажигизе, справа в предместьях уже что-то горело — поднимался столбом черный дым. Город бурлил, кто-то готовился в путь, кто-то бухал в чайханах, кто-то молился. Улицы стояли пробками, тротуары были забиты народом. Колонна только при помощи местной стражи кое-как ползла к центру, выбравшись, наконец, к вокзалу. На перронах стояли под разгрузкой эшелоны с солдатами.

24-я дивизия. Только один полк с артиллерийским дивизионом, — разочарованно кривил губы местный полковник драгун, приехавший на вокзал встречать группу из столицы, — вместе с нами максимум хватит сил удержать центр города. Аинанцев с разных сторон идет к нам три отряда. Пятнадцать тысяч сабель. Это катастрофа.

— Нам надо кровь из носа доставить задержанных в Килиму, — хмурился майор, — Можете нас поездом отправить?

— Трудно. И никаких гарантий, что доедете. Кочевники уже на севере от нас. Могут к вечеру перерезать железку и начать останавливать поезда. Может, вам лучше машинами на восток до моря, а там уже кругом до столицы?

— Нет, слишком долго. Нам время критично. Посадите на поезд. Может, успеем.

Прошли с полковником через набитый битком зал ожидания вокзала, на перроне толпы сминая стражу, штурмовали вагоны, лезли на крыши, закидывали в окна баулы, ругались мужики, голосили бабы и плакали дети. Драгуны прикладами энергично, разбивая лица и затылки, пиная и толкая, пробили узкий коридор, в который следаки поволокли Четверых, закованных в кандалы, Милина семенила за ними, подобрав подол, за спиной у нее толкался майор. Корячась по железной лесенке вскарабкались в тамбур и протиснулись в пропахший потом вагон, где как в духовке пеклись стиснувшись плотно человек семьдесят. Бычили, ругались и хотели драться за места на полках.

Милина увидела, но не успела ничего сделать — мальчик лет пяти, оказавшийся приплюснутым к спине драгуна, уткнулся носом ему в ружье, улыбнулся и пальчиком дернул курок его ружья. Бахнуло и вспыхнуло, что-то треснуло в крыше. Бабы завопили, народ в ужасе отшатнулся. Майор заорал, чтоб все отошли, драгун вытряхивал из ушей грохот. Мальчик смеялся. Милина, пользуясь случаем заняла местечко у окна — себе и майору напротив. С перрона орал полковник, типа что у вас там стряслось.

— Шампанское открывали! — высунулся следак в окно, — Поехали уже!

Полковник кивнул, впереди завопил гудок, вагон дернулся и заскрежетал железом. Платформа медленно поползла мимо сотнями измученных лиц и набитых баулов. В распахнутые окна потянуло долгожданным ветром дороги.

Паровоз постепенно набирал скорость, катились мимо белоснежных с позолотой домов, высоких храмов с колоннами и статуями богов, дворцов и садов. Милина любовалась городом красавцем, древним и сильным. Жаль, что не довелось тут побродить погулять. Миновали огромные как моря кварталы и микрорайоны серых лачуг и землянок, выехали на бескрайние просторы зеленых лугов и пастбищ.

Капитан улыбалась красотам, остальные пассажиры роняли слезы и хмурились, прощаясь с пейзажами родины, уезжая в неизвестность, майор скролил свой телефон, поймав интернет с новостями и нервно почесывал скулы:

— Аинанцы уже на окраинах Мажигизы, грабят. Предместья на западе горят. И, короче, на севере уже тоже. Можем на них напороться.

Колдуны, запертые в соседнем купе, выли и стенали. То ли от тесноты и неудобства, то ли опять пели так и молились своим мертвецам. Милине было не по себе от их нытья, но драгуны успокоить Четверых по мордам не торопились. Говорили что-то про права задержанных, а скорее всего ленились. В вагон протиснулся помощник машиниста в черной рубахе:

— Кто тут драгуны? Рядом аинанцы. Могут напасть.

Майор рявкнул пассажирам ложиться на пол и не торчать в окнах. Магов приковали к полкам, оставив с ними одного опера с пистолетом. Десять драгун, опер и следак пошли в начало состава. Милина побрела с ними если что помочь, прихватив свой ствол и ножи. Добрались до паровоза вовремя — впереди кучка всадников встали на рельсах, нацелив на поезд луки и копья, еще пара десятков верховых гарцевали по бокам. Драгуны с крыши локомотива открыли огонь по тем, что на дороге, основательно проредив и не дав пустить ни одной стрелы. Паровозик старался, пыхтел и ревел, окутываясь черным дымом из раскаленной трубы. Но это было всего лишь километров двадцать в час и степняки галопом вполне поспевали за ним, обстреливая защитников поезда. Двое драгун уже упали под колеса со стрелами в боках. Кочевники сближались с вагонами, норовя залезть в окна или зацепиться за двери тамбуров.

Красные мундиры побежав по крышам распределились по вагонам, отстреливая таких охотников. Милина, сожалея, что стреляет-то она не очень, да еще этот подол и эта тряска, села на колени, кое-как поймала равновесие, на выдохе выстрелила. Увидела как с разбитым лицом полетел из седла разудалый аинанец, быстро нашла себе еще мишень метрах в пятнадцати. Прострелила грудь. Пригнулась, пропустив стрелу над головой, обернулась и увидела скакавшего к ней сзади по круглому обводу вагона на кривых ногах степняка в полосатой фуфайке. Метнула ему в лоб нож. Справа-слева бахали ружьями красномундирные ее новые боевые товарищи. Прямо перед лицом длинной черной молнией мелькнуло промчавшись мимо копье. Капитан решила прилечь на бок, выстрелила почти не целясь и все равно попала. На этом вроде все пока кончилось. Драгуны смотрели на нее с уважением, майор улыбался, помогая ей спуститься в тамбур. Пассажиры с опаской предложили леди, если утомилась, прилечь поспать — освободили ей целый лежак.

Немедленно вырубилась, продолжая чувствовать качку вагона, видя во сне как идет на рысях на пепельно черном скакуне через поле на Красной Скорпиона. Слышала, как тренер твердит, ей, что это она должна управлять конем а не наоборот. Это значило гарцевать на плацу, выделывать разные дефиле. Она знала, что Набат (так звали ее адского темного невысокого рысака) терпеть ненавидит это все. И начхав на тренера, выезжала с ним в поле, отпускала поводья, толкала пятками в бока, тихо шепнув в ухо — Воля! Давай! Прижималась коленями к крупу, пригибалась подбородком к его гриве. Набат рвал в галоп, как неистовый и неудержимый Дух Свободы. Ветер свистел в ушах, сердце пело от страха и восторга, Милина держалась вцепившись пальцами в гриву, было страшно упасть, было страшно остановиться и прекратить это бешеное удалое чудо. Она не могла предать своего черного друга, испугавшись и скомандовав «Стой», натянув поводья. Она была с ним заодно в этом восстании скорости и силы. Они вместе одолевали пространство и время, они были быстрее всех.

Поезд мерно покачивал, мирно гудя по просторам северной Махалигизы. Милиночка, улыбаясь сопела во сне на деревянном лежаке под одеялом, скакала на черном коне через поля, планеты и созвездия, наслаждаясь Свободой и Волей.