Иван Проханов

Болезнь, кончина и погребение И. С. Проханова

(Из заметок сотрудника И. С. П. — А. Ф. Кифера)

Здоровье Ивана Степановича казалось в общем удовлетворительным. Он отличался большой энергией, крепкими нервами, редкой силой воли и исключительной трудоспособностью. До 1921 года нёс две службы: светскую — как инженер-технолог и духовную — как Председатель Всероссийского Союза Евангельских Христиан.

Часто делами Союза он занимался по ночам, а утром шёл на обычную службу. И никто из его сотрудников не замечал в нём усталости. Однако, порой недуги всё-таки настигали его. От переутомления сдавало сердце. Тогда он обращался к врачу и после того, как сердце успокаивалось, трудился попрежнему.

Однако, в 1929 году выяснилось, что он страдает легкой формой диабета, т. е. сахарной болезнью. По этому поводу в 1934 году, в Нью Иорке, его уложили на целую неделю в больницу.

Когда в июне 1935 года Проханов вернулся из Америки в Европу, по всему было видно, что он постарел и ослаб. Несмотря на это, он продолжал с ревностью и энергией трудиться. Постоянно встречался с верующими и сотрудниками, которые посещали Берлинскую Общину Евангельских Христиан, а именно: с С. Твердовским из Белграда, С. Ливен из Парижа и К. Беньямином из Таллина; В Марцинков-ским из Палестины, Б. Колье из Эстонии, М. Матеевым из Болгарии. Это было радостное общение с друзьями по вере — уже незадолго перед его кончиной.

Последней миссионерской поездкой Проханова оказалась поездка в Болгарию, где его давно ожидали.

Незадолго до этого у него внезапно разболелась нога. Когда врач скорой помощи осмотрел ногу, то обнаружил под пальцем нарыв и по всем признакам определил, что нарыв этот связан с диабетом. Врач приписал строгую диету. Через несколько дней рана затянулась, опухоль сошла и И. С. П. решил ехать в Болгарию.

Он выехал туда 7 сентября и пробыл в Болгарии две недели, о чём уже упоминалось.

В Германию Проханов возвращался вверх по Дунаю, пароходом. Пять дней пути в окружении прекрасной природы. Но наслаждаться ею мешала вновь возникшая боль в ноге. Появилась опухоль. И. С. П. очень страдал в дороге и, прибыв в Берлин, тут же отправился вместе с Кифером на пункт скорой помощи. Оказалось, что рядом с зажившим на ноге образовался второй нарыв. Точный анализ на сахар показал, что сахар был уже и в крови. Состояние больного становилось всё хуже. Температура поднялась до 39 градусов. Врач решил перевезти Проханова в больницу.

И. С. П. был крайне огорчён этим решением врача и долго не соглашался на больницу, говоря, что там будет изолирован от всех дел, тогда как дома он может с кем нужно поговорить по телефону и ежедневно узнавать обо всём интересующем его. Врач же ссылался на необходимость хорошего медицинского ухода и врачебного надзора, обеспечить котопые можно лишь в больничных условиях. В конце-конпов И. С. П. согласился переехать в частную клинику.

А. Кифер трогательно рассказывает о последних минутах перед отъездом из дома, куда вернуться Проханову не было суждено. И. С. П. своими детски-чистыми глазами посмотрел на него и с явной тоской в голосе, которая читалась и в выражении его лица, произнёс:

“А всё-таки мне трудно расставаться с вами!”

Вероятно, он чувствовал, что по воле Всевышнего должен оставить своего близкого сотрудника и отойти в вечность...

Оставляя квартиру, он громко воззвал к Господу:

“Господи! благослови и этот путь!”

Анализами в клинике были установлены первые признаки присутствия в крови ацетона, а также артериосклероза и первые очаги начинающегося воспаления лёгких. Кроме того, кровеносная жила приняла темносинюю окраску уже выше колена, а внизу на ноге показались зловещие чёрные пятна. Положение больного было признано очень опасным. Врачи решили было — пытаясь спасти пациента — ампутировать ногу выше колена. Дело было, однако, в том, что при наличии сахарной болезни и ацетона в крови производить операцию ноги было бы безнадежно, так как подобные больные её не выдерживают.

В связи с этим друзья Проханова — пасторы В. Л. Жак и И. Унгнад решили перевезти больного в только что выстроенную и прекрасно оборудованную евангельскую больницу имени немецкого реформатора Лютера, в которой работали опытные професора и хирурги.

В эту больницу Проханова перевезли в четверг 3 октября. Состояние его продолжало стремительно ухудшаться. Примененное новое лечение не оказало на организм ожидавшегося действия. Процесс воспаления в ноге, осложненный воспалением легких, остановить не было надежды. Врачи до конца старались делать всё от них зависящее, но против Высшего определения и искусство врачей было бессильно.

Когда братья и .сёстры, члены Берлинской общины, узнали о крайне тяжёлом состоянии Ивана Степановича, то собрались в общине и горячо молились, прося Господа помочь ему в страданиях. Потом все посетили И. С. П. в больнице. Он часто впадал в забытье. Но когда он чувствовал облегчение, то с улыбкой на лице принимался беседовать с преданными ему друзьями.

А. Кифер рассказывает об особенно трогательном переживании в те дни. Он обратился к И. С. П. с просьбой простить ему всё, чем когда либо по немощи своей огорчил его. Проханов кивнул головой в знак прощения. Но А. Кифер хотел услышать ясное слово прощения из его уст. И повторил свою просьбу:

“Прощаете ли мне, Иван Степанович?” Тогда И. С. П. четко ответил:

“Я уже сказал, что прощаю. Вообще наступает время объявить евангельскую амнистию всем работникам на ниве Божией и всем другим во всём, что было нехорошо”.

Слово о евангельской амнистии (прощении) так занимало его мысли в тот момент, что он ещё несколько раз повторил: “очень просто... всем прощаю... больше ничего... всё хорошо!” Это была амнистия Мужа Божия для всех доброжелательных и недоброжелательных по отношению к нему единоверцев.

Когда в пятницу 4 октября он проснулся около 11 час. утра, то увидев вокруг себя братьев и сестёр, весь просиял и воскликнул: “Всех люблю” и приветливо протянул всем им руки.

Присутствующие поспешили ответить ему: “Иван Степанович, милый, дорогой наш брат, возлюбленный!” Но радость их была короткой. Глаза И. С. П. закрылись, и он снова впал в забытье...

В другой раз А. Кифер произнёс в присутствии друзей стих из Поел. Рим. 11,36: “Все из Него, Им...”, а И. С. И., указав рукой вверх, добавил: “...и к Нему”, а после проговорил : “С нами Бог, это самое главное! Лучшая обитель — это Его обитель!”

Такая вот глубокая вера, с присущим ей оптимизмом, сопутствовала ему до конца жизни.

В пятницу прямо с вокзала в больницу приехал многолетний друг и сотрудник Проханова — пастор Вальтер Людвигович Жак. Несмотря на крайне тяжелое состояние, больной узнал его, и видно было, что очень обрадован его приездом, однако, связно говорить уже не мог. Он произнёс: “Нам нужно много поговорить... программа... программа...” И умолк. О какой программе говорил И С. П. ? Да, конечно, о программе деятельности ВСЕХ после его смерти. Не удивительно ли! В таком мучительном состоянии Проханов думал о том, чтобы обсудить со своим другом программу деятельности ВСЕХ в дни, когда его уже не будет...

Посетители И. С. П. попрощались с ним и ушли. Он опять впал в забытье. Потом, открыв глаза, сказал А. Киферу: “Теперь, кажется, все были”. Значит, память его была ясна, и он помнил обо всех посетивших его. Снова, обратившись к бр. Киферу, сказал:

“А теперь дружно споём последний стих гимна “За евангельскую веру”. А. Кифер, сестра Канашевская, сотрудница И. С. П., и дежурная сестра милосердия взялись за руки и проговорили этот стих, чтобы хотя таким способом исполнить просьбу больного:

“Подвиг правды, труд суровый Будем смело совершать, И шатры любви Христовой Будем в мире расширять”.

Потом он попросил: “Пожалуйста, продолжайте наше дело!”

Вскоре состояние его настолько ухудшилось, что говорить он уже не мог и почти не выходил из состояния забытья...

В субботу 5 октября вдруг послышалось издали чудное тихое пение — это каждую субботу вечером пел протестантский хор для больных. И. С. П., как видно, услышал это пение, насторожился, и на лице его выразились радость и

1935 год. Берлин, Германия. И. С. Проханов в гробу.

волнение. Возможно, что его любящий Отец Небесный хотел этим пением ободрить и подкрепить дорогого И. С.П. в последнюю ночь его жизни, которая покидала его тело... Руки его всё более остывали, холод смерти поднимался по ним...

Свет воскресного утра проникал сквозь завешенное окно. Дыхание больного всё слабело: в 8 часов утра, в воскресенье 6-го октября, душа Ивана Степановича Проханова тихо оставила свою земную хижину и перешла в лучшую обитель, где не будет уже ни болезни, ни плача, ни слёз, ни страданий, где смерти не будет, но где всё и во всём есть Господь...

В то же воскресенье, 6 октября 1935 г., в 5 часов вечера состоялось общее собрание членов Общины Евангельских христиан в Берлине, посвященное, в основном, памяти И. С. Проханова.

В понедельник 7 октября состоялось собрание в больнице имени М. Лютера, у открытого гроба почившего И. С. П. Пел хор общины; с проповедями выступили Я. И. Тиссен, пресвитер Берлинской общины Евангельских Христиан, А. Кифер — секретарь ЗОВСЕХ и представители других деноминаций.

Часовня кладбища, где захоронен И. С. Проханов.

Похороны И. С. Проханова были назначены на пятницу 11 октября. Пастор Н. Унгнад, друг почившего, высказал мысль, что хорошо было бы совершить погребение И. С. П. на одном из старинных кладбищ в центре г. Берлина. Он предложил ходатайствовать об этом перед знакомым пастором евангельской церкви, находившейся вблизи дворца Президента и министерств. Совет этой евангельской церкви, в виде исключения, просьбу пастора Унгнада удовлетворил. Кладбище их находилось в центре города, недалеко от одного из главных вокзалов, что было бы удобно для приезжавших навестить могилу И. С. П.

Похороны совершал пастор В. Л. Жак, инспектор Миссионерского Общества “Свет на Востоке”. К 3 часам дня капелла кладбища наполнилась членами Берлинской общины Евангельских Христиан, представителями разных немецких евангельских течений, многочисленными русскими и немцами, лично знавшими почившего.

Гроб был украшен по местному обычаю — лежащей на крышке его пальмовой веткой; ленты и цветы знаменовали последний привет от самого близкого Ивану Степановичу человека — его родного сына из далекой России...

Братья-сотрудники И. С. П. в Москве прислали телеграмму, что приехать на похороны не могут. Однако, венки были и от Союза ВСЕХ из Москвы, и от Зарубежного Отдела ВСЕХ в Берлине, а также Союза Евангельских Христиан в Польше, Американского и Канадского союзов Евангельских Христиан, от Миссионерского Союза “Свет на Востоке” и от других религиозных организаций.

Первое надгробное слово сказал пастор В. Л. Жак. Затем говорили:

Представитель Союза Евангельских Христиан в Польше — д-р Прейс, директор Всегерманской Внутренней Миссии — д-р Фюлькруг, суперинтендант Унгнад, директор дома диаконисе — пастор Бранденбург, ген. секретарь Союза Христианской Молодёжи Гейльман, проповедник свободной евангельской общины в Берлине В. Шнеллер, проповедник Пейман, пресвитер Берлинской общины евангельских христиан Я. И. Тиссен и секретарь ЗОВСЕХ А. Кифер. Пел хор Берлинской общины евангельских христиан.

Несколько часов спустя в зале Берлинской городской Миссии состоялся вечер, посвященный памяти И. С. Проханова.