Маг черного солнца

Глава 14

— «Дарион-74» — «Черному солнцу», просим увеличить режим двигателей до двойного форсажа. Как приняли? — голос Эльмарко заставил меня вынырнуть из полудремы и сесть в кресле, с которого я почти сползла. Пришлось потереть глаза, подтянуть ремни и включить обратную связь с кораблем сопровождения.

— Вас поняла, увеличиваю. Причины?

На том конце некоторое время помолчали, затем нехотя ответили:

— Нестабильная ситуация в секторе.

Я удивленно выгнула одну бровь, обменявшись взглядами со своим отражением в бронированном стекле лобового иллюминатора. Затем расширила сектор сканирования, но на мониторах по-прежнему было пусто, только я и «Дарион-74».

Через пару часов Эльмарко потребовал еще раз увеличить скорость, а чуть позднее так и вовсе приказал переключить на него управление до момента входа в гиперпространство. Он обогнал нас и шел теперь впереди, а мы в его воображаемом кильватере.

Через несколько напряженных часов, когда я терзалась сомнениями и пустыми догадками, капитан снова вышел на связь.

— «Черное солнце», продолжайте движение по заданному курсу на тройном форсаже.

— А вы куда собрались?

— Не ваше дело, это приказ! — чуть раздраженно ответил Эльмарко, но я не собиралась так легко отступать. Если за нашими спинами есть какая-то угроза, я должна о ней знать до того, как она свалится на голову.

— Мы не подчиняемся военным приказам, капитан, — буркнула я и еще раз расширила диапазон сканирования, делая скидку на более мощные приборы «Дарион-74», который явно видит что-то, мне незаметное. Но все было по-прежнему пусто и тихо.

— Говорит Эльмарко Даст, капитан второго ранга. В системе объявляется оранжевый код. Всем кораблям приказываю прекратить движение и лечь в дрейф. Повторяю приказ от имени Империи: оранжевый код, всем кораблям системы прекратить движение, выполнить тормозной маневр и лечь в дрейф. Немедленно!

Я судорожно вздохнула и быстро включила маневровые, глядя по приборам, как замедляется наш полет. Датчик гравитации показывал возрастающие перегрузки, но до критических отметок, с которыми бы не справилось наше оборудование, было еще далеко.

— Кораблям в секторе четырнадцать, внимание! Немедленно покиньте сектор в направлении станции «Бионс». Жду отзывов!

Судя по приборам, в указанном секторе находилось четыре звездолета: один дипломатический, два транспортника и один рейдер. Капитаны всех судов отозвались о получении приказа и, развернувшись, направились к станции. На основной частоте царила гробовая тишина.

Пришлось отключить двигатели и попытаться завершить тормозной маневр. Затем, после нескольких неудачных попыток, я плюнула и пошла в каюту, где спал ДеВель. Осмотрев его почти зажившие раны, я нажала кнопку на капельнице, приводя пилота в сознание. Он оглядел меня чуть замутненным взглядом и застонал.

— Встать можешь? У нас проблемы, объяснения — потом. Нужна твоя консультация.

Он покивал головой, медленно осмотрел повязки, ощупал синяки и аккуратно сел на постели. ДеВель значительно похудел за время, проведенное в анабиозе, но выглядел не так уж плохо, как могло быть. Имперская медицина ставила на ноги даже быстрее эльфийского лечения.

Выпив воды, благодарно нацепив спасенные мною очки и немного придя в себя, пилот сел в свое кресло и оглядел приборы.

— «Дарион-74» сопровождал нас на «Комету-6», в процессе полета началось что-то странное… — Я повторила запись приказа Эльмарко. Эта запись заставила пилота выругаться и начать быстро тормозить. — В чем дело? За сто лет я в такой ситуации не бывала.

— Я слышал о таком, — хрипло проговорил пилот, вглядываясь в названный сектор, который теперь был совершенно пуст. — Оранжевый код — неопознанная угроза. Скорее всего, сообщение пришло с «Бионса» или с одной из планет, где стоят мощные телескопы. В секторе что-то есть или скоро будет.

Пилот указал на сканер и едва заметно поежился.

— Это может быть все, что угодно. Неопознанный сигнал, мощное излучение, радиационная волна, аномалия.

