Юлия Зайцева

21 Мэрилин весом в тонну

Страницы в соцсетях стали для меня офисом, который всегда со мной. Мне не нужно было сверять свою жизнь с расписанием мероприятий. Когда Иванов закрывался писать роман, я отправлялась в долгие заграничные путешествия, но при этом всегда оставалась на посту. Регулярные публикации в моем виртуальном комьюнити создавали эффект присутствия, который был особенно важен накануне выхода новой книги.

Самый жаркий запуск случился с «Ёбургом». Название книги мы с Ивановым скрывали до последнего. Это хлесткое слово провоцировало на скандал, но сложно было придумать название точнее для лихого периода девяностых, когда город с болью и грохотом трансформировался из застойно-советского Свердловска в прогрессивный мегаполис Екатеринбург.

Контракт на книгу заключили с «Редакцией Елены Шубиной». Редакция с энтузиазмом готовила текст к печати. Тираж установили скромный. Директор подразделения Юрий Дейкало в «Ёбург» не верил. Нон-фикшен вокруг одного города — это слишком локальная аудитория. Но мне все же удалось убедить Дейкало повысить тираж, потому что главные герои книги давно переросли региональный масштаб. Ройзман, Шахрин, Коляда, «Уральские пельмени», Сигарев и Троянова, Россель, Волович и Брусиловский, Бутусов и Пантыкин, Федорченко и Радя были известны за пределами Екатеринбурга. Я была уверена, что даже публикации в моих соцсетях вызовут нереальный резонанс.

Издательство отправляло книгу в печать, я предъявила подписчикам обложку: в красно-черное тревожное небо врубается мощный цилиндр небоскреба «Высоцкий». На выразительном фоне ослепительно-белая надпись «Ёбург», под ней яркий слоган — «Город храбрых». Плюсом к обложке я опубликовала содержание книги и список имен, которые упомянуты в тексте. И понеслось… Еще до публикации «Ёбург» взбесил екатеринбургскую культурную тусовку. К яростной команде «не читал, но осуждаю» примкнули глава местного союза писателей Евгений Касимов, жена Ройзмана и культуртрегер Юлия Крутеева, вдова художника Вити Махотина. Мне в личку полетели угрозы: мол, «не поздоровится». Крутеева направила Иванову на сайт предупреждение, что лично объявится на презентации и закидает писателя помидорами. Касимов авторитетно заявил, что книга не переживет даже один тираж и ее вскоре забудут.

Мы с Ивановым поняли, что местных культурных активистов раздражает сам факт появления книги, которую они еще не успели прочитать. Иванов осмелился нарушить границу, без спроса зайти на территорию, где они считали себя единственными гуру. Эту книгу должны были написать они, а не Алексей. Именно в этом причина их злобного хейта. Убеждать, доказывать, предъявлять пронзительные новеллы, в которых только восхищение и любовь, в этой ситуации было бесполезно. И я решила просто использовать наших скандальных зоилов для раскрутки произведения. Я с удовольствием реагировала на каждый их выпад в своих соцсетях, публиковала их эсэмэски с угрозами, подсвечивала их воинственные комменты. Журналисты с радостью подхватывали, раздувая конфликт в публикациях. Это только подогревало интерес. Скандальная книга стала самой ожидаемой, и вскоре после выхода издательство спешно допечатало тиражи. Так что спасибо хейтерам за бесценную помощь в рекламной кампании.

Но на этом наши проблемы не закончились. Через год судьба подарила нам новый наезд и новую рекламу. В «Ёбурге» мы использовали больше сотни архивных фото из девяностых. Найти нужные снимки и получить на них права оказалось непросто. Этим делом у нас занимался отдельный человек, он переписывался с фотографами, музыкантами, политиками, художниками и по крупицам собирал нужный Иванову иллюстративный ряд. Какие-то снимки мы покупали, какие-то нам дарили. Мы очень внимательно относились к нашим документальным фотокнигам. Вопросов никогда не было. Но с «Ёбургом» что-то пошло не так. Через год после выхода я получила письмо от московского телепродюсера Евгения Станкевича. Он заявил, что один из сотни снимков книги принадлежит ему, в молодости он жил в Свердловске и сделал фото группы «Наутилус Помпилиус», которое мы опубликовали. Я проверила договоры и выяснила, что фотографию 1987 года нам подарил из своего архива один старый свердловский рокер. Оказалось, что снимок ему не принадлежал.

Я написала Евгению, что мы готовы выкупить неэксклюзивное право использования копии его снимка и обозначить авторство в следующем издании, предложила ему назвать цену. Евгений поинтересовался, за сколько мы купили другие сто фотографий. Я ответила, что самая высокая цена по нашим договорам была три тысячи рублей за изображение, но он может обозначить свою. После этого Евгений почему-то пропал. А через месяц мне позвонил его адвокат и заявил, что к нам подан иск от Станкевича и в суде уже начались заседания, на которые мы не являемся. Мы зарядили юриста, он прошерстил сайт суда и выяснил, что никаких исков против нас не зарегистрировано, заседаний тоже не было. Ситуация напоминала шантаж. Похоже, московский продюсер вдохновился успехом «Ёбурга» и решил на нем нехило подзаработать.

Мы срочно купили за две тысячи рублей новую фотографию «Наутилуса», уже 1984 года, отправили ее в издательство на замену и приготовились к реальному суду. Станкевич наконец выкатил иск на один миллион рублей. Для обоснования цены он привел большие продажи «Ёбурга» и стоимость фото Мэрилин Монро в кружевных чулках, кажется, на аукционе «Сотбис». Мы не оспаривали права Станкевича, рассчитывая лишь на то, что суд сможет приземлить аппетит предприимчивого продюсера и назначит справедливую цену.

Евгений с адвокатом активно раздували историю в медиа. Я с удовольствием поддержала очередной пиар «Ёбурга». Нам с Ивановым было не страшно признать ошибку, а вот позиция истца явно вызывала вопросы. Я открыто писала об этом процессе в своих соцсетях, журналисты распространяли мои сообщения, издательство допечатывало тиражи. Реклама книги зашла на второй круг.

Мы получили промоушн мечты, а Станкевич по итогам суда расписался в горькой победе. Ему назначили компенсацию в 60 тысяч рублей, забавный пример с Мэрилин Монро судью почему-то не впечатлил. Кстати, эти деньги продюсер с нас так и не востребовал. Наверное, очень расстроился, что не получилось сыграть по-крупному. А ведь он оплатил самого дорогого екатеринбургского адвоката, который за его счет охотно летал в Москву на заседания. Зато Станкевич сделал нашу игру. Мы выиграли дело, проиграв суд. Бестселлер «Ёбург» был продан рекордными тиражами и вот уже десять лет допечатывается вопреки приговору того самого чиновника от писателей господина Касимова.

Теперь мы вспоминаем всех хейтеров «Ёбурга» с благодарностью. Они, вопреки своей воле, помогли читателям узнать о хорошем произведении. Их ненависть сделала нас не только сильнее, но и финансово состоятельнее. А Крутеева на презентации так и не появилась. Наверное, помидоров не было — не сезон.