Я последовал за БЛЕЙСДЕЙЛОМ через запертую дверь в конце палаты и спустился на первый этаж. Мы вошли в его офис, обставленный в стандартном стиле, с латунными ящиками и мини-жалюзи пастельных тонов. Плакат группы Banjo Dan и Midnite Plowboys был в рамке на одной из стен и определенно привлек мое внимание.
Я сел и заметил, что все, что было на моей стороне его стола, находилось в нескольких дюймах от края, вне досягаемости.
Блейсдейл посмотрел на меня и вздохнул. Я сразу понял, что он собирается замять то, что произошло с Мэри Константин.
"Хорошо, поехали, доктор Кросс. Каждый в отделении может воспользоваться привилегиями на однодневную поездку.
Раньше судебно-медицинские экспертизы пациентам были запрещены, но мы сочли терапевтически неконструктивным разделять население таким образом, в результате Мэри несколько раз выходила на улицу. Тот день был таким же, как и любой другой“. ”И что произошло в тот день?" Я спросил.
“Это были шесть пациентов с двумя сотрудниками, что является нашей стандартной процедурой. В тот день группа отправилась на озеро, к сожалению, у одного из пациентов случился какой-то нервный срыв”.
В каком-то роде? Мне было интересно, знал ли он точные детали, даже сейчас Блейсдейл казался невнимательным администратором, если я когда-либо видел такого.
"В разгар истерики Мэри настояла на том, что ей нужно в туалет. Рядом находилось здание Outhouse, поэтому вожатые отпустили ее. Ошибка, но такое случается.
В то время никто не знал, что с обеих сторон здания были входы."
"Очевидно, Мэри знает", - сказал я.
Доктор Блейсдейл несколько раз постучал ручкой по своему рабочему столу. “В любом случае, она исчезла в близлежащем лесу”.
Я уставился на него, просто слушая, пытаясь не осуждать, но это было трудно не делать.
“Она была образцовой пациенткой на протяжении многих лет. Это стало для всех большой неожиданностью”.
“Совсем как тогда, когда она убила своих детей”, - сказал я.
Блейсдейл смерил меня оценивающим взглядом. Он не был уверен, что я только что оскорбил его, и я определенно не хотел этого.
"Полиция провела масштабный обыск - один из самых масштабных, которые я видел. Мы оставили эту работу им.
Конечно, нам не терпелось вернуть Мэри и убедиться, что с ней все в порядке. Но это не та история, которую мы из кожи вон лезем, чтобы предавать гласности. Она не была... - Он замолчал.
“Не было чего?”
“Ну, в то время мы не считали ее опасной ни для кого, возможно, кроме нее самой”. Я не сказал того, что думал. У всего Лос-Анджелеса было несколько иное мнение о Мэри - что она была самой жестокой маньячкой-убийцей, которая когда-либо жила.
“Она оставила что-нибудь после себя?” Наконец я спросил.
“Она действительно, на самом деле, тебе 11 лет определенно хотелось увидеть ее дневники. Она писала почти каждый день, заполнив десятки томов, пока была здесь”.
Мэри, Мэри