— Или враг, — резонно добавила я.

— Там никого нет, корабли мы бы увидели с нашим оборудованием, — покачал головой пилот, чуть нервно поглаживая штурвал.

Минуты в ожидании текли неспешно, тягостно. Иногда кто-то пытался завязать разговор по общей частоте, но после твердого замечания Эльмарко все вопросы утихали. Мы развернулись носом к четырнадцатому сектору, отчего станция теперь была далеко над нами. Как будто мы могли хоть что-то разглядеть на фоне черноты космоса и редкого мерцания далеких звезд, которые, скорее всего, даже не входили в галактику, где находилась Империя. Но такой маневр выполнили практически все в системе, простые инстинкты — не поворачиваться спиной к неизвестной угрозе.

— Скорее всего, сейчас проводится анализ данных, исследование где-то на «Бионсе», — произнес ДеВель. — Только после ответа ученых и решения Эльмарко мы сможем продолжить полет.

— А если этого не хватит?

ДеВель спокойно пожал плечами.

— Тогда через сверхмощные передатчики с «Бионса» передадут сообщение на Гиру, правительству, и к поискам ответов уже подключатся лучшие умы и стратеги Империи. Правда сигнал будет идти с отсрочкой где-то на двадцать минут. Более скоростные передатчики, без задержек, сейчас стоят только на крейсерах и десятке планет. Эта система еще такой радости не удостоилась.

Я ощутила, что не могу сглотнуть ком в горле и полезла в карман кресла за бутылкой воды. Тепловатая жидкость немного помогла, но ощущение надвигающейся угрозы было тяжело убрать парой глотков.

— Говорит начальник станции «Бионс». В нашу систему вошли неизвестные объекты. Они не просматриваются обычными средствами, их удалось обнаружить только из-за гравитационного гало. Предписываем всем кораблям принять новый алгоритм для виртуального моделирования сканеров. Алгоритм отправлен.

ДеВель склонился над панелью управления, что-то удивленно бубня себе под нос об отражении света и нейтринном сканировании.

— Это, конечно, не совсем то, — уже громче произнес он. — Нам будет передаваться информация с телескопов Бионса, а наши компьютеры уже интерпретируют данные, визуализировав. Но уже лучше, чем ничего.

— А сейчас я буду ругаться на мертвых языках! — пригрозила я.

ДеВель бросил на меня быстрый взгляд и вздохнул.

— Эти пакости не излучают свет и не отражают, их обнаружили только из-за того, как преломляется свет звезды за ними. Вроде как дрожит разогретый воздух над огнем. Приборы «Солнца» не могут этого заметить без специального алгоритма, наша навигация базируется на опознавательных сигналах всех кораблей, планет и станций, а также на анализе излучений. А тут уже нужны гравитационные радары. Поэтому нашими глазами будут телескопы «Бионса», а алгоритм создаст подобие модели объектов на наших мониторах. Так понятно?

Я чуть раздраженно кивнула. Все-таки нужно почаще ругаться на мертвых языках, чтобы окружающие делали скидку на кардинальные отличие в наших познаниях.

— Готово, — отрапортовал пилот.

И тут же на экран медленно вползли две жирных ярко-оранжевых точки.

Неопознанные объекты.

Большие.

«Дарион-74» тоже был не маленьким, то, что он, как и мы, назывался истребителем — лишь упрощение. Мы скорее подпадали под боевых разведчиков, «Дарион-74» же являлся боевым рейдером, полноценной машиной для уничтожения. Восемнадцать бортовых орудий и одна магнитная пушка на носу, два слоя брони и еще два защитных поля — было чем похвастаться. Но на нашей стороне скорость и маневренность, а также малые габариты, что усложняло врагу прицеливание.

Я огляделась, напрягая воображение, затем выругалась. Мать его так, как мне, серьезному тактику и стратегу, надоело чувствовать себя галактическим балластом! И почему же я не могу ничего толкового придумать в условиях космического сражения? Я столько битв выиграла благодаря нестандартным решениям! Планетарных битв, что немаловажно.

— Если это все-таки враг, мы сможем поучаствовать в бою?

— А чем? — удивился ДеВель, но молча проследил взглядом за моим пальцем, указывающим на недавно установленную орудийную панель. Затем пораженно глянул на меня. — Откуда у нас пять пушек? Да еще каких! С таким можно и повоевать… ух ты! Силовое поле, тоже пригодится.

Он склонился над пультом, изучая новое оборудование. Затем озадаченно откинулся на спинке и глянул на меня.

— О каком сражении мы говорим?! Это — неизвестные объекты, даже не корабли! Мы понятия не имеем, с чем столкнулись. И нам еще повезет, если это враги, а не, например, крохотные черные дыры. Тогда всей системе конец.

Я взяла микрофон:

— Командой «Черного солнца» было принято решение помочь вам в идентификации противника и в возможном бою, — проговорила я в микрофон. — Какие будут распоряжения по упреждающим действиям?

Я ощущала, что только военная дисциплина, остановила Эльмарко от ругательств в эфире.

— Переходим на боевую частоту, подтвердите получение пароля.

— Подтверждаю. Как меня слышно? — получив ответ, ДеВель засыпал капитана «Дарион-74» вопросами. — Ваши сканеры могут опознать пришельцев?

— Нет, — сухо ответил Эльмарко и передал нам изображение объектов с телескопов «Бионса».

Мы оба замерли в своих креслах, глядя, как на экране вращается странное, пугающее нечто — изображение, а рядом модель.

Бездонное звездное пространство, и вдруг серебристые искры далеких светил на миг меркнут, словно их затмила черная туча. А по краям невидимого объекта появляется едва различимый ореол, обозначая границы и размеры. Если верить модели, то это нечто было неправильной, меняющейся формы. Алгоритм изобразил пришельца в виде искаженной сферы, края которой колыхались, вытягиваясь и снова исчезая. Если верить модели, то выходила какая-то дрянь наподобие медузы.

— Это не зансиви, — пробурчала я, стремясь справиться с эмоциями. — За сто лет я такого не видела.

— Я тоже, — сухо ответил Эльмарко. — Судя по траектории, они пришли из глубокого космоса, из войда. Если они не сменят курс, то через сутки окажутся у «Бионса». Нет выхлопов от двигателей, нет теплового излучения, нет вибраций, нет отраженного света… Либо это аномалии, либо неопознанные технологии и неизвестная раса. Если там вообще есть жизнь. Мы должны передать информацию Империи.

Он стал вызывать станцию, которую двое суток назад мы покинули. Ему ответили и приняли информацию, донесения и приказы без лишней суеты и паники. «Бионс» привык к атакам, смирился с постоянной угрозой, нависшей над ним. Я могла себе с легкостью представить, как все пилоты, на чьих кораблях было вооружение, сорвались с мест, бросили кости и выпивку, еду и развлечения, быстро оделись и сотней ярких огней вылетели в черноту космоса. Они занимали позиции вокруг станции, создавая живой щит. Сама станция передавала сигнал в центральные миры Империи. К сожалению, аппараты, дающие сообщение между системами, стояли далеко не на каждой станции и планете. Громоздкие, дорогие и энергоемкие, они располагались в стратегических точках, чаще всего на планетах, где было много места.

— Запрещаю всем кораблям системы использование гипер-двигателей, как приняли? — голос Эльмарко прорезал эфир, заставив меня поперхнуться отваром трав.

Теперь мы заперты тут, в одной комнате с чудовищами.

Я закрыла бутылку и едва удержалась от желания швырнуть ею в стену рубки. Сплошное, кромешное невезение! Если что-то, хотя бы просто в теории, могло случиться — оно просто должно было произойти именно со мной! Может быть, меня еще возьмут на абордаж космические пираты, или торговцы органами, или взорвется сверхновая в двух шагах! Но только бы не попасть домой…

— Судя по курсу, — шепнул мне мой пилот. — Эти объекты шли из глубокого космоса, велика вероятность, что у них нет гипер-двигателей. Эльмарко не хочет им демонстрировать наши технологии. Если это все-таки корабли.

Я понимающе кивнула, но объяснения ни капли не успокоили. К тому же меня глодало беспокойство, ощущение надвигающейся бури. Чего-то значительного и страшного, я почти могла разглядеть очертания грозовой тучи на самом горизонте, почти удавалось ухватить за хвост видение.

— Он принимает командование всеми кораблями системы на себя, — констатировал ДеВель. — От нас тоже требуется присяга.

— Соглашайся, выбор невелик. Эльмарко единственный боевой капитан второго ранга в системе, его опыт бесценен…

Мы отправили подтверждение и молча ожидали дальнейших указаний, но продолжили следовать за «Дарион-74», надеясь, что нам удастся прикрыть его в случае удара. Десятки легких кораблей отправились к границам системы, чтобы направить сканы в межзвездную черноту в ожидании других угроз. Оранжевые точки приближались, они двигались неумолимо и твердо, игнорируя все попытки выйти с ними на связь.

Первое время еще была надежда на адекватное решение ситуации. Эльмарко, будучи официальным представителем Империи, отправлял в пустоту запрос за запросом, используя все возможные средства связи, но его сообщения просто игнорировались.

Пришельцы сканировались как движущиеся объекты, но не было ни тепла, ни света — только гравитация, искажающая пространство.

Пилот высказал мысль, что, возможно, это просто такая необычная маскировка — светопоглощающее поле, наподобие эффекта черных дыр. Для самих червоточин эти объекты были слишком малы.

— Что еще не отменяет того факта, что они запросто могут оказаться каким-то малоизученным явлением или же аномалией, — задумчиво добавил ДеВель.

Тут же мы стали обсуждать с ДеВелем, уходя от темы аномалий, возможность того, что это мертвые корабли в дрейфе или с экипажем в анабиозе. Скажем, исследователи с далеких звезд, что спят до самого пункта назначения. Но когда корабли вошли в зону действия более мощных сканеров «Бионса», выяснилось, что нет даже следов электромагнитного или нейтринного излучения. Это были невероятные объекты, молчаливые, пугающие и в нашем понимании несуществующие. Они летели вперед, игнорируя местных жителей и их сообщения.

Мы ждали, совершая на тройном форсаже дугу, призванную вернуть нас к станции окольным путем. Мы ждали, молчали, до боли всматривались в звездную панораму или в светящиеся мониторы. Шло время. Я накормила ДеВеля, перевязала его раны и вколола нужные препараты. В двух словах рассказала о том, чем все кончилось на станции. Он же просил больше об этой ситуации не упоминать. Не мне было винить человека, не мне упрекать или нелестно комментировать. Поглаживая своих скелетов в шкафу, имела ли я право судить? ДеВель извинился за ожерелье, я махнула рукой — все равно оно досталось Империи. Мой пилот еще ощущал дискомфорт в легком, которое было проткнуто ножом Корка, я же едва ли чувствовала те немногочисленные синяки, что остались после кровавой драки в баре.

Мы сидели, пристегнутые, собранные, стойки ручного управления выдвинуты, руки покоятся на штурвалах. Время медленно ползет вслед за немыми оранжевыми точками. Все корабли системы, кроме нас и разведчиков, замерли на своих позициях, в дрейфе и полнейшей тишине, лишь иногда мерцают маневровые двигатели. Царит полное радиомолчание, которое было нарушено лишь единожды, когда разведчик-аналитик доложил, что сблизился с неизвестными кораблями для прямого, визуального наблюдения.

— Приборы фиксируют гравитационное воздействие, по мере приближения к объекту оно возрастает, — докладывал далекий, чуть запинающийся от волнения голос разведчика, и вся система, замерев, слушала его. — Вблизи больше видно, но словно боковым зрением, на грани восприятия. Объекты почти не различимы, только тускнеет свет звезд позади них. Они не отражают света прожекторов моего корабля, хотя лучи должны доходить. Края словно колышутся… и немного мерцают, если не присматриваться. Приборы фиксируют гравитационное воздействие, но, судя по всему, это не эргосфера. Нет горизонта событий, а легкие отсветы вокруг объекта скорее всего гравитационное гало, а не аккреционный диск. Свечение объекта возрастает, воздействие на корабль — тоже. Он светится! Я…

Раздался крик, и голос разведчика умолк. Вместе с ним затаили дыхание все капитаны в галактике. Общая частота словно вымерла.