Это

Глава 52 В которой я получаю дельный совет

«…не то, не то, не то, не то…» – монотонно повторяет и повторяет голос. Лишь когда Млечный Путь окончательно скрывается из виду, я разрешаю себе дать волю «чувствам» и ору – ору так громко, что галактики, которые я машинально продолжаю громоздить, чтобы избавиться от душераздирающих воспоминаний, разлетаются от меня во все стороны.

«Если дело было только в них, в воспоминаниях! Все мое тело – о да, теперь я точно знаю, что у меня тоже есть тело! – сплошь состоит из одной жуткой… боли? Да, иначе и не скажешь… б-о-л-и…»

«Но зачем тебе нужна эта «боль»?» – спрашивает голос.

«Затем, что без боли на небо мне уже не попасть. Метафорической боли расставания с тем, что однажды стало для меня дорогим. Но сначала я должен испытать физический эквивалент этой боли, ее слабое подобие. Назову это „чистилищем“».

«Уже?» – Я не успеваю поставить знак вопроса в конце этого нового слова, как прежде неразрывная ткань времени окончательно разделяется на «прошлое», «настоящее» и «будущее». – «Метафорической»? «Расставания»? «Однажды»? «Стало»? «Дорогим»? «Сначала»? «Должен»? «Испытать»? «Физический»? «Эквивалент»? «Подобие»? «Собирался»?

В трех временах понятия плодятся с утроенной скоростью, все сильнее отдаляя перспективу моего возвращения. А еще я вдруг осознаю, что побег из «центра» вселенной, роль которого была отведена мною Земле – это абсолютно никуда не ведущий путь утраты и мрака. Одновременно я понимаю, что с «рождением» и «смертью» произошло то же самое, что и со «светом» и «тьмой»: со вторым я так и не смог смириться лишь потому, что ранее одобрил первое, меж тем, как сама смерть, равно как и «утрата» или «мрак», совершенно ничем не «хуже» или «лучше».

Тогда я пытаюсь взглянуть на смерть по-другому, непредвзято – но и это оказывается не так-то просто. С болью или без нее, но небесная твердь, еще утром представлявшаяся мне домом родным, внезапно для меня самого обернулась недосягаемой твердыней! Ну да, сейчас мне ясно, что любые предвзятые идеи со временем обязательно станут «злом». Что проку? Каким бы важным не казалось мне это открытие, оно сразу же становится очередной предвзятой идеей!

Со все возрастающим беспокойством я наблюдаю за возникновением ужасающего парадокса: смерть, недавно еще служившая естественными вратами в вечность, теперь ведет в темное забвение, наполненное злобными идеями-призраками – но тут до меня доходит, что я только что создал «преисподнюю» как альтернативу небесам, одним неосторожным словом превратив их из единственно возможной цели в одну из бесчисленных альтернатив!

«И ведь больше уже не разрушишь, – оторопело думаю я. – В вакууме идей любая раз высказанная гипотеза приобретает статус ветхозаветного закона!»

Эта мысль приводит меня в такое отчаяние, что я твердо решаю покончить со всем этим. Я нахожу ближайшую туманность, сворачиваюсь клубком и жду наступления конца. «Просто не трогай это!» – произносит голос перед тем, как…