История пишется победителями

Глава 11

— Я думаю, итальянцы совершили большую ошибку — их большие броненосцы не держат не только попадания наших 28 см, но теперь и 21 см снарядов. Все же шестидюймовые плиты больше подходят для боя между крейсерами, но никак не с броненосцами.

Контр-адмирал Рейнхард Шеер впервые был в бою, но совершенно не обращал внимания на разрывы вражеских снарядов, от которых флагманский «Торгут Рейс» сотрясался всем своим корпусом в десять тысяч тонн водоизмещения. Противник был гораздо сильнее небольшой германо-турецкой эскадры — сейчас Триполи обстреливали сразу два самых мощных итальянских броненосца. «Бенедетто Брин» и «Реджина Маргерита» были классическими кораблями данного типа — солидное водоизмещение в четырнадцать с половиной тысяч тонн, мощный бортовой залп из четырех башенных 305 мм орудий при двух 203 мм и шести 152 мм казематных пушек. Вместе с ними стрельбу по кораблям Шеера вели три малых броненосца, так называемые «гарибальдийцы» — небольшие, в восемь тысяч тонн водоизмещения, для которого имели достаточно увесистый бортовой залп из одного 254 мм и двух 203 мм орудий, да еще по семь казематных 152 мм пушек. Так что самый настоящий град снарядов обрушился на германо-турецкие корабли, и не отводи немецкие кораблестроители традиционно большого внимания бронированию, сражение было бы уже закончено. Толстые броневые плиты великолепно держали попадания из английских пушек, хотя небронированные надстройки уже были изрядно разрушены.

А вот старый «Мессудие», заложенный на английской верфи сорок лет тому назад, уже превратился в горящую развалину, затонувшую на мелководье — именно по нему вел огонь «Бенедетто Брин», артиллеристы которого стреляли достаточно метко. Одряхлевший казематный броненосец просто не мог сражаться против столь мощного противника, построенного в начале ХХ века, теперь бывшему «Бранденбургу» пришлось драться сразу с двумя вражескими кораблями, но пока броня спасала. Ведь по ватерлинии шел чудовищной толщины пояс в центре в 40 см, в оконечностях 30 см — такие плиты даже в упор пробить затруднительно. Зато полудюжина германских 28 см пушек нового образца, установленных в броневых кольцах барбетов под колпаками, для чего пришлось убрать часть надстроек у средней башни, уже нанесли противнику достаточный ущерб. Шестидюймовая броня цитадели итальянских броненосцев совершенно не держала удар крупповских пушек, а прикрывавшие оконечности трехдюймовые плиты вообще проламывались тяжелыми снарядами весом в два с половиной центнера.

— Перевооружение нашего корабля стоило потраченных на него рейхсмарок. Получились «дредноуты», пусть маленькие и тихоходные, но для береговой обороны вполне пригодные. Стреляем сейчас гораздо точнее и быстрее, модернизация других броненосцев есть неотложная необходимость. При нашей бедности в вымпелах…

Даже не поморщившись от очередного попадания, невозмутимо произнес Шеер, продолжая внимательно наблюдать за ходом сражения. «Реджина Маргерита» уже осела, итальянский броненосец получил несколько подводных пробоин, так что двадцати узловой ход просто не выдаст, вдвое меньше, в лучшем случае, а ведь именно в жертву скорости было принесено бронирование. И к вечеру наступит расплата — скоро появится эскадра Сушона, которая где-то поблизости, судя по последней радиограмме. Впрочем, итальянцы о том пока не подозревали, наоборот, они сами ждали подкрепления — к Триполи подходил еще один отряд из четырех удивительно симметричных кораблей — двух броненосцев с 254 мм башенными орудиями и пары броненосных крейсеров со 152 мм и 120 мм артиллерией.

А это плохо — тогда продержаться до прихода помощи броненосцы береговой обороны не смогут, хотя у них, в отличие от «Торгут Рейса» есть возможность уйти на мелководье, что идет вдоль всего ливийского побережья. Да и бой они ведут с большой дистанции — «гарибальдийцы» пока не рискуют приближаться, опасаясь не столько выставленных мин заграждение, сколько возможности напороться днищем на камни. Маленькие «боги» пока отчаянно сражались, маневрируя на мелководье, то ведя огонь из двух носовых барбетов, то время от времени, действуя и кормовой пушкой. Они были тоже модернизированы — старые 24 см пушки год тому назад заменили на 21 см орудия, нового образца, более эффективные, да и по весу снаряда мало чем уступающие. Вот только скорострельных орудий среднего калибра не имелось — десяток противоминных 88 мм пушек на «богах», да дюжина 105 мм стволов на бывшем «Бранденбурге». Причинить хоть какой-то значимый ущерб вражеским броненосцам из них невозможно, только трубы продырявить, да искорежить небронированные надстройки.

— Экселенц, а ведь итальянцы явно хотят сделать небольшую передышку и дождаться подкрепления, к норд-весту видны дымы, — голос начальника штаба, корветтен-капитана Шульца, такого же выходца из «низов» как и сам контр-адмирал, был совершенно спокоен. Зато улыбка на губах говорила о едва сдерживаемых эмоциях. Этот выходец из Шлезвига прекрасно знал о задуманной в Адмирал-штабе ловушке. Ведь первая, наиболее мощная вражеская эскадра из восьми новейших и самых быстроходных броненосцев и броненосных крейсеров сейчас прикрывает высадку экспедиционных войск у Тобрука, в котором нет береговых батарей. Сушон со своими броненосцами и Хиппер с крейсерами прошли напрямую в залив Сирта, обогнув вражеский отряд по дуге. И теперь итальянцам не поможет даже их быстрый ход — отрыв в пару сотен миль быстро не сократишь, так что явятся итальянцы не раньше, чем через сутки. А за это время можно успеть многое, и кое-чего уже добились — потерявший скорость броненосец станет первой жертвой.

— Передайте приказ на броненосцы — «продолжать бой». Если потребуется, то будем атаковать неприятеля, чтобы задержать его здесь как можно дольше. Тогда появится возможность разбить его по частям.

Голос контр-адмирала прозвучал также хладнокровно и невозмутимо как раньше — Шеер четко взвесил все риски. Эта победа нужна была и ему самому — ведь именно его кайзер назначил командующим османским флотом, а турки только молча согласились с таким решением, прекрасно зная о своей собственной немощи…

Эти «дредноуты» появились у немцев задолго до появления настоящего «Дредноута», и один из них проплавал чуть ли не полвека